Иоанн Фундулис, почетный профессор Фессалоникского университета им. Аристотеля

Ιωάννου Μ. Φουνούλη

Ομότιμος καθηγητής Παν/μίου Θεσσαλονίκης.

Великая Четыредесятница

Μεγάλη Τεσσαρακοστή

Подготовительный период для верующих для вхождения  их во Святую Четырядесятницу Поста завершается, подходит к концу. Мы прошли трехчастный нартекс (преддверие) священного здания самого святого периода церковного года. Неделя[1] Сыропустная является границей между подготовкой и вхождением в Великий пост. Начиная с великой умилительной вечерни этой Недели начинается священное время поста. Его тропари и стихиры будут носить умилительный характер, совершение Божественной литургии будет ограничено только лишь субботой и воскресными днями. На престоле и на священниках сверкающие облачения заменены траурными одеждами покаяния.

С Понедельника первой недели Великого поста, Чистого Понедельника, начинается отсчет сорока дней поста, Четыредесятницы, которые «исполняются», завершаются в пятницу перед Неделей Вайи. Это священное чисто этих дней поста. Они определены в подражание библейским прообразам. Моисей на горе Синай постился сорок дней прежде встречи с Богом. То же самое происходило и с пророком Илией на горе Хорив. На число этих дней в особенности повлиял пример Господ. Христос после крещения Своего и до начала своего общественного служения, согласно Евангелию, постился, «дний четыредесять, и нощий четыредесять»[2] Пост Великой Четыредесятницы, согласно Святым отцам, является «Господним постом». Он был установлен «по образу спасителева поста», то есть поста Христа Спасителя.[3] Верующий соединяется со Христом в Крещении и принимает участие в жизни Его мистического тела. Благодаря сорокадневному посту он подражает и  принимает участие в одном из существенных событий из Его земной жизни. Четыредесятница принимает сообразно своему образу некий мистическо-сотериологический смысл. Поскольку верующий в течение поста постом и молитвой ведет брань и войну с сатаной, как в точности это сделал и Христос, когда  Он был «изведен Духом в пустыню искуситися от диавола».[4] Для того времени Четыредесятница являлась духовной бранью, борьбой: борьбой, но и победой, потому что Христос в этой борьбе стал победителем и дьявол «отыде от Него до времени».[5] Тогда дьявол представил Господу три искушение: превратить камни в хлеб, поклониться ему, для того чтобы дать Ему все царства мира, и отворить чудо бросаясь вниз с крыши храма.[6] Христианин идет вместе с господом в пустыню Четыредесятницы и принимает участие в Его искушениях, отвечая на первое искушение постом, на второе – непрерывным богослужением истинному Богу, а на третье искушение – смирением. Но в этой борьбе верующий одерживая победу со Христом, может быть доведен до Пасхи и сораспяться со Христом и совоскреснуть с Ним.

Тот или иной святоотеческий символизм придает смысл периоду поста. Ветхозаветный закон наложил на каждого израильтянина обязанность приносить Богу начатки плодов и одну десятую часть продуктов и земного урожая. Это была божественная дань, «десятина». Израильтянин по благодати, член нового народа Божия, во время этого периода приходит я тем, чтобы принести на жертвенник Божий требуемую десятину. Но вовсе не в виде материальных вещей, но в виде духовных: свою собственную жизнь. Разве Сорок дней не являются днями каждого года? Одна десятая года, сорок, посвящаются Богу «в качестве начатков и десятины нашей жизни», согласно свт. Симеону Солунскому.[7] В наших священных богослужебных текстах эти сорок дней характеризуются как «святые» и «священные», то есть принадлежащие Богу. Они являются днями богопоклонения и усиленной молитвы, покольку Богу приносится словесная жертва как приношение и жертва: «Твоя от твоих Тебе приносяще». Сорок дней от года это дар Божий нам, а от десятой части от них, сорок, приносятся Ему как дар от дара Его.

Четыредесятница является периодом поста. Неделя Сыропустная является для него предвозвещающей трубой. Советы для правильного образа поведения постящимся христианам дают апостольское и Евангельское чтения: «Ядый не ядущаго да не укоряет, и не ядый ядущаго да не осуждает».[8] И «егда же поститеся, не будите якоже лицимери сетующее….Ты же постяся помажи главу твою, и лице твое умый: Яко да не явишися человеком постяся, но Отчу твоему, иже в тайне».[9] Но важность поста подчеркивается преимущественно эортологическая тематика и гимнография, которые испытывают вдохновение вот от чего: «Въ сíй де́нь воспомина́ніе твори́мъ отъ ра́йскія пи́щи ниспаде́нія первозда́ннаго Ада́ма, - говориться в Синаксари Триоди.

Да плачет убо мир с прародителями падшими, се бо ради сладкия снеди и той вместе с ними с ними падоша.

И далее составитель Синаксаря, анализирует то, как духоносные Отцы воспринимали и понимали сочетание этой Недели (Воскресного дня) с предстоящим постом.

Адам был изгнан из Рая, потому что он не сохранили заповедь Божию, заповедь имевшую термин ост: Не вкушать от плода древа, древа познания.[10] Однако же первозданный человек впал в соблазн от искушения и преступил божественный закон. Он не стал поститься. Следовательно, первая заповедь Божия для человека это был закон о посте, «о добром посте» (τὸ τῆς νηστείας καλόν). Если бы Адам не преступил бы этот единственный закон, то он бы достиг обожения, он бы жил в Раю сладости бы всегда.

Соблюдение же поста принесло бы жизнь, преступление же его принесло же смерть.

Печальные же стихиры черпают свое содержание из богатства этой тематики. Они разделяют печаль Адама о его падении и подвигают верующих к посту и послушанию закону божию для того, что бы воскреснуть:

«Поне́же у́бо за е́же ни еди́ною Ада́му пости́тися, толи́ка пострада́хомъ, предлага́ется ны́нѣ сего́ воспомина́ніе, во вхо́дѣ святы́я Четыредеся́тницы, да помина́юще, ели́ко зло́, е́же не пости́тися введе́, потщи́мся по́стъ ра́достнѣ подъя́ти и сохрани́ти. Якоже у́бо его́же погрѣши́ Ада́мъ [си́рѣчь обоже́нія,] мы́ тѣ́мъ получи́мъ, рыда́юще, и постя́щеся, и смиря́ющеся, до́ндеже на́съ Бо́гъ посѣти́тъ», - замечает автор Синаксаря.

Будут петься характерные стихиры. Две являются первыми: первая  и последняя из них это стихиры самоподобны вечерни 2 гласа на самоподобен «Все отложше»:

Созда́тель мо́й Госпо́дь, пе́рсть отъ земли́ пріе́мь мя́, живоно́снымъ дунове́ніемъ вдуши́въ, оживи́, и почте́ на земли́ нача́льствующа ви́димыми всѣ́ми, и а́нгеломъ купножи́теля. Сатана́ же льсти́вый, сосу́дъ змíя употреби́въ, снѣ́дію прельсти́, и Бо́жія сла́вы разлучи́, и преиспо́днѣйшей сме́рти предаде́ въ зе́млю, но, я́ко Влады́ка и Благоутро́бенъ, па́ки воззови́.

Ада́мъ изгна́нъ бы́сть изъ рая́ преслуша́ніемъ, и сла́дости изве́рженъ, же́нскими глаго́лы прельще́нный, и на́гъ сѣди́тъ, села́, — увы́ мнѣ́, — пря́мо рыда́я. Тѣ́мже потщи́мся вси́ вре́мя подъя́ти поста́, послу́шающе ева́нгельскихъ преда́ній, да си́ми благоуго́дни бы́вше Христу́, рая́ жили́ще па́ки воспріи́мемъ.

Третья стихира это седален 4 гласа подобен «Удивися Иосиф» на Утрени между песнями:

Изгна́нъ бы́сть Ада́мъ отъ ра́йскія сла́дости, снѣ́дію го́рькою въ невоздержа́ніи за́повѣди не сохрани́ Влады́чни, и осуди́ся дѣ́лати зе́млю, отъ нея́же взя́тъ бы́сть са́мъ, по́томъ же мно́гимъ я́сти хлѣ́бъ сво́й. Тѣ́мже мы́ возлю́бимъ воздержа́ніе, да не внѣ́ рая́ возрыда́имъ, я́коже о́нъ, но въ него́ вни́демъ.

А последняя стихира: Это второй эксапостиларий на утрени, Подобен «Со ученики идем»:

Изгна́на бы́вша, Го́споди, рая́ пе́рвѣе снѣ́дію дре́ва, вве́лъ еси́ па́ки Кресто́мъ и Стра́стію Твое́ю, Спа́се и Бо́же мо́й, и́мже на́съ утверди́ по́стъ соверши́ти чистолѣ́пно, и Боже́ственному воста́нію поклони́тися, Па́сцѣ спаси́тельнѣй, Тя́ Ро́ждшія моли́твами. 

В этих четырех стихирах, как во всей гимнографии дня в целом, основной акцент падает на то, что мы указали ранее: Адам через вкушение теряет Рай; верные через пост стремятся обрести его вновь.

Мы завершаем нашу лекцию прекрасной итоговой молитвой, которая завершает Синаксарий дня. В двух чертах в ней выражена боль и стремление христианина к обретению Рая, но и непоколебимая надежда на милость и любовь Божию.

«Неизрече́ннымъ Твои́мъ благоутро́біемъ, Христе́ Бо́же на́шъ, пи́щи ра́йскія на́съ сподо́би, и поми́луй, я́ко еди́нъ Человѣколю́бецъ, ами́нь.»

Источник: ΙΩΑΝΝΟΥ Μ. ΦΟΥΝΤΟΥΛΗ, Καθηγητοῦ Παν/μίου Θεσσαλονίκης. ΛΟΓΙΚΗ ΛΑΤΡΕΙΑ. Έκδοση Τρίτη. ΕΚΔΟΣΕΙΣ ΑΠΟΣΤΟΛΙΚΗΣ ΔΙΑΚΟΝΙΑΣ ΤΗΣ ΕΚΚΛΗΣΙΑΣ ΤΗΣ ΕΛΛΑΔΟΣ. 1997, σελ.26-32

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет»2021г.