Блог священника Павла Адельгейма: Пути деспотов
О серьезных и недопустимых канонических изменениях в новых документах РПЦ Московского Патриархата в отношении духовенства и клира: увольнения на покой и перевод за штат, начисление пенсии
Комментарий Редакции "Православного Апологета"
4 февраля 2013 года Архиерейский собор принял «Положение о материальной и социальной поддержке священно- и церковнослужителей и работников религиозных организаций РПЦ, а также членов их семей».
От Редакции ПА: Публикацией статьи и размышлений отца Павла мы хотели бы обратить наше Священноначалие на серьезные канонические нарушения, которые были совершены при принятии ряда документов РПЦ Московского Патриархата при решении судьбы "выходящего за штат или на покой" священнослужителя. В нашем комментарии мы будем ссылаться на фундаментальный труд в области канонического права Православной Церкви выдающегося канониста свмч. Никодима (Милаш) " Православное церковное право, СПб. 1897 ". Этот труд является общепризнанным и авторитетным во всей Православной Церкви.
Во-первых каждому епархиальному епископу необходимо помнить, что "Духовное лицо, состоящее на пенсии, удерживает за собою свой духовный сан и священнослужительские права, причем должно исполнять все священнослужительские обязанности, связанные с его чином, насколько дозволяем ему немощь". (Никодим, епископ Далматинский. Православное церковное право, СПб. 1897 с. 559) В связи с этим совершенно неприемлемым является новое постановление о запрещении священнику находящему на пенсии или за штатом совершать Божественную литургию и иные священнодействия. Тем самым совершается епископом святотатственное надругание над священным саном. И такие действия епископа подлежат рассмотрению Церковного суда и отмене. Точно также недопустимым является требования от уходящего на покой священнослужителя: "По мере состояния здоровья Вам благословляется совершение богослужений в храме таком-то по согласованию с настоятелем". Данная формулировка перекликается с церковным наказанием "Запрещение совершать некоторые определенные священнодействия", или "Отрешение от места служения на некоторое определенное время" (епископ Никодим. Указа. сочин., с. 500, 501).
Посему совершенно неприемлемым с точки зрения канонического права Православной Церкви является ниже следующее утверждение "Положения о практике запрещения клириков в служении и почисления клириков за штат", принятое 30 мая 2014 года (журнал № 38), и ставшее правилом для всей РПЦ:
"Настоящим Вы почисляетесь за штат такой-то епархии с правом перехода в другую епархию, но без права служения вне вверенной мне епархии до направления мною документа о временном командировании или отпускной грамоты в иную епархию.
В случае неустройства на служение в течение трех месяцев Вы запрещаетесь в служении с правом подачи прошения о восстановлении в клире вверенной мне епархии или о продлении срока пребывания за штатом с правом перехода в другую епархию". (Положение о практике запрещения клириков в служении и почисления клириков за штат. II. О практике почисления клириков за штат. 1.)
Почисление за штат и перевод в другую епархию, с точки зрения канонического права Православной Церкви, никогда не может быть причиной и поводом для любого наложения запрещения в священнослужении. Запрещение, даже временное, предполагает вину со стороны священника, вызванную в недолжном "отправлении своих священнослужительских обязанностей", либо "во время следствия, когда кто-либо обвиняется в преступлении, ведущем за собою извержение из сана". (Епископ Никодим (Милаш). Указ. сочин., с. 500-501). Уход на покой, или уход за штат священника, не является основанием для наложения даже временного запрещения.
Во-вторых, традиция назначение "пенсий духовным лицам", восходящая уже к IV Вселенскому собору, обязывает саму церковную власть назначать размер пенсии духовенству, ее выдавать духовенству, а не перекладывать все это на светскую власть. "Определение размера пенсии принадлежит этой же власти, то есть церковной власти, - подчеркивает свмч. епископ Далматинский Никодим (Милаш), авторитетнейший канонист Православной Церкви конца 19 - начала 20 столетия, -равно как и источник, из которго пенсия должна выдаваться". (Православное церковное право. СПб.1897, с. 559). В активной антихристианской цифровизации, которая активно навязывается в России, привязывать духовенство к государственным пенсиям, тем самым заставляя выполнять государственные требования по пенсионному страхованию: принятия СНИЛС, ИНН и иных цифровых идентификаторов, является настоящим преступлением против христианской совести священнослужителя и клирика.
Мы призываем Священноначалие РПЦ существенным образом пересмотреть принятые дополнения и редакции в документе "Положения о практике запрещения клириков в служении и почисления клириков за штат" и привести их в соответствие с традицией Православной Церкви и ее священными канонами. При этом мы хотели бы напомнить Священноначалию, что Поместная Церковь не обладает правом изменять своими законодательными актами, вводить в жизнь пометной церкви такие законодательные постановления, которые "нарушают вселенские основы церковного устройства.. противоречат истинному духу Церкви Христовой, именно духу православия, святости, нравственной чистоты и иерархических прав". (См. епископ Никодим. Указ. сочин., с. 454, глава 3-я Власть управления.. Ι Церковное законодательство, пар. 115 Поместные соборы) . В данном документе непрекрытым взглядом можно увидеть серьезные нарушения:
1)"противоречат истинному духу Церкви Христовой", духу любви, чуждому мести и жестокости,
2) "нарушаются иерархические права духовенства".
Мы также хотели бы напомнить Священоначалию, что любой принятый документ, если он противоречит общецерковному законодательству, духу Церкви, должен быть немедленно удален из законодательных актов поместной церкви. А до этого удаления, принятые ошибочные законы не имеют никакой канонической силы, они недейственны и недействительны.
Передел собственности, который вспыхнул в девяностых и тлеет по всей нашей Родине, то полыхая в разных регионах, то затухая, разгорелся в епархиях РПЦ. Потом пошли рейдерские захваты крупных и благоустроенных приходов. Жажда корысти, как встарь, овладела душами и сердцами. Ожили золотые идолы. Похоть и жадность, сладострастие и насилие убивают совесть и требуют жертв. Архиерейский собор и Синод определили новые способы «гасить» приходы и избавляться от стариков, прошедших скорбный путь советских гонений, но уцелевших до сей поры.
Шаг первый
22 марта 2011 года Синод принял «Положение о практике запрещения клириков в служении и почисления клириков за штат» (журнал № 20). Само по себе совмещение двух различных канонических актов в одном документе настораживает. Заштатный и запрещенный священник поставлены в одинаковое положение. Оба лишены возможности совершать Божественную Литургию. Предоставить такую возможность зависит от епархиального архиерея.
Документ требует письменного Указа о запрещении священника с обозначением причины, сроков и прочего. Эти требования известны из канонических источников и нуждаются не в повторной декларации, а в исполнении и контроле. Архиереи нарушают эти требования, не оформляя запреты указом, словно требования для них не писаны. Требования имеют декларативный и демонстративный смысл и не рассчитаны на исполнение.
Так же лукаво определяется положение заштатного духовенства. Документ не содержит прямого запрета на служение заштатным клирикам, как запрещенным. Он использует фигуру умолчания. Документ умалчивает о законном праве священника служить в своей епархии и приходе, пока держат ноги, чтобы умирать у Престола. Документ запрещает служить в другой епархии без отпускной грамоты, но ничего не говорит о праве служения в своей епархии и приходе. Умолчание о праве клирика совершать Литургию и причащаться священническим чином после выхода за штат позволяет архиерею оказывать давление на заштатных клириков, препятствуя их служению и причащению.
Шаг второй
4 февраля 2013 года Архиерейский собор принял «Положение о материальной и социальной поддержке священно- и церковнослужителей и работников религиозных организаций РПЦ, а также членов их семей». Этот многословный документ составлен в елейном стиле Иудушки Головлева и Фомы Опискина. Ссылаясь на «христианскую заботу о ближних», Архиерейский собор перечисляет социальные гарантии, предусмотренные гражданским законодательством. РФ приняло на себя финансовые расходы по пенсионному обеспечению клириков, не делая между ними кастовых различий, как и надлежит гражданскому документу. РПЦ полностью переложило на плечи государства пенсионные заботы о клире, не выделяет денег на пенсии, но приписывает себе заботу о пенсионном обеспечении.
Далее следуют пустопорожние рассуждения об организации «епархиальных попечительских комиссий, представляющих архиерею сведения», об их составе, структуре, выборности и о своей бесплатной и бесплодной деятельности. Таким же пустословием являются рассуждения об отчётах, благотворительных фондах и кассах взаимопомощи, наполняющие три последующие главы.
Единственный текст, имеющий практический смысл, сводится к заботе о заштатных архиереях – о себе любимых.
Глава IV.1 определяет место пребывания архиерея на покое, учитывая его пожелания. Глава IV.2 определяет епархии для проживания на покое архиереев, передавших выбор пребывания на усмотрение Патриарха. Глава IV.4 подробно определяет размеры и источники материального содержания архиерея: a. Епархия, бывшая последним местом служения архиерея, выплачивает ему ежемесячный архиерейский оклад; b. епархия, принявшая архиерея на покой, оплачивает персонал, обслуживающий архиерея, медицинские услуги, ремонт жилья, хозяйственные и транспортные нужды.
Все эти блага архиерей получает в дополнение к гражданской пенсии и социальным гарантиям государства. Глава IV.6: Находящийся на покое архиерей может исполнять обязанности игумена монастыря или настоятеля прихода, либо быть приписанным к монастырю или приходу. В таком случае соответствующие монастыри или приходы предоставляют пребывающим на покое архиереям благоустроенное жилое помещение, выплачивают им содержание, обеспечивают обслуживание.
Что касается остальных священно- и церковнослужителей, отправленных за штат, то «памятуя о христианском долге заботы о ближних, в том числе пастырях, монашествующих и мирянах, трудящихся и потрудившихся во имя Христово, о семьях, вдовах и сиротах церковных тружеников; а также имея в виду невысокий материальный уровень жизни значительной части духовенства и церковных работников», Архиерейский собор оставляет их нужды на усмотрение епархиального архиерея. Простому люду не обеспечен конкретный минимум социальной заботы: церковная пенсия и жилище. Не обеспечена возможность служить и причащаться. Их судьба отдана в руки епископа, который может, если хочет, позаботиться. Ответственности за клир он не несет. Спросить с него некому. Так по-разному определяет РПЦ судьбу своей номенклатуры и участь христиан: клириков и мирян.
Шаг третий
05.02.2013 года Устав РПЦ дополнился «главой XXI. О пенсионном обеспечении и об освобождении от должности по возрасту». Ст.4.определяет возраст освобождения от должности – 75 лет. «Престарелыми являются священно- и церковнослужители, достигшие возраста 75 лет» (Положение о материальной и социальной поддержке...5,1). В церковной традиции всегда существовали «старцы» (греч. пресвитер). Они пользовались уважением. "По достижении 75-летнего возраста каждый клирик, занимающий в канонических подразделениях или органах епархии должность игумена (игумении) или наместника монастыря, настоятеля прихода, председателя приходского совета, благочинного, секретаря епархиального совета, председателя или заместителя председателя епархиального отдела или комиссии, председателя, секретаря или члена епархиального суда, обязан подать прошение на имя своего епархиального архиерея об освобождении его от соответствующих должностных обязанностей» (гл.21, ст.4).
Это не увольнение за штат от священнослужения. Это увольнение от должности, которое приказано признать «за собственное желание» на безальтернативной основе. Юридический отдел Московской патриархии широко толкует термин «должность», включая в его объём прихожан храма: «члены Приходского собрания относятся к числу мирян, состоящих на церковных должностях» (Юридический отдел МП, Общецерковный суд, секретарь от 16.04.2012 года Исх. №51).
Кто помешает епархиальному епископу включить в понятие «должностного лица» неугодного клирика и уволить за штат на основании нового положения. Для архиерея беспроигрышный вариант расправы, не подлежащий обжалованию: «решения епархиального суда, содержащие резолюцию епархиального архиерея об освобождении обвиняемого лица от должности, обжалованию не подлежат» (абз.4 п.5 ст.48 Положение о церковном суде РПЦ МП). «Полнота судебной власти в епархиях принадлежит епархиальным архиереям» (Положение, п.2, ст.3).
«Ты именуешь Петра благоговейнейшим и боголюбивейшим епископом: а он между тем плачет и почитает себя неправильно отрешенным от вверенной ему церкви. Прилично было бы ему иметь имя священства купно с самою вещию, а если он не был достоин предстоять жертвеннику Божию, не иметь и наименования епископа. Он говорит, что может оправдать себя, но ему не дано времени на оправдание и не предложено рассмотреть дело по правилам» (Кирилл.1). Так рассуждает святой отец, послание которого признано каноническим источником. Что мешает Архиерейскому собору РПЦ принимать решения в соответствии с правилами Вселенской Церкви и в духе христианской морали?
