Пріиди, благочестивое собраніе, составимъ нынѣ празднество; пріиди, восторжествуемъ нынѣ съ вышними Силами. Пріидите и, послушные зову пророка Давида, воспоемъ Богу нашему, воспоемъ Цареви нашему, воспоемъ: яко Царь всея земли Богъ, воспоемъ разумно (Псал. 46, 7). Нынѣшній день на Ѳаворѣ очами человѣческими было видѣно невиданное: видѣно было тѣло земное, сіяющее Божественнымъ свѣтомъ, — тѣло смертное, источающее славу Божества. Нынѣ слухомъ человѣческимъ слышано было неслыханное: поелику Тотъ, Кто являетъ Себя человѣкомъ, объявляется отъ Небеснаго Отца Сыномъ Божіимъ, единороднымъ, возлюбленнымъ, единосущнымъ. Нынѣ Творецъ и Господь всего, изъ снисхожденія къ рабамъ облекшійся во образъ раба и ставшій по естеству и по образу человѣкомъ, — нынѣ именно являетъ въ семъ образѣ красоту Свою. Пріидите же, поревнуемъ и мы послушанію Апостоловъ, послѣдуемъ съ готовностію на голосъ Христовъ, исповѣдаемъ непостыдно Сына Бога живаго, взойдемъ на гору добродѣтелей, — и мы узримъ славу и услышимъ неизреченныя тайны: ибо воистинну блаженны очи, которыя видятъ, и уши, которыя слышатъ то, что многіе пророки и цари желали видѣть и слышать, но не получили желаемаго (Матѳ. 13, 16-17). Итакъ, пріидите: и мы, объяснивъ по возможности слова Божественнаго Писанія, предложимъ вечерю вамъ, добрымъ гостямъ, приправленную благодатію Того, Кто косноязычнымъ даровалъ легко и ясно говорящій языкъ.

Въ Кесаріи Филипповой Христосъ Господь, созвавъ первый соборъ Апостоловъ Своихъ, вопрошалъ ихъ, говоря: кого Мя глаголютъ человѣцы быти, Сына Человѣческаго, — вопрошалъ потому, что свѣтомъ знанія хотѣлъ разсѣять невѣдѣніе человѣческое, какъ мракъ, лежащій на духовныхъ очахъ. Ученики отвѣчали, что одни признаютъ Его за Іоанна Крестителя, другіе за Илію, а иные за Іеремію, или за одного изъ пророковъ. Дабы уничтожить такое мнѣніе о Себѣ и даровать невѣдущимъ истинное исповѣданіе, чтó дѣлаетъ Тотъ, въ десницѣ Котораго все возможно? Какъ человѣкъ, Онъ предлагаетъ вопросъ, а какъ Богъ, Онъ тайно умудряетъ (Апостоловъ), говоря: вы же кого Мя глаголете быти? На это Петръ, возжигаемый пламенною ревностію и наставляемый Духомъ Святымъ, отвѣтствовалъ: Ты еси Христосъ, Сынъ Бога живаго. Итакъ, кто Самъ назвалъ Себя Сыномъ Человѣческимъ, Того Петръ, или, лучше, глаголющій въ Петрѣ, провозгласилъ Сыномъ Божіимъ; и Онъ, подлинно, — Богъ и человѣкъ: Онъ сынъ не Петра, не Павла, не Іосифа, не другого какого отца, но Сынъ Человѣческій, ибо Тотъ не имѣлъ на землѣ отца, у Кого не было матери на небесахъ. Блаженъ ты, Симоне, варъ Іона, изрекъ Петру Безгрѣшный, поелику Самъ Отецъ Мой Небесный открылъ тебѣ это богословіе (ибо никто не знаетъ Сына кромѣ Отца, родившаго Его и Имъ — Сыномъ только знаемаго, и Духа Святаго, Который испытуетъ и глубины Божія). Это и есть та твердая и непоколебимая вѣра, на которой, какъ на камнѣ, основана Церковь; противъ нея хотя и возстанутъ и вооружатся врата адовы, уста еретиковъ, но никогда не преодолѣютъ, не поколеблятъ ея: стрѣлы младенецъ язвы ихъ и были и будутъ, изнемогутъ языки ихъ и противъ нихъ будутъ (Псал. 63, 8).

Послѣ сего, желая самымъ дѣломъ подтвердить слова Свои, Христосъ Господь сказалъ: суть нѣцыи отъ здѣ стоящихъ, иже не имутъ вкусити смерти, дондеже видятъ Сына Человѣческаго, грядуща во царствіи своемъ (Матѳ. 16, 28). Почему же нѣкоторые, а не всѣ призваны къ этому пребожественному видѣнію (Сына Человѣческаго, грядущаго во царствіи Своемъ)? Развѣ не всѣ ученики и Апостолы? Всѣ ученики, но не всѣ предатели, — всѣ христолюбивы, но одинъ сребролюбивъ; это — Іуда Искаріотскій, который одинъ и былъ недостоинъ видѣть Божество, по реченному: да возьмется нечестивый, да не видитъ славы Господни (Ис. 26, 10). Но поедику Іуда, завистливый и злобный, воспламенился бы еще бóльшею яростію, еслибы онъ одинъ изъ всѣхъ былъ отверженъ (а между тѣмъ необходимо было, чтобы всѣ, имѣющіе быть впослѣдствіи очевидцами страданій, были зрителями славы): то Господь беретъ только верховныхъ изъ Апостоловъ свидѣтелями Своей славы и Своего свѣта (и, именно, числомъ трехъ для того, чтобы указать на священное таинство Троицы, и потому, что при двухъ или трехъ свидѣтеляхъ станетъ всякъ глаголъ). Такимъ образомъ, Господь предателю закрываетъ путь къ оправданію своего предательства, а ученикамъ открываетъ Свое Божество. Почему же Спаситель взялъ Петра, Іакова и Іоанна? Онъ взялъ Петра, дабы показать, что Петрово свидѣтельство подтверждается свидѣтельствомъ Отца, и дабы увѣрить Петра въ томъ, что Отецъ небесный открылъ ему это свидѣтельство. Онъ взялъ Іакова, имѣвшаго прежде всѣхъ Апостоловъ умереть за Христа, испить чашу Его и креститься за Него крещеніемъ; наконецъ, взялъ Іоанна, какъ дѣвственника и чистѣйшій органъ богословія, дабы, узрѣвъ вѣчную славу Сына Божія, онъ возгремѣлъ сіи слова: въ началѣ бѣ Слово, и Слово бѣ къ Богу, и Богъ бѣ Слово (Іоан. 1, 1).

Итакъ, взявъ съ Собою на гору Ѳаворъ тѣхъ, которые отличались самыми высокими добродѣтедями, Господь преобразися предъ ними (Матѳ. 17, 2). Хотя святое тѣло (Христово) съ самой первой минуты ѵпостаснаго соединенія совершенно обогатилось славою невидимаго Божества, такъ что одна и та же слава и Слова и плоти, однако же эта слава, бывъ сокрыта въ видимомъ тѣлѣ, не могла быть видѣна тѣми, которые связаны узами плоти и, конечно, не могутъ вмѣщать того, чего не видятъ и ангелы. Посему, когда Христосъ преображается, то Онъ становится не тѣмъ, чѣмъ не былъ, но, отверзая очи Своихъ учениковъ и изъ слѣпыхъ дѣлая ихъ зрячими, является имъ тѣмъ самымъ, чѣмъ былъ. И вотъ значеніе словъ: преобразися предъ ними. Оставаясь Самъ по себѣ тѣмъ же, чѣмъ былъ прежде, Господь теперь является ученикамъ Своимъ еще чѣмъ то другимъ, сверхъ того, чѣмъ они видѣли Его прежде. И просвѣтися лице Его, т. е. Того, Кто Своею властію освѣтилъ солнце и сотворилъ свѣтъ древнѣйшій солнца, — Того, Кто есть истинный и невещественный свѣтъ, сіяніе славы, естественный образъ ѵпостаси Бога Отца (Евр. 1, 3). Просвѣтися лице Его яко солнце не потому, чтобы оно было не свѣтлѣе солнца, но потому, что столько могли вмѣстить зрители (ибо не тотчасъ ли они были бы сожжены, еслибы Онъ явилъ всю славу Свою). Просвѣтися лице Его яко солнце: ибо что солнце между предметами чувственными, то Богъ между существами разумными. Ризы же Его быша бѣлы яко свѣтъ. Какъ иное дѣло — солнце (оно есть источникъ свѣта и не можетъ быть ясно зримо) и иное — разливающійся отъ него по землѣ свѣтъ (на него премудрость Божія даровала намъ возможность взирать): такъ и лице Господа сіяетъ яснѣе, какъ солнце, а одежды Его становятся бѣлыми, какъ свѣтъ, сіяя сообщеннымъ имъ свѣтомъ Божественнымъ.

Затѣмъ, дабы указать Владыку Ветхаго и Новаго Завѣта, дабы заградить уста еретиковъ и утвердить вѣру въ воскресеніе мертвыхъ, во славѣ предстаютъ предъ Господомъ, какъ рабы. Моѵсей и Илія и являются сорабамъ своимъ съ Нимъ глаголюща (Матѳ. 17, 3). Нужно было, чтобы Апостолы узрѣли славу и дерзновеніе служителей Божіихъ, хотя и подобныхъ имъ рабовъ, какъ для того, чтобы они удивились человѣколюбивому снисхожденію Господа, такъ особенно для того, чтобы сами возгорѣли ревностію и укрѣпились на подвиги (потому что, кто узналъ плоды трудовъ, тотъ легко рѣшается на подвиги). Моѵсей тогда говорилъ приблизительно такъ: «слыши, духовный Израилю, чего не могъ слышать Израиль чувственный:Господь Богъ твой Господь единъ есть, хотя и въ трехъ лицахъ познаваемый, одно существо Божества — и свидѣтельствующаго Отца, и свидѣтельствуемаго Сына, и осѣняющаго Духа. Вотъ — Тотъ, Кому Отецъ нынѣ даетъ свидѣтельство: вотъ животъ человѣковъ, который неразумные люди увидятъ висящимъ на древѣ и не повѣрятъ животу своему» (Втор. 28, 66). Тутъ въ свою очередь Илія сказалъ: «вотъ Тотъ, Котораго я узрѣлъ нѣкогда безтѣлеснымъ во гласѣ хлада тонка (3 Цар. 19, 12), т. е. въ Духѣ, потому что Бога, каковъ Онъ — по естеству, никто же видѣ нигдѣ же (Іоан. 1, 18), и если кто видѣлъ, то видѣлъ это въ Духѣ. Вотъ — измѣна десницы Вышняго (Псал. 76, 11); вотъ-то, ихже око не видѣ, и ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша(1 Кор. 2, 9). Тако въ будущемъ вѣкѣ всегда съ Господемъ будемъ, зря Христа блистающимъ свѣтомъ Божества» (1 Сол. 4, 17).

Бывшій зрителемъ сего Божественнаго Откровенія и объятый Духомъ, Петръ сказалъ Господу: добро намъ здѣ быти (Матѳ. 17, 4). Прекрасно и блистательно видимое солнце, драгоцѣнна и сладостна настоящая жизнь: во сколько же разъ вождѣленнѣе и пріятнѣе тотъ самосущій свѣтъ, которымъ все освѣщается! во сколько разъ драгоцѣннѣе и сладостнѣе та самосущая жизнь, которою всѣ мы живемъ и движемся и существуемъ (Дѣян. 17, 28)! Какъ же не добро не разлучаться съ добромъ! Впрочемъ, поелику добро должно было распространиться на всѣхъ, т. е. вѣрующихъ, а это долженствовало совершиться чрезъ крестную смерть: то не добро было оставаться на Ѳаворѣ Тому, Кто и воплотился для того, чтобы Своею кровію искупить Свое созданіе... Между тѣмъ облакъ свѣтелъ осѣни Апостоловъ, и они были объяты еще бóльшимъ страхомъ, зря Іисуса Спасителя съ Моѵсеемъ и Иліею сущихъ въ облакѣ (Матѳ. 17, 5). Облако осѣнило не темное, а свѣтлое: поелику на Ѳаворѣ открывается таинство, отъ вѣка и отъ родовъ сокрытое, и является слава непрестающая, вѣчная. И гласъ бысть изъ облака, глаголя: сей есть Сынъ Мой возлюбленный, т. е. сей, смиренно обращающійся между вами, человѣкъ, лице котораго нынѣ просіяло, сей есть Сынъ Мой, довременно и вѣчно происшедшій отъ Меня родившаго, изъ Меня и во Мнѣ и со Мною всегда сый, а не послѣ получившій бытіе. О немъ же благоволихъ, потому что по благоволенію Отца воплотился Единородный Сынъ Его, благоволеніе Отца въ Единородномъ Сынѣ содѣлало спасеніе всему міру, благоволеніе Отца во единородномъ Сынѣ соединило всяческая. Того послушайте: ибо пріемлющій Его пріемлетъ Меня, Который послалъ Его, и не чтущій единороднаго и возлюбленнаго Сына Моего не чтитъ Меня, Отца, пославшаго Его. Того послушайте: ибо Онъ имѣетъ глаголы живота вѣчнаго.

Отославъ Моѵсея и Илію каждаго въ свое мѣсто, Христосъ Іисусъ одинъ предстаетъ очамъ Апостоловъ, и такимъ образомъ они сходятъ съ горы, не говоря никому ничего изъ видѣннаго и слышаннаго, ибо такъ заповѣдалъ Господь. Для чего же, для какой цѣли? Такъ какъ Апостолы были еще несовершенны, еще не имѣли полнаго причастія Святаго Духа, то Господь сдѣлалъ это для того, чтобы не исполнить печалію сердецъ ихъ, и чтобы злоба зависти не привела предателя въ ярость.

Здѣсь, вмѣстѣ съ окончаніемъ предмета для слова, и мы окончимъ рѣчь свою. Вы же навсегда сохраните въ памяти своей сказанное. Пусть всегда для васъ звучитъ Отеческій гласъ:сей есть не рабъ, не посланникъ, не ангелъ, но Сынъ Мой возлюбленный, Того послушайте. Итакъ, внемлемъ Его заповѣдямъ: возлюбиши Господа Бога твоего всѣмъ сердцемъ своимъ (Матѳ. 12, 30). Не убій и даже не гнѣвайся на брата твоего всуе. Примирись съ братомъ твоимъ прежде, и тогда пришедъ принеси даръ твой. Не прелюбы сотвориши, и даже не занимайся съ излишнимъ любопытствомъ чужою красотою. Не отнимай у другого его собственности, но еще дай просящему у тебя и не убѣгай хотящаго занять у тебя (Матѳ. 5, 21-22; 24, 27-28, 33, 34, 37, 42).Любите враги ваша, благословите кленущія вы, добро творите ненавидящимъ васъ, и молитеся за творящихъ вамъ напасть и изгонящія вы; не судите, да не судими будете. Оставляйте, и будетъ оставлено вамъ, да будете сынове Отца вашего совершенны и милосерды, яко солнце свое сіяетъ на злыя и благія и дождитъ на праведныя и неправедныя (Матѳ. 5, 44, 45, 48). Станемъ хранить всякимъ храненіемъ эти Божественныя заповѣди, дабы и мы могли насладиться Божественною красотою Господа Бога — нынѣ — елико возможно для отягченныхъ земною скиніею тѣла, а послѣ — яснѣе и чище, когда праведники возсіяютъ, какъ солнце, и, освободившись отъ нуждъ тѣлесныхъ, подобно ангеламъ, будутъ съ Господомъ безсмертны, въ великое и славное откровеніе съ небесъ Самого Господа и Бога и Спаса нашего Іисуса Христа, Которому слава и держава нынѣ и присно и во вѣки вѣковъ. Аминь. 
 

Примѣчаніе: 
[1] Въ сокращеніи и переложеніи на русскій языкъ. См. Curs. Compl. Patrologiae, edit. Migne. Paris. tom. XCVI; ср. Христ. Чтен. 1842 г., III, 166-205 стр. 
 

Источникъ: Слово на преславное Преображеніе Господа нашего Іисуса Христа, преподобнаго отца нашего Іоанна Дамаскина. // Церковныя вѣдомости, издаваемыя при Святѣйшемъ Правительствующемъ Сѵнодѣ. Еженѣдельное изданіе, съ прибавленіями. 1897. Второе полугодіе. — СПб.: Сѵнодальная Типографія, 1897. — С. 1059-1063.