А. А. Кащеев

ОРБФ РГБ

Великие князья

Константин Николаевич и Константин Константинович:

по материалам рукописного фонда

архимандрита Леонида (Кавелина)

В Отделе рукописей Российской государственной библиотеки собраны замечательные коллекции документов, которые принадлежали выдающимся личностям, внесшим большой вклад в книжную культуру России. Среди них документальное наследие архимандрита Леонида (Кавелина).

Архимандрит Леонид (в миру Лев Александрович Кавелин, 1822–1891) — известный деятель Русской Православной Церкви, ученый, писатель, историк, археограф; автор более 300 опубликованных научных работ, составитель каталогов и описаний рукописных и книжных собраний.

Он родился в семье дворянина, учился в Калужской гимназии, окончил Первый Московский кадетский корпус. В 1840 г. поступил в лейб-гвардии Волынский полк, где дослужился до чина капитана. В 1852 г. неожиданно принял постриг в Оптиной пустыни, откуда был направлен в 1857 г. в Иерусалим в качестве члена Русской Духовной Миссии, где был духовником русских паломников. В 1863 г. становится начальником Миссии, затем (с 16 июля 1865 г.) — настоятелем храма во имя святителя Николая Чудотворца при русском посольстве в Константинополе. В 1869 г. назначен настоятелем Воскресенского Новоиерусалимского монастыря. С июня 1877 г. — наместник Троице-Сергиевой лавры.

4 декабря 1882 г. архимандрит Леонид был избран членом-корреспондентом Императорской Академии наук в Отделении русского языка и словесности, с 21 мая 1881 г. — почетный член Императорского православного палестинского общества, с 1875 г. — действительный член Археологического общества.

1. Архимандрит Леонид (Кавелин)

и великий князь Константин Николаевич

В составе фонда архимандрита Леонида (Кавелина) имеется рукописный документ, написанный чернилами на тетрадных листах, прошитых между собой, с заглавием «Записки о пребывании в составе Иерусалимской миссии»[1].

В результате изучения «Записок…» было установлено, что заглавие не отражает точного содержания документа, в котором речь идет о паломничестве великого князя Константина Николаевича на Святую Землю с супругой и сыном в начале мая 1859 г.

Повествование идет от первого лица — от имени о. Леонида. Помимо описания официальных церемоний встреч великого князя и святых мест, посещенных великокняжеской семьей, особо интересны личные впечатления о. Леонида от встреч с великим князем. Великокняжеская семья была размещена в Патриаршем доме, в котором располагалась и Миссия: «<…> проводили Путешественников в приготовленные им помещения вполне Царские — комнаты убраны со вкусом и даже роскошью, ковры и мебель выписаны из Марселя, и сам Патриарх хлопотал о приличном устройстве. Окна дома выходят в Патриарший сад, а напротив окна нашего дома — мои приходятся как раз напротив комнаты, занимаемой Его Высо[чеством] В[еликим] К[нязем] Николаем Кон[стантиновичем], и видно, как он с резвостью ребенка своих лет, бегает по саду каждое утро»[2].

Во время паломничества в Иерусалиме великий князь посетил Миссию, где ему были представлены все ее члены. На этой встрече о. Леонид и познакомился лично с великим князем Константином Николаевичем. «Пятница. Поутру Его Выс[очество] посетил Патриарха, который предварительно представлял ему Высшее Духовенство, а в 2 часа по полудни имела счастие представляться Его Высоч[еству] наша Миссия в полном её составе. Милостиво беседовал с нами В[еликий] К[нязь], показывая ясно, какое он значение придает Миссии вообще и членам ее в особенности. У О[тца] Иувеналия[3] спрашивал о месте воспитания, о сестре[4]… Меня тоже о месте воспитания, и услыхав, что я служил в Лейб-Гвардии Волынском полку[5] 12 лет, милостиво выразился: "Так мы старые знакомые, и когда оставил полк?" Я отвечал: "Имел счастие быть при крещении нового Шефа (Ник[олая] Конст[антиновича]) и что весьма счастлив видеть теперь его расцветающим юношей". "Какое стечение обстоятельств! — сказал В[еликий] К[нязь]. — Могли ли вы думать, оставляя Петербург, встретить здесь, в Иерусалиме, вашего Шефа!" И окончил беседу тем, что он весьма сожалеет о моем удалении и надеется, что я и впредь не откажусь служить общему делу»[6].

Отец Леонид присутствовал на приеме у консула в честь великого князя: «Вторник. Утром Его Высоч[ество] осматривал монастыри Коптский и Абиссинский. В 1 часу был завтрак у Консула, который почтил посещением Его Выс[очество]. Было приглашение и мне, мне пришлось сидеть против В[еликого] К[нязя] и он неоднократно, в течение стола, обращался ко мне с милостивыми словами, при этом я имел случай сказать, что мать моя из фамилии Нахимовых, и он почтил воспоминанием память Павла Степановича[7], убитого под Севастополем»[8].

В Иерусалиме о. Леонид познакомился и с Николаем Константиновичем, старшим сыном: «<…> я был с визитом у воспитателя В[еликого] К[нязя] Ник[олая] Конс[тантиновича] А. С. Горковенко[9], моего старого знакомого. Он представил меня своему воспитаннику. Он напомнил ему, что служил в его полку. Он показал мне свой дорожной альбом, оставил у себя завтракать и поручил купить ему Иерусалимских изделий: крестов и четок»[10].

Выполнив поручение Николая Константиновича, о. Леонид «<…> отнес ему купленные по его поручению вещи, при чем поднес от себя маленькую Кувуклию — часовню гроба Господня, цветы и собрание разных раковин из Красного моря, Тивериадского озера, Иордана и Св[ятых] мест. Также просил Его Высоч[ество] доставить 200 Крестов в Волынский полк в роту Его Высочества, в знак моей памяти о месте моего служения. Он принял мои ничтожные подарки с детскою радостью и простотою, и подарил мне на память о нём свой портрет с собственноручною надписью»[11].

После поездки в Вифанию, был дан приём для духовенства: «Патриарх наш и Армянский, оба Наместника, наш архиерей и аз (я) грешный (от[ец] Ювеналий не был, ибо готовился к служению литургии на гробе Господнем). Меня посадили между женою Гофмаршала Чичерина и фрейлиною Её Выс[очества] графиней Комаровской[12], в доме которых жил в Петер[бурге] покойный Ив[ан] Вас[ильевич] Киреевский[13]. Воспоминание о нем было предметом нашей беседы в течение всего стола. После обеда пошли в гостиную, где пили кофе и курили трубки. Её Выс[очество] В[еликая] К[нягиня] Александра Иосифовна беседовала через генерального консула Мухина[14] с Патриархом нашим, а Его Выс[очество] занимался беседою остальных. В[еликий] К[нязь], шутя, обратился ко мне: "А что О[тец] Леонид, вот вы теперь, возвратясь в монастырь, введёте-ка там моду курить трубки и пить кофе, как здешние монахи?" Я отвечал тоже шутя: "Кофе-то ничего, В[аше] В[ысочество], можно, а трубки нет — раскольники узнают, монастырь сожгут". "Да это правда они кажется, называют табак чертово зелье…" (эту беседу я привел вам, чтобы показать как он был с нами прост и милостив). Вообще же шла беседа серьезная. Его Высо[чество] говорил, между прочим, какие у нас мощи присланы Царскому Дому от Византийского Императора и хранятся в церкви Зимнего Дворца, говорил о том, что он рождение каждого из своих детей старается почтить приношением тем русским Святым, в день которых они родились. Только не знает, чтобы сделать в память рождения В[еликого] К[нязя] Константина Николаевича [Константиновича] 10 Августа[15], ибо искал, да не нашёл ни одного русского святого. Я воспользовался этим. Напомнил, что есть — Лаврентий Калужский Чудотворец[16] — рассказал ему житие его, и что есть монастырь, и он остался этим весьма доволен, обещал вспомнить о сем по возвращении в Петербург. В заключение беседы, подарил всем присутствующим по фарфоровому яйцу с изображениями. Мне с изображением В[еликомученика] Георгия, говоря: "Это по военной памяти"[17], и после отзывался о нас своим приближённым, что он весьма полюбил нас и весьма сожалеет, что я оставляю свой пост»[18].

В один из последних дней паломничества о. Леонид был у его высочества Николая Константиновича, пили чай, и Николай показывал о. Леониду свой дневник.

Последний день визита великокняжеской четы на Святую Землю был прощальным: «После обедни принимали прощальные визиты. Я был у В[еликого] К[нязя] Николая Константиновича. Он, прощаясь со мной, сказал: "Я тебя полюбил, просись у папа остаться при мне, острегёшь волосы, наденешь фрак". Мы с воспитателем посмеялись над этим и расстались…»[19].

Так запомнил визит великого князя Константина Николаевича в Иерусалим архимандрит Леонид (Кавелин). Вскоре после этого события о. Леонид уезжает в Россию, оставляя ненадолго Православный Восток.

Находясь на Святой земле, о. Леонид ведет «Палестинские записки», большая часть которых написана карандашом урывками во время поездок по разным местам[20]. По приезду из Иерусалима он пишет небольшое сообщение о Святом Граде. Это сообщение в виде брошюры попадает к великому князю Константину Николаевичу, который, изучив данный труд о. Леонида, предлагает, через А. В. Головнина, составить путеводитель по Святой Земле для русских паломников. В письме[21], на котором стоит помета чернилами «Получ[ено]: от Его Высочества 20 июля 1860 г.», великий князь пишет: «Прочел это с величайшим удовольствием и прошу от меня искренно поблагодарить Отца Леонида. Но с этим вместе я бы весьма желал попросить его предпринять еще новый труд, которого необходимость будет с каждым днем больше и больше ощущаться, — а именно: описание странствования по Святой земле — в виде guide du voyage raisonné[22]. Эта книга должна будет состоять из двух частей. I Путь от Одессы до Яффы. II Странствования по Святой земле. Способ изложения её должен быть такой же, как этой брошюры, которая я убежден, будет читаться нашим народом с большим удовольствием. Но я нарочно написал raisonné, дабы это не вышло сухим и пустым путешествием. Для сего образцовым, в некотором смысле, может быть французская книга par Monseigneur Mislin[23], которая весьма ценна в археологическом и историческом отношении. Я полагаю, что, описывая каждое значительное место, надо указать на его библейское ветхозаветное и евангелистское христианское значение. Этим мы можем именно приноровиться к вкусу нашего народа. Например, описывая Яффу, напомнить, что это библейская Иоппия, чуть ли не допотопное место. Напомнить, что об ней рассказывается в Ветхом Завете, и вспомнить — апостола Петра. Об Рамле сказать, что это Аримафен[24], место рождения благообразного Иосифа, об Латруне, что там родился по преданию благоразумный разбойник. И так далее. Я убеждён, что, если отец Леонид согласится принять на себя этот труд, он его исполнит превосходно, — залогом тому, — теперешняя его брошюра, где он выказал такую способность применительно ко вкусу нашего народа, не порча мужицкого изыска. Разумеется, вторая часть — самая важная, должна быть написана исправно. Весьма желаю и надеюсь, что Отец Леонид не откажется от этого труда. Пускай он на него посмотрит как на окончание своего сподвижничества для пользы Святых мест».

Это письмо заставило о. Леонида вернуться к «Палестинским запискам» и начать работу над путеводителем, который издан отдельной книгой в 1873 г. и много раз переиздан[25].

2. Архимандрит Леонид (Кавелин)

и великий князь Константин Константинович

Совершая паломничество к святыням Троице-Сергиевой лавры, Константин Константинович знакомится с ее наместником — архимандритом Леонидом (Кавелиным), который занимает этот пост с 1877 г. Воспоминания об этом благодатном месте останутся в памяти Константина надолго: «Часто вспоминаю с умилением о Вашей Святой обители...»[26].

Сохранились два письма и две телеграммы[27] великого князя Константина Константиновича, адресованные архимандриту Леониду.

Архимандрит Леонид, воспитанный в духе традиций Оптиной пустыни, понимая важность духовного руководства, кроме личных встреч, посылал письма своим духовным чадам. На одно из таких писем, приуроченных к Рождеству Христову, о. Леонид получил ответ телеграммой от 8 января 1884 г.: «С искренней глубокой благодарностью принимаю дорогое для меня благословение как от духовного отца и молитвенника. Примите выражение моей задушевной признательности Константин»[28].

Во второй телеграмме от 14 апреля 1886 г. Константин благодарит за подарок: «Спешу от души поблагодарить Вас за прекрасную Книгу, которая доставила мне большое удовольствие. Часто вспоминаю с умилением о Вашей Святой обители, последнее посещение которой останется для Меня незабвенным Константин»[29].

Константин Константинович, зная увлечение архимандрита Леонида поэзией и его желание иметь издание стихов великого князя, посылает один из экземпляров своего первого сборника. Об этом Константин пишет в письме от 23 декабря 1886 г.: «Многоуважаемый отец Леонид, вам угодно было иметь книжку моих стихотворений. С особенным удовольствием исполняю ваше желание. Мне бы хотелось, чтобы мой сборник поспел к вам к празднику. Надеюсь, что вы не отнесетесь слишком строго к первым моим началам на поприще родной словесности и взглянете на них снисходительно. Последнее моё, к сожалению, слишком краткое пребывание в Лавре и беседа с вами, оставили мне самое отрадное впечатление. От души желал бы и в эту зиму посетить вашу святую обитель и поклониться мощам Преподобного Сергия, да боюсь, служба не позволит. Я теперь всецело занят обучением новобранцев последнего призыва и стараюсь приготовить из них верных слуг отечеству. Лишь остается просить вас, милый Отец Архимандрит, помянуть меня и семью мою в молитвах у раки Преподобного.

Испрашивая вашего благословения, я надеюсь, что вы не сомневаетесь в моей совершенной и неизменной преданности и верите искренности моей привязанности Константин»[30].

Так сборник попал в собрание о. Леонида. В его библиотеке светских книг было немного. Состав библиотеки изучен по «Описи библиотеки архимандрита Леонида, бывшаго наместника Св.-Троицкой Сергиевой Лавры»[31]. Среди книг числится сборник стихотворений Константина Константиновича: «Стихотворения Вел. Кн. Константина Константиновича: в 2-х ч. Санкт-Петербург, 1886».

Спустя три года, Константин посылает с письмом от 8 ноября 1889 г. второй сборник своих стихов: «Глубокоуважаемый отец Архимандрит, помня сердечное внимание, с которым вы приняли первый выпуск моих стихотворений, не могу отказать себе в удовольствии доставить вам продолжение. Быть может, вы и его прочтете снисходительно.

Искренно радуюсь, что назначение меня президентом Академии Наук ещё больше нас с вами сближает.

Теперь вдвое против прежнего нуждаюсь я в ваших молитвах и надеюсь, что близ раки Преподобного Сергия вы иной раз помянете меня, искреннего вашего почитателя.

Прося вас о дорогом мне благословении, пребываю неизменно вам преданный и уважающий Константин»[32].

Также в архиве архимандрита Леонида (Кавелина) хранятся письма и телеграммы от П. Е. Кеппена[33]. В одном из писем от 20 декабря 1882 г. Кеппен благодарит архимандрита за присланные три св. иконы из Лавры для Константина Константиновича на память о посещении обители[34]. А в телеграмме от 4 марта 1884 г. сообщает о том, что Константин Константинович 5 марта приедет в Лавру на утреннюю литургию и вечером того же дня возвратится в Москву[35].

Как видно из писем, о. Леонид для Константина Константиновича был не только духовным отцом, к которому всегда можно было обратиться за советом и получить благословение на свои дела, но и критиком стихотворного творчества К. Р.

Архимандриту Леониду (Кавелину) волею судьбы посчастливилось быть лично знакомым с представителями семьи великого князя Константина Николаевича, о чем свидетельствуют представленные рукописные материалы из собрания архимандрита Леонида (Кавелина), входящего в коллекцию Российской государственной библиотеки.

государственной государственной библиотеки.