Архимадрит Сарантис Саранту, Рукоположение диаконисс.

Αρχ. Σαράντη Σαράντου, Χειροτονία διακονισσών

От Редакции Православного Апологета: Данная критическая статья блаженной памяти Архимандрита Саранти Саранту явилась откликом на движение в лоне Православной Церкви направленное на восстановление древнего церковного института диконисс, которое подпитывается на самом деле поверхностным и идеологизированным Экуменическим движением. Несмотря на многолетнее отрицание Православной Церковью женского священства и необходимости, в частности, возрождения интситута диаконисс, совершенно невероятное произошло совсем недавно в Александрийской Православной Церкви - в Зимбабве была совершена хиротония во дикониссы Ангелики Морен митрополитом Зимбабвийским Серафимом (Киккотис). Данное действие нашло одобрение в лице Священного Синода Александрийской Церкви. Данный прецедент является возмутительным потому, что диконисса была рукоположена в священный сан диаконский с наделением всех священных прав этой степени священнослужения. С резкой критикой данного деяния выступил, в частности епископ Вселенской Патриархии мтитрополит Иконийский Феолиптос (https://aktines.blogspot.com/2024/05/blog-post_0.html#more), назвав такое рукоположение - унижением священного сана. Им в частности было сказано следующее: 

"Православие сегодня сталкивается с таким количеством проблем, на него нападают отовсюду, оно разделено, и вместо того, чтобы пытаться решить эти проблемы, мы заняты восстановлением института, который был фактически упразднен 19 веков назад.

Что это, если не регресс? Православная Церковь прогрессивна и приспосабливается к требованиям времени.

Когда оно не вернется! Если сторонники этого института думают, что они прогрессивны, то они глубоко заблуждаются.

Другой вопрос – это способ рукоположения дияконисс, который не имеет абсолютно ничего общего с тем, что произошло в Зимбабве.

Пусть они откроют книги и узнают способ рукоположения. Состоявшееся рукоположение есть унижение до высшей степени рукоположения диаконов. Мне очень жаль, что мне приходится писать об этом так прямо.

Но это правда. Единственное, что нам теперь остается, — это рукоположить, как англикане: женщин-священников и епископов и сделать главой так называемой Церкви президента республики каждого штата, как они сегодня имеют своего короля.

Пусть он назначит Патриарха или Первосвященника без выборов.

Увы, в какие времена приходится жить нашему мученическому Православию. Знамения времени. Станем добре, станем со страхом!"

Данное событие должно подвергнуться обстоятельной и всесторонней критике всех Поместных Православных Церквей и должно быть вынесено требование о признании недействительности данного "рукоположения" диакониссы в Зимбабве. недопустимо и предательски необходимо будет расценивать такое молчание. Ниже мы приводим перевод замечательной статьи о. Саранти, показывающей несостоятельность аргументации идеолога возрождения института диаконисс профессора Феодору.

Иногда робко, а иногда более смело, по причине некоторых конкретных церковных проблем вновь поднимают «сверху» вопрос о «диакониссах» в Православной Церкви.

Главным пропагандистом вышеизложенного предложения является заслуженный профессор Богословского факультета Афинского университета господин Евангелос Феодору, который уже около тридцати лет своими соответствующими исследованиями пытается убедить Преосвященных епископов Православия провести рукоположение диаконисс без промедления.

Последнее исследование г-на Евангелоса Феодору «Диаконисы в истории Церкви» ("Οἱ διακόνισσες στήν ἱστορία τῆς Ἐκκλησίας") было анонсировано в «Академии богословский исследований» Священной Митрополии Димитриады в зимней программе 2002-2003 гг. и опубликовано в 2004 г. в томе « ПОЛ И РЕЛИГИЯ – ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ «В ЦЕРКВИ» ("ΦΥΛΟ ΚΑΙ ΘΡΗΣΚΕΙΑ - Η ΘΕΣΗ ΤΗΣ ΓΥΝΑΙΚΑΣ ΣΤΗΝ ΕΚΚΛΗΣΙΑ") вышеуказанной Академии. Это исследование составляет постоянную позицию профессора, варианты которой он неоднократно излагал и публиковал на различных собраниях и православных конференциях.

В частности, на православных богословских конференциях 1975 года в Эчмиадзине-Ереване (тогда советской) Армении, 1976 года в Святом монастыре Агапия в Румынии, 1980 года в Св. Владимирской православной семинарии в Нью-Йорке, в 1988 году на Родосе, в 1990 году на Крите, в 1994 году в Ливадии, в 1996 году в Аддис-Абебе (Эфиопия), в 1996 году в Дамаске (Сирия) и в 1997 году в Константинополе взгляды господина Феодора вызвали интерес к данному вопросу. Несмотря на это и хотя профессор утверждает о существовании  co  consensus исторически богословски образованных людей, практически никто из епископов не осмелился рукополагать диаконисс, несмотря на восторженные увещевания г-на Феодора.

В своем вышеприведенном исследовании г-н профессор упоминает апостольские и постапостольские тексты и даже некую «Νεαρά» императора Ираклия (610-614 гг. по Р. Х.), в которой говорится о диаконисах. Также в Иерусалимских Диптихах Литургии святого Иакова (Ἱεροσολυμιτικά Δίπτυχα τῆς Λειτουργίας τοῦ Ἁγίου Ἰακώβου), относящихся к XII веку, диакониссы дважды упоминаются среди диаконов и иподиаконов.

Что касается последних сведений Иерусалимских диптихов Литургии святого Иакова (Ἱεροσολυμιτικά Δίπτυχα τῆς Λειτουργίας τοῦ Ἁγίου Ἰακώβου), то мы смиренно полагаем, что в них упоминается о диакониссах, хотя их институт уже давно прекратил свою деятельность, что и происходит в наших богослужебных текстах, чтобы выразить вневременность и универсальность Божественной Литургии. «Литургическое время» ("λειτουργικός χρόνος") харизматически объединяет прошлое, настоящее и будущее, воинствующую и торжествующую Церковь, сохраняя подчас исторические элементы прошлого, которые впоследствии не применяются. Однако они остаются непригодными для использования литургическими образцами для выражения литургической универсальности.

Обязанности диаконисс никогда не были литургическими. Прп. Никодим Святогорец в Священном Пидалионе (Комментарии прп. Никодима Святогорца на 19 правило  Вселенского собора), представляющий собой книгу-тайну, имеющую духовную и научную ценность, исторически документирует обязанности диаконис. Они служили точно так же, как и сегодня, в женских монастырях как церковницы (οἱ ἐκκλησάρισσες) и особенно помогали оглашаемым, которые пришли для Крещение чтобы одеть или одеться и между ними помазывать все тело святым елеем, что было неподобающе делать крещающим священнослужителям.

Также в соответствии с порядком, чином (μέ τήν τάξη) первых христианских лет диаконисы, как юные девы размещали пришедших на Богослужение в соответствующую часть святого храма, в главный святой храм или в притвор в соответствии с их духовно-церковным статусом.

Однако основной обязанностью дьяконов была забота о бедных, вдовах, сиротах и других людях, имевших реальные нужды.

Духоносные диаконы и диакониссы, вдали от богослужебных обязанностей, находились на передовой боевой  линии и хорошо налаженной благотворительности.

Однако дело в том, что литургический опыт нашей Церкви на раннем этапе подавил институт диаконис. Это долгое священное молчание института диаконисс также вызывает уважение к нашим ответственным за Вселенское Иерархам перед священным прекращением этого учреждения.

Даже вплоть до 7 века или даже до 12 века наша Церковь, обладая полнотой истины и веры во Христа, через апостольский, мученический, преподобнический и епископский опыт, испытывает необходимость в своими учреждениями и пастырскими делами в соответствии со спасительным интересом своих членов, и всей ее полноты.

Итак, институт дьяконисс отличался по разным причинам. Возможно, нам удастся расшифровать некоторые из них.

1. После седьмого века доктринальное учение нашей Церкви созрело и выкристаллизовалось, после того как были завершены длительные доктринальные дебаты на семи Вселенских Соборах. В то же время церковные институты созрели, что привело к постепенному сокращению института диаконис и окончательному его исчезновению.

2. Тем временем догмат о Богоматери занял подобающее верное место в Теле Церкви. «Мать и Дева» стала сильнейшим первообразом для верующих женщин, так что они предпочли врожденный материнский дар или девственную жизнь, посвященную Христу, ответственным обязанностям диакониссы, которые с большей комфортностью могут взять на себя диаконы-мужчины. Мужчины не несут исключительной ответственности за деторождение, воспитание детей или последовательное ведение многих служений внутри монашеских братств во Христе. Мать и Дева были наиболее совместимым с женской психологией первообраза, занявшим место священного материнства и его последствий, соответствующих богоматеринству. Примеры Анфусы занимают элитное положение в теле Церкви как совершенные матери и верные жены, вызывавшие даже восхищение у мужчин идолопоклонников.

Если бы воля Господа нашего Иисуса Христа была ясно выражена с самого начала таким образом, что Он не допустил бы служения этого института дьяконисс, то, возможно, аргумент феминисток был бы более устойчивым, что Церковь совершает дискриминацию по половому признаку, отдавая предпочтение мужчинам.

Однако, опять же, будет и всегда будет существенный аргумент. Сам Богочеловек не дал дара диаконисы (τό χάρισμα τῆς διακόνισσας) Своей Святой Матери Деве Марии. Она, несомненно, заслужила бы награду высшего дара Первосвященства и Священства. Однако Богоматерь Богородица была решительно исключена из подобных претензий. Наша Православная Церковь чтит и поддерживает Деву Марию как Царицу Небесную и как первую и единственную Духовно совершенную Мать и Деву вне какой-либо степени Священства.

И это, конечно, совсем не случайно. Дева Мария как новая Ева, евангелизированная и обоженная тварной Благодатью Святого Духа, была удостоена уникальным благодатным даром богоматеринства, даром Христопосвященного человека и даром Девства. Таким образом Она исправляет преступление нашей прародительницы Евы, потерявшей Рай и в то же время доведшей своего мужа до беззакония, именно из-за ее автономного требования обожения по ложному совету змея.

Наша Дева Мария сверх и за пределами автономной воли и требований, внутри и после благодатного использования Своей благожелательной воли, зачинает от Святого Духа, зачинает, носит во чреве, рождает, сорок дней вынашивает, кормит Христа, наблюдает за Ним до самой Его смерти, становится первой, кто видит Его Воскресшим и становится причастной Его вечного перехода на Небеса (во время Ее славного Успения – примеч.переводчика), становясь христокафолической всесвятой личностью, которая обнимает людей Своими неиссякаемыми посольствами, особенно благочестивых и православных верующих.

Если Госпожа Богородица и бывшие с ней святые жены имели некое право первое и единственное требование на обожение во Христе, то степени священства, начиная с диконского, составляют дарованное харизматическое служение в Теле Христовом и Церкви Самим Спасителем, то почему верные женщины церкви должны претендовать на священническое служение? Почему даже пастыри Церкви должны чувствовать, что женщины обесценены, потому что они не участвуют в служении священническом?

3. К сожалению, западный гуманизм сузил божественные и человеческие меры неделимой Церкви Христовой, разделил ее и сделал вместе с папством и протестантизмом ложной мирской организацией. Одновременно сузились и антропологические пределы, поскольку нетварная Благодать Святого Духа стала неизвестна, она превратилась в тварную Благодать с отчуждающими последствиями в жизни людей Запада. Материнство постепенно стало обесцениваться как социальной средой, так и внутри души самой женщины. Женская личность превратилась в объект полонения телу и иной эксплуатации.

Поэтому в общем сознании народа снизилось и ее самоуважение как образа Божия, в результате чего она не могла даже представить себя в священническом чине диакониссы, но и общество не терпело более ее и отвергало всякую возможность принадлежности женщины к священному достоинству.

Поэтому, поскольку даже Православная Церковь под влиянием светского гуманистического менталитета теряет уважение к женщинам, она не может представить себе женщин на священническом достоинстве. Кратковременные внутренние духовные процессы удерживают отношение людей к женщине на чисто светском уровне, не оставляя места для участия женщин в священстве, даже на самом низшем уровне - диакониссы.

Правда, вопрос о рукоположении женщин никогда бы не вышел на первый план, если бы еще существовала та свобода, которая существовала несколько лет назад в нашей стране, в нашей Церкви и в мире вообще.

Новый Мировой Порядок определяет мир, ведет каждого к всерелигии. Следовательно, те, кто управляет мировыми делами, также продвигают через экуменизм нового века практику ассимиляции «Церквей» религий. Рукоположение женщин приравнивает православных к протестантам, которые уже принимали женщин посредством рукоположения в три степени священства. Если мы, православные, начиная с Элладской Церкви, принимаем первую степень священства, диакона, а женщин через рукоположение, то тем самым легко открывается путь для распространения священства и на другие степени, с аналогичными Рациональными - Внецерковные аргументами, если речь идет об учреждении института диаконисс в Православной Церкви.

Тем временем внутри Папской «Церкви» наблюдается большое движение за введение женщин посредством рукоположения в степени священства. Липсандрия, то есть нехватка мужского населения терзает ряды папского духовенства из-за злонамеренно установленного принудительного безбрачия и не только этого. Вот почему женские папские монашеские сестричества, находящиеся под влиянием «новых» пастырских протестантских практик, довольно серьезно претендуют на долю папского священства. Если мы не оценим экклезиологически более чем десятивековое прекращение института диаконисс, то мы наверняка пошатнемся в удушающих пределах внутримирской, неправославной логики.

К сожалению, секулярный экуменический или глобалистский менталитет вынуждает всех нас принимать наркотики Нью Эйдж. Нас, искателей Божественной Благодати и Божественной милости, средства массовой информации учат становиться претендентами, рискуя потерять самое необходимое и самое ценное, то есть наше спасение.

К сожалению, современные сторонники феминистского движения дезориентируют как женщин, так и мужчин. Так и должно быть, если их действительно интересует истинное лицо и ценность женщины, мужчины и женщины-феминистки и феминисты не должны позволять, хотя бы силой и убедительностью слова, принижать личность женщины длительном и ежедневном увеличение секс-маркетинга. Презренное и жестокое обращение с женщинами со стороны бродяг, бродящих вокруг безмятежных деятелей женских дел, должно быть заклеймено с рвением и теостенией.

Пасторы-феминистки и христианские феминистки должны всячески способствовать тому, чтобы работающие женщины не стали легким сексуальным объектом в руках руководителей государственного сектора или работодателей частного сектора. Действительно, проблемы женщин сегодня – это не «феминистское требование» возобновления института диаконисс. Если мы любим женщину и заботимся о ней, мы должны вдохновить ее христопедагогически превзойти ускользающее видение карьеры или вместе с этим достичь благородной роли жены в честном и благословенном браке, а также в высшем и сверхблаженном, согласно образу Богоматери, указать на роль матери. Счастливые и благовоспитанные скромные матери-христианки никогда не помышляют о претензиях на церковные «достоинства-должности», поскольку преисполнены благодатью Христа, принесенного в жертву ради нас, чтобы предложить их своим детям и их мужьям.

Если мы по-настоящему уважаем и любим женщину, мы можем помочь ей найти хотя бы небольшую подработку, чтобы она и ее муж могли справиться с сегодняшними трудными экономическими условиями.

Если мы действительно любим и уважаем женщин, нам не нужно сводить их с ума всеми перспективами института дияконисс, но мы можем, со всей силой слова и проницательностью, которыми мы обладаем как Православная Церковь, призвать наших правителей соблюдать законы, которые защищают женщин во всей их деятельности в обществе и не становиться объектом (res) эксплуатации.

Если мы по-настоящему любим и уважаем женщину, то должны указать ей на смирение Пресвятой личности Владычицы Богородицы, с которой Она вскормила и воспитала нашего Господа, сопровождала Его просто, смиренно и тихо до Его погребения и Воскресения. Таким образом она произведет святых детей, таких как Святые Матери Трех Святителей, которые, конечно, не собирались рукополагаться в диакониссы. Могла ли мать святителя Иоанна Златоуста, много лет святого пребывавшей во вдовстве, претендовать на рукоположение в диакониссы?

Особенно святые игуменьи и святые монахини, знающие в течение стольких веков священный перерыв в институте диаконисс, с какой самонадеянностью и с каким умонастроением могут они просить о рукоположении в диакониссы? Поскольку они знают, что отправной точкой всех этих претензий является скрытый секулярный экуменизм, как они могут стать жертвой этого секулярного менталитета?

Святые игумены и святые монахини имеют Деву Марию своим всесвятым прообразом уединенной жизни во Христе. Как же тогда с каким сердцем, с каким бесстыдством будут просить рукоположения в диакониссы, дела, которого Богоматерь не просила и это не было дано ей от Христа?

Профессор г-н Феодору, а также другие, движимей этими его воззрениями, с энтузиазмом приводят пример святого Нектария, который, как они утверждают, рукоположил двух диаконисс. Мы смиренно верим, что исключение лишь подтверждает правило. Хотя святитель совершил необычный для своего времени пастырский поступок, в дальнейшем активизировать институт диаконисс ему не удалось, поскольку это не было его целью. Если бы он физически присутствовал сегодня, святой не хотел бы, чтобы его монахини были первыми, кто поддался экуменическому, глобалистскому и феминистскому менталитету института диаконисс, факт, который следует из всей его очень богатой экклезиологической подготовки и его очень осторожности, а также. пастырской чуткости. Однако на последнее время Иерархия Элладской Церкви в октябре 2004 года, была заверена Преосвященнейшим митрополитом Эдры после расследования, что святитель Нектарий рукоположил двух монахинь в иподиаконы без какого-либо нового обрядового служения, кроме как с «благословения» причащать других монахинь, когда это необходимо. В остальном они исполняли обязанности девы, когда служили внутри святого алтаря, как и во всех нынешних женских монастырях. После святителя Нектария, говорит г-н Феодору, архиепископ Хризостом Пападопулос рукополагал диаконисс только на Эгине, а Блаженнейший архиепископ Христодул, будучи митрополитом Димитриадским, посвятил в дикониссу во священном монастыре святого Спиридона Промирия игумению монастыпя Евфимии.

Из всего вышесказанного видно, что тело нашего Вселенского Святого Православия, как со стороны Епископов, так и со стороны народа, кажется, очень неохотно принимает священный институт, который прекратил свое существование на протяжении веков, т.е.институт диаконис.

В конце своего исследования и выступления г-н Феодору настоятельно призывает Высокопреосвященнейшего митрополита Димитриадского и, соответственно, всех епископов инициировать рукоположение диаконис, потому что, по его словам, «рукоположение диаконис продолжает иметь силу». Неужели на протяжении большей части десяти веков практика Кафолической Православной Церкви с ее тысячами епископов, священников, диаконов, монахов и мирян находилась в духовной и литургической афазии (потури чувств), где же они не стали вводить этот институт в жизнь? Неужели никто из них не мыслил литургически на протяжении веков, кроме одного, двух, трех случаев, о которых мы упомянули выше?

Относительно рукоположения игумений в диакониссы следует отметить, что игуменское достоинство-служение в Церкви является первым во святом монастыре и превосходит сан диакониссы. Невозможно, чтобы настоятельница, имеющая столько институциональных обязательств перед Христом и каждой сестрой в отдельности, одновременно выполняла и обязанности диакониссы. Что касается монахинь, то на протяжении веков наиболее подходящие из них чередуются в служении во святом алтаре, при этом ни одна из них не имеет постоянных требований, которые будут созданы явной и скрытой конкурентной претензией на рукоположение.

Исходя из тонкой и чуткой святой исповеди женских монастырей мы знаем, что положение святой игумении чрезвычайно тяжело. Ей нужно много духовного просвещения и расссуждения, чтобы поддерживать духовный баланс среди монахинь, которые постоянно находятся рядом с ней в течение всех двадцати четырех часов. Если будут рукоположены некоторые диакониссы, то возникнут постоянные проблемы конкуренции, даже более серьезные, чем те, которые уже существуют, и по этой причине, возможно, наша всемудрая, любящая мать, Православная Церковь, обладающая многолетним монашеским опытом, упразднила на практике институт диконисс и рукоположение монахинь в диакониссы по весьма вполне понятным и саморазумеющимся причинам относящимся к женскому монашеству. По этому вопросу нам не дозволительно говорить больше, учитывая тяжелую духовную борьбу, которую монахини фактически ведут ради достижения совершенства во Христе. В отношении вопроса «о возможно посвященных».

Кому-то вышеизложенное может показаться чрезмерным и предвзятым, чтобы укрепить наши позиции. Однако это относится к возможному не допущения посвящения... В любом случае, Церковь Христова знает, что она проводит, а что отменяет. Возможно, г-н Феодору не имеет конкретного пастырского опыта что касается непосредственно совершения таинства исповеди в женских монастырях, и не может понять, какой переворот произойдет в женских монашеских сестричествах с восстановлением института диаконис.

Подобная путаница войдет и в святые храмы в миру, если преступное женское тщеславие (любимая мозоль нас, мужчин-пастырей) на своем пике сумеет водрузить свои поверхностные демонические знамена посреди святого православного священства и архиерейства.

https://aktines.blogspot.com/2009/07/blog-post_30.html.

© перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет»2024г.