Normal 0 false false false RU X-NONE X-NONE MicrosoftInternetExplorer4

/* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Обычная таблица"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:10.0pt; font-family:"Times New Roman","serif";}

Проблемы современного богословия

митрополит Навпактский и св. Власия Иерофей

Православное церковное богословие

Ορθόδοξη Εκκλησιαστική Θεολογία

Σεβ. Μητροπολίτου Ναυπάκτου και Αγίου Βλασίου Ιεροθέου

Священная обитель Ватопед на Святой Горе Афон в прошедшем месяце ноябре (1998г.) приняло важное решение почтить память свт. Григория Паламы, архиепископа Фессалоникского, который в самом начале своей монашеской жизни проживал в этой священной обители.

В журнале «Εκκλησιαστική Παρέμβαση» за прошлый месяц был опубликован репортаж об этой важной конференции, кроме того теперь на страницах газеты публикуется доклад, который был прочитан на этой конференции. То, что мне хотелось бы представить в данном докладе, так это то, по моему мнению, на конференции был выявлен способ подхода, который происходит в академическом богословии, в особенности в так называемом парижском богословии, которое в некоторых положениях отличается от православного церковного подхода этого  великого святоотеческого

Когда в этом докладе речь ведется о Парижском богословии, то под ним мы понимаем то богословие, которые было сформировано русскими богословами, которые не приняли реформ Петра Великого в России, и то богословие, которое было сформировано на Западе русскими славянофилами. Богословский институт прп. Сергия в Париже занимался выработкой основных понятий своего богословия, поскольку туда в свое время пришло много русских богословов.

Безусловно, известно и то, что эти русские богословы, обладая ощущением православной традиции исихазма и, глядя на гуманистические принципы западной культуры, вступили в диалог с различными философско-религиозными течениями на Западе, тем самым они стремились им оказать помощь. Таким образом они стремились сделать то, что сделали Отцы Церкви 4 столетия, то есть дать ответы на запросы западных людей, но также и решить с помощью Православного Откровения сущностные, философские, антропологические, социальные и иные проблемы, которые преобладали на Западе.

Да, действительно, они многое принесли для удовлетворения духовной жажды западного человека. Однако, в то время как Отцы 4 века обладали персональным переживанием откровения, которого они достигали через очищение сердца, просвещение ума и  обожения, и посему они могли совершать творческую задачу, эти русские богословы не обладали этими персональными предпосылками, поэтому и во многих вопросах они не смогли дать авторитетных ответов, более того, вместо того, чтобы значительно повлиять на многие вещи, в некоторых положениях эти богословы испытали влияние со стороны основных принципов западной традиции.

Следовательно, под термином Парижское богословие следует понимать некое рассудочное и философское богословие, которое отходит от основных принципов богословия Святых Отцов Церкви.

Я думаю, что свт. Григорий Палама может быть понимаем исключительно как святогорец, с помощью критериев и условия, которые на самом деле существуют только на Святой Горе Афон. Как нам, к сожалению, приходится наблюдать в многочисленных анализах, которые делаются в наши дни в отношении этой величайшей личности святого отца Церкви,  многие  из них допускают разнообразные неверные толкования и комментарии как в отношении свт. Григория, так и в отношении того учения, которое им было изложено.

Одним из таких примеров является вопрос о личности-ипостаси. Как было раскрыто на этой конференции, согласно учению свт. Григория Паламы и всех Отцов Церкви Бог — это Три Лица: Отец, Сын и Святой Дух. Но и человек как образ Божий может рассматриваться, при необходимых условиях,  как личность-ипостась. И основным условием для этого является сознание того, что не существует никакого подобия между тварной и нетварной природами. Нетварная природа не имеет начала, не имеет изменения, и не имеет завершения, в то время как тварная природа имеет свое начало, превратна, изменяемы и, следовательно, она должна иметь конец. Но Бог восхотел, чтобы человек не имел конца, посему человек по благодати, но не по природе является безсмертным. Только Христос как вочеловечившийся сын Божий является мостом между тварной и нетварной природам, поскольку Он соединил тварное и нетварное и действует как одно лицо «в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно». Христос в своем вочеловечении восприял человеческую природу, но не человеческую личность, как утверждал Несторий, поскольку ипостасью для человеческой природы является Бог Слово. После же соединения двух природ во Христе сохраняются свойства присущие каждой из них, то есть сохраняется тварное и нетварное. Более того, те люди, которые соединяются со Христом, они приемлют нетварную благодать Троичного Бога и по благодати являются богами, или обоженными, но не являются по благодати богочеловеками.

Так называемая Парижская школа в своем стремлении превзойти греческое богословие, богословие Отцов, поскольку они развили мнение  о том, что  богословы русской иммиграции во многом пошли дальше богословия греко-римских Отцов Церкви (Алексй Хомяков), сформулировали ошибочные теории в отношении личности человека. Они сконструировали некую модель согласно которой существуют Личности Божества по образу которых действуют и существуют и личности-персоны людей, они также ввели образ с помощью которого Лица Святой Троицы несут особое служение в экклесиологии, социологии, образовании и т. д. То есть разные богословы, испытывая влияние Парижского богословия стремятся найти соответствия Троичного Бога в Церкви, обществе, образовании. Например, они утверждают, что Церковь — это икона, образ Святой Троицы, в то время как Церковь является телом Христа. Они также дерзали применить догмат Святой Троицы для описания отношений между супругами и отношениями в семье. 

Далее мне хотелось бы представить три высказывания, которые указывают на то, как и каким образом пытается богословствовать Парижская школа, используя логику, философию, тем самым выходя за рамки не столько терминологии, сколько образа и способа богословствования Отцов Церкви.

1.    Излагается точка зрения, что «ипостась является образом существования природы». Это напоминает  о своего рода саввелианстве, потому что, как мы уже прежде анализировали в моей другой статье, мы не можем говорить вовсе о том, что ипостась является образом существования природы. Но православное учение состоит в том, что ипостасные свойства (нерожденность рожденность и исхождение) является образами существования божественных ипостасей. Святые Отцы использовали этот термин относящийся к образу бытия для того, чтобы выразить учение о нерожденности Отца, рожденности Сына и исходности Святого Духа, поскольку  образ посредством которого существует Отец это нерожденность, образ существования-бытия Сына — это рожденность, а образ существования-бытия Святого Духа — это исхождение. Но большая проблема возникает тогда, когда это определение, которые Святые Отцы применяли для описания отношений между лицами Святой Троицы на свойства человека. Невозможно троичную терминологию полностью перенести , без определенных оговорок на данные человека, поскольку термин «образ существования (бытия)» Лиц Святой Троицы не может иметь то же самое смысловое содержание применительно к отношениям между людьми.

2.    Некоторыми выразителями Парижского богословия обыкновенно высказывается мнение, что «лицо ипостазирует сущность». В православной богословской ретроспективе это высказывание непонятно, и оно указывает на философский и рассудочный способ подхода к богословским вопросам, как это делали еретики, которые философствовали, исследуя и анализируя учение и откровение о Боге. Поэтому, когда мы говорим, что персона-личность испостазирует сущность, то под этим мы понимаем, что сущность существует сама по себе, сама по себе существует личность, и появляется личность, которая ипостазирует сущность, то есть ее воспринимает и ей подает бытие, жизнь! Это непонятно с точки зрения логики, и в большей мере со стороны богословской, поскольку сущность и природа не мыслятся без ипостаси или лица, ни ипостась или лицо без сущности или природы. Когда же в святоотеческой традиции говорится об ипостаси — лице, то под ними понимаются сущность с персональными свойствами. Говорить же, что личность испостазирет сущность означает, что каким-то образом между сущностью и личностью полагается некий промежуток времени, и что даже существует некое начало, которое ипостазирует сущность. Я не стану говорить далее и более, потому что я ощущаю страх и ужас когда прибегают  к логике, рассудку для решения этих вопросы,  пусть даже и в стремлении опровергнуть эти современные точки зрения о отношениях и общении Лиц Святой Троицы.

3.    Говорится о монархии Бога Отца, то есть что Бог Отец является источником бытия для других Лиц — Ипостасей Святой Троицы. Нет никакого сомнения в том, что это православное мнение, поскольку этому учат и Святые Отцы, но при предпринимаемых анализах этого вопроса с помощью логики и рассудка создается впечатление, что монархия Бога Отца воспринимается по образцу феодальных отношений.

Православный взгляд на монархию Бога Отца состоит в том, что Бог Отец имеет общение в Своей сущности с Сыном посредством рождения, а с Духом Святым через исхождение. Но и это  должно восприниматься нами при двух необходимых условиях. Первое состоит в том, что когда мы говорим о нерожденности Отца, рожденнности Сына и исхождении Святого Духа, из этого, как точно замечает свт. Григорий Богослов, следует, что мы не рассудком, логикой познаем, что есть нерожденность, рожденность и исходность. Мы принимаем Откровение без всякого размышления и рассуждения над ним. Второе условие состоит, что несмотря на различные образы бытия Лиц Святой Троицы Три Лица являются равночестными (ὁμότιμα), единосущными (ὁμοούσια), равной силы (ὁμοδύναμα) и имеющие равную славу, достоинство (ὁμόδοξα). Не существует никакого превосходства одного лица над другим, нет лица одного выше другого. И это потому, что между Отцом и Сыном, не существует никакого промежутка времени. Единство Троичного Бога связано с отцовством Первого Лица, но и общностью и единством сущности.

В православном святоотеческом богословии самым явным образом указывается на то, что одно — это таинство Святой Троицы, которое мы не можем вообще и никак постигнуть, а другое — догмат о таинстве Святой Троицы, который сформулировали Отцы, обладая опытным переживанием Божественного Откровения. Точно также на одном уровне находятся отношения Лиц Святой Троицы, а на другом отношения между человеческими ипостасями — лицами. Не существуют аналогии между Богом и человеком, потому что в таком случае мы заключаемся в рамки метафизики, против чего там воевали Отцы. Да, конечно же существуют и святоотеческие тексты и Соборные определения как это мы видим в Синодике Православия, в которых осуждается метафизика, которая видела соответствия и аналогии между нетварным и тварным.

Нам следует быть весьма осторожными к воззрениям, которые к нам  приходят из так называемого парижского богословия, кпо одном весьма простой причине, что она считает, что она в своих взгялдах продвинулась намного далее богословия греко-римских Отцов Церкви и является по сути выше святоотеческого традиции, поскольку себя рассматривает как некое неопатристискую традицию. Все это более чем опасно.

Мы выражаем огромную признательность о. Иоанну Романидису, который является выразителем святоотеческого учения и знатоком всех этих течений, которые сегодня можно наблюдать в западном мире. А также потому, что он нам раскрыл все истины и прояснил все эти вопросы и нас ориентировал на авторитетный православный богословский критерий Святых Отцов Церкви. Но мы также выражаем большую признательность и о. Георгию Металлиносу, профессору Афинского университета, который укрепляет с позиций истории эту традицию и ее с большим успехом четко и ясно излагает. Существует необходимость в изъяснении свт. Григория Паламы как святогорца и в том, чтобы мы присоединялись к Православной традиции в этих рамках, которые сохраняются и в наши дни. Так что следует избегать той опасности, которая заключается в истолковании свт. Григория Паламы с позиций идеологических и моралистических.

Перевод: Православного Апологета 2012г.

Источник: http://www.oodegr.com/oode/theos/genika/ekklisiast_theologia1.htm