Настоящій день есть день радости и веселія, потому что нынѣ предлагается знаменіе радости. Нынѣ раздается гимнъ хвалы и исповѣданія, потому что является святѣйшее древо. О, драгоцѣннѣйшій даръ! Посмотрите, какое сіяніе передъ очами! Это не есть древо одновременнаго познанія добра и зла, подобное эдемскому; нѣтъ, это древо всецѣло благолѣпно и прекрасно какъ для взора, такъ и для вкуса. Ибо древо это даруетъ намъ жизнь, а не смерть, просвѣщаетъ насъ, а не омрачаетъ, вводитъ въ Эдемъ, а не изгоняетъ изъ него. Древо это, на которое взошелъ Христосъ, какъ царь на свою колесницу, поразило діавола, имѣвшаго державу смерти, освободивъ родъ человѣческій отъ тяжкаго рабства: Это древо есть именно то, на которомъ Господь, будучи уязвленъ, какъ ратоборецъ во время сраженія, въ руки, въ ноги, и въ божественныя ребра, исцѣлилъ язвы грѣха, т. е. нашу природу, пораженную злымъ дракономъ; и, если должно еще присоединить иной гимнъ, это древо есть то, которому истекшая кровь Господня сообщила такую непобѣдимую силу, что ею низлагаются демоны и просвѣщается міръ.

Кто же не притечетъ сюда, чтобы насладиться этимъ вожделѣннымъ зрѣлищемъ? Кто не пожелаетъ обнять эту небесную отрасль? Придите же и вступите въ духовное общеніе всѣ племена и народы, всякій полъ и возрастъ, всякое состояніе и званіе, — священники и цари, владыки и подданные. Такъ какъ это собраніе народа устроено самимъ Богомъ, то мнѣ кажется, что и ангелы съ радостью приникаютъ къ сему сонму, и апостолы единодушно сорадуются намъ, а также сонмъ пророковъ, ликъ мучениковъ и весь соборъ праведниковъ. Ибо возможно ли, чтобы всѣ они не исполнялись радостію при видѣ сего побѣднаго знаменія, коимъ они сами, подражая Христу, побѣдили вражескія силы и увѣнчались небесною славою? Мнѣ кажется, что даже неодушевленныя существа ощущаютъ въ себѣ радость, а именно — земля, подобно матери, произрастившая сіе древо, какъ плодъ изъ своего нѣдра, — всѣ деревья дубравныя, почтенныя сроднымъ именемъ съ древомъ крестнымъ, — солнце, непрестанно сіяющее, луна, богатая свѣтомъ, звѣзды блистающія и, наконецъ, самое это небо, обширное и подвижное, потому что отъ крестныхъ страданій Іисуса Христа произошла всякая перемѣна къ лучшему.

По этой-то причинѣ Давидъ, ударяя въ свою духовную цитру, весьма прилично (нынѣшнему празднеству) такъ восклицаетъ: возносите Господа Бога нашего, и покланяйтеся подножію ногу Его, яко свято есть (Псал. 48, 5). Взываетъ также и премудрый Соломонъ: благословенно древо, имже бываетъ правда(Прем. 14, 7). Посему-то и Церковь является нынѣ раемъ, имѣющимъ посреди себя древо жизни, — раемъ, въ которомъ пребываетъ уже не обольститель демонъ, увлекшій въ заблужденіе Еву, но ангелъ Господа всемогущаго, окружающій приходящаго. Нынѣ воздается поклоненіе святому Кресту, и возвѣщается воскресеніе Христово. Нынѣ чествуется животворящее древо, и потому весь міръ возбуждается къ славословію. Нынѣ совершается поклоненіе трехсоставному Кресту, — и всѣ четыре страны міра въ радости совершаютъ празднество. Коль красны ноги благовѣствующихъ миръ, благовѣствующихъ благая, говоритъ апостолъ (Рим. 10, 15). А я бы сказалъ: блаженны тѣ очи, кои созерцаютъ это торжество всеобщаго мира, — тѣ уста, кои лобызаютъ это превосходнѣйшее знаменіе. Обильная благодать предложена всѣмъ; указанъ источникъ, изъ котораго проистекаетъ освященіе и который никого не лишаетъ обильныхъ благъ, но человѣка чистаго дѣлаетъ еще чище, а оскверненныхъ пороками содѣлываетъ чистыми, высокомѣрнаго смиряетъ, безпечнаго возбуждаетъ, разсѣяннаго привлекаетъ, жестоковыйнаго укрощаетъ, — и если только всякій приходитъ къ нему съ стремленіемъ къ лучшему и приближается безъ дерзости и надменія, онъ не отгоняетъ его отъ себя, но подаетъ ему божественныя силы, полезныя къ животу и благочестію: ибо Крестъ скромныхъ любитъ, а отъ людей, имѣющихъ противоположныя свойства, отвращается.

Это животворящее древо, нами созерцаемое, подаетъ врачевство очамъ, обольщеннымъ въ раю воззрѣніемъ на убійственное древо. Прикасаясь къ сему древу устами и предлагая его очамъ своимъ, мы освобождаемся отъ вкушенія и осязанія смертоноснаго древа. О, предлежащій великій даръ! О, неизреченное блаженство! Умерщвленные прежде древомъ, мы нынѣ получаемъ жизнь черезъ древо же. Обольщенные прежде древомъ, мы нынѣ древомъ же прогоняемъ обольстительнаго змія. Дивная перемѣна! Вмѣсто смерти (намъ даруется) жизнь, вмѣсто тлѣнія — нетлѣніе, вмѣсто безчестія — слава. И потому благовременно взывалъ святый апостолъ: мнѣ да не будетъ хвалитися, токмо о крестѣ Господа нашего Іисуса Христа: имже мнѣ міръ распяся и азъ міру (Гал. 6, 14). Ибо на Крестѣ просіяла высочайніая премудрость, которая посрамляетъ гордую мірскую мудрость. Крестомъ плодотворное познаніе всякаго добра подавило сѣмена злобы. Даже одни прообразы сего древа отъ вѣка были предвѣстниками великихъ событій.

Посмотри ты, человѣкъ любознательный. Ной вмѣстѣ съ своими сыновьями и ихъ женами, и со всякаго рода животными не избѣгъ ли, по волѣ Божіей, всеобщаго потопа посредствомъ малаго древа (Прем. 10, 4)? Іаковъ, снимая кору съ прутьевъ и полагая ихъ въ корыта, во время рожденія ягнятъ, не сдѣлалъ ли, къ величайшему удивленію, овецъ своими (Быт. 30, 37-43)? Затѣмъ, что означалъ жезлъ Іосифовъ, на верхъ котораго поклонился патріархъ Іаковъ (Евр. 11, 21), какъ не образъ того животворящаго древа, которому нынѣ воздается поклоненіе? Что значилъ и жезлъ Моисеевъ? Не былъ ли и онъ прообразомъ Креста? Онъ и воду въ кровь претворилъ, и поглотилъ мнимыхъ змѣй чародѣевъ, и однимъ своимъ ударомъ раздѣлилъ море, другимъ опять соединилъ воды моря, и такимъ образомъ потопилъ враговъ и сохранилъ избранный народъ. Также не былъ ли прообразомъ Креста и жезлъ Аароновъ, въ одинъ день процвѣтшій и тѣмъ доказавшій законность священства? Но я слишкомъ распространился бы, если бы захотѣлъ представить здѣсь всѣ предзнаменованія Креста. Ибо его прообразовалъ и Іаковъ, когда, благословляя сыновей Іосифа, скрестилъ руки одна на другую. Сверхъ того, самъ Моисей въ своемъ лицѣ явилъ образъ Креста, когда поднятіемъ рукъ побѣждалъ амаликитянъ. Также посмотри и на Елисея, который бросилъ кусокъ дерева въ воду, и этимъ деревомъ извлекъ изъ глубины желѣзо. Но образъ Креста не только въ Ветхомъ Завѣтѣ, а даже и въ законѣ благодати явилъ много дивнаго — въ одержаніи побѣдъ надъ врагами, въ прогнаніи бѣсовъ, въ исцѣленіи болѣзней и во многихъ другихъ безчисленныхъ случаяхъ.

Видишь ли, возлюбленный, какая сила заключается въ образѣ Креста! Но если такова сила въ образѣ Креста, то какова же должна быть сила въ образѣ Христа распятаго на Крестѣ? Ибо, очевидно, что чѣмъ превосходнѣе первообразы, тѣмъ величественнѣе бываютъ и отобразы. Но если спроситъ кто-нибудь: «кто же въ древнія времена носилъ въ себѣ образъ Христа? мнѣ бы хотѣлось это знать», — то я отвѣчаю: тѣ самые, кои изображали Крестъ. Ибо какъ поднятіе Моисеемъ рукъ предзнаменовало Крестъ, такъ и самъ Моисей представлялъ въ лицѣ своемъ образъ Христа, побѣждающаго невидимаго Амалика. Это самое можно подтвердить и другими примѣрами, въ которыхъ представляется прообразъ и того и другого. «Но тамъ, возразитъ кто-нибудь, былъ образъ живой: зачѣмъ же ты говоришь о неодушевленномъ?» Я говорю объ этомъ потому, что здѣсь бываетъ то же, что и при знаменованіи Креста, когда видимый предметъ, въ которомъ и посредствомъ котораго совершается нѣчто чудесное, не имѣетъ въ себѣ жизни: подобно образу Креста, являющемуся въ предметахъ одушевленныхъ и неодушевленныхъ, образъ, представляющій собою Христа, обыкновенно производитъ дѣла дивныя, какъ носящій на себѣ видъ и знаменіе Первообраза и столько же удостоиваемый одного и того же поклоненія съ своимъ Первообразнымъ, сколько и имени, — это очевидно само собою. Хотя это кажется нѣсколько далекимъ отъ нашего главнаго предмета, тѣмъ не менѣе способствуетъ обличенію и посрамленію ереси иконоборцевъ, которая извращаетъ тайну домостроительства Христова. Ибо кто уничижаетъ образъ, тотъ уничижаетъ и самый первообразъ, потому что эти оба предмета имѣютъ между собою и сходство и отношеніе въ глазахъ здравомыслящихъ.

Но приступимъ нынѣ ко Кресту и насладимся исчисленіемъ похвалъ его. Крестъ изъ всѣхъ сокровищъ есть сокровище многоцѣннѣйшее, Крестъ — христіанъ прибѣжище твердѣйшее, Крестъ — учениковъ Христовыхъ иго легчайшее, Крестъ — скорбящихъ душъ утѣшеніе благоутѣшительное, Крестъ — къ небесамъ путеводитель безпреткновенный. Высота и широта Креста — мѣра свода небеснаго наивѣрнѣйшая. Сила и могущество Креста — гибель всякой вражьей силы. Видъ и образъ Креста — всѣхъ предметовъ украшеніе наипріятнѣйшее. Лучи и блескъ Креста — солнца свѣтлѣйшее сіяніе. Благодать и слава Креста — всѣхъ даяній прекраснѣйшій даръ. Крестъ — неба и земли миротворецъ. Имя Креста — освященіе, особливо устами произносимое и ушами слышимое. Крестомъ смерть была умерщвлена и Адамъ получилъ жизнь; Крестомъ апостолы похваляются, мученики вѣнчаются и преподобные освящаются. Крестомъ мы облекаемся во Христа, и совлекаемся ветхаго человѣка. Крестомъ мы, овцы Христовы, собраны въ одинъ дворъ овчій и предназначены къ горнимъ обителямъ. Крестомъ мы прогоняемъ нашихъ враговъ и воздвигаемъ рогъ спасенія. Крестомъ мы укрощаемъ страсти и предпочитаемъ жизнь высшую, нежели человѣческая. Носящій на раменахъ своихъ Крестъ дѣлается подражателемъ Христу и также получаетъ славу со Христомъ. При видѣ Креста ангелъ торжествуетъ, а діаволъ посрамляется. Разбойникъ, обрѣтши крестъ, со креста переселяется въ рай и, вмѣсто хищнической добычи, получаетъ царство. Изображающій на себѣ Крестъ прогоняетъ страхъ и возвращаетъ миръ. Охраняемый Крестомъ не дѣлается добычею враговъ, но остается невредимымъ. Любитель Креста ненавидитъ міръ и дѣлается любителемъ Христа. О, Крестъ Христовъ, величайшая слава христіанъ. О, Крестъ Христовъ, избранный предметъ проповѣди апостольской. О, Кресть Христовъ, царскій вѣнецъ мучениковъ. О, Крестъ Христовъ, драгоцѣннѣйшее украшеніе пророковъ. О, Крестъ Христовъ, блистательнѣйшее озареніе всего міра. О, Крестъ Христовъ! Я обращаюсь къ тебѣ, какъ бы къ существу живому: защити тѣхъ, кои прославляютъ тебя пламеннымъ сердцемъ; сохрани тѣхъ, кои съ вѣрою пріемлютъ и лобызаютъ тебя. Управи рабовъ твоихъ въ мирѣ и правой вѣрѣ. Сподоби всѣхъ достигнуть радостнаго дня Воскресенія, охраняя іерарховъ и царей, монаховъ и отшельниковъ во Христѣ Іисусѣ Господѣ нашемъ, Коему слава и держава со Отцемъ и Святымъ Духомъ, нынѣ и присно и во вѣки вѣковъ Аминь. 

Источникъ: Творенія преподобнаго отца нашего и исповѣдника Ѳеодора Студита въ русскомъ переводѣ. Томъ второй. — СПб.: Изданіе С.-Петербургской Духовной Академіи, 1908. — С. 94-98.