Слово на Богоявленіе Господне [1].
Опять мой Іисусъ и опять таинство, но таинство не лживое и непристойное, исполненное эллинскаго заблужденія и веселія, а — таинство высокое, божественное и изливающее высшій свѣтъ. Святый день свѣтовъ, котораго мы достигли и праздновать который нынѣ удостоились, началомъ своимъ имѣетъ крещеніе Христа, свѣта истиннаго, Иже просвѣщаетъ всякаго человѣка, грядущаго въ міръ (Іоан. 1, 9), — совершаетъ мое очищеніе и возрождаетъ тотъ свѣтъ, который мы нѣкогда получили свыше, но потомъ омрачили и ослабили грѣхомъ. Итакъ, послушайте божественнаго гласа, который весьма громко раздается для меня, тайнозрителя (божественныхъ вещей) и тайноводителя: Азъ есмь свѣтъ міру(Іоан. 8, 12), посему приступите къ Нему и просвѣтитеся, и лица ваша, ознаменованныя высшимъ свѣтомъ, не постыдятся (Псал. 33, 6). Нынѣ время возрожденія: возродимся свыше! Нынѣ время возсозданія: облечемся опять въ перваго Адама! Не станемъ оставаться въ томъ состояніи, въ какомъ находимся, но сдѣлаемся такими, какими были прежде. Свѣтъ свѣтитъ во тьмѣ, во мракѣ настоящей жизни и плоти, тьма его преслѣдуетъ, но не обнимаетъ (Іоан. 1, 5), то-есть враждебная сила неотступно преслѣдуетъ видимаго Адама, но встрѣчается съ Богомъ и побѣждается Имъ, дабы мы, оставивши тьму, приблизились къ свѣту, потомъ сдѣлались совершеннымъ свѣтомъ, сынами свѣта невечерняго. Смотрите же на благодать дня сего и на силу сего таинства. Не вознесены ли вы отъ земли? Не возведены ли вы на высоту нашимъ словомъ и водительствомъ? Но еще выше вознесетесь, когда настоящей рѣчи будетъ споспѣшествовать Божественное Слово. Таково ли было очищеніе законное и преобразовательное, коего вся польза заключалась во временныхъ кропленіяхъ и очищеніи оскверненныхъ пепломъ юницы? Таковы ли были таинства язычниковъ? Языческіе обряды и таинства суть нелѣпости, темное изобрѣтеніе демоновъ, вымыселъ развращеннаго ума, созданный временемъ и прикрываемый баснословными разсказами. И пусть сими нелѣпостями забавляются язычники и демоны, которые довели первыхъ до такого безумія. А поелику намъ дарована возможность избѣгнуть суевѣрнаго заблужденія, наслаждаться истиною, служить Богу живому и истинному и возноситься надъ тварью и всѣмъ временнымъ и измѣняющимся: то мы и должны разсуждать и размышлять о Богѣ и божественномъ.
Итакъ, станемъ размышлять, начавши съ предмета приличнѣйшаго. Лучше же всего начать съ того, что заповѣдалъ намъ Соломонъ, сказавъ: начало премудрости стяжати премудрость (Прит. 4, 7) и назвавши началомъ премудрости страхъ Господень (Прит. 1, 7). Посему не слѣдуетъ начинать съ созерцанія и оканчивать страхомъ (ибо необузданное созерцаніе скоро можетъ низвергнуть съ высоты), но должно лишь тогда возноситься на высоту, когда мы посредствомъ страха восприняли начальныя познанія, очистились и, такъ сказать, утончились. Ибо гдѣ страхъ, тамъ сохраненіе заповѣдей, а гдѣ сохраненіе заповѣдей, тамъ очищеніе плоти, которая подобно облаку помрачаетъ душу и препятствуетъ ей ясно созерцать свѣтъ божественный; гдѣ очищеніе, тамъ просвѣщеніе, а просвѣщеніе есть исполненіе желаній для тѣхъ, которые стремятся къ предметамъ самымъ возвышеннымъ, а лучше — къ Единому Высочайшему, превосходящему всякое величіе. Поэтому прежде надлежитъ очистить себя и потомъ уже сообщаться съ чистымъ, дабы не оказаться намъ подобными израильтянамъ, которые не могли сносить славы лица Моисея, или Маною, который сказалъ женѣ своей: смертію умремъ, ибо Бога видѣхомъ (Суд. 13, 22), — дабы намъ, какъ недостойнымъ присутствія Іисуса, не удалить его отъ корабля. Подобно Петру, который ходилъ по волнамъ, и дабы не быть пораженными слѣпотою, подобно Павлу, когда онъ былъ еще гонителемъ и бесѣдовалъ съ Тѣмъ, Кого гналъ. Но, подобно сотнику, намъ надлежитъ искать для себя врачевства и изъ страха, достойнаго похвалы, еще не рѣшаться принимать въ своемъ домѣ Врача. Каждый изъ насъ, пока еще не чистъ, пока остается сотникомъ, превосходящимъ по грѣхамъ многихъ, и воинствуетъ за князя міра сего, пусть говоритъ: Господи, нѣсмь достоинъ, да подъ кровъ мой внидеши(Матѳ. 8, 8). Когда же кто увидитъ Іисуса и, будучи малаго духовнаго роста, подобно Закхею, взлѣзетъ на смоковницу, умертвивши земные свои члены и возвысившись надъ тѣломъ смиренія, тогда пусть приметъ къ себѣ Слово и услышитъ: днесь спасеніе дому сему бысть (Лук. 19, 9), пусть получитъ спасеніе и принесетъ совершеннѣйшій плодъ, прекрасно употребляя и расточая то, что, какъ мытарь, пріобрѣлъ порочнымъ образомъ. А когда мы, соблюдши душу свою всякимъ храненіемъ, положивши восхожденіе въ сердцѣ, обновивши въ себѣ поле и посѣявши сѣмена въ правду (какъ говорятъ Соломонъ, Давидъ и Іеремія), просвѣтимъ себя свѣтомъ познанія: тогда станемъ провозглашать премудрость Божію въ тайнѣ сокровенную и станемъ для другихъ служить свѣтомъ. Пока же станемъ очищаться и предварительно усовершаться Словомъ, дабы, совершая богоподобное, принимая Грядущее Слово, сохраняя Его у себя и открывая другимъ, мы могли оказать себѣ самимъ величайшее благодѣяніе.
Поелику основаніе настоящаго праздника есть воспоминаніе о Богѣ, то и станемъ прежде всего прославлять Бога симъ воспоминаніемъ. Ибо и тамъ, гдѣ есть всѣхъ веселящихся жилище, торжество празднующихъ состоитъ, полагаю, не въ иномъ, какъ въ прославленіи и славословіи Богу изъ устъ тѣхъ, которые удостоились небесной жизни. И всякій разъ, какъ говорю о Богѣ, я испытываю трепетъ и въ голосѣ, и въ умѣ, и въ мысляхъ; я желаю, чтобы это похвальное и блаженное чувство сообщалось и вамъ. При словѣ — Богъ вы должны озаряться единымъ и вмѣстѣ тройственнымъ свѣтомъ: тройственнымъ — по особымъ свойствамъ, или ѵпостасямъ. т. е. лицамъ единымъ же — по свойству существа, то есть Божественности. Для насъ одинъ Богъ Отецъ, изъ Котораго все, и одинъ Господь Іисусъ Христосъ, чрезъ Котораго все, и одинъ Духъ Святый, въ Которомъ все. Но Отецъ есть Отецъ и притомъ безначаленъ, ибо не есть отъ кого-либо. Сынъ есть Сынъ, такъ какъ Онъ отъ Отца; если же понимать начало по отношенію ко времени, то и Онъ безначаленъ, ибо Онъ — Творецъ временъ и не зависитъ отъ времени. Духъ Святый есть истинно Духъ, происходяіцій отъ Отца, но не образомъ сыновства или рожденія, но образомъ исхожденія. Итакъ, единъ Богъ въ трехъ и сіи три едино. Поелику же надлежало, чтобы поклоненіе Богу не ограничивалось одними только высшими существами, но принадлежало и низшимъ поклонникамъ, дабы все исполнено было славы Божіей (ибо все Божіе): то для сего рукою Божіей и по образу Божію создается человѣкъ. Когда же онъ, по зависти діавола и гибельному внушенію грѣха, несчастно удалился отъ Создателя своего, а Богу не угодно было презрѣть его, — что тогда происходитъ и какое великое таинство совершается надъ нами? — Обновляется природа, и Богъ дѣлается человѣкомъ; Тотъ, Кто восшелъ на небо небесе, къ востоку славы Своея и величія, прославляется на западѣ нашей нищеты и униженія. Сынъ Божій благоволитъ сдѣлаться и именоваться сыномъ человѣческимъ, не отложивъ того, чѣмъ былъ, ибо Онъ непреложенъ, но воспринявъ то, чѣмъ не былъ, ибо Онъ человѣколюбивъ. Непостижимый по существу сдѣлался для насъ постижимымъ, обращаясь съ нами при посредствѣ плоти, какъ нѣкоторой завѣсы, ибо рожденной и тлѣнной природѣ невозможно сносить чистаго Его Божества. Посему соединяется несоединимое — не только божество съ рожденіемъ, умъ съ плотію, вѣчное съ временнымъ, неизмѣримое съ ограниченнымъ, но и рожденіе соединяется съ дѣвствомъ, безчестіе съ тѣмъ, что выше всякой чести, безстрастное со страстію, безсмертное съ тлѣннымъ. И лукавый виновникъ зла, прельстившій насъ надеждою божественности, самъ обольщается одѣяніемъ плоти, хотя и считалъ себя непобѣдимымъ, и, совершивъ нападеніе на Адама, встрѣчается съ Богомъ: такимъ образомъ новый Адамъ спасъ древняго и разрушилъ осужденіе плоти, умертвивъ смерть плотію. Но Рождество Христово мы уже отпраздновали съ подобающею честью. Нынѣ другое дѣяніе Христово и другое таинство. Не могу удерживать своей радости: я нахожусь въ святомъ изступленіи. Подобно Іоанну, я благовѣствую, хотя и не Предчета, но изъ пустыни: Христосъ просвѣщается: просвѣтимся и мы съ Нимъ! Христосъ крещается: снидемъ съ Нимъ долу и мы, дабы подняться съ Нимъ и на высоту. Христосъ крещается, — но необходимо намъ обращать вниманіе не на это только, но и на то, кто именно крещается, отъ кого и когда. Крещается Чистый отъ Іоанна и тогда, когда уже началъ творить знаменія. Чему же мы должны научиться изъ сего? Тому, что прежде всего должно очищать себя и смиронно-мудрствовать и потомъ уже, достигши совершенства духовнаго и тѣлеснаго, приступать къ наученію другихъ. Первое я говорю по отношенію къ тѣмъ, которые небрежно приступаютъ ко крещенію, не приготовляются къ нему и, не имѣя навыка къ добру, не хранятъ твердо даровъ искупленія: ибо благодать, хотя и совершаетъ отпущеніе прежнихъ грѣховъ, но послѣ требуетъ еще бóльшей осторожности, чтобы намъ не обратиться къ той же самой нечистотѣ. Второе относится къ тѣмъ, которые гордятся предъ строителями таинства, если превосходятъ ихъ какимъ-либо достоинствомъ, а третье — къ тѣмъ, которые, увлекаясь молодостью, всякое время считаютъ удобнымъ для учительства или первенства. Іисусъ очищается, а ты пренебрегаешь очищеніемъ? Іисусъ крещается отъ Іоанна, а ты возстаешь противъ своего проповѣдника? Іисусъ крещается въ тридцатилѣтнемъ возрастѣ, а ты, не достигнувъ еще возмужалости, учишь или надѣешься учить старцевъ, не пользуясь уваженіемъ ни по возрасту, ни, можетъ быть, по жизни?
Іоаннъ совершаетъ крещеніе; къ нему приходитъ Іисусъ, безъ сомнѣнія, для того, чтобы погребсти въ водѣ всего древняго Адама и, можетъ быть, для того, чтобы освятить и самого Крестителя, а прежде сихъ и для сихъ — освятить духомъ и водою Іорданъ, поелику Самъ былъ духъ и плоть. Креститель не соглашается; Іисусъ настаиваетъ. Азъ требую Тобою креститися (Матѳ. 3, 14), говоритъ свѣтильникъ Солнцу, гласъ Слову, другъ Жениху, бóльшій всѣхъ рожденныхъ женами Перворожденному всей твари, взыгравшій во чревѣ Прославленному во чревѣ, предтеча Явившемуся. Азъ требую креститися Тобою и (можно бы прибавить) за Тебя: ибо зналъ, что будетъ крещенъ мученичествомъ и, подобно Петру, будетъ имѣть умытыми не однѣ только ноги, — и Ты ли грядеши ко Мнѣ (Матѳ. 3, 14)? И это слово — пророческое, ибо зналъ, что послѣ Ирода будетъ неистовствовать Пилатъ, и Христосъ послѣдуетъ за нимъ (путемъ мученія). Что же Іисусъ? Остави нынѣ (Матѳ. 3, 15), отвѣчаетъ, — поелику таково домостроительство: ибо зналъ, что спустя немного времени Самъ будетъ крестить Крестителя. А что значитъ лопата (о которой говоритъ Іоаннъ — Матѳ. 3, 12)? — Очищеніе. Что огонь? — Истребленіе плевелъ души и горѣніе Духа. Что сѣкира? — Посѣченіе остающейся безъ попеченія души вмѣстѣ съ ея нечистотою. Что мечъ? — Разсѣченіе Слова, отдѣляющее худшее отъ лучшаго и вѣрнаго отъ невѣрнаго, возстановляющее сына, дочь и невѣстку на отца, мать и свекровь, раздѣляющее новое и недавно сказанное отъ ветхаго и прообразовательнаго. Что значитъ ремень сапога, который не можешь развязать ты, Креститель Іисуса, обитатель пустыни и постникъ, новый Илія, превосходящій всѣхъ пророковъ, поелику ты увидѣлъ Того, о Комъ они только предсказывали, посредникъ между новымъ и ветхимъ завѣтомъ, — что это? Можетъ быть, это указываетъ на явленіе и воплощеніе Слова, уразумѣть конечное значеніе коего невозможно не только для людей плотскихъ и младенцевъ во Христѣ, но и для подобныхъ духомъ Іоанну. Но вотъ Іисусъ выходитъ изъ воды; вмѣстѣ съ Собою Онъ возноситъ горѣ міръ и видитъ разверзающіяся небеса, которыя Адамъ заключилъ для себя и своего потомства вмѣстѣ съ раемъ, заключеннымъ пламеннымъ оружіемъ. Духъ свидѣтельствуетъ о Божествѣ, ибо онъ нисходитъ на подобнаго Себѣ; раздается также гласъ съ неба, откуда и Тотъ, о Которомъ было свидѣтельство. Духъ является тѣлесно, какъ голубь, поелику воздаетъ честь плоти, удостоившейся обожествленія, и поелику голубь прежде былъ провозвѣстникомъ прекращенія потопа. И если ты, малосвѣдущій въ величайшемъ, судишь о Божествѣ по мѣрѣ и вѣсу и посему считаешь Духа малымъ, такъ какъ онъ явился въ видѣ голубя: то ты долженъ за ничто почитать и царство небесное, такъ какъ оно уподобляется зерну горчичному, и долженъ величію Іисуса предпочитать его противника, такъ какъ онъ называется горою великою, левіаѳаномъ и царемъ надъ всѣмъ живущимъ въ водахъ, а Христосъ именуется агнцемъ, бисеромъ, каплею и подобными названіями...
Поелику же настоящее торжество есть праздникъ Крещенія и намъ надлежитъ хотя немного пострадать вмѣстѣ съ Тѣмъ, Кто ради насъ принялъ человѣческій образъ, крестился и былъ распятъ, то поразмыслимъ и о различныхъ видахъ крещенія, дабы выдти отсюда очищенными. Крестилъ Моисей, но въ водѣ — въ облакѣ и морѣ. Это крещеніе, какъ и апостолъ Павелъ говоритъ, было прообразовательное. Море было символомъ воды, облако — Духа, манна — хлѣба животнаго, питіе — божественнаго питія. Крестилъ и Іоаннъ, но не по-іудейски, поелику крестилъ не только въ водѣ, но и для покаянія, — и не совсѣмъ духовно, ибо не соединялъ съ крещеніемъ Духа. Креститъ и Іисусъ, но уже Духомъ, и это крещеніе есть совершенное. Знаю и четвертое крещеніе — мученичествомъ и кровію, которымъ крестился и Самъ Христосъ, и которое гораздо выше прочихъ и не оскверняется никакою нечистотою. Знаю и пятое крещеніе — слезное, но весьма рѣдкое; симъ крещается тотъ, кто каждую ночь омываетъ слезами ложе и постелю свою, кому отвратительны раны грѣховныя, кто ходитъ съ сокрушеніемъ и печалью, кто подражаетъ обращенію Манассіи и смиренію ниневитянъ, вызвавшему помилованіе, кто произноситъ слова мытаря въ храмѣ и является оправданнымъ болѣе гордаго фарисея, кто унижаетъ себя, подобно хананеянкѣ, ищетъ человѣколюбія и проситъ крупицъ — пищи голоднаго пса. — Будучи человѣкомъ, существомъ измѣняемымъ и смертнымъ по природѣ, я и самъ съ готовностью принимаю крещеніе, возсылая благодареніе Даровавшему его, и преподаю другимъ, воздавая милостію за милость. Ибо я знаю, что и самъ облеченъ слабостію и, какъ самъ буду мѣрить, такъ возмѣрится и мнѣ. И изъ васъ пусть никто не доходитъ до такой увѣренности въ своемъ достоинствѣ, чтобы рѣшился сказать: не прикасайся ко мнѣ, ибо я чистъ, какъ никто. О, вы, чистые, удѣлите же и намъ отъ вашего сіянія! Но мы не вѣримъ вамъ и будемъ за васъ проливать слезы. Если имъ угодно, пусть идутъ нашимъ путемъ и Христовымъ, а если нѣтъ — пусть идутъ путемъ своимъ. Можетъ быть, тамъ они будутъ крещены огнемъ, — крещеніемъ послѣднимъ, жесточайшимъ и продолжительнѣйшимъ, которое пожираетъ вещество, какъ сѣно, и истребляетъ плевелы всякаго зла. Мы же почтимъ нынѣ крещеніе Христа и станемъ праздновать его добрѣ, не плоть услаждая, но радуясь духовно. Какъ же будемъ веселиться? Омойтесь и будьте чисты. Если вы багряны по грѣхамъ или, что хуже, кровавы, то убѣлитесь, какъ снѣтъ; если вы червлены и совершенно мужи кровей, то достигайте бѣлизны хотя бы волны. Вообще очиститесь и будьте чисты. Ибо Богъ ничему такъ не радуется, какъ исправленію и спасенію человѣка, для котораго существуютъ и всякое слово, и всякое таинство. Подобно свѣтиламъ въ мірѣ, будьте живоносною силою для остальныхъ людей; представши предъ Великимъ Свѣтомъ свѣтилами совершенными, научитесь небесному свѣтоводительству, постепенно получая болѣе чистый и яркій свѣтъ отъ Пресвятыя Троицы, отъ Которой вы нынѣ скромно восприняли лишь одинъ лучъ, исходящій отъ Единаго Божества, во Христѣ Іисусѣ Господѣ нашемъ, Ему же слава во вѣки вѣковъ. Аминь.
Примѣчаніе:
[1] Въ сокращеніи и переложеніи на русскій языкъ. Греческій текстъ слова помѣщенъ у Migne’я, Patrologiae cursus completus, series graeca, t. XXXVI, col. 356-360. Сравн. «Христ. Чтен.», часть XXXIII, стр. 36 и слѣд.
Источникъ: Слово на Богоявленіе Господне, иже во святыхъ отца нашего Григорія Богослова, архіепископа Константинопольскаго. // Церковныя вѣдомости, издаваемыя при Святѣйшемъ Правительствующемъ Сѵнодѣ. Еженѣдельное изданіе, съ прибавленіями. 1899 г. Первое полугодіе. № 2. — СПб.: Сѵнодальная Типографія, 1899. — С. 53-59.
