Вся человеческая история со дня грехопадения представляет собой не что иное, как путь к воскресению. Сердце христианской жизни – не только веры, но и морали – это ожидание всеобщего воскресения.
В этой теме можно выделить два главных аспекта: то, что мы знаем, и то, на что надеемся. А знаем мы о Воскресении Христа, храня надежду на наше собственное воскресение. Второй аспект неотделим от первого, который является его основой.
Жизнь человека после смерти – одна из центральных тем любой из существующих религий. Конечно, точки зрения многочисленны и разнообразны. Не существует всеобщего, проверенного временем единодушия в этом вопросе, поскольку не найден однозначный ответ на вопрос, касающийся жизни человека как личности после смерти. Это может показаться странным, поскольку мы не только обладаем личным христианским опытом, но и психологически заложенной в нас памятью основных христианских идей. И, таким образом, мы считаем самим собой разумеющимся присутствие у человека личной веры, индивидуальной судьбы, чаще всего положительной, ожидающей человека после смерти. Таково наше христианское наследие. Однако на глобальном уровне дела обстоят иначе.
В частности, в восточных религиях индивидуальное бытие человека по сей день считается неким видом проклятия, несчастливой судьбой одной из частей мировой души, которая оказалась во плоти и в мире как в заточении. И единственное, чего она желает и с нетерпением ожидает, – это возвращение к первоначальному блаженству, безличному и вечному.
Если мы обратимся к древним философам, то также не найдем единой точки зрения по этому вопросу. Если не брать во внимание орфическую традицию и школу Платона, которые известны своей верой в бессмертие души, ее освобождение от оков плоти и переселение после смерти в мир духов, у других мыслителей мы находим самые различные воззрения. Преобладающая точка зрения гласит, что после смерти человек прекращает свое существование. Сохранились древнегреческие надписи, подтверждающие эту позицию. Одна из этих надписей гласит: «Я мертв и сообщаю, что не существует ни Цербера, ни Аида, вообще ничего. Все это вымысел. Посмотри на меня и иди своей дорогой».
Но даже на Ближнем Востоке, где разворачивались события Ветхого Завета, можно найти людей, которые верят, что после смерти человек присоединяется к своим отцам. Откровения о жизни человека после смерти, начале нового существования обнаруживаются и в Ветхом Завете.
Незадолго до эпохи пленения мы находим свидетельства о вере в индивидуальное загробное существование человека. До тех пор речь шла по большей части о коллективе. Мы должны принимать во внимание различность этих понятий. И не для того, чтобы удовлетворить историческое любопытство, но чтобы вынести из этого практическую пользу. Мы рассматриваем путь от коллектива, объединяющего ответственных друг за друга людей, к отдельному человеку. Этот распад, сужение круга благочестивых людей являются результатом постепенного возобладания греха на земле Израиля.
Индивидуализация не является естественным путем развития, но результатом победы идолопоклонства, в первую очередь, в десяти племенах Израиля, а затем и в высших слоях двух оставшихся колен. И, в конце концов, как с точки зрения веры, так и этики, Израиль Божий состоял лишь из отдельных личностей, находящих прибежище в том, что превыше человеческой воли. Мы говорим об этом с тем, чтобы напомнить, что в Церкви наблюдается прямо противоположный путь. Он начинается с Человека, Христа, и постепенно начинает охватывать Церковь и весь мир. Об этом обратном развитии мы должны помнить. Происходит последовательное сокращение: целый народ, который существует сначала как государство, затем как отдельные благочестивые люди. В конце концов, Израиль составляет очень ограниченное количество людей.
До эпохи Иисуса существовали противники воскресения мертвых, например, саддукеи – духовенство того времени, хранители традиций. Они отрицали воскресение. Отсюда и известный вопрос, заданный Христу, о семи братьях, женившихся на одной и той же женщине. Кому она достанется после воскресения? Это одна из тех «острот», которые мы можем услышать и от своих современников. Такой же нечестивой и презрительной была эта гипотеза о семи братьях. Ответ Христа показателен – он произносится до наступления собственного Воскресения Христа, и в нем находят отклик воззрения других израильтян, в частности, фарисеев, которые верили в воскресение. Христос приводит яркий аргумент: «Я Бог Авраама, Исаака и Иакова». Он Бог не мертвых, но живых. Соответственно, Христос делает вывод о том, что и Авраам, и Исаак, и Иаков живы, ибо Он их Бог. Ответ на вопрос саддукеев подтверждает точку зрения тех, кто верит в воскресение (Мк. 12:18-27).
После того, как был схвачен Апостол Павел, он был отправлен в Иерусалим на суд. Совет старейшин (Синедрион), перед которым он был представлен, был настроен против Павла. И тогда, как сказано в Деяниях Апостолов (23:1-10), Павел использовал противоречие между саддукеями и фарисеями. Он поднялся и сказал: «Братья, за чаяние воскресение мертвых меня судят». После чего между участниками собрания начался спор, и о Павле забыли.
Потребовались годы, чтобы исчезло духовенство, и возобладал народ, фарисеи, и к иудейскому «символу веры» прибавилась и убежденность в воскресении мертвых. «Кто не верит в воскресение мертвых, тот будет отлучен».
Такова история вопроса. Мы видим, что тема воскресения мертвых обсуждалась богословами и во времена Христа.
Первая Церковь, говоря о воскресении, ссылается не только на Ветхий Завет, но и руководствуется тем, что говорил Христос о воскресении. Апостолы в этом вопросе не опираются на учение греческих философов о бессмертной душе. Слово «душа» в древнегреческом языке не всегда означало то, что мы понимаем под ним сейчас – духовную составляющую человека. Чаще всего древнегреческое слово «ψυχή» (душа) означало жизнь, и эта жизнь существовала, конечно же, благодаря наличию души. Но не было разделения, человек воспринимался в целостности. «Ибо, кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее» (Мк. 8:35). Душа в Евангелии – это жизнь человека, дыхание, данное человеку Богом, и по Его благодати бессмертное.
Различие может показаться незначительным, однако это не так. Одно дело учение Платона, согласно которому внутри нас заключено ни от чего не зависящее бессмертие, или Прометей, призывающий идти по любому желаемому пути, и совершенно иное – признавать свою душу и ее бессмертие зависимыми от Бога. В первом случае это означает обладание одной с Богом сущностью – бессмертием, ключевым признаком человека. Во втором случае это бессмертие зависит от любви Господа Живодавца. Разница великая: учение философов антропоцентрично. Если оно и признает существование Бога, то отрицает его прямую связь с человеком. Учение же христианства – это постоянное Божественное присутствие, вера в сотворение мира. Создавая человека и мир, Бог наделяет человека искрой жизни – душой. И когда человек теряется, отдаляется от жизни, логичным результатом должна была бы стать гибель человека. Значит, если человек живет вдали от Бога, он непременно погибнет. Однако этого не происходит, так как Господь преграждает путь человека смертью – временным разлучением души и тела, разделением человека на две составляющих, чтобы зло не сделалось бессмертным. Если бы Господь оставил человека бессмертным, таким, каким Он его сотворил, не разделяя его, тогда и зло, ненависть, отчуждение людей осталось бы вечным.
Продолжение следует…
Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.
