Сѣнь имый законъ письмени грядущихъ благъ, а не самый образъ вещей, сказалъ великій Павелъ (Евр. 10, 1). Какъ живописцы, смотря на первообразы, сперва легко обозначаютъ на дскѣ виды изображаемыхъ предметовъ, а послѣ, составивъ по правиламъ искусства различныя краски, и покрывая ими первыя очертанія, живописуютъ уже предметы сходственно съ образцами: такъ законъ духа, взирая на блага, уготованныя Святымъ на небесахъ, какъ на нѣкіе живые образцы и нетлѣнные предметы, въ началѣ чрезъ Моѵсея и Ветхій Завѣтъ обозначилъ только тѣнь сихъ благъ, а потомъ чрезъ Христа и Новый Завѣтъ, употребивъ догматы благочестія и истины, какъ свѣтлыя и яркія краски, представилъ взорамъ яснѣйшее изображеніе оныхъ небесныхъ и невидимыхъ благъ. Притомъ, какъ первоначальное очертаніе предмета становится непримѣтнымъ, и какъ бы изчезаетъ, когда изображаемое, посредствомъ искусства и красокъ, принимаетъ полную свою красоту: подобно сему изчезаютъ и уничтожаются тѣни нетлѣнныхъ вещей, когда наконецъ открываются самые ихъ образы, самыя блага, сокрытыя нынѣ на небесахъ. Аще пророчествія, говоритъ Апостолъ, упразднятся, аще разумъ испразднится: отъ части бо разумѣваемъ, и отъ части пророчествуемъ: егда же пріидетъ совершенное, тогда, еже отъ части, упразднится (1 Кор. 13, 8-10).

Древняя мимоидоша, се быша вся нова (2 Кор. 5, 17). Тѣни и прообразованія кончились. По благодати Духа и Апостольскому Богомудрію, возблистали дѣйствительные образы вещей. Итакъ, отъ законныхъ тѣней перейдемъ къ свѣтлой истинѣ, задняя забывая, какъ учитъ Божественный Павелъ, въ предняя же простираяся, къ почести вышняго званія Божія (Флп. 3, 13-14), да не бываемъ ктому младенцы, влающеся всякимъ вѣтромъ ученія, дабы намъ не говорить, не мыслить и не разсуждать по младенчески, подобно неразумнымъ и младенчествующимъ іудеямъ, но чтобы, чрезъ духовное созерцаніе и исполненіе закона Христова, достигнуть въ мужа совершенна, въ мѣру возраста исполненія Христова (Ефес. 4, 13-14). Ибо, единородное Слово Божіе для того воплотилось, для того Богъ Господь и явился намъ Младенцемъ, чтобы младенческій и несовершенный умъ нашъ сдѣлать совершеннымъ и мужественнымъ. Превысшій всѣхъ существъ для того подвергся законнымъ очищеніямъ и всѣмъ предзнаменательнымъ обрядамъ и постановленіямъ, для того претерпѣлъ и осмидневное обрѣзаніе, чтобы, по уплатѣ за насъ законнаго долга, освободить насъ отъ всякаго законнаго рабства, и вывесть изъ младенческаго образа жизни.

Заповѣдь объ обрѣзаніи была необходима и неизбѣжна. Она древнѣе закона; ибо получила начало свое со временъ Авраама, а закономъ и примѣромъ Моѵсея, и всѣхъ послѣдующихъ за нимъ Пророковъ утверждена была для будущихъ родовъ. Но что болѣе, Самъ Богъ далъ сію заповѣдь въ знаменіе лучшаго и духовнаго обрѣзанія. Посему бремя ея тяготѣло надъ всѣми, доколѣ Самъ Законодавецъ, пріобщившись по Своему человѣколюбію плоти нашей, и допустивъ Себя обрѣзать по подобію другихъ, не отмѣнилъ и не упразднилъ ветхаго, какъ несовершеннаго и безполезнаго, узаконивъ новое и лучшее обрѣзаніе крещеніемъ. Итакъ Іисусъ по закону, Имъ Самимъ установленному, обрѣзывается въ осьмый день не для того, чтобы утвердить обрѣзаніе, но чтобы положить ему конецъ. Онъ обрѣзывается, дабы показать недѣйствительность обрѣзанія плотскаго при духовномъ и совершеннѣйшемъ, и открыть важность и силу новаго и спасительнаго таинства крещенія. Ибо Христосъ пришелъ не разорить законъ, какъ нѣчто чуждое, но пришелъ исполнить законъ, какъ собственное ученіе и заповѣдь Божественную; — пришелъ исполнить письмена закона, а вмѣстѣ возвѣстить законъ духа. Такъ искусный живописецъ сперва начертываетъ, какъ мы сказали, тѣнь истины; потомъ уже даетъ сей тѣни цвѣтъ, яркость и живость, и такимъ образомъ живописуетъ совершеннѣйшій образъ. Впрочемъ, обрѣзаніе плоти знаменуетъ не только отложеніе грѣховъ, и обрѣзаніе крещеніемъ Христовымъ; но оно еще предъизображаетъ, хотя не ясно и какъ бы въ тѣни, всеобщее воскресеніе и то измѣненіе, когда обрѣзаны и отсѣчены будутъ всѣ плотскія помышленія людей, и человѣкъ всецѣло преобразится для другой жизни. Осьмый же день обрѣзанія, не означаетъ ли, какъ пришло мнѣ на мысль, осьмаго грядущаго вѣка? —

Итакъ, когда еще не было самаго образа вещей и обрѣзанія духовнаго, то обрѣзаніе плотское было необходимо; однакожъ оно должно было прекратиться, когда Христосъ явилъ духовное. Законъ Божій, предписывавшій плотское обрѣзаніе и приношеніе въ жертву животныхъ, былъ въ своемъ родѣ совершенъ: поелику имѣлъ силу, по возможности, вести къ совершенству исполнителей онаго, а потому ни въ какое время и никакъ не могъ бытъ нарушенъ. Глаголъ Бога нашего, говоритъ Писаніе, пребываетъ во вѣки (Ис. 40, 8). Но поелику оный законъ данъ былъ вмѣсто руководителя и пѣстуна для несовершенныхъ, и, такъ сказать, младенцевъ по возрасту духовному, до времени лучшаго распоряженія (Евр. 9, 10); то, когда явился въ свое время законъ совершеннѣйшій, менѣе совершенный долженъ былъ уступить мѣсто лучшему и превосходнѣйшему. Когда восходитъ солнце, луна и звѣзды меркнутъ и становятся непримѣтными: подобно сему, и при появленіи истиннаго обрѣзанія и превосходнѣйшаго служенія, тѣни и прообразованія истины должны были уступить мѣсто возсіявшей истинѣ. Богъ Слово сталъ плотію, и нынѣ въ осьмый день пріялъ плотское обрѣзаніе, дабы отдать за насъ долгъ письмени закона, и даровать намъ законъ духа, пребывающій въ вѣкъ, и такимъ образомъ на мѣсто худшаго водворить лучшее. Для того и Священство по чину Мельхиседекову предпочтено Священству по чину Ааронову, дабы тѣни изчезли и открылась истина, дабы вмѣсто младенческаго несовершенства законныхъ постановленій воцарилось совершенство и величіе Евангельскаго ученія. Для того Петръ и Павелъ, сіи высочайшіе Божественные Тайновѣдцы, для того и всѣ святые Апостолы и ученики, воспитанные въ началѣ подъ руководствомъ закона письмени, и обрѣзанные по плоти, потомъ обрѣзаны духовно крещеніемъ, чтобы чрезъ нихъ уничтожился духъ рабства, и посредствомъ Божественнаго крещенія оживился въ насъ о Христѣ Іисусѣ духъ благодати и сыноположенія.

Съ сего же цѣлію поставлены всѣ Богомудрые Священники, и между ними великій Василій, великій архіерей Церкви, который прошелъ небеса не тѣломъ, но созерцаніемъ и духомъ, который, подражая Первому и Божественнѣйшему Іерарху Іисусу Христу, и самъ вошелъ во внутреннѣйшее завѣсы, изнесъ оттуда законъ духа и громъ ученія, и молніеносною Евангельскою проповѣдію поразилъ и низложилъ законъ письмени и обрѣзанія плотскаго. Василій — ярко горящій свѣтильникъ Каѳолической Церкви, свѣтлое солнце Евангельской истины, осіявающее всю землю лучами своего Богословія, неподражаемый по дѣламъ, недосязаемый по умозрѣнію, совершенный по разуму, жизни и добродѣтелямъ, премудрый по наукамъ Божественнымъ и человѣческимъ, такъ что въ немъ, вообще можно сказать, не было ни какого несовершенства. Изучивъ вполнѣ всю мірскую мудрость и всѣ знанія человѣческія, онъ все сіе скоро повергъ къ ногамъ учениковъ Іисусовыхъ; благоговѣйно и глубоко проникнувъ всѣ древнія и пророческія священныя книги, святый Василій прямо притекъ чрезъ нихъ къ совершеннѣйшей вѣрѣ въ Іисуса Христа, и утвердился въ ней. Имѣя своимъ руководителемъ Евангеліе, онъ достигалъ такимъ образомъ истиннаго познанія Пророковъ; а чрезъ познаніе ученія Пророческаго входилъ въ точное разумѣніе Евангелія; и при помощи того и другаго пріобрѣлъ яснѣйшее вѣденіе Божества. Василій — высокій и величественный столпъ Церкви Божіей, свѣтило Богословія, красота Іерархіи, истиннѣйшій человѣкъ Бога Отца, пламеннѣйшій благовѣстникъ Единороднаго, вѣрнѣйшій приставникъ и домоправитель Духа Святаго, чадо мудрости, чертогъ разума, сокровищница познанія, училище благочестія, истолкователь таинственнаго и Божественнаго совѣта, несокрушимая и незыблемая твердыня силы и крѣпости Христовой, учившій и наставлявшій всѣхъ людей страху Божію, заповѣдямъ Господнимъ и благочестію. Великій Василій — царская труба Слова Божія, огласившая силою звука своего концы вселенной. Громко возвѣщая обрѣзаніе духа въ Божественномъ крещеніи, онъ болѣе, нежели кто-либо другой изъ Богослововъ, содѣйствовалъ къ упраздненію обрѣзанія по плоти. Посему, не безъ причины и не случайно Божественный Василій разрѣшился отъ тѣла, и преставился отъ земли къ Богу въ день Обрѣзанія Іисусова, празднуемый между днемъ рожденія и крещенія Христова. Поелику сей Блаженнѣйшій, проповѣдуя и восхваляя рожденіе и крещеніе Христово, превозносилъ обрѣзаніе духовное; то и самъ, совлекшись тѣла, удостоился вознестись ко Христу, именно въ священный день воспоминанія обрѣзанія Христова. Посему-то и установлено въ настоящій день ежегодно чтить память Великаго празднованіемъ и торжествомъ.

И вотъ Святая, Вселенская Церковъ, во всѣхъ предѣлахъ земли, нынѣ совершаетъ священную и всесвятую память Василія, и достойно прославляя ее Божественными хвалами, вмѣстѣ воспѣваетъ и прославляетъ Христа, дивнаго во святыхъ Своихъ. Ибо побѣдоносный Василій освободилъ Христову Церковь отъ всякой ереси, утвердилъ ее во всякомъ ученіи благочестія, устранилъ отъ всѣхъ неправыхъ мудрованій, и единственно сочеталъ ее съ вѣрою и ученіемъ Господа. Громогласнымъ словомъ сего священнаго Пастыря пораженъ и уничтоженъ Арій; опроверженіями Василія, какъ ударами сверкающей молніи, низложенъ и истребленъ Евномій; обращенъ въ бѣгство и разсыпанъ Савеллій. Вооружившійся на Святаго Духа Македоній сокрушенъ и попранъ духомъ Василія; безумнѣйшій и несмысленный Апполлинарій обличенъ мудростію Божественнаго слова Василія, и преданъ вѣчному посрамленію. Кратко сказать, всѣ отрасли плевелъ, всѣ виды богопротивныхъ ересей, какія въ теченіи вѣковъ появились прежде его, и какія должны были явиться послѣ отшествія его къ Богу, — всѣ онѣ приразившимся огнемъ Богословія свѣтоноснаго Василія, попалены и пожраны, подобно тому, какъ по молитвѣ Иліи, ниспадшимъ съ неба огнемъ, попалены были и жертвы и жертвенникъ его, и все прочее. Сей великій мужъ принадлежитъ не одной Кесарійской Церкви, коей былъ Епископомъ, и не въ свое только время, не однимъ соплеменникамъ своимъ былъ полезенъ, но всѣмъ странамъ и градамъ вселенныя, всѣмъ людямъ приносилъ и приноситъ пользу, и для Христіанъ всегда былъ и будетъ учителемъ спасительнѣйшимъ.

Нужно ли говорить о рожденіи, воспитаніи, образованіи Василія и о ревности его въ занятіяхъ священными науками? Нужно ли говорить о томъ, какъ сей Блаженнѣйшій, отвергнувъ языческую мудрость, перешелъ къ Христіанскому Богомудрію, и строжайшею жизнію и витійственнымъ словомъ превзошелъ всѣхъ философовъ, жившихъ прежде и послѣ его; какъ онъ, возшедши потомъ на престолъ Святительскій, подобно свѣтильнику, поставленному на свѣщникѣ святой Церкви, освѣщалъ всю вселенную свѣтомъ животворнаго ученія; какъ, сражаясь мужественно съ ересеначальниками и противниками истины, отгналъ сихъ Аравійскихъ волковъ отъ своей священной паствы; какъ, противоборствуя нечестивымъ царямъ и состязуясь съ беззаконными областеначальниками, одержалъ надъ всѣми ими блистательнѣйшія побѣды; какъ пасъ добрый сей Пастырь на благой и утучненной пажити овецъ Христовыхъ, сказуя имъ великія и священныя чудеса творенія, и изъясняя словеса небесныя и законы Богосовершенные, какъ Архіерей святый, непричастный злу, непорочный, отлученный отъ грѣшниковъ, и превознесенный (если смѣю такъ сказатъ) выше небесъ (Евр. 7, 26), принесшій спасеніе многихъ въ жертву Евангелію? Нужно ли наконецъ говорить о томъ, какъ онъ, оставивъ сію земную и бренную храмину, и преселившись въ мѣсто селенія дивна даже до дому Божія, во гласѣ радованія и исповѣданія шума празднующихъ (Псал. 41, 5) возлегъ и упокоился съ первородными чадами небеснаго Сіона? Но все это подробно описано, и славно возвеличено въ священныхъ словахъ Божественнаго Григорія, и потому я излишнимъ почитаю распространяться о семъ въ настоящемъ словѣ моемъ.

Почтимъ же теперь память сего богоноснаго отца, почтимъ достодолжно пѣснопѣніями и Богодухновенными хвалами силы и добродѣтели учителя: почтимъ его, какъ истиннаго отца, который научилъ насъ любить добродѣтель, который породилъ насъ Евангеліемъ во Христѣ Іисусѣ, и своимъ ученіемъ преобразилъ насъ, по внутреннему человѣку нашему, въ богоподобныхъ чадъ. Чѣмъ еще можемъ мы почтить его? Обрѣзаніемъ. Обрѣжемъ же не крайнее плоти нашей, какъ древній Израиль; но, какъ училъ насъ сей великій наставникъ въ своихъ назидательныхъ бесѣдахъ, и особенно въ увѣщательномъ словѣ на день крещенія, обрѣжемъ внутренняго человѣка сердца, отсѣчемъ и умертвимъ всѣ сокровенныя страсти души, умремъ съ готовностію со Христомъ, сораспявшись и спогребшись Ему, при совлеченіи тѣла грѣховнаго плоти, во обрѣзаніи Христовѣ, посредствомъ крещенія (Кол. 2, 11). Посему, оставивъ обрѣзаніе по плоти, потечемъ ко крещенію; минувъ тѣнь, поспѣшимъ къ истинѣ; выйдемъ и приступимъ ко Іоанну. Гласъ вопіющаго въ пустыни (Марк. 1, 3) уже громко взываетъ, и зоветъ къ себѣ вселенную. Гласъ уже предшествуетъ Слову; другъ и невѣстоводитель предходитъ Жениху; предпосланный вѣстникъ предваряетъ Царя, дабы исправить путь Ему, и приходитъ уже на Іорданъ, чтобы уготовати Господеви люди совершены (Лук. 1, 17). Іисусъ, по обрѣзаніи плотію въ осьмый день, имѣя яко лѣтъ тридесять (Лук. 3, 23), идетъ ко Іоанну креститься отъ него водою, дабы упразднить младенческое руководство письмени и постановить совершенйѣйшій законъ духа. Великій проповѣдникъ и Предтеча крѣпкимъ гласомъ взываетъ къ людямъ въ пустынѣ:покайтеся, приближися бо Царствіе небесное (Матѳ. 3, 2). Ибо гдѣ Царь, тамъ въ лицѣ Его и Царство; поелику же Царь Небесный пришелъ на воду крещенія, то вмѣстѣ съ Нимъ приблизилось и Царство небесное. Нынѣ же, послѣ того великаго Крестителя, призываетъ всѣхъ людей къ духовному крещенію Василій, соименный царствію, память коего совершаемъ мы въ настоящій день его преставленія.

Итакъ уготовимъ путь Господу нашему, исправимъ стези Ему, уравнимъ шествіе Ему, очистимъ дѣлами покаянія сердца наши, дабы онѣ достойны были грядущаго на Іорданъ Всецаря Христа. Спогребемся Ему крещеніемъ, дабы намъ и воскреснуть съ Нимъ въ новую жизнь, и прославиться съ Нимъ, и соцарствовать Ему во вѣки вѣковъ. Аминь. 
 

Источникъ: Святаго Амфилохія, епископа Иконійскаго Слово въ день Обрѣзанія Господа нашего Іисуса Христа, и въ похвалу святому Василію Великому. // «Христіанское Чтеніе», издаваемое при Санктпетербургской Духовной Академіи. На 1837 годъ. Часть первая. — СПб.: Въ Типографіи Министерства Внутреннихъ Дѣлъ, 1837. — С. 3-18. 

Свт. Амфилохій, еп. Иконійскій, святой отецъ и учитель Церкви IV вѣка, современникъ и другъ святителей Василія Великаго, Григорія Богослова и Григорія Нисскаго. Родился между 340 и 345 годами въ Діокесаріи Каппадокійской, учился у Ливанія въ Антіохіи. Ок. 364 г. сталъ адвокатомъ въ Константинополѣ. Ок. 370 г. возвратился въ свой родной городъ и началъ проводить уединенную жизнь. Въ 374 г. по рекомендаціи свт. Василія Великаго избирается епископомъ г. Иконія. По преданію, ангелы Господни трижды являлись въ видѣніяхъ св. Амфилохію, призывая его идти въ Иконію на святительскій подвигъ. Много лѣтъ пасъ святитель ввѣренную ему Господомъ Иконійскую паству. Молитва праведника была настолько дерзновенна, что онъ могъ испрашивать у Господа исцѣленія душевныхъ и тѣлесныхъ недуговъ своихъ пасомыхъ. Мудрый архипастырь, обладавшій даромъ писателя и проповѣдника, неустанно училъ пасомыхъ благочестію. Строго православный богословъ, святитель безпощадно обличалъ ереси аріанъ и евноміанъ. Онъ участвовалъ въ дѣяніяхъ Второго Вселенскаго Собора (381 г.) и возглавлялъ борьбу противъ ереси Македонія. Сохранились посланія и слова свт. Амфилохія, въ которыхъ совершенная форма изложенія сочетается съ глубокимъ апологетическимъ и догматическимъ содержаніемъ. Св. Василій Великій посвятилъ ему свое сочиненіе «О Святомъ Духѣ». Скончался въ глубокой старости ок. 395 г. Память свт. Амфилохія Иконійскаго — 23 ноября (6 декабря).