Разве создавался Исаакиевский собор в 19 столетии для того, чтобы быть музеем?

Вокруг дискуссии о передаче Русской Православной Церкви Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге

Читая сообщения о той дискуссии, которая развернулась в связи с распоряжением Г. Полтавченко о передаче «в безвозмездное пользование» Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге, приходишь невольно в изумление. Исторически Исаакиевский собор был кафедральным собором столицы и главным храмом Всероссийской Православной Церкви, о чем имеются свидетельства во всех дореволюционных изданиях, а также появившихся в постсоветское время справочниках по храмам Санкт-Петербурга. В таких церковных дореволюционных изданиях, как «Церковные ведомости», «вестник Санкт-Петербургской епархии» мы можем часто встретиться с сообщениями о служении во время заседаний Святейшего Правительствующего Синода и в перерывах между ними всех членов Синода. Никогда с момента своего создания Иссакиевский собор не мыслился быть чем-то иным, чем как «храмом молитвы», о чем золотыми буквами прописано на южном фронтоне Исаакиевского собора «ХРАМЪ МОЙ ХРАМЪ МОЛИТВЫ НАРЕЧЕТСЯ».

В некоторых СМИ с уверенностью пишется о том, что сама идея передачи Исаакиевского собора «взбудоражила Петербург».[1]

Но вполне естественно возникает вопрос – кого имеют в виду авторы таких громких заголовков? Чтобы доказать, что речь идет о большинстве петербуржец, авторы явно антицерковно настроенных газет убеждают, что верующих в Петербурге всего-лишь 2 %, а большинство людей не ходит в православные храмы. «Петербург — город светский, и архитектура его — наше общее достояние, а не тех двух процентов населения, что регулярно посещают службу», говорит архитектурный критик Мария Элькина.[2] Никто не отрицает того, что и наше государство и какая-то часть граждан страны нерелигиозная, светская. Однако было бы невежественно и исторически безграмотно утверждать, что создаваемые в столице Православной Российской Империи храмы создавались не как действующие храмы, а как музейные символы а выдающиеся русские художники, работавшие над их интерьерами, и архитекторы были нерелигиозными людьми. Этому полностью противоречат факты из жизни К. И. Брюллова, который расписывал значительную часть Исаакиевского собора. Сохранившаяся его переписка со свт. Игнатием (Брянчаниновым) самым очевидным образом доказывает его глубокую религиозность.

К.П. Брюллов. Автопортрет. 1848 г. (ГТГ)

«Давно видел я, что душа ваша в земном хаосе искала красоты, которая бы ее удовлетворила. Ваши картины – это выражения сильно жаждущей души. Картина, которая бы решительно удовлетворила вас, должна бы быть картиною из вечности. Таково требование истинного вдохновения. Всякая красота, и видимая и невидимая, должна быть помазана Духом, без этого помазания на ней печать тления; она (красота) помогает удовлетворить человека, водимого истинным вдохновением. Ему надо, чтобы красота отзывалась жизнию, вечною жизнию. Когда ж из красоты дышит смерть, он отвращает от такой красоты свои взоры. Поправляйтесь, дорогой мой Карл Павлович! Желаю по приезде моем увидеть вас здоровым, укрепившимся. Еще надо бы вам пожить, пожить для того, чтоб ближе ознакомиться с вечностию, чтоб пред вступлением в нее стяжать для души вашей красоту небесную; в душе вашей всегда было это высокое стремление».[3] Итак, свт. Игнатий видел в К.И. Брюллове «высокое стремление» к стяжанию в своей душе «красоту небесную». Но видят ли в творениях К. И. Брюллова это стремление светские люди и экскурсоводы? Скорее всего, что нет. Создавая великие произведения искусства в Петербурге, Москве и других городах России, великие русские художники вкладывали в них свою душу, веру, они стремились создавать не просто бездушные символы города, а символы небесного, символы горнего и вечного. И обязанность современного искусствоведа, архитектора, экскурсовода искренне и честно говорить об этих глубоко религиозных устремлениях строителей «светского Петербурга».

Передача Исаакиевского собора Русской Православной Церкви – это возращение храму его подлинного предназначения, быть храмом Божиим. И сегодня, когда часто идет речь о важности «восстановления исторической памяти русского народа», культуры, странными нам видятся «протесты петербуржцев и митинги» против возвращения Исаакиевского храма  Русской Православной Церкви. Возможно протестующие видят в этом некий политический контекст. Но это ошибочное видение проблемы. Кто внимательно слушает официальные выступления святейшего патриарха Кирилла, то увидит в них и беспристрастные строгие оценки деятельности государственной власти и пастырские указания на то как верно и богоугодно управлять народом, видя в нем не толпу, а живых людей, живые личности, мнения, чаяния  и нужды которого необходимо учитывать и помогать народу.

Нам хорошо известны факты кощунственного отношения к святыне Исаакиевского собора т.н. «петербуржцев», которые вскормлены на молоке совершенно ни чем не обоснованных русофобии и антиклерикализма, которые как из рога изобилия льются развратителями с расхристианизированного и морально разлагающегося Запада. Нам хорошо известно то, что некоторые «служители культуры» без всякой застенчивости не только «вольно гуляют по святая святых - алтарю», но и курят в помещениях храма. И разве не удивились бы наши предки и создатели архитектурного шедевра столицы, каким является Исаакиевский собор, что на его колоннаде курят и распивают шампанское или развлекаются иными способами? И нам весьма странным видится и призыв директора Государственного Эрмитажа М. Пиотровского к святейшему патриарху Кириллу «повременить со своими хотениями»[4] вернуть Исаакиевский собор Церкви. И это делается тогда, когда Русская Православная Церковь готовится в этом году отметить 100-е восстановления Патриаршества. Вернуть кафедральный собор Русской Православной Церкви в год такого важного юбилея для Российской Церкви – это не «хотения» Патриарха, а попытка отрезвить так глубоко пропитанное коммунистическим безбожием и созданной им «советской культурой» российское общество. В те страшные послереволюционные годы, когда настоящему геноциду подвергся русский народ, а его духовно-нравственные устои цинично разрушались, все русские люди видели в восстановлении Патриаршества – надежду, опору, а в лице Святейшего Патриарха Тихона своего заступника и молитвенника. И такое отношение к патриарху и патриаршеству было почти что у всех просвещенных и мало просвещённых и неграмотных людей. Один из таких ярких исторических фактов - письмо Президиума Академии Наук, тогда еще нахившемся в имперской столице, Петрограде, на имя председатедя ВЦИК освободить из заключения святейшего Патриарха Тихона, Русская Православная Церковь хранила «душу народа», то есть именно то, что сделало его великой нацией. Увы, это сознание было самыми изощренными способами выкорчевано. Как подчеркивал выдающийся русский философ Иван Ильин, выдворенный в 30-е годы из Москвы и России Советской властью за объективную критику, коммунистическая система создавала новый тип человека, чуждого русской культуре, ее духу. В этих словах, в этой глубокой оценке смысла проводимой советской властью идеологической чистки, вскрывается главная причина протестов современных «петербуржцев» против передачи кафедрального Исаакиевского собора Русской Православной Церкви, единственно законному его историческому владельцу после гибели Российской Православной Империи.

 И сегодня некоторые представители постсоветской культуры задаются вопросом: «А зачем РПЦ Исаакиевский Собор»? Мы на него ответим, что согласно священным канонам Православной Церкви каждый епископ должен заботиться о том, чтобы восстановить те храмы, которые по тем или иным причинам прекратили свое существование как храмы. А 13 правилом VII Вселенского собора повелевается возратить Церкви храмы, которые "при случившимся, по грехам нашим, бедствии в церквах, некоторые святые храмы, епископии и монастыри некими людьми расхищены, и соделались обыкновенными жилищами". Тех же ,которые противяться возвращению храмов Церкви, Церковь отлучает и свидетельствует об их последующей погибели: "Если же не тако: то, сущих от священническаго чина, повелеваем извергать, а монахов, или мирян отлучать, яко осужденных от Отца, и Сына, и Святаго Духа, и да вчинятся, идеже червь не умирает, и огонь не угасает. Понеже они гласу Господню противятся, глаголющему: не творите дома Отца Моего домом купли." И в юбилейный год 100-летия восстановления Патриаршества актуальность возвращения к полноценной жизни главного кафедрального собора Русской Православной Церкви является очевидной.

Об «аргументах» «Союза музеев России» не передавать Исаакиевский собор Церкви

В одной из статей, мы можем прочесть такое утверждение:

«Против высказались не только сотрудники музея «Исаакиевский собор», но и Эрмитажа, и других музеев. Ведь Исаакий никогда прежде не принадлежал РПЦ, так что речь идет не о возвращении когда-то отобранного, а о странном подарке».[5]

И чтобы доказать этот выдвинутый «научной интеллигенцией» Петербурга откровенно антиисторический и антинаучный довод, делается часто ссылка на статью Н. А. Толмачевой, положенной в основу мнения по Исаакиевскому собору «Союза музеев России».

Тем не менее, и это важно знать, в основу научно исторической позиции должны быть положены не только документы, но и их правильная, точная интерпретация. Подлинная научность должна быть неразрывно связана и с порядочностью. Мы постараемся показать, что т.н. «аргументы» «Союза музеев России», доказывающие якобы то, что Исаакиевский собор не принадлежал Русской Православной Церкви и Святейшему Синоду было отказано императором в передаче собора в ведение Церкви не являются научным аргументом. «В момент открытия собора в 1858 году, - пишет в своей статье Н. А. Толмачева, - сооружение находилось в ведении Комиссии по постройке. В 1864 году император Александр II упразднил комиссию, а здание передал в ведение министерства путей сообщения. В 1871 году Исаакий перешел под контроль министерства внутренних дел, после чего ни в какое другое ведомство собор не передавался»[6] - противоречит главному – до Революции 1917 года Церковь не была отделена от государства. И то, какое из государственных ведомств Российской империи возьмет на себя ответственность за сохранение собора не означало того, что сам собор не принадлежал Церкви. Пусть даже какие-то храмы и церкви принадлежали Министерству императорского двора, или Военному ведомству, или же даже Министерству путей сообщения – это никогда в православном государстве, каким была Россия до 1917года, не означало отторжения храмов от Русской Православной Церкви. Точно также как протопресвитер армии и флота, возглавлявший «особое» военное духовенство в России не был отделен от Церкви, не составлял церковь в Церкви, не было от Церкви отделено и военное духовенство. Исторически протопресвитеры армии и флота были часто членами Святейшего Синода Российской Церкви. Также что касается придворного духовенства, которое получало Высочайшее жалование, оно было неотъемлемой частью всего всероссийского духовенства, всей Всероссийской Православной Церкви. Идея о некоем разделении храмов и подчинении их каким-то государственным учреждениям является порождением послереволюционной России. Именно Советская власть, как известно, в марте 1923г. насильно отобрала у Московской Патриархии Исаакиевский собор и отдала его Обновленческой «Живой лже-Церкви», находившейся в самом тесном сотрудничестве с Советскими властями и непосредственно контролировавшейся ГПУ.[7] В своей Научной записке Н. А. Толмачева, подробно прописывая источники финансирования по содержанию Исаакиевского собора, указывает на официальные документы Российской империи. Она в частности пишет, что за всем сооружением Исаакиевского собора, его эксплуатацией и должным поддержанием сначала ведало Министерство путей сообщения и Министерство внутренних дел, что находилось под непосредственным контролем Госсовета, который подавал «расходы по содержанию кафедрального собора» «на утверждение Его Императорского Величества».[8]

Однако, сообщая о некоем настаивании Православной Церкви, «чтобы кафедральный собор в центре столицы был передан ей в полное ведение», то есть о возникшем некоем конфликте между Церковью и государством, Толмачева не дает никаких ссылок на исторические документы и статьи того времени. Если специальная Комиссия во главе с А. И. Резановым и «отклонила полную передачу здания в безраздельное управления Духовного ведомства», то это не означает вовсе, что было некое настаивание самой Православной Церкви, Святейшего Правительствующего Синода о полном переводе Исаакиевского собора в ведение Духовного ведомства. В рамках православного государства, где господствующее положение занимала Российская Православная Церковь, не могло быть никакой речи о некоем требовании и какого-то конфликта. Всероссийский император был главным ктитором Православной Церкви, его служение было священно с точки зрения учения Православной Церкви о власти православного императора (см.труд свт. Филарета, митрополита Московского. Христианское учение о царской власти и об обязанностях верноподданных.), и его забота о главном соборе Православной Империи  и Православной Всероссийской Церкви было почетной обязанностью. Переносить же события 19 столетия вокруг Исаакиевского собора, а тем более что касается о финансировании государством должного поддержания Исаакиевского собора в 20 век и убеждать, что Исаакиевский собор исторически не принадлежал Церкви является не только непорядочным, но проявлением исторической безграмотности. В этом смысле мы находим подтверждение и в высказываниях противников передачи Исаакия: «Не стоит ссылаться на столетнюю давность. Тогда церковь являлась частью государства — и собор принадлежал империи, но и церкви одновременно. Строился и содержался за счет казны, это понятно».[9]

Овящение Исаакиевского собора в 1858г.

Государственная власть должна возложить на себя бремя по финансированию реставрационных работ в Исаакиевском соборе

Часто современные российские политики заявляют о том, что нынешняя власть не является преемницей СССР, а Российской Империи, либо России после падения монархии и до Октябрьского переворота 1917г.

Эти заявления выглядят весьма привлекательными, в особенности на фоне т.н. «передачи» Русской Православной Церкви ее исторической собственности. Хотя на самом деле идет процесс не возвращения отобранного у Церкви имущества, а только о передаче в бессрочную аренду. В этой формулировке уже очевидно скрытое коварство. Но свое «преемство» даже от царской России государственная власть засвидетельствовала перезахоронением в России вдовствующей императрицы Марии Феодоровны и ряда военных и политических деятелей в России.

Передавая Церкви ее историческое имущество, которое в постреволюционное время было до неузнаваемости разрушено, а многое подверглось уничтожению, совершенно очевидно встает вопрос о реальном и бескорыстном участии государства в процессе воссоздания храмов и монастырей. И такие случаи известны. Совершенно очевидно для сознания русского человека, что было бы справедливым вернуть в год 100-летия восстановления патриаршества в Российской Православной Церкви в Петербурге – кафедрального собора Российской Церкви, которым с момента своего создания был не храм Христа Спасителя в Москве, а Исаакиевский собор и Патриаршее подворье на Фонтанке 44 (историческое подворье Троице-Сергиевой Лавры, где останавливался святейший патриарх Тихон). Вопрос о возвращении Фонтанного Патриаршего подворья искусственно не поднимается вообще. А когда он поднимался в 90-е годы 20 века, он был демонстративно закрыт Собчаком и его администраций по чисто коммерческим и русофобским соображениям.

Для более ясной картины, что и как было изуродовано Советской властью после отторжения Исаакиевского собора от Патриаршей Церкви Исаакиевского кафедрального собора в 1923г., а затем и его закрытия, мы приведем цифры.

«Большинство церковных ценностей храма, - пишет С. Шульц, - включая и богослужебные сосуды и приборы, было изъято из собора в 1922г. В соответствии с декретом ВЦИК от 23 февраля 1922г. Изымавшаяся утварь оценивалась лишь на вес, и в результате большинство  уникальных предметов церковной утвари оказалось утраченным. Лишь 5 и 8 мая 1922 года в Исаакиевском соборе было изъято «более 43 килограммов золота, две тонны 220 килограммов серебра, 796 драгоценных камней».[10]

В ответ на статью «Владимир Дашкевич: передача Исаакиевского собора больше напоминает рейдерский захват» и некорректные высказывания композитора В. Дашкевича мы вправе констатировать факт, что откровенный и настоящий «рейдерский захват» Исаакиевского собора произошел по инициативе Советской власти в 1923г.. когда собор был силой отнят у Московской Патриархии и передан «Живой Церкви». Актом откровенно кощунства и глумления над Православной верой было совершено размещение в центре храма в Пасхальную ночь с 11 на 12 апреля маятника Фуко.

Начало Великой Отечественной войны 1941г. Помешало уничтожить кресты на куполах Исаакиевского собора, о чем уже имелось соответствующее распоряжение. И на протяжении долгого времени крест на центральном куполе Исаакиевского собора оставался подпиленным.

Некоторые современные критики возвращения Исаакиевского собора утверждают, что у Церкви нет квалифицированных специалистов в области реставрации.[11] Но при подобных ситуациях Русская Православная Церковь обращается к светским специалистам. При этом нередки случаи и такие, когда приглашаемые «специалисты» у которых отсутствует религиозная совесть и ответственность за свою работу, наносят и целенаправленную порчу историческим памятникам. То есть проблема при реставрации культовых зданий состоит не в передачи их ее законному владельцу – Русской Церкви, а часто в сознании самих реставраторов.

Но поскольку исторические документы свидетельствуют о том, что в Императорской России Правительство и Сам Император проявляли самое непосредственное участие в вопросах реставрации Исаакиевского собора и поддержания его в рабочем состоянии, то почему нынешнее Государство должно уйти в сторону и полностью переложить эту заботу на духовенство Православной Церкви. Такой равнодушный отход лишь будет свидетельствовать о не легитимности государственной власти, отсутствии законного преемства от дореволюционной России.

Мы надеемся, что протестующие «петербужцы» смогут преодолеть в себе, в своем сознании ложные и искаженные представления о том, как должен использоваться православный храм, котором является Исаакиевский собор. Мы еще раз подчеркнем, что Исаакиевский собор является прежде всего православным храмом, в котором возносится и должна постоянно возноситься молитва и о упокоении душ и его Высочайших ктиторах, Всероссийских Императорах, и о его православных создателях, и о духовенстве в нем служившем и о народе русском, который претерпел страшные бедствия и страдания в послереволюционные годы коммунистического режима.  Мы уверены, что дореволюционный Петербург никогда бы не поддержал протестующих сегодня жителей северной столицы. А это означало бы, что между истинными петербуржцами, жителями имперской столицы и нынешними существует огромная духовно-нравственная и культурная пропасть. И Исаакиевский собор в своем культурно историческом измерении, основанном на традиции Православной Церкви не может превращаться к культурно-концертную площадку, обслуживая интерконфессиональные спросы современной интеллигенции, готовую везде и всюду слушать Баха и органную музыку, но не молитвенно в благоговении предстоять Всемогущему Богу и Творцу, постигая глубочайший богословский смысл древнейших церковных песнопений, раскрывающих глубочайшую тайну Вочеловечения Бога Слова, мистически переживая Его реальное присуствие в храме. Быть православным человеком – значит быть пропитанным святоотеческим сознанием, всецело дорожить традицией и его постигать своей жизнью. Поэтому, когда некоторые говорят, что Исаакией – это музей как и Третьяковка и пушкинский музей, а его «намоленность» это «намоленность» музея, то они расписываются в своей неправославности и отсутствия элементарного понимания той разницы, которая существует между храмом и музеем. В храме все убранство и искусство – соучаствуют молитве и богослужению, они включаются в жизнь Церкви, чего нет и не может быть в музее, где каждый предмет мертв и статичен.

Передача Исаакиевского собора Русской Православной Церкви в год 100-летия восстановления патриаршества  превращения его в главный патриарший кафедральный собор Русской Православной Церкви лишь будет положительным знаком, свидетельствующем о том, что в нашем обществе набирают силу тенденции к духовно-нравственному выздоровлению.

Мы надееся на то, о чем имеются обоснованные опасения многих россиян, что и Русская Православная Церковь, принимая в свое имущественное владение Исаакиевский собор, сохраняя и его музейную жизнь, будет прилагать все усилия к тому, чтобы коммерческие нездоровые интересы не захватывали пространство этого прекрасного храма.

В свою очередь мы считаем важным православной общественности выступить с протестом против деятельности тех граждан и представителей культуры, которые выступают против передачи Церкви Исаакиевского собора

Редакция Православного Апологета

2017год