Архимандрит Георгий Капсанис, Проигумен монастыря прп. Григория, святая Гора Афон

Γέροντας Γεώργιος Καψάνης, Προηγούμενος Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου († 2014)

Божественная Евхаристия –центр Православного Богослужения

Η Θεία Ευχαριστία κέντρο της Ορθοδόξου Λατρείας 

II

Приносимый Агнец один, но Он объемлет многих, все члены тела: «Один хлеб, и мы многие одно тело» (1 Кор. 17:17). Таким образом, в Агнце приносится вся Церковь, переданная Богу, чтобы стать  творением Божиим и освободиться от рабства дьяволу.

Действительно, только Агнец Божий, Который взял на Себя грехи мира, искупил нас Своей честной Кровью из рабства дьявола и освободил нас от заключения во Аде, чтобы «живущие уже не для себя жили, но для умершего и воскресшего» (2 Кор. 5:15).

Наше единство в общем теле Христа в Божественной Евхаристии помогает нам жить в нашем братстве как дети Божьи. Все искупленные дети Божьи, к которым во многих отношениях присоединяется «первородный между многими братьями» (Рим.7, 29), наш брат и Господь, приходят воспевать нашего общего Отца, просить его о Его Царстве, о духовном и материальном хлебе, о прощении наших грехов и о победе над дьяволом.

Вот почему на Литургии мы, как настоящии чада Божии, можем сказать: «Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя на небесех, да придет Царствие Твое…хлеб наш насущный даждь нам днесь».

Общее Тело и Кровь Христа, которых мы причащаемся, делают нас настоящими братьями. После Божественного Причащения мы больше не чужие и неизвестные друг другу, но, согласно святоотеческому высказыванию, «единокровные и скровные» со Христом и друг с другом. Имея братскую любовь друг ко другу, мы можем исповедовать нашу веру: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца, Сына и святого Духа».

Поклоняющийся Святой Троице участвует в общении и любви с Тремя Божественными Лицами. Он учится любить и дарит любовь и своим братьям, подражая Богу-Троице. Истинное Поклонение Создателю является своего рода следствием любви созданий. Кто может правильно и истинно полюбить человека, если он не воспламенился богочеловеческой любовью Христовой в печи богослужения и на Литургии, что, конечно, предполагает и аскетический подвиг с нашей стороны для нашего достойного участия в ней?

Таким образом, мы можем говорить об общественном характере Богослужения, которое представляет собой не только вертикальные отношения с Богом, но и горизонтальные отношения с нашими братьями, сегодняшними христианами, а также с упокоившимися Святыми, среди которых первое место занимает Преблагословенная Матерь Искупителя: «Еще приносим Ти словесную сию службу, о иже в вере почивших, праотцех, отцех, патриарсех, пророцех, Апостолех, проповедницех, евангелистех, мученицех, исповедницех, воздержницех, и о всяком дусе праведнем в вере скончавшемся. Изрядно о Пресвятей Пречистей…». В действительно в радостном Евхаристическом собрании-синаксисе принимают участие и Ангелы. Святитель Иоанна Златоуст говорит нам: «На небе славословят ангельские воинства; на земле люди, в церквах составляя лики, подражают такому их славословию; на небе Серафимы взывают Трисвятую песнь; на земле множество людей возносит ту же песнь; составляется общее торжество небесных и земных существ, одна благодарность, один восторг, одно радостное ликостояние. Оно устроено неизреченным снисхождением Господа; оно составлено Духом Святым; гармония звуков его согласована благоволением Отца; свыше оно имеет ритмичность членов и, движимое Троицею, как бы некоторым плектром (плектром называлось орудие из золота, серебра или слоновой кости, которым, во время игры на струнном музыкальном инструменте, игравший ударял по струнам), производит усладительную и блаженную мелодию, ангельскую песнь, непрестанную гармонию».

Земное богослужение является продолжением ангельского служения: Трисвятая песнь нами поется на земле также, как и Ангелы поют на небе «Иже Херувими тайно образующе». Как пишет современный богослов: очень банально думать, что люди всегда организуют небо (и церковное богослужение, которое его отражает) как образ у земли. Существующие данные убеждают нас, что в Византии произошло обратное. Византийские цари, которые со времени «триумфа Православия» требовали, чтобы их изображали как поклоняющихся и припадающих к Царю Христу, стремились из благородных чувств организовать земное по образу небес. С этой точки зрения церемониальный аспект Типикона, символический смыл иерархии, представлен не как отражение предполагаемого «служения императора», а как окончательное проявление (которое поражает современного человека) иерархического восприятия мира, под влиянием которого  был сформирован, как нечто особое, как некий его образ - придворный этикет.

Небо и земля соединяются в прославлении Бога и Воскресшего Искупителя. Это самый счастливый праздник, в котором можно участвовать на небе и на земле. О радостном характере Евхаристического богослужения свидетельствуют его великолепие, богословские гимны воскресения, облачения и праздничное убранство православных церквей.

Евхаристию мы празднуем как малую Пасху, то есть наше прехождение от смерти к жизни, от земли мертвых к земли живых, от рабства дьяволу к свободе чад Божиих.

Продолжение следует…

©Перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2020г.

https://www.pemptousia.gr/2020/03/i-thia-efcharistia-kentro-tis-orthodoxou-latrias-archim-georgiou-kathigoumenou-i-m-grigoriou-8-6-2014/#2

Геронда Архимандрит Георгий Капсанис, Проигумен монастыря прп. Григория, Святая Гора Афон

Γέροντας Γεώργιος Καψάνης, Προηγούμενος Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου († 2014)

Божественная Евхаристия – центр Православного богослужения

Η Θεία Ευχαριστία κέντρο της Ορθοδόξου Λατρείας

(повторная публикация всей статьи архим. Георгия)

Ι

Согласно нашей православной вере Богослужение не является какой-то частью жизни верующего, но всей его жизнью, которая приносится Богу, чтобы удостоится соединения своей собственной жизни  с Ним, чтобы восстановилось Богообщение то самое, которое было в Раю до грехопадения.

Богослужение не ограничивается определенным временем молитвы (утреня, вечерня и т.д.). Особые времена для молитвы являются лишь той отправной точкой, с которой душа человека начинает превращать всю свою жизнь в Богослужение и общение с Богом.

Богослужение на ограничивается немногими благодарственными молитвами, которое человек возносит к Богу за дары Его и  некоторыми просьбами о его спасении, его здравии, за безопасность, но становится постоянным расположением души и движением к славословию и благодарению Бога за дары Его любви, а преимущественно, за дар воплощения Его Сына и является полным доверием и поручением свой жизни Создателю человека.

Так что богослужение - это общение Божественной любви и человека. Человек удостаивается от Святой Троицы человеколюбия и великой милости, а вместо этого он приносит сердце, которое постоянно кается, благодарит, славословит, плачет из любви ко Господу, постоянно ищет новые поводы для того, чтобы выразить свою благодарность, и может успокоиться только тогда, когда он освобождается от всего, что не является божиим, с тем, чтобы быть отданным только Богу и Его Христу.

Только «во стране живых» (Христос в Кахрие Дзами имеет, как известно, такое надписание) он находит успокоение или совершает богослужение, или же преисполняется сердце христианина божественной любовью.

Так что Христианин всецело, кафолически, а не частично достигает своего человеческого предназначения, то есть его общения и единения со Святой Троицей, от Которой он был отделен из-за своего прародительского греха. В Божественной Евхаристии Богослужение христианина имеет свое завершение и наивысшую точку, потому что в этом Таинстве, прежде всего, реализуется самым глубоким и самым существенным образом единение человека  с обоженной плотью вочеловечшегося, распятого и воскресшего Христа, а верующий через него приемлет вечную жизнь от Бога.

Верующий, причащающийся Тела и Крови Христа «во оставление грехов и в жизнь вечную» становится нетленным, обессмерчивается и спасается от величайшего последствия прародительского греха – смерти. В Богослужении Церкви верующий беседует с Богом, славословит Бога, благодарит Бога, но только в Божественной Евхаристии он объемлется Христом, существенно соединяется со Христом, смешивается несмесно и соединяется неслитно с любимым Христом.

Возможно ли иметь что-то более желанное для земного, смертного и грешного человека? Есть ли более великое проявление Божьей любви, чем Его воплощение и постоянное приношение Его обоженной и славной плоти, чтобы мы тоже могли участвовать в Его собственном обожении и славе?

Христиане всегда считали Божественную литургию центром поклонения Господу. Каждое воскресенье, день воспоминания о Воскресении Господа, христиане собирались для того, чтобы совершить Божественную Евхаристию, чтобы лично встретиться с Воскресшим Господом, чтобы соединиться с Ним, и между ними самими в одном теле, одном обществе, одной семье и вознести благодарение. Господу за все Его чудесные дела: создание мира, сотворение человека, приготовление ко спасению во времена Ветхого Завета и возрождение человека и всего творения с помощью спасительного дела Христа.

Поскольку христианин живет, чтобы поклоняться, служить Богу, а поскольку поклонение Богу достигает своей высочайшей точки, вершины в воскресной Литургии, то воскресенье вскоре стало для первых христиан самым важным днем недели, центром всей человеческой жизни.

Христианин вел духовную борьбу в течение всей недели, работал, трудился, молился, наслаждался благами жизни в ожидании грядущего воскресенья, чтобы принести совершенное служение Богу Отцу и Воскресшему Спасителю. Все усилия и весь труд, все радости и горечь недели были преподнесены вместе с просфорой, вином, маслом, а позже и свечой, как приношение всей человеческой жизни Господу с просьбой принять их, чтобы Господь благословил их и освятил их.

Триединый Бог охотно принимает дар человеческой жизни, чтобы предложить ему свою жизнь: «Яко да Господь Бог наш, приемля сия во святый и пренебесный свой жертвенник, в воню благоухания духовнаго, вознисполет нам божественную благодать и дар Святаго Духа».

Приношение нашей собственной бедной любви и смиренной жизни очень щедро вознаграждается Господом даром Святого Духа.

Поэтому в воскресной Литургии мы живем величие Божьей любви, явление Его крайнего человеколюбия и милосердия.

Это правда, что приношение совершенного Служения, поклонения нашему Создателю во время Божественной Евхаристии было бы невозможно без посредничества Христа. Во имя Его мы можем принести истинное Поклонение. Он - Первосвященник, «приносяй и приносимый, и приемляй и раздаваемый». Вот почему самое лучшее, что мы можем принести Богу-Отцу, - это Его Сын и через Его Сына, самих себя и наш мир: «Твоя от Твоих, Тебе приносящее о всех и за вся».

II

Приносимый Агнец один, но Он объемлет многих, все члены тела: «Один хлеб, и мы многие одно тело» (1 Коринфянам 17:17). Таким образом, в Агнце приносится вся Церковь, переданная Богу, чтобы стать  творением Божиим и освободиться от рабства дьяволу.

Действительно, только Агнец Божий, Который взял на Себя грехи мира, искупил нас Своей честной Кровью из рабства дьявола и освободил нас от заключения во Аде, чтобы «живущие уже не для себя жили, но для умершего и воскресшего» (2 Коринфянам 5:15).

Наше единство в общем теле Христа в Божественной Евхаристии помогает нам жить в нашем братстве как детям Божьим. Все искупленные дети Божьи, к которым во многих отношениях присоединяется «первородный между многими братьями» (Рим.7, 29), наш брат и Господь, приходят воспевать нашего общего Отца, просить его о Его Царстве, о духовном и материальном хлебе, о прощении наших грехов и о победе над дьяволом.

Вот почему на Литургии мы можем самым авторитетным образом сказать: «Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя на небесех, да придет Царствие Твое…хлеб наш насущный даждь нам днесь».

Общее Тело и Кровь Христа, которых мы причащаемся, делают нас настоящими братьями. После Божественного Причащения мы не чужие и не неизвестные, но согласно святоотеческому высказыванию «единокровные и скровные» со Христом и друг с другом. Имея братскую любовь друг ко другу, мы можем исповедовать нашу веру: «Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы Отца, Сына и святого Духа».

Поклоняющийся Святой Троице участвует в общении и любви с Тремя Божественными Лицами. Он учится любить и дарит любовь и его братьям по подражанию Троичному Богу. Истинное Поклонение Создателю является своего рода следствием любви созданий. Кто может правильно полюбить и истинно человека, если он не воспален богочеловеческой любовью Христа в печи богослужения и Литургии, что, конечно, предполагает наш аскетический подвиг для нашего достойного участия в ней?

Таким образом, мы можем говорить о социальном характере Богослужения, которое представляет собой не только вертикальные отношения с Богом, но и горизонтальные отношения с нашими братьями, сегодняшними христианами, но также и с упокоившимися Святыми, среди которых первое место занимают Преблагословенная Мать Искупителя: «Еще приносим Ти словесную сию службу, о иже в вере почивших, праотцех, отцех, патриарсех, пророцех, Апостолех, проповедницех, евангелистех, мученицех, исповедницех, воздержницех, и о всяком дусе праведнем в вере скончавшемся. Изрядно о Пресвятей Пречистей…». В действительно радостном Евхаристическом собрании-синаксисе принимают участие и Ангелы. Святитель Иоанна Златоуст говорит нам, что «На небе славословят ангельские воинства; на земле люди, в церквах составляя лики, подражают такому их славословию; на небе Серафимы взывают Трисвятую песнь; на земле множество людей возносит ту же песнь; составляется общее торжество небесных и земных существ, одна благодарность, один восторг, одно радостное ликостояние. Оно устроено неизреченным снисхождением Господа; оно составлено Духом Святым; гармония звуков его согласована благоволением Отца; свыше оно имеет ритмичность членов и, движимое Троицею, как бы некоторым плектром (плектром называлось орудие из золота, серебра или слоновой кости, которым, во время игры на струнном музыкальном инструменте, игравший ударял по струнам), производит усладительную и блаженную мелодию, ангельскую песнь, непрестанную гармонию».

Земное богослужение является продолжением ангельского Служения: Трисвятая песнь нами поется на земле также как и Ангелы поют на небе «Иже Херувими тайно образующе...». Как пишет современный богослов: очень банально думать, что люди всегда организуют небо (и церковное богослужение, которое его отражает) как образ у земли. Существующие данные убеждают нас, что в Византии произошло обратное. Византийские цари, которые со времени «триумфа Православия» требовали, чтобы их изображали как поклоняющихся и припадающих к Царю Христу, стремились из благородных чувств организовать земное по образу небес. С этой точки зрения церемониальный аспект Типикона, символический смысл иерархии, представлен не как отражение предполагаемого «служения императора», а как окончательное проявление (которое поражает современного человека) иерархического восприятия мира, под влиянием которого  был сформирован, как нечто особое, как некий его образ - придворный этикет.

Небо и земля соединяются в прославлении Бога и Воскресшего Искупителя. Это самый счастливый праздник, в котором можно участвовать на небе и на земле. О радостном характере Евхаристического богослужения свидетельствуют его великолепие, богословские гимны воскресения, облачения и праздничное убранство православных церквей.

Евхаристию мы особенно празднуем как малую Пасху, то есть наше прехождение от смерти к жизни, от земли мертвых к земли живых, от рабства дьяволу к свободе чад Божиих.

III

Появление данной фразы в тексте Литургии стало возможно благодаря воплощению, Распятию и Воскресению Искупителя: «Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся яже о нас бывшая: Крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие».

Наша ностальгия по встрече с Воскресшим Господом и его торжествующим окружением начинается в первый день недели, в понедельник. По мере того, как проходят дни недели, мы живем памятью о последнем воскресении, прошлой малой Пасхе и, в то же время, мы ожидаем грядущего Воскресенья, чтобы снова пережить преодоление нашей смерти и преображение нашей жизни в Царстве Божьем.

Наша жизнь в течение недели - это жизнь между двумя воскресеньями, двумя маленькими Пасхами, которые вдвоем воспроизводят великую ежегодную Пасху, церковный год, прошлый и грядущий. Поскольку мы отдаляемся от Воскресения, также как и от прошлой Пасхи, то мы переживаем печаль. Но мы утешаемся тем, что приближается следующее воскресенье, следующая Пасха. На прошлой Пасхе мы пережили что-то вроде таинства первого явления Воскресшего Христа. Мы с нетерпением ждем Пасхи как триумфального Второго Пришествия Воскресшего Христа..

Таким образом, воскресенье направляет нас на Пасху, а Пасху к вечному Явлению Христа, заключительной и вечной Пасхе Его Царства. Во время воскресной Евхаристии мы предвкушаем эту невечернюю Пасху. Св. Василий богословски разъясняет значение воскресенья в своем 91-м правиле: «Почему, яко начало дней, и у Моисея наречен он не первым, но единым. И бысть, глаголет, вечер, и бысть утро, день един (Быт. 1:5): аки бы един и тот же день многократно круговращался. И так единый, который есть купно и осмый, означает оный существенно единый и истинный осмый день, о котором и псалмопевец упоминает в некоторых надписаниях псалмов, назнаменует собою по сем веке грядущее состояние, день непрестающий, невечерний, безпреемственный, нескончаемый оный и нестареющий век...».

Теперь мы можем понять, почему праздничные циклы вращаются вокруг великой ежегодной Пасхи и небольшой еженедельной Пасхального воскресенья, что подтверждается установлением на истинную Пасху совершать Божественную Евхаристию. Хорошо известно, что Церковь установила особую подготовку для празднования ежегодной Пасхи периодом Триоди и совершением Великого Поста святой Четыредесятницы, а, в особенности, Страстной (Великой) Неделей, но также и для последующего периода Пасхальной недели и Пятидесятницы, которая является образом «нового века». После нового воскресения Пасхи начинаются восемь гласов и евангельские чтения, начиная с Евангелиста Иоанна, как  с Воскресения начался новый век.

Но и еженедельный и ежедневный цикл имеет в своем центре Божественную Евхаристию. Вечерня, Повечерие, Полуночница, Утреня совершаются до Божественной литургии, часы до и после Божественной Литургии организуют нашу жизнь в жизнь служению Богу, вокруг уникальной службы Божественной Евхаристии. Субботняя вечерня, полуночница и воскресная утреня особенно являются наилучшим приготовлением для встречи с Воскресшим Господом. Жены Мироносицы поздно вечером приготовили свои ароматы для Божественного Жениха. И верующие души с субботнего вечера готовятся к великому событию – Воскресному дню. Разве не преступление, когда по причине секуляризации стала утрачиваться традиция присутствия на Воскресной вечерне, в субботу вечером? Начиная с последующего дня, после Воскресения, наша Церковь нас готовит к богослужению предстоящего Воскресения.

Понедельник посвящен святым ангелам. Мы просим их помощи, чтобы мы тоже могли жить в духе ангельского служения. Вторник посвящен святому Иоанну Крестителю. Иоанн нам указывает на Агнца Божьего, с которым мы соединимся в последующее Воскресенье. Среда посвящена Кресту и Госпоже Богородице, которая дала плоть Богу Слову, а  нам подала возможность для причащения Тела и Крови Христа. Четверг посвящен Апостолам, Мученикам и Иерархам, а в особенности свт. Николаю, подражателю Доброму Пастырю. Это друзья Агнца, которые приглашают нас принять участие в таинственном пире Его Вечери. Пятница посвящена спасительной Страсти и ужасной смерти нашего Господа, в которых мы также участвуем благодаря Крещению и Евхаристии. Наконец суббота – она посвящена от века всем усопшим, от которых смерть не отделяет нас навсегда, поскольку во время Божественной Евхаристии мы все становимся одним телом.

Об этом недельном праздничком цикле нам напоминает мозаика из Равенны: Один ряд святых, мучеников, Святителей, проиллюстрированный на лепных украшениях, которые завершаются во святом алтаре. Все они несут в своих руках венки, они торжественно проходят для того, чтобы их положить к стопам Христа Искупителя. Точно так же мы, вместе с Ангелами, Предтечей, Девой Марией, Апостолами, Мучениками, Иерархами и от века усопшими ожидаем начала Воскресения, которое является образом Великого Воскресенья Царства Божьего, чтобы собраться вокруг Агнца и воспеть Аллилуия.

Священный дискос, который используется для Проскомидии, также напоминает нам о той же реальности. Агнец находится в центре, окруженный Богородицей, Ангелами, Пророками, Святыми и усопшими и живыми христианами в некоем священном положении славословия Божественной Жертвы и чудесного богочеловеческого единства.

IV

Все семь Таинств нашей Церкви своим центром имеют Божественную Евхаристию. Мы принимаем Крещение, чтобы стать членами Тела Христова и чтобы быть причастниками обоженной плоти Воскресшего Христа, становясь причастниками благ Его Первого Пришествия, Его спасительной Пасхи. Благодать нам подает дары Святого Духа, чтобы наше общение в Теле Христовом приносило плоды. Священство поставляет в Церкви служителей бескровной жертвы. Покаяние дает нам возможность вернуться в общение со Христом, от Которого мы были отделены нашей греховностью. Брак также является неким союзом в Теле Христовом: «Сия тайна велика; я говорю сие по отношению ко Христу и Церкви» (Ефес.5, 32). Соборование, наконец, исцеляет и восстанавливает немощных и больных душевно и телесно членов Тела Христова. Фактически, в древней Церкви все Таинства имели прямую и даже литургическую связь с Таинством Божественной Евхаристии, как это имеет место сегодня только при совершении рукоположения-хиротонии, которое включено в Божественную литургию.

Воскресная молитва также направляет и ориентирует нас к Таинству Евхаристии. Почти все молитвенные прошения  воскресной молитвы содержат и благодарственную анафору-возношение, например. «Да придет Царствие Твое». Прежде всего, во время совершения Божественной Евхаристии, действительно является Царство Божие с реальным явлением и присутствием Христа среди Его народа и сокрушается дьявол. Согласно увещанию святого Игнатия Богоносца, «Ибо, если вы часто собираетесь вместе, то низлагаются силы сатаны» (Ефес. 13, 15).

Особенно когда мы обращаемся с прошением «хлеб наш насущный даждь нам днесь», мы обращаемся к другому хлебу, «сшедшему с небес», к хлебу Божественной Евхаристии. Материальный хлеб становится образом духовного хлеба. Не случайно наш православный народ проявляет уважение к хлебу. Если он увидит, что его выбросили, то он поднимет его, возьмет его и отложит в сторону, потому что этот хлеб может быть потом благословлен и преложиться в тело Христа.

Фактически, каждый раз, когда христианская семья, собравшаяся за семейным столом, вкушает земной хлеб, она может обращаться к небесному хлебу и чтобы ожидать часа Евхаристии, чтобы вкусить этот хлеб.

Таким образом, вся жизнь христианина превращается в служение направленное к Богу. Любое служение это совершение благодарения и обращение ко Всесвятому Триединому Богу, от которого исходит «всяк благий дар и всяк совершеный дар».

Человек призван быть царем и священником творения. Как царь, он может властвовать над своими страстями и творением, а как священник он может с благодарностью принимать Божественные дары и возблагодарить Бога, вознося их и преподнося их Богу вместе с собой и своими братьями - «сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим».

Возможность пользоваться миром как царю и иератически, то есть как священнику, была человеком утрачена после его грехопадения. Вместо царя и священника человек стал подвластен дьяволу и превратился в служителя неразумных тварей.

Христос, совершенный Царь и Священник, дает нам возможность восстановить вновь наши свойства – царя и священника. «Соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу своему» (Отк. 1: 6).

Фактически, те, кто по благодати Божией, принимают участие в таинственном священстве, которое является продолжением священства Христа, имеют миссию и служение быть среди братьев, людей свидетелями священнического и царского использования мира, к которому они призваны тоже.

Этого то словесное, разумное служение, которого наш Небесный Отец ожидает от Своих детей в награду за Свою щедрую любовь. Весь человек, душа и тело, все, чем он живет и о чем думает, что он любит и что хочет, возносится и приносится Богу как жертва, как говорит об этом и божественный Павел: «Итак, умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего»(Рим. 12: 1).

Это возношение-анафора снова делает человека царем и священником, возвращая его к древней лепоте-красоте и славе, красоте и благородству его природы по образу Божию.

Вот почему Церковь придает такое большое значение Богослужению и почему православное монашество является прежде всего, исихастским, литургическим и богослужебным, о чем по сей день свидетельствует монашество на Афоне.

Православный человек ожидает преображения своей жизни и мира от поклонения через церковное богослужение и его центр – Божественную Евхаристию.

(Αρχιμ. Γεωργίου, Καθηγουμένου Ι. Μονής Οσίου Γρηγορίου, Θέματα Εκκλησιολογίας και Ποιμαντικής, έκδ. Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου, Άγιον Όρος 1999, σσ. 35- 49.)

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2020г.

Геронда Архимандрит Георгий Капсанис, Проигумен монастыря прп. Григория, Святая Гора Афон

Γέροντας Γεώργιος Καψάνης, Προηγούμενος Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου († 2014)

Божественная Евхаристия – центр Православного богослужения

Η Θεία Ευχαριστία κέντρο της Ορθοδόξου Λατρείας

Часть 4

Все семь Таинств нашей Церкви своим центром имеют Божественную Евхаристию. Мы принимаем Крещение, чтобы стать членами Тела Христова и чтобы быть причастниками обоженной плоти Воскресшего Христа, становясь причастниками благ Его Первого Пришествия, Его спасительной Пасхи. Благодать нам подает дары Святого Духа, чтобы наше общение в Теле Христовом приносило плоды. Священство поставляет в Церкви служителей бескровной жертвы. Покаяние дает нам возможность вернуться в общение со Христом, от Которого мы были отделены нашей греховностью. Брак также является неким союзом в Теле Христовом: «Сия тайна велика; я говорю сие по отношению ко Христу и Церкви» (Ефес.5, 32). Соборование, наконец, исцеляет и восстанавливает немощных и больных душевно и телесно членов Тела Христова. Фактически, в древней Церкви все Таинства имели прямую и даже литургическую связь с Таинством Божественной Евхаристии, как это имеет место сегодня только с рукоположением, которое включено в Божественную литургию.

Воскресная молитва также направляет и ориентирует нас к Таинству Евхаристии. Почти все молитвенные прошения  воскресной молитвы содержат и благодарственную анафору-возношение, например. «Да придет Царствие Твое». Прежде всего, во время совершения Божественной Евхаристии, действительно является Царство Божие с реальным явлением и присутствием Христа среди Его народа и сокрушается дьявол. Согласно увещанию святого Игнатия Богоносца, «Ибо, если вы часто собираетесь вместе, то низлагаются силы сатаны» (Ефес. 13, 15).

Особенно когда мы обращаемся с прошением «хлеб наш насущный даждь нам днесь», мы обращаемся к другому хлебу, «сшедшему с небес», к хлебу Божественной Евхаристии. Материальный хлеб становится образом духовного хлеба. Не случайно наш православный народ проявляет уважение к хлебу. Если он увидит, что его выбросили, то он поднимет его, возьмет его и отложит в сторону, потому что этот хлеб может быть потом благословлен и преложиться в тело Христа.

Фактически, каждый раз, когда христианская семья, собравшаяся за семейным столом, вкушает земной хлеб, она может обращаться к небесному хлебу и чтобы ожидать часа Евхаристии, чтобы вкусить этот хлеб.

Таким образом, вся жизнь христианина превращается в служение направленное к Богу. Любое служение это совершение благодарения и обращение ко Всесвятому Триединому Богу, от которого исходит «всяк благий дар и всяк совершеный дар».

Человек призван быть царем и священником творения. Как царь, он может властвовать над своими страстями и творением, а как священник он может с благодарностью принимать Божественные дары и возблагодарить Бога, вознося их и преподнося их Богу вместе с собой и своими братьями - «сами себя и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим».

Возможность пользоваться миром как царю и иератически, то есть, как священнику была человеком утрачена после его грехопадения. Вместо царя и священника человек стал подвластен дьяволу и превратился в служителя неразумных тварей.

Христос, совершенный Царь и Священник, дает нам возможность восстановить вновь наши свойства – царя и священника. «Соделавшему нас царями и священниками Богу и Отцу своему» (Отк. 1: 6).

Фактически, те, кто по благодати Божией, принимают участие в таинственном священстве, которое является продолжением священства Христа, имеют миссию и служение быть среди братьев, людей свидетелями священнического и царского использования мира, к которому они призваны тоже.

Этого то словесное, разумное служение, которого наш Небесный Отец ожидает от Своих детей в награду за Свою щедрую любовь. Весь человек, душа и тело, все, чем он живет и о чем думает, что он любит и что хочет, возносится и приносится Богу как жертва, как говорит об этом и божественный Павел: «Итак, умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего»(Рим. 12: 1).

Это возношение-анафора снова делает человека царем и священником, возвращая его к древней лепоте-красоте и славе, красоте и благородству его природы по образу Божию.

Вот почему Церковь придает такое большое значение Богослужению и почему православное монашество является прежде всего, исихастским, литургическим и богослужебным, о чем по сей день свидетельствует монашество на Афоне.

Православный человек ожидает преображения своей жизни и мира от поклонения через церковное богослужение и его центр – Божественную Евхаристию.

(Αρχιμ. Γεωργίου, Καθηγουμένου Ι. Μονής Οσίου Γρηγορίου, Θέματα Εκκλησιολογίας και Ποιμαντικής, έκδ. Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου, Άγιον Όρος 1999, σσ. 35- 49.)

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2020г.

Геронда Архимандрит Георгий Капсанис, проигумен монастыря прп. Григория, Святая Гора Афон

Γέροντας Γεώργιος Καψάνης, Προηγούμενος Ι.Μ. Οσίου Γρηγορίου († 2014)

Божественная Евхаристия как центр Православного Богослужения

Η Θεία Ευχαριστία κέντρο της Ορθοδόξου Λατρείας

 Ι 

Согласно нашей православной вере Богослужение не является какой-то частью жизни верующего, но всей его жизнью, которая приносится Богу, чтобы удостоится соединения своей собственной жизни  с Ним, чтобы восстановилось Богообщение то самое, которое было в Раю до грехопадения.

Богослужение не ограничивается определенным временем молитвы (утреня, вечерня и т.д.). Особые времена для молитвы являются лишь той отправной точкой с которой начинает душа человека превращать всю свою жизнь в Богослужение и общение с Богом.

Богослужение на ограничивается немногими благодарственными молитвами, которое человек возносит к Богу за дары Его и в некоторых просьбах за его спасение, его здравие, за безопасность, но становится постоянным расположением души и движением к славословию и благодарению Бога за дары Его любви, , преимущественно, за дар воплощение Его Сына и полное доверие и поручение свой жизни Создателю человека.

Так что богослужение это общение Божественной любви и человека. Человек удостаивается от Святой Троицы человеколюбия и великой милости, а вместо этого он приносит сердце, которое постоянно кается, благодарит, славословит, плачет из любви ко Господу, постоянно ищет новые поводы для того, чтобы выразить и может успокоиться только тогда, когда он освобождается от всего, что не является божиим, с тем, чтобы быть отданным только Богу и Его Христу.

Только «во стране живых» (Христос в Кахрие Дзами имеет , как известно, такое надписание) он находит успокоение или совершает богопоклонение, или же преисполняется сердце христианина божественной любовью.

Так что Христианин всецело, кафолически, а не частично достигает своего человеческого предназначения, то есть его общения и единения со Святой Троицей, от Которой он был отделен из-за своего прародительского греха. В Божественной Евхаристии Богослужение христианина имеет свое завершение и наивысшую точку, потому что в этом Таинстве, прежде всего, реализуется самым глубоким и самым существенным образом единение человека  с обоженной плотью вочеловечшегося, распятого и воскресшего Христа, а верующий через него приемлет вечную жизнь Бога.

Верующий, причащающийся Тела и Крови Христа «во оставление грехов и в жизнь вечную» становится нетленным, обессмечивается и спасается от величайшего последствия прародительского греха – смерти. В Богослужениии Церкви верующий беседует с Богом, славословит Бога, благодарит Бога, но только в Божественной Евхаристии об объемлется Христом, существенно соединяется со Христом, смешивается несмесно и соединяется неслитно с любимым Христом.

Возможно ли иметь что-то более желанное для земляного, смертного и грешного человека? Есть ли более великое проявление Божьей любви, чем Его воплощение и постоянное приношение Его обоженной и славной плоти, чтобы мы тоже могли участвовать в Его собственном обожении и славе?

Христиане всегда считали Божественную литургию центром поклонения Господу. Каждое воскресенье, день воспоминания о Воскресении Господа, христиане собирались для того, чтобы совершить Божественную Евхаристию, чтобы лично встретиться с Воскресшим Господом, чтобы соединиться с Ним, и между ними самими в одном теле, одном обществе, одной семье и вознести благодарение. Господу за все Его чудесные дела: создание мира, сотворение человека, приготовление ко спасению во времена Ветхого Завета и возрождение человека и всего творения с помощью спасительного дела Христа.

Поскольку христианин живет, чтобы поклоняться, служить Богу, а поскольку поклонение Богу достигает своей высочайшей точки, вершины в воскресной Литургии, то воскресенье вскоре стало для первых христиан самым важным днем недели, центром всей человеческой жизни.

Христианин вел духовную борьбу в течение всей недели, работал, трудился, молился, наслаждался благами жизни в ожидании грядущего воскресенья, чтобы принести совершенное поклонение Богу Отцу и Воскресшему Спасителю. Все усилия и весь труд, все радости и горечь недели были преподнесены вместе с просфорой, вином, маслом, а позже и свечой, как приношение всей человеческой жизни Господу с просьбой принять их, чтобы Господь благословил их и освятил их.

Триединый Бог охотно принимает дар человеческой жизни, чтобы предложить ему свою жизнь: «Яко да Господь Бог наш, приемля сия во святый и пренебесный свой жертвенник, в воню благоухания духовнаго, вознисполет нам божественную благодать и дар Святаго Духа».

Приношение нашей собственной бедной любви и смиренной жизни очень щедро вознаграждается Господом даром Святого Духа.

Поэтому в воскресной Литургии мы живем величие Божьей любви, явление Его крайнего человеколюбия и милосердия.

Это правда, что приношение совершенного Служения, поклонения нашему Создателю во время Божественной Евхаристии было бы невозможно без посредничества Христа. Во имя Его мы можем принести истинное Поклонение. Он - Первосвященник, «приносяй и приносимый, и приемляй и раздаваемый». Вот почему самое лучшее, что мы можем принести Богу-Отцу, - это Его Сын и через Его Сына, самих себя и наш мир: «Твоя от Твоих, Тебе приносящее о всех и за вся».

Продолжение следует....

@перевод подготовлен интернет-соружеством  "Православный Апологет"2020 г.

ОКРУЖНОЕ ПОСЛАНИЕ

ЗАМЕТКА

Священного Синода Элладской Православной Церкви

К

Высокопреосвященнейшим митрополитам Элладской Церкви.

Тема: «Время для служения Божественной литургии и возможность совершения ее в вечернее время».

Ἐν Ἀθήναις τῇ 31ῃ Μαρτίου 2004
ὑπ' ἀριθμ. 2786


 

ΕΓΚΥΚΛΙΟΝ ΣΗΜΕΙΩΜΑ

Πρός 
Τούς Σεβασμιωτάτους Μητροπολίτας
τῆς Ἐκκλησίας τῆς Ἑλλάδος.

Θέμα : «Ὁ καιρός τῆς Θείας Λειτουργίας καί ἡ δυνατότης τελέσεώς της τό Ἑσπέρας».

Дорогие братья во Христе,

Святитель Симеон Солунский считает Божественную литургию «концом всякого обряда и печатью Божественного таинства» («τέλος πάσης τελετῆς καί θείου μυστηρίου σφραγίδα»). Хотя она запечатывает суточную (νυχθήμερον) литургическую молитву, она, тем не менее, сохраняет свою независимость от других Священных богослужебных последований и некоторым образом она свободна от временных ограничений суточной литургической системы богослужения.

Вышеуказанные ее характеристики способствовали формированию различных литургических форм и его первоначальной связи с вечерей (μέ τό δεῖπνον), в подражание Тайной вечере, а также потому, что вечер знаменует собой начало нового литургического дня, по мнению евреев. Это оказало влияние и на христианскую литургическую практику.

Собрание верующих ( ἡ σύναξις τῶν πιστῶν) в контексте вечери-трапезы и именно «в воскресенье» (ἐν τῇ Κυριακῇ ἡμέρᾳ) подчеркивало смыл евхаристии не как религиозного (таинственного) обряда, а как главного проявления явления и предвкушения нового мира Царства Божия.

Таинство первоначально совершалось после вечери, но позднее,  из соображений благоговения, стала преобладать традиция совершать ее до вечери. Этому способствуют социальные условия, но также и причины уважения к этой Таинству. Эта вечерняя форма богослужения сохранилась в контексте всенощной ( παννυχίδος) во время послекрещальной литургии (Великая Суббота, в сочельник Богоявления , в канун Рождества Христова или же Великого Четверга), а также в Божественной литургии Преждеосвященных Даров. Во всех вышеприведенных случаях наиболее регулирующим фактором такого определения был пост, предел которого охраняется девятым часом, а также необходимость причащения Непорочных Таин среди тех, кто крестится группами в указанные дни катехизаторов.

Однако же позднее, Божественная Евхаристия была отделена от вечери-трапезы и продолжала совершаться «в определенные времена и часы» (ὡρισμένοις καιροῖς καί ὥραις), как упоминает Климент Римский в своем послании к Коринфянам. Однако после 4 в. по Р. Х. она стала совершаться после третьего часа, или точнее, между третьим и шестым часом (т. е. примерно с 9 до 12 часов утра), «потому что был третий час дня, когда Святой Дух почил на святых Апостолах». Однако Божественная литургия Преждеосвященных даров во время Великого поста продолжает оставаться неразрывно связанной с Вечерней, тогда как Божественная литургия Пасхи и Рождества совершалась после полуночи (μετά τό μεσονύκτιον) и «до дня (праздника), по таинственным причинам; ибо мнение святых Отцов (благоговейное предание, которое сохраняет Феофил Кампанийский[1]) что именно после полуночи произошло рождение и Воскресение Спасителя Иисуса Христа»[2].

Это разнообразие во времени совершения Божественной литургии было истолковано Матфеев Властарем как человеколюбивое деяние (μία φιλάνθρωπος πρᾶξις) Отцов и как чудесный способ руководства верующими «непосредственно отсюда к единому и высшему знанию».

Достаточно, однако, того, что бывают случаи несоблюдения временных рамок, установленных традицией по пастырским или другим причинам. В мартирологиях, например. есть сведения, что некоторые мученики перед смертью совершают Божественную литургию сами и, по-видимому, не в определенное время, как, например, в об этом сообщается о священномученике Лукиане Самосатском. В период турецкого ига снова по причинам пастырской заботы была перенесено совершение Преждеосвященной литургии с вечера на утро, и хотя этот обычай был принят Колливадами, он сохранился до сегодняшнего дня в светском Типике.

В этот же период снова было принято, а точнее терпимо, изменение времени совершения (с вечера на утро) Божественной литургии Великой Субботы, Великого Четверга, навечерий Богоявления и Рождества Христова, так как это продолжается до сих пор по пастырским соображениям, так как, по словам Феофила Кампанийского (18 в.), «это не вредит, потому что благодать Святого Духа не ограничена и не заключена во времени».

Таким образом, оказывается, что с 18 века существовала терпимость в отношении времени совершения Божественной литургии. Однако вопрос о том, возможно ли совершение этого таинства вне третьего  часа остается открытым, ибо в более древние времена безусловно Соборы Вселенские не занимались этим вопросом, а великие Отцы не сохраняли третий час, в результате чего, вероятно, было и создано такое впечатление, что Церковь не обязывала хранить этот обычай.

Однако в тексте того же периода, который именуется трудом Константинопольского Патриарха Каллиника ΙΙΙ, дается мудрый ответ по выше названной проблеме, который также уважает традицию, а не игнорирует «нужду народа»; «Время для священной литургии, — говорится в тексте, — это по древнему обычаю третий час дня, но она может начинаться и заканчиваться раньше или позже, если есть нужда (ἐάν εἶναιἀνάγκη); не раньше полуночи и не после полудня (πρίν δέ τοῦ μεσονυκτίου καί μετά μεσημβρίαν οὐχί); вне назначенных Церковью дней, когда литургия совершается вместе с вечерней (ὁμοῦ μέ τόνἑσπερινόν)».

Без всяких оговорок мы могли бы сегодня дать такой же ответ по поводу изменения третьего часа и возможности совершения Божественной литургии вечером. Потому что и сегодня нередко бывает, что Божественная литургия совершается «и раньше, и позже» (καί ταχύτερον καί ὑστερώτερον) третьего часа. Например, вторая Божественная литургия, которую по пастырским соображениям учредили многие священные Митрополии, в последнее время, однако, изменяется традиционный способ совершения таинства.

В том же контексте необходимо рассматривать недавние инициативы, направленные на служение по пастырским нуждам, которые откладывают совершение Божественной литургии на определенные радостные дни во второй половине дня или даже вечером до полуночи. Все это «нетрадиционно и неприемлемо» (ἀντιπαραδοσιακαί καί ἀπαράδεκτοι).

Братья и отцы в Господе,

Бдение во время праздников, которые «выпадают» обычные дни недели, является мудрейшей практикой и соответствует духу традиции практики нашей Церкви. И она состоит в том, что поскольку (Божественной литургии) предшествовало краткое бдение (σύντομος ἀγρυπνία), то после полуночи (μετά τό μεσονύκτιον) следует совершение Божественной литургии. Таким образом, чтится и древнее установление так называемого  евхаристического поста, но верующие также имеют возможность пережить Божественную литургию как истинно новый день спасения и время Воскресения и конца времен.

В первую очередь, однако, нам следует выделить их все для восстановления совершения Преждеосвященной литургии в свое законное время, для ее совешения обязательно и особенно в каждую среду Великого поста, несмотря на трудности, которые возникают сегодня. Это решение, к которому мы должны прийти как можно скорее.

Все это для рассмотрения и избежания ненужного принятия чуждых или нетрадиционных литургических схем.

+ Афинский ХРИСТОДУЛОС, председатель

+ Димотихи и Орестиады Никифор.

+ Митилины, Эриссоса и Пломариу Иаков

+ Лимноса и Святого Евстратия Иерофей

+ Гуменисский, Аксиополиса и Поликастро Димитрий

+ Верии и науса Пантелеимон

+ Дриунопольский, Погониани и Коницы Андрей

+Гифеи и Итилу Хризостомос

+ Димитриадский и Альмиры Игнатий

+ Кифирский Кирилл

Фесаллийский и Фанариофарсалийский Феоклитос

+ Кесарианийский, Вироны и Имитты Даниил

+ Идры, Спенцоны и Эгины Ефрем

Главный секретари

+ Архимандрит Хризостомос Склифас

© перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2023г.

Источник: https://www.ecclesia.gr/greek/holysynod/egyklioi.asp?id=259&what_sub=egyklioi

Святитель Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский

Беседы на Евангелие от Матфея

Установление Христом Таинства Евхаристии

Беседа 82

«И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов». (Мф. 26:26–28)

Ослепление предателя. – Для чего Христос совершил таинство Евхаристии во время пасхи. – Значение таинства. – Для чего Христос ел и пил по воскресении. – Своим примером Христос научает начинать и кончать трапезу молитвой. – Страх и бегство учеников служат доказательством смерти Спасителя. – Почему Христос попустил падение Петра. – Для спасения необходимы как благодатная помощь, так и собственное старание. – Как должно смотреть на таинство. – В Евхаристии дается вкушение Христа. – Величие благодеяний таинства требует соответствующего расположения от приступающих. – Увещание служителям таинства испытывать достоинство причащающихся.

1.О, как велико ослепление предателя! Приобщаясь тайн, он оставался таким же, и наслаждаясь страшною трапезою, не изменялся. Это показывает Иоанн (Ин. 13:27), когда говорит, что после этого вошел в него сатана, не потому, что пренебрегал телом Господним, но издеваясь над бесстыдством предателя. Грех его велик был в двояком отношении: и потому, что он с таким расположением приступил к тайнам, и потому, что, приступивши, не вразумился ни страхом, ни благодеянием, ни честью. Христос не препятствовал ему, хотя и знал все, чтобы ты познал, что Он не оставляет ничего, что служит к исправлению. Поэтому и прежде, и после этого непрестанно вразумлял и удерживал предателя и словами, и делами, и страхом, и угрозами, и честью, и услугами. Но ничто не предохранило его от жестокого недуга. Вот почему Христос, оставив, наконец, его, чрез тайны опять напоминает ученикам о Своей смерти, и на вечери беседует о кресте, чтобы чрез частое предсказание сделать для них Свое страдание удобоприемлемым. Действительно, если они после стольких событий и предсказаний смутились, то чего не потерпели бы, если бы ничего такого не услышали? «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил». Для чего Христос совершил это таинство во время пасхи? Для того, чтобы ты из всего познавал, что Он есть законодатель Ветхого Завета, и что написанное в этом Завете служит прообразованием новозаветных событий. Поэтому-то Христос вместе с образом полагает и самую истину. Вечер же служил знаком полноты времен и того, что дела приходили уже к концу. И «благодарит», – научая нас, как должно совершать это таинство; показывая, что Он добровольно идет на страдание; наставляя нас переносить страдания с благодарностью, и возбуждая в нас благие надежды. Если образ был освобождением от столь великого рабства, то тем более Истина освободит вселенную и предаст Себя для спасения нашего естества. Вот почему Христос не прежде установил таинство, но когда надлежало уже упраздниться предписанному законом. Он упраздняет самый главный праздник иудеев, призывая их к другой, страшной вечери, и говорит: «Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, за вас ломимое» (1Кор. 11:24). Каким образом ученики, услышав это, не смутились? Оттого, что Христос и прежде много важного говорил им об этом таинстве. Поэтому теперь он и не дает более наставлений относительно этого, так как они довольно уже слышали, а показывает только причину страдания, то есть, отпущение грехов. И называет кровью Нового Завета, то есть, обетования, возвещения нового закона. Это обещано было издревле, и составляет Новый Завет. И как Ветхий Завет имел овнов и тельцов, так и новый имеет кровь Господню. Этим самым Христос показывает и то, что Он претерпит смерть; потому упоминает и о завете, и вспоминает вместе о первом, так как и этот завет обновлен был кровью. Далее, опять говорит о причине Своей смерти: «Ибо сие... за многих изливаемая во оставление грехов», и прибавляет: «сие творите в Мое воспоминание». Видишь ли, как Христос отклоняет и отвращает от иудейских обычаев? Как пасху вы совершали, говорит Он, в воспоминание чудес, бывших в Египте, так и это таинство совершайте в Мое воспоминание. Кровь Ветхого Завета была изливаема во спасение первородных, а эта кровь изливается во оставление грехов всего мира: «Сие есть Кровь Моя, – говорит Он,– изливаемая во оставление грехов». Это сказал он также и для того, чтобы показать, что страдание и крест суть таинство, и этим опять утешить учеников. И как Моисей сказал: это да будет памятно для вас вечно (Исх. 3:15), так и Христос говорит: «В Мое воспоминание», до того времени, как Я приду. Потому говорит еще: «Очень желал Я есть с вами сию пасху» (Лк. 22:15), то есть, предать вам новые установления, и даровать пасху, чтобы чрез нее сделать вас духовными. И сам пил из чаши, для того, чтобы ученики, услыша это, не сказали: что такое, мы пьем кровь и едим плоть? – и от того не смутились. (Ведь когда Христос говорил об этом, то и самыми словами многие соблазнялись). Итак, чтобы ученики и тогда не смутились, Он сам первый совершил это, побуждая их приступить к приобщению тайн без смущения. С этою-то целью Он и пил сам собственную кровь. Что же? Не должно ли, скажешь ты, совершать и древнее, и новое таинство? Ни в каком случае. Христос для того и сказал: «сие творите», чтобы отклонить от древнего. Если новое таинство дарует оставление грехов, – а оно действительно дарует, – то древнее уже излишне. Поэтому как было у иудеев, так и здесь с таинством Христос соединил воспоминание благодеяния, и этим заграждает уста еретиков. Когда они говорят: откуда известно, что Христос принес Себя в жертву? – то мы, кроме других свидетельств, заграждаем уста их и самими таинствами. Если Иисус не умер, то символом чего же служат таинства?

2.Видишь ли, как много Христос заботился о том, чтобы мы всегда вспоминали, что Он умер за нас? Так как имели явиться последователи Маркиона, Валентина и Манеса, отвергающие это строительство спасения, то Он непрестанно напоминает о страдании и чрез самые таинства, чтобы никто не был обольщен, и таким образом этою священною трапезою и спасает и, вместе, наставляет, потому что это таинство есть основание благ. Вот почему и Павел часто упоминает об этом. Затем, после установления таинства, Христос говорит: «Не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое [вино] в Царстве Отца Моего» (Мф. 26:29). Так как Он беседовал с учениками о страдании и кресте, то опять говорит и о воскресении, упоминает о царстве, называя таким образом Свое воскресение. Но для чего Он пил по воскресении? Для того, чтобы люди грубые не сочли воскресение призрачным: многие ведь поставляли это признаком воскресения. Поэтому-то апостолы для уверения в воскресении говорили: «Нам, которые с Ним ели и пили» (Деян. 10:41). Итак, желая показать ученикам, что они ясно увидят Его по воскресении, что Он опять будет с ними и что они сами будут свидетелями события и посредством видения, и посредством дел, Он говорит: «Когда буду пить с вами новое [вино]», при вашем свидетельстве; вы увидите Меня после того, как Я воскресну. А что значит:«Новое [вино]»? Новым, то есть, необыкновенным образом, не в теле подверженном страданию, но уже бессмертном, нетленном и не имеющем нужды в пище. Итак, по воскресении, Христос ел и пил не в силу необходимости, – тогда тело Его уже не нуждалось в этом, – а для удостоверения в воскресении. Но для чего по воскресении Он пил не воду, а вино? Для того, чтобы совершенно исторгнуть другую злую ересь. Так как некоторые в тайнах употребляют воду, то чтобы показать, что и при установлении таинства употреблял вино, и по воскресении, когда без таинства предлагал обыкновенную трапезу, также употреблял вино, говорит: «от плода сего виноградного». Виноградная же лоза производит вино, а не воду. «И, воспев, пошли на гору Елеонскую» (Мф. 26:30). Да слышат все те, которые, подобно свиньям, принимая пищу без молитвы, попирают чувственную трапезу и встают от нее опьянелыми, тогда как должно оканчивать ее с благодарностью и пением. Слушайте и вы, которые не дожидаетесь окончательной молитвы при совершении тайн: эта молитва есть образ Христовой молитвы. Христос возблагодарил прежде, нежели предложил трапезу ученикам, чтобы и мы благодарили. Возблагодарил, и воспел, и после трапезы, чтобы и мы делали то же самое. Но для чего Он пошел на гору? Для того, чтобы явить Себя тем, которые хотели взять Его, чтобы не подумали, что Он скрывается; поэтому спешил идти на место, известное и Иуде. «Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне». Потом приводит пророчество: «Ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада» (Мф.26:31), – чтобы с одной стороны убедить учеников всегда внимать Писанию, а с другой – показать, что Он распинается по воле Божией, и чтобы из всего видно было, что Он не противник Ветхому Завету и Богу, в нем возвещаемому, что совершающееся есть дело смотрения Божия, и что все настоящие события издревле предвозвестили пророки, чтобы ученики несомненно надеялись на лучшее. Вместе с этим дает знать, каковы были ученики пред крестною смертью, и каковы после крестной смерти. Те, которые во время распятия Его не могли даже устоять, после смерти Его сделались сильны и крепче адаманта. А это самое, то есть, бегство и страх учеников, служит доказательством смерти Спасителя. В самом деле, если после столь великих событий и свидетельств некоторые бесстыдно говорят, будто Христос не распят, то в какое бы нечестие они не впали, если бы ничего такого не случилось? Поэтому не только Своими страданиями, но и состоянием учеников, а также и тайнами Христос подтверждает истину смерти Своей, посрамляя всем этим зараженных ересью Маркиона. Поэтому же и верховному апостолу попускает отречься. В самом деле, если Он не был связан и распят, то отчего объял такой страх и этого апостола, и прочих? Впрочем, Христос не попустил им оставаться в печали, но что говорит? «По воскресении же Моем предварю вас в Галилее» (Мф.26:32). Он не является с неба тотчас же и не удаляется в какую-либо дальнюю страну, но остается среди того самого народа, среди которого был распят, и почти в тех самых местах, – чтобы и этим уверить учеников, что Он сам и распят был, и воскрес, – и тем более утешить их в печали. Потому и сказал: «В Галилее», чтобы, освободившись от страха иудеев, они поверили Его словам. Потому же Он и явился там. «Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» (Мф.26:33).

3.Что ты говоришь, Петр? Пророк сказал: «Рассеются овцы»; Христос подтвердил сказанное; а ты говоришь, нет? Разве тебе не довольно того, что случилось прежде, когда ты говорил: «Будь милостив к Себе, Господи» (Мф. 16:22) – и был обличен? Христос попускает пасть Петру для того, чтобы научить его во всем повиноваться Ему, и определение Его почитать вернейшим собственного суждения. Да и прочие получили немало пользы от его отвержения, познавши немощь человеческую и истину Божию. Когда сам Бог предсказал что-нибудь, то не должно уже оспаривать этого, и восставать против многих. «Похвалу», – говорит апостол, ты будешь иметь «только в себе, а не в другом» (Гал. 6:4). Надлежало бы молиться и говорить: помоги нам не разлучаться; а он надеется на самого себя и говорит: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь», – т. е. хотя бы все потерпели это, но я не потерплю, – что мало-помалу приводило его к гордости. Желая удержать его от этого, Христос и попустил отвержение. Так как Петр не внимал словам ни Христа, ни пророка (хотя Христос для того и привел свидетельство пророка, чтобы ученики не противоречили), то он научается самыми делами. А что Христос попустил Петру отвергнуться для того, чтобы исправить в нем этот порок, – послушай, что Он говорит: «Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя» (Лк. 22:32). Это сказал Он для того, чтобы сильно тронуть его и показать, что его падение опаснее падения прочих, и требует большей помощи. В самом деле, здесь было два преступления: во-первых, то, что он противоречил, во-вторых, то, что ставил себя выше других; или лучше сказать, было и третье преступление – то, что он все приписывал самому себе. Итак, для уврачевания этого Христос и попустил падение; и потому, оставивши прочих, обращается к Петру: "Симон!, – говорит Он, – Симон! се, сатана просил, чтобы сеять вас как пшеницу» (Лк. 22:31), – то есть, возмущал, колебал, искушал; «Я молился о тебе, чтобы не оскудела вера твоя». Но почему же, если сатана просил всех, Христос не сказал: «молился за всех»? Не очевидно ли, что и это имеет ту же цель, о которой я говорил выше, то есть, что Христос обращает слово Свое к Петру, чтобы тронуть его и показать, что его падение опаснее падения прочих? Почему тоже не сказал Он: Я не попустил, но – «молился»? Идя на страдание, Он говорил смиренно, чтобы показать Свое человечество. Тот, который создал Церковь на исповедании Петра и так оградил ее, что бесчисленные опасности и смерти не одолеют ее, Который дал ему ключи царствия небесного, вручил столь великую власть и, для совершения этого, не имел нужды в молитве (не сказал тогда: «молился», но со властью сказал: «Создам Церковь Мою» и: «и дам тебе ключи Царства Небесного» (Мф. 18:18–19), каким образом нуждался в молитве для утверждения колеблющейся души одного человека? Почему же сказал так? По той причине, о которой я говорил, и по причине немощи учеников Своих, так как они еще не имели надлежащего о Нем понятия. Как же Петр отрекся? Христос не сказал: чтобы ты не отрекся, но – чтобы не оскудела вера, чтобы он не погиб совершенно. И это было делом попечения Христова. Действительно, безмерный страх, объявший Петра, все рассеял; а безмерным этот страх был потому, что Бог совершенно лишил его Своей помощи; а лишил помощи потому, что в нем была сильна страсть гордости и противоречия. Итак, для совершенного истребления этой страсти, Бог допустил столь сильному страху объять Петра. А что эта страсть была в нем сильна, видно из того, что он не удовольствовался тем, что прежде противоречил и пророку, и Христу, но и после того, когда Христос сказал ему: «Истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня», – говорил: «Хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя» (Мф. 26:34–35). Лука же (Лк. 22:33–34) прибавляет, что чем более Христос опровергал, тем более Петр противоречил. Что значит это, Петр: когда Христос говорил: «Один из вас предаст Меня», ты боялся, чтобы не быть предателем, и побуждал ученика спросить, хотя ничего подобного не сознавал в себе; а теперь, когда Он ясно провозглашает и говорит: «Все вы соблазнитесь», ты противоречишь, и не однажды только, а дважды и много раз? Так именно говорит Лука. Отчего же это случилось с ним? От великой любви, от великой радости. Когда он освободился от того страха относительно предательства, и узнал предателя, то говорил уже с дерзновением и, возвышая себя над другими, заявлял: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь». Зависело это отчасти и от честолюбия, так как на вечери ученики рассуждали о том, кто из них больше: так мучила их эта страсть. Вот почему Христос уничижил Петра, не с тем, чтобы побудить его к отвержению, – да не будет, – но чтобы, оставив его лишенным помощи, показать слабость человеческой природы. Смотри, как после этого он сделался кроток: когда, по воскресении, сказал: «А он что» (Ин. 21:21)? – и был остановлен, то не осмелился уже противоречить, как здесь, но умолчал. Также и при вознесении, когда услышал: «Не ваше дело знать времена или сроки» (Деян. 1:7), опять молчал и не противоречил. И после этого, когда на горнице, и при видении плащаницы, услышал голос, говорящий ему: «Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым» (Деян. 10:15), – и еще не знал ясно, что значат эти слова, – молчал и не спросил.

4.Все это было следствием падения. Прежде этого Петр все приписывал себе, говоря: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь... хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя», тогда как надлежало бы сказать: если получу от Тебя помощь. Но после падения он говорит совершенно противное: «Что смотрите на нас, как будто бы мы своею силою или благочестием сделали то, что он ходит» (Деян. 3:12)? Отсюда мы научаемся той великой истине, что недостаточно бывает собственного старания человека, если он не получит высшей помощи; и наоборот, что мы не получим никакой пользы от высшей помощи, если не будет у нас собственного старания. То и другое доказывают Иуда и Петр. Первый, получивши много помощи, не получил никакой пользы, потому что не захотел, и не приложил собственного старания; а последний и при собственном старании пал, потому что не получил никакой помощи. Добродетель слагается из этих двух принадлежностей. Поэтому я умоляю, чтобы вы, предоставляя все на волю Божию, не предавались усыплению, и чтобы при собственном старании не думали, что вы все совершаете собственными трудами. Богу не угодно, чтобы мы были нерадивы, а потому Он не все сам совершает; равно не угодно Ему и то, чтоб мы были самонадеянны, вследствие чего не все нам дал, но, из того и другого, отнявши вредное, оставил нам полезное. Поэтому же попустил пасть и верховному апостолу, чтобы сделать его кротким и возбудить к большей любви. Кому больше, сказано, оставится, больше возлюбит (Лк. 7:47). Итак, будем во всем повиноваться Богу, и ни в чем не будем противоречить, хотя бы слова Его казались противными нашим мыслям и взглядам; но пусть управляет слово Его нашими мыслями и взглядами. Таким же образом будем поступать и в таинствах, обращая внимание не на внешность только, но содержа в уме своем слова Христовы. Слово Его непреложно, а наше чувство легко обольщается. Первое никогда не погрешает, а последнее часто обманывается. Поэтому когда Христос говорит: «Сие есть Тело Мое», то убедимся, будем верить и смотреть на это духовными очами. Христос не передал нам ничего чувственного, но все духовное, только в чувственных вещах. Так и в крещении: чрез чувственную вещь, воду, сообщается дар, а духовное действие состоит в рождении и обновлении. Если бы ты был бестелесен, то Христос сообщил бы тебе эти дары бестелесно; но так как душа твоя соединена с телом, то духовное сообщает тебе через чувственное. Как многие ныне говорят: желал бы я видеть лицо Христа, образ, одежду, обувь! Вот, ты видишь Его, прикасаешься к Нему, вкушаешь Его. Ты желаешь видеть одежды Его, а Он дает тебе самого Себя, и не только видеть, но и касаться, и вкушать, и принимать внутрь. Итак, никто не должен приступать с небрежением, никто с малодушием, но все с пламенною любовью, все с горячим усердием и бодростью. Если иудеи ели агнца с поспешностью, стоя и имея сапоги на ногах и жезлы в руках, то гораздо более тебе должно бодрствовать. Они готовились идти в Палестину, а потому и имели вид путешественников; ты же готовишься идти на небо.

5. Поэтому должно всегда бодрствовать, – немалое предстоит наказание тем, которые недостойно приобщаются. Подумай, как ты негодуешь на предателя и на тех, которые распяли Христа. Итак, берегись, чтоб и тебе не сделаться виновным против тела и крови Христовой. Они умертвили всесвятое тело; и ты принимаешь его нечистою душою после столь великих благодеяний. В самом деле, Он не удовольствовался лишь тем, что сделался человеком, был заушен и умерщвлен; но Он еще сообщает Себя нам, и не только верою, но и самым делом делает нас Своим телом. Насколько же чист должен быть тот, кто наслаждается этою жертвою? Насколько чище лучей солнечных должны быть – рука, раздробляющая эту плоть, уста, наполняемые духовным огнем, язык, обагряемый страшною кровью? Помысли, какой чести ты удостоен, какою наслаждаешься трапезою! При виде чего трепещут ангелы, и на что не смеют взглянуть без страха, по причине сияния, отсюда исходящего, тем мы питаемся, с тем сообщаемся и делаемся одним телом и одною плотью со Христом. «Кто изречет могущество Господа, возвестит все хвалы Его» (Пс. 105:2)? Какой пастырь питает овец собственными членами? Но что я говорю – пастырь? Часто бывают такие матери, которые новорожденных младенцев отдают другим кормилицам. Но Христос не потерпел этого, но Сам питает нас собственною кровью, и через все соединяет нас с Собою. Размысли же, что Он родился от нашего естества. Но ты скажешь: это не ко всем относится. Напротив, ко всем. Если Он пришел к нашему естеству, то очевидно, что пришел ко всем; а если ко всем, то и к каждому в отдельности. Почему же, ты скажешь, не все получили от этого пользу? Это зависит не от Того, Который благоволил совершить это для всех, но от тех, которые не восхотели. С каждым верующим Он соединяется посредством тайн, и сам питает тех, которых родил, а не поручает кому-либо другому; и этим опять уверяет тебя в том, что Он принял твою плоть. Итак, удостоившись такой любви и чести, не будем предаваться беспечности. Не видите ли, с какою готовностью младенцы берут сосцы, с каким стремлением прижимают к ним уста свои? С таким же расположением и мы должны приступать к этой трапезе и к сосцу духовной чаши, – или лучше сказать, мы с большим еще желанием должны привлекать к себе, подобно грудным младенцам, благодать Духа; и одна только у нас должна быть скорбь – та, что мы не приобщаемся этой пищи. Действия этого таинства совершаются не человеческою силою. Тот, Кто совершил их тогда, на той вечери, и ныне совершает их. Мы занимаем место служителей, а освящает и претворяет дары сам Христос. Да не будет здесь ни одного Иуды, ни одного сребролюбца. Если кто не ученик Христов, то пусть удалится; трапеза не допускает тех, которые не таковы. «С учениками Моими», – говорит Христос, –«совершу пасху» (Мф. 26:18). Это та же самая трапеза, которую предлагал Христос, и ничем не менее той. Нельзя сказать, что ту совершает Христос, а эту человек; ту и другую совершает сам Христос. Это место есть та самая горница, где Он был с учениками; отсюда они вышли на гору Елеонскую. Выйдем и мы туда, где простерты руки нищих; это именно место есть гора Елеонская; множество же нищих – это маслины, насажденные в доме Божием, источающие елей, который будет полезен для нас там, который имели пять дев, и которого не взявши, другие пять погибли. Взявши этот елей, войдем, чтобы нам с горящими светильниками выйти на встречу Жениха. Взявши этот елей, выйдем отсюда. Не должен приступать сюда ни один бесчеловечный, ни один жестокий и немилосердый, словом ни один нечистый.

6.Это говорю вам, которые приобщаетесь, и вам, которые служите. Нужно побеседовать и с вами, чтобы вы со многим тщанием разделяли эти дары. Не малое наказание ожидает вас, если вы, признавши кого-либо нечестивым, позволите причаститься этой трапезы. Кровь Его взыщется от рук ваших. Хотя бы кто был полководец, хотя бы высший начальник, хотя бы сам царь, носящий диадему, но если приступает недостойно, то запрети ему: ты имеешь больше власти, нежели он. Если бы тебе поручено было сохранять в чистоте источник воды для стада, и ты увидел овцу, имеющую на устах много грязи, то не позволил бы ей наклониться и возмутить источник. Но теперь вручен тебе источник не воды, а крови и Духа, – и ты, видя некоторых имеющих грех, который хуже земли и грязи, и приступающих к этому источнику, не вознегодуешь, не воспрепятствуешь? Какое ты можешь получить прощение? Для того Бог удостоил вас этой чести, чтобы вы разбирали такие дела. В этом состоит ваше достоинство, ваша важность, ваш венец, а не в том, чтобы вы облекались в белую и блистательную одежду. Но как, скажешь, я могу знать того и другого? Я говорю не о неизвестных, но о известных людях. Скажу нечто более страшное: не столько опасно приступать к этому таинству бесноватым, сколько тем, которые, как говорит Павел, попирают Христа, кровь завета не почитают за святыню, и ругаются над благодатию Духа (Евр. 10:29). Приступающий во грехах хуже бесноватого. Последний не наказывается, потому что он беснуется; а приступающий недостойно предается вечному мучению. Итак, будем удалять не только бесноватых, но и всех, которых увидели бы недостойно приступающими. Никто не должен приобщаться, если он не из числа учеников Христовых. Никто не должен принимать дары, подобно Иуде, чтобы не потерпеть участь Иуды. Это собрание верующих есть также тело Христово. Поэтому ты, служитель таинств, смотри, чтобы тебе не раздражить Владыку, если не будешь очищать это тело, смотри, чтобы не дать меча, вместо пищи. Но хотя бы кто и по неразумию пришел для причащения, воспрети ему, – не бойся. Бойся Бога, а не человека. Если будешь бояться человека, то от Бога будешь уничижен; а если будешь бояться Бога, то и от людей почитаем. Если ты сам не смеешь, то приведи ко мне: я не позволю этой дерзости. Скорее предам душу свою, нежели причащу крови Господней недостойного; скорее пролью собственную кровь, нежели причащу столь страшной крови того, кого не должно. Если же кто после многих испытаний не найдет недостойного, то не будет виновен. Это сказано мною об известных людях. Если мы исправим этих, то Бог и неизвестных скоро соделает нам известными. Если же мы оставим без внимания известных нам, то для чего Ему делать других нам известными? Это говорю я не для того, чтобы мы только удаляли и отсекали, но для того, чтобы мы исправляли и возвращали их, чтобы имели попечение о них. Таким образом мы и Бога умилостивим, и найдем много достойных причастников, и получим за свое старание и попечение о других великую награду, которой да сподобимся все мы благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава во веки веков. Аминь.

Толкование Божественной литургии

Высшее Таинство Церкви

Ερμηνευτική στη Θεία Λειτουργία

Η κορυφαία Μύηση τής Εκκλησίας

Σεβ. Μητροπ. Πισιδίας Σωτηρίου

Преосвященнейший. Митрополит Писидийский Сотирий

Цикл проповедей Высокопреосвященнейшего Митрополита Писидийского Сотирия, сказанных в воскресные дни, во время октября месяца 2021 г.

Беседа 6-я

6. Евхаристия есть плод Воспоминания об Иисусе Христе.

В наших предыдущих проповедях мы видели, что Господь наш Иисус Христос в ночь Великого Четверга установил Таинство Евхаристии, которое с тех пор совершается на каждой Божественной литургии. Так Господь через божественное Причащение Святых Своих Тела и Крови соединяется с верующими, очищает их от грехов и освящает. В то же время Таинство Евхаристии обеспечивает единство членов Церкви и оживотворяет ее.

Но кроме того, в установительных словах Таинства Евхаристии, Господь добавляет, что Его Кровь, проливаемая для прощения грехов всех и предлагаемая для питья верным, запечатлевает Новый Завет (Мф. 26, 28).

Но что такое «новый завет», который Господь скрепляет Своей Кровью!

Слово «новый завет» подразумевает существование ветхого завета. Все мы в точности знаем, что на горе Синай Бог заключил Завет с пророком Моисеем, который признал Его волю, и израильтяне должны были принять его и соблюдать. Фактически, Бог написал краткое изложение Своих заповедей на двух каменных скрижалях и передал их Моисею для хранения. Для большего скрепления ветхий завет был скреплен кровью. «Ибо Моисей, произнесши с водою и шерстью червленою и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ. Говоря: «это кровь завета, который заповедал вам Бог» (Евр. 9:19-20).

Господь во время Тайной Вечере, скрепляет Свой Новый Завет с Ветхим, утвержденным Моисеем кровью тельцов и козлов, подчеркивает, что Его Новый Завет с Его верным народом утвержден, скрепленный Его собственной Кровью, один имеет силу очистить от грехов. Апостол Павел особо подчеркивает это: «Ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10:4).

Так Господь Таинством Божественной Евхаристии, среди прочих благодеяний, запечатлевает и скрепляет все Свое учение. Из этого учения Господа, как мы знаем, часть записана в Святых Евангелиях, а другая большая часть была передана нам в истолковании с книгами Учеников Господа. Все вместе составляет хорошо известный текст Нового Завета.

Последние учредительные слова Господа при передаче Таинства Евхаристии цитирует апостол Павел в Первом послании к Коринфянам (11:25): «Всякий раз, когда будете пить чашу сию, творите в Мое воспоминание» Эта фраза очень объемна и нуждается в достоверном истолковании, которое могут дать нам только просвещенные Отцы нашей Церкви. Посмотрим же, хотя бы вкратце, что говорят нам о «воспоминании» святые отцы?

Евхаристия это литургическое воспоминание о той первой трапезе Тайной Вечери, но также и обо всем, что Господь сделал от начала творения ради нас. Божественную Евхаристию мы священнодействуем совершаем в точности так, как ее священнодействовал Господь Христос. Возносим Святое возношение воспоминания[1] совершая воспоминание о Его смерти и Воскресении: «Сие творите в Мое воспоминание: елижды бо аще ясте Хлеб сей и Чашу сию пиете, Мою смерть возвещаете, Мое воскресение исповедаете», говориться в молитвы анафоры перед возглашением священника «Твоя от твоих, тебе приносящее о всех и за вся...». При литургическом воспоминании мы не просто думаем о жертве Христа, но живем ею.

Более того, воспоминание о всех благодеяниях нашего Господа ниспосланным  нам, умножает нашу благодарность и нашу признательность Ему. Можно сказать, что Евхаристия - это плод воспоминания о Христе, когда Им была дана заповедь совершать, священнодействововать в воспоминание Его: да не будем оставаться в неведении, и тем самым мы не потеряем Его божественных даров. Воспоминание о благодеяниях возвеличивает Евхаристию, а Евхаристия приближает нас ко Христу. И мы, чтобы быть со Христом, должны благодарить «всегда и за всех Бога и Отца во имя Господа нашего Иисуса Христа». (Еф. 5:20).

Прежде чем мы начнем изучать и изъяснять то, что говорится и делается во время Божественной литургии, необходимо рассмотреть важный вопрос:

Кто является настоящим служителем Божественной Литургии?

Все мы знаем, что для совершения Божественной литургии нужен хотя бы один епископ или священник. Но настоящим служителем Божественной Литургии каждый раз является Сам Христос. Тот, Кто совершил Божественную Евхаристию на Тайной Вечере, Он совершает и это Таинство ныне и всегда.

Епископы и священники занимают положение служителей. Он, Христос, Сам изменяет, прелагает и освящает. Христос – это Тот, кто освещает Своим присутствием Тайную Вечерю и Вечерю Евхаристии. Итак, в Божественной литургии в лице служителя мы видим Самого Христа. Когда твой священник передает тебе Святое Причастие, не думай, что это делает священник, но верь, что простертая рука принадлежит Христу. Священник просто предоставляет свой язык Христу и предлагает Ему свою руку, как это видно в молитве читаемой во время Херувимской песни: «Ты бо еси приносяй и приносимый, и приемляй и раздаваемый, Христе Боже наш и Тебе славу возсылаем, со безначальным Твоим Отцем, и Пресвятым, и Благим, и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь».

продолжение следует...

перевод интернет-содружества "Православный Апологет"2022г.

Толкование Божественной литургии

Высшее Таинство Церкви

Ερμηνευτική στη Θεία Λειτουργία

Η κορυφαία Μύηση τής Εκκλησίας

Σεβ. Μητροπ. Πισιδίας Σωτηρίου

Преосвященнейший. Митрополит Писидийский Сотирий

Цикл проповедей Высокопреосвященнейшего Митрополита Писидийского Сотирия, сказанных в воскресные дни, в период с октября 2021 г.

Беседа 1-я

1. Необходимо понимать Божественную литургию

Величайшим благим событием в жизни человечества является,несомненно, явление на земле Господа нашего Иисуса Христа и Его спасительное дело. Многие из  нас завидуют людям, жившим тогда в Галилее и Иудее и имевшим привилегию увидеть своими глазами Господа нашего Иисуса Христа, Самого Бога, слушать Его изумительные спасительные слова, которые умиротворяли души, Ему радовались больные, которые могли к Нему приблизиться. Даже имеющие неисцелимые болезни получали от Него исцеления; освобождались одержимые демонами, освобождались от грехов и испытывали великую радость от зрения божественного Лика Иисуса! В самом деле, как было бы хорошо, если бы мы жили там тогда и видели Христа своими глазами!

Но задумаемся глубже: неужели Сын Божий оставил Небеса и сошел на землю, чтобы подарить эту радость Своего Явления только людям, живавшим в течение этих трех лет Его общественного служения в небольшой области Палестины? Если Христос пришел, для всего мира, для всех веков, «для нас, людей, ради нашего спасения», (как мы исповедуем в Символе веры), то как же можно было ограничить Его благотворное присутствие и явление только людьми, которые жили в узких географической границ маленькой страны,  в течение этих трех лет! Не будет ли это предубеждением со стороны Бога в пользу тех немногих? Но непогрешимое слово Божие заверяет нас, что Бог не делает различия: «Бог нелицеприятен» (Деян. 10:34); Люди, которые уверовали бы во Христа, к какому бы они народу не принадлежали, в какое бы они историческое бы время не жили, они принимают в равной мере от Бога те же благодеяния, ибо, как открывает нам апостол Павел, «Иисус Христос , вчера, и сегодня, и во веки Тот же» (ср. Евр. 13:8).

То есть можем ли мы, живущие сегодня, спустя две тысячи лет, встретить Христа, услышать Его, поговорить с Ним и получить Его благословения, как и люди, жившие в годы земной жизни Христа?

Церковь официально и убедительно отвечает – да, можем. Те из нас, кто уверовал во Христа как Бога, крестился и остается органически соединенным со Христом и Его Церковью, имеют те же привилегии, что и те, кто первым последовал за Христом! Но это потрясающе! Как это может быть?

Ограниченным человеческим разумом человек не может понять, как такое может произойти такое, ибо это выходит за пределы человеческого разума и достигает области Тайны. Обычно мы, люди, когда не можем объяснить что-то, что произошло в нашей повседневной жизни, мы это расцениваем как тайну! Многое другое, что является явлениями сверхъестественного порядка, не может быть объяснено человеческим разумом, ибо они связанны с божественными энергиями. Это Божественные Тайны, а для того, чтобы приблизиться к ним и извлечь из них пользу, мы не будем использовать наши пять чувств (зрение, слух, вкус, обоняние, осязание). Эти чувства сообщают нам только о материальных вещах. Чтобы приблизиться к Тайнам Божиим, нужно другое чувство, вера. Но пусть никто не думает, что эта вера исходит из человеческого воображения и является чем-то смутным, неопределенным и гипотетическим! Христианская вера основывается на реальной личности, Иисусе Христе, Сыне Божьем, Который открыл нам все, что нам нужно знать, чтобы достичь конечной нашей цели. И история Церкви за эти 2000 лет подтверждает, что истины Христовы ежедневно проверяются на деле. Действительно, верно то, что сказал Господь: «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф. 24:35). А что говорил нам Христос, когда был еще на земле? «И Я с вами во вся дни до скончания века». ( Матф.8.20)

Но кто-то скажет: после того, как Иисус, после этих слов, вознесся на небо, как такое может случиться? Да, Он вознесся; и как Бог, как Отец и Святой Дух, как мы все знаем, «вездесущи и всесовершенны», как мы ежедневно говорим в нашей молитве, начинающейся словами «Царю Небесный…». Но, кроме того, Господь наш Иисус Христос на Тайной Вечере установил особую связь в Его общении со всеми людьми, всех веков и всеми народами земли. Конечно, людям достаточно захотеть уверовать в Евангелие Христово, креститься во имя Святой Троицы, стремиться жить по Его воле, как членам Его Церкви, и сердцем своим желать иметь общение с Ним.

Некоторые, которые когда услышат эти слова впервые, несомненно, они воскликнут:

-Все это мне кажется тинственным!

Да, по сути все они составляют одно Таинство. Это то, что на церковном языке мы называем «Священное Таинство Божественной Евхаристии».  Это Таинство Божественное причащения и соединения каждого верующего со Христом, великое , высочайшее Таинство, которое установил Сам Господь, вечером в Великий Четверг, незадолго до Его взятия под стражу и Его распятия, для того, чтобы удостоить непрерывного постоянного общения Своего со всеми Его учениками всех веков.

Когда это таинство было установлено, мы все христиане об этом знаем из священного Евангелия и 1-го послания апостола Павла к  Коринфянам (1 Кор. 11, 23-28). Это величайшее таинство, как знает каждый из нас, было совершается во время Божественной литургии.

Однако именно в этом и заключается сложность и трудность для верующих. Поскольку речь идет о Таинстве, имеющем весьма глубокие духовные смыслы, со многими событиями и фактами, которые концентрируются в единое целое в течение примерно часа, на одном языке, часто символичном, который не понимается многим. Поэтому все это духовное богатство Божественной литургии нуждается в раскрытии и тщательном истолковании, дабы каждый верующий мог бы участвовать в совершении Таинства Божественной Евхаристии, которое совершается во время каждой Божественной литургии, всем своим сердцем и всем своим разумением.

Продолжение следует…

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет»2022г.