Димитриос Целегидис. Почетный профессор догматического богословия Фессалоникского университета им. Аристотеля

Когда Решения Соборов Поместных и Всеправославных являются приемлемыми и являются обязательными для церковной полноты?

Πότε οἱ Συνοδικές Ἀποφάσεις τῶν Τοπικῶν ἤ τῶν Πανορθοδόξων Συνόδων εἶναι ἀποδεκτές καί ἔχουν δεσμευτικό χαρακτῆρα γιά τό πλήρωμα τῆς Ἐκκλησίας;

Доклад на интеренет- конференции Вызов Экуменизма сегодня

посвященный памяти блаженного отца Георгиоса Металлиноса

(с добавлением его ответов

на вопросы, заданные ему во время дискуссии)

Достоуважаемые отцы и возлюбленные братья во Христе,

Прежде чем перейти к теме моего доклада, я хотел бы кратко, в нескольких словах упомянуть о чтимой нами сегодня личности блаженной памяти отца Георгия Металлиноса. Отец Георгий возглавил, особенно в последние годы, духовную борьбу за целостность веры и подлинность церковной жизни. И его личная, и публичная речь была сосредоточена на Христе и Его Церкви. Вот почему экклесиология была центром его интересов, которые центральной нитью пронизывали все его научные, церковные и общественные  его заявления, невзирая ни на какие личные предпочтения и не уклоняясь от его догматических и вероисповедного мышления. Пусть память о нем будет жить вечно!

Институт Соборности в сознании Церкви есть институциональный орган, принимающий решения, касающиеся управления Церковью и точной формулировки ее доктрин. Иными словами, Соборность есть святой духовный способ, которым бесспорно определяются вера и жизнь Церкви. Таким образом обеспечивается институциональное единство Церкви, но также и ее вселенскость, универсальность. Институт Соборности, таким образом, является выражением единства между Поместными Церквами, но и выражением единой Церкви по всему миру.

Соборность, как институциональный способ выражение Церкви, имеет доматические условия. Эти условия восходят к жизни Святой Троицы, к уровню божественного Домостроительства, и основываются прежде всего на Христологическом догмате, но также распространяется на идентичность Церкви, понимаемой как мистическое тело Богочеловека Христа.

Без этих условий, имеющих опытный и потому определяющий характер, Соборность Церкви лишается своего существенного содержания и становится человеческим учреждением, а потому теряет свой экклезиологический характер.

Свято-Троицкие условия Соборности Церкви ясно прочитываются на уровне Божественного Домостроительства. Таким образом, Триединый Бог во время Своего явления в мире и в Истории действует «соборно - συνοδικά». Все в творении и в Христовом воссоздании происходит «соборно», всегда происходит «от Отца, через Сына, во Святом Духе» (ἐκ Πατρός, δι’ Υἱοῦ, ἐν Ἁγίῳ Πνεύματι). В Триедином Боге не только сущность одна и та же, но и одна энергия-действование от божественной сущности, желание и воля Отца и Сына и Святого Духа.

Однако более явно он подчеркивается в сотворении человека, которое совершается по общей воле Триединого Бога, как сказано в Священном Писании: «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию». Но воссоздание человека через дело Христа, через Церковь есть благоволение Отца при содействии Святого Духа. Следовательно, существует абсолютное тождество воли, энергии и действия Трех Божественных Лиц, которые служат соборно (συνοδικά). И, поскольку люди сотворены по образу и подобию Триединого Бога, они должны и могут — поскольку имеют, конечно, на тварном уровне онтологические преначертания, как реальные и харизматические условия — служить сборно, согласно своему первообразу. .

Однако в действительности возможность для соборного служения людей основывается на Христологическом догмате. Во-первых, в лице Бога-Слова — Единого от Святой Троицы — при Его воплощении две природы Христа, божественная и человеческая, соединились и действовали соборно и целостно.

Вышеупомянутая вероучительная истина Церкви со всей точностью сформулирована в догматических Отросах - Решениях IV и VI Вселенских Соборов. Вероопределение 4-го Вселенского Собора относится к «сбору - σύνοδο» двух естеств Христа, тогда как Вероопределение 6-го Вселенского Собора относится к «собору-σύνοδο» двух Его естественных воль, естественно зависящих от двух Его целых естеств.

В частности, о двух волях Христа, что непорстедственно и литургически относится к Соборности Церкви (Συνοδικότητα τῆς Ἐκκλησίας-), характерным образом замечается в Вероопределении  VI Вселенского Собора: две природные энергии "Проповедуем, согласно учению святых отцов, что в Нем два естественных хотения или воли нераздельно, неизменно, неразлучно, неслитно (воспрозводится классическая халкидонская формула относительно двух природ во Христе, состоящая из четырех отрицательных определений, в данном оросе – применительно к двум волям – В. Ц.), и две естественные воли не противоположные, как говорили нечестивые еретики, да не будет, но человеческая Его воля уступает, не противоречит или противоборствует, а подчиняется Его божественной и всемогущей воле." (Βλ. Ἰω. Καρμίρη, Τά δογματικά καί συμβολικά μνημεῖα τῆς Ὀρθοδόξου Καθολικῆς Ἐκκλησίας, Τόμ. Α΄, 222-223).

Таким образом, две воли Христа были соединены — как и Его природы — «неслитно, неразлучно, нераздельно, неизменно», что обеспечивает единство, но также уникальность и целостность двух воль. Воли Христовы — пока они остаются неразрывно едиными и сохраняют «неслитно и неизменно» свои природные свойства и своеобразие — не противоречат друг другу, но воля человеческая следует и подчиняется воле Божией. Само это подчинение человеческой воли воле Божией является и интерпретативным «ключом» к пониманию безгрешности и непогрешимости Христа, по Его человеческой природе. Однако она же является и «ключом» к пониманию Соборности Церкви и истолкованию непогрешимости Решений Вселенских Соборов. Это станет яснее из того, что мы скажем ниже.

Существование двух естественных произволений (δύο φυσικῶν αὐτεξουσίων) и двух воль во Христе — вследствие ипостасного соединения двух Его природ — устанавливает также существование двух свобод и двух воль у верующих — благодаря их реальному и харизматическому включению их в Его сакральное и божественное Тело. Здесь, однако, мы должны также прояснить наше принципиальное отличие от Христа. Верующий имеет, как часть своей природы, только человеческую волю и свободу. Его другая - его вторая - воля и свобода есть нетварная природная энергия Святого Духа, которая им усваивается и он ее сохраняет активной, харизматически, только при определенных ясных условиях.

В самом деле, отношение между двумя природными произволениями и волями Христа определяет меру и степень, к которым должно стремиться отношение человеческой воли и свободы с нетварной природной волей и свободой. Это отношение должно быть отношением подчинения свободы человека харизматической свободе, которая дается верующему, как живому члену Тела Христова.

Таким образом, воля и свобода верующего во Христа есть дарованная воля и свобода и именно по мере подчинения человеческой воли и свободы нетварной воле и свободе Божией. Поэтому соотношение между двумя естественными свободами верующего имеет христологическое основание. Ведь, по словам святителя Григория Паламы, «то что случилось, то сделал Господь за нас». Иными словами, то, что было сделано в лице Христа естественно, природно (φυσικῶς) и «по ипостаси» (καθ’ ὑπόστασιν), может быть сделано и в лице каждого верующего харизматически, только в рамках Церкви. Именно в этом смысл и главная цель воплощения Слова Божия. И только тогда, когда Христологический догмат живо «переводится» в жизнь верных, внутри Церкви, то тогда возможно подлинное служение Соборности Епископов — на всех уровнях Соборов (Поместных и Вселенских) — но также и выражение подлинного догматического сознания церковной полноты.

Если Соборность имеет свою теологическую отправную точку в Триедином Боге и если она основана на Христологическом догмате, как мы обоснованно утверждали, она, тем не менее, проявляется исторически, эмпирически и институционально в образе служения Церкви (τρόπο λειτουργίας τῆς Ἐκκλησίας), когда она собирается для принятия решений. которые в решающей степени связаны с точным изложением веры и ее святой духовной жизни.

Соборность Церкви - как способ ее служения  во святом Духе - обеспечивается Самой ее Богочеловеческой Главой, как через явление и присутствие в ней Духа Истины, так и через благодатное служение Духа Утешителя в членах Его сакраментального тела, и особенно Его институциональных членах, епископах, когда они собираются на Церковные Соборы, на условиях благодатных (ἁγιοπνευματικές προϋποθέσεις ) условиях Церкви. То, что мы сказали до сих пор, составляет основные условия, то есть абсолютно необходимые духовные предпосылки, для православного функционирования Церковных Соборов.

На Церковных Соборах - Поместных или Всеправославных - Епископы представляют церковную полноту своей провинции-епархии наравне со всеми другими Соборными Епископами и Предстоятелями, не исключая ни одного из «Первых». На этих Соборах епископы — «все озаренные мысленным светильником Святого Духа» — осуществляют свое апостольское служение, во время которого, совещаясь между собой и со Святым Духом, они все вместе с равным голосованием решают доктринальные и пастырские вопросы, которые имеют заключительное и решающее отношение к «тайне богословия» и жизни Церкви.

Решения всех без исключения Соборов подлежат святому духовному суду догматической совести полноты всей Церкви. Под полнотой Церкви понимаются все верные - клир, монахи и миряне, - которые в силу своего Святого Помазания ратифицируют или даже отвергают вероучительные решения Соборных епископов, представлявших их, в том случае, если они не "последовали святым Отцам", диахронически. Таким образом, вероучительная совесть церковной полноты составляет высший авторитет в Церкви, который – в Церкви - институционально и безошибочно выражается истинно Вселенским Собором, и логически тогда имеет обязательные решения для всех верующих всех отдельных Автокефальных Церквей того времени, всех времен.

Здесь, однако, следует уточнить, что даже православный верующий – клирик, монах или мирянин – не защищен механически от возможной ошибки просто потому, что он получил Святое Миропомазание и находится в сакраментальном общении со своими пастырями. Верующий ограждается от заблуждения только тогда, когда в нем действует Благодать Святого Духа, которую он получил со Святым Помазанием. Это, однако, предполагает напряженное аскетическое трезвение, любовное соблюдение Божественных заповедей и безукоризненное, неосудительное участие в бодействующих таинствах Церкви. Только при этих жизненных условиях народ Божий имеет активное вероучительное сознание Церкви. Вот почему и только тогда он в состоянии подвергнуть сомнению веру своих пастырей и только тогда обязан им следовать, согласно тому что свт. Иоанну Злутоуст говорит в толковании своем, комментируя отрывок из послания к Евреям «Поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 13:7Ἑβρ. 13,7. Βλ. Ὑπόμνημα εἰς τήν πρός Ἑβραίους Ἐπιστολήν, Ὁμιλία ΙΔ΄, 1, ΕΠΕ 25, σ. 372).[1]

То, о чем мы до сих пор говорили, богословски, о Соборности Церкви, было бы, я думаю, очень важно услышать и в простой, но духовно прямой и просвещенной речи духовно одаренного и, теперь уже официально, святого Церкви, обладавшим знанием грамматики Димотической школы 6 уровня, прп. Паисия Святогорца.

«Православная Церковь, — говорит он, — всегда служила с помощью Соборов. Православный дух заключается в том, чтобы в Церкви служил Собор и Собор Старцев в монастырях. Игумен, или игумения и совет игуменский должны принимать решения вместе. Архиепископ первый среди равных. А Патриарх не папа. Он имеет такую же степень, как и остальные иерархи. Хотя у папы другая степень - он сидит высоко и ему целуют ногу!- Патриарх сидит с остальными иерархами и координирует. А игумен или игуменья по отношению к членам собора опять же первые среди равных.

Архиепископ или игумен не могут делать все, что хотят. Бог просвещает одного Иерарха или присутствующего члена собрания по одному предмету, другого по другому. Видите ли, четыре евангелиста дополняют друг друга. Так и здесь каждый говорит свое мнение, а когда есть противоположное мнение, то оно фиксируется в протоколе. Потому что, когда дело доходит до решения, противоречащего заповедям Евангелия, и человек не согласен, если он не попросит, чтобы его мнение было записано, то будет видно, что он согласен. Если он не согласен и подписывает без регистрации его мнения, то он совершает правонарушение и несет ответственность, он виновен. Однако, если он высказывает свое мнение, а большинство против,  то с Богом все в порядке. Если Собор не работает должным образом в Церкви или Синаксис-собрание в монастырях, то, хотя мы говорим о православном духе, мы имеем папский дух. Православный дух заключается в том, чтобы каждый говорил и визировал свое мнение, а не не говорил потому, что боится или льстит себе, чтобы хорошо ладить с архиепископом или игуменом» (Старец Паисий Агиореиту, Речи I, Суротис Фессалоникский). 1998, стр. 329-330).

В другом контексте он сказал: «Церковь — это не корабль, в котором каждый Епископ может делать все, что он хочет» (Ἰσαάκ Ἱερομονάχου, Βίος Γέροντος Παϊσίου τοῦ Ἁγιορείτου, Ἅγιον Ὄρος, 2004, σ. 691).

Процитировав слова святителя Паисия, вернемся к текущим церковным актуальным вопросам.

Недавнее экклезиологическое открлонение так называемого «Собора» на Крите еще раз продемонстрировало то, что уже записано в нашей церковной истории. Иными словами, он показал, что Соборная система сама по себе механически не обеспечивает правильность православной веры. Это происходит только тогда, когда Соборные епископы задействовали в себе Святого Духа и Ипостасный Путь, Христа, как тогда Συν-Οδικοί – идущие по пути (на пути в Эммаус) (то есть как идущие по Пути, где Христос, вместе со Христом) это на практике и «последуя святым Отцам».

Как оказалось, к сожалению, в наше время это вовсе не самоочевидно. Вот почему выдвигаемый безоговорочно и обычно как верующими, так и епископами аргумент о том, что мы будем делать «что говорит Церковь» или «ждем решения Церкви», неверен, так как существует четкое различие между Церковью и, как таковой, - как мистического Богочеловеческого тела Христова, - и Управлением, Структурой Церкви, которое действительно выражает Церковь, но только при определенных и ясных условиях.

Управление Церкови составляют епископы в их епископиях и Архиерейские Соборы на Пометсном или Всеправославном уровне. Они вместе с пресвитерами поместных Церквей и благочестивым народом составляют Церковь Христову. Следовательно, епископ не может игнорировать священников и полноту Церкви. Вышесказанное доказывается исторически. На Первом Апостольском Соборе (49 г. н.э.), где Первым и Председателем был не апостол Петр, а брат Божий Иаков, Соборная Истина была выражена «со всей Церковью»: «Последуя Духу Святому и нам», отмечается в Священном Писания. «Нам» были не просто только Апостолы, но и «с ними», т. е. пресвитеры, «со всей Церковью» (σύν ὅλῃ τῇ Ἐκκλησίᾳ). И вся Церковь – это тоже простой народ. Но и в случае Первого Вселенского Собора богословская позиция молодого диакона Афанасия Великого выражала всю Церковь.

Следовательно, об этой верности (ὀρθότητα) и вселенскости (Οἰκουμενικότητα) Всеправославного Собора безошибочно судят по полноте членов Церкви и особенно по бодрствующему вероучительному сознанию благочестивого тела Церкви, которое в Православной Церкви является единственным истолковательным «ключом» для удостовериться в достоверности ее мышления.

И когда мы говорим догматическое-вероучительное сознание (δογματική συνείδηση), мы имеем в виду духовное знание, которое рождается - харизматически - в сердцах верующих от пережитой Благодати их действующего Святого Помазания. Это концентрированный духовный опыт внутри Церкви, то есть Дух Святой, который мы получили, действует внутри нас. И это уникальное равенство между людьми внутри тела Христова, где все остальные различия — институциональные или личные — имеют второстепенное значение. По этой причине вероучительное сознание верующих совершенно не зависит от их мирского образования и возможных интеллектуальных или неинтеллектуальных занятий. Поэтому, когда активизируется это догматическое сознание членов всей Церкви, оно выступает как высший критерий истины.

Факт, вытекающий из самой природы Церкви и неопровержимо засвидетельствованный нашей церковной историей, состоит в том, что были не только еретические Патриархи, Митрополиты и Епископы, но и Всеправославные Соборы, которые, хотя и составляющие высший Административный орган Церкви и имели все внешние условия - характерные для Вселенских Соборов - были отвергнуты совестью ее церковной полноты и характеризовались как Лжесоборы или Разбойничьи Синоды.

И это потому, что в догматических-вероучительных вопросах истина не находится у большинства Соборных  архиереев. Истина, как таковая, в большинстве. Другими словами, когда кто-то выражает это, это большинство против миллионов и миллиардов других голосов, которые противоположны. Потому что Истина в Церкви — это не идея, это не мнение. Она Ипостасна. Это сам Христос. Поэтому даже несогласные с ней отсекаются от Церкви, низлагаются и отлучаются, в зависимости от обстоятельств.

Истина есть сам Дух Истины, Который действует и выражает себя даже через отдельных святых личностей. Например, святитель Григорий Богослов своей святостью и своими богословскими проповедями в контролируемом арианам Константинополе один буквально ниспроверг еретический климат столицы Империи и духовно подготовил торжество Церкви через ΙΙ Вселенский Собор. Однако этот факт был характерным образом доказан Исторически в лице прп. Максима Исповедника, который, надо отметить, имел при себе всю Православную Западную Церковь в то время при Православном Папе. Однако это было явлено и во втором тысячелетии, в лице святителя Марка Евгеника, на Лжесоборе Флоренции. Святые были единицами, против власти большинства.

Здесь доказывается то, как святой человек смог дать ответ Церкви и был оправдан Историей Церкви по отношению ко всем остальным, Императору, Патриарху и всем тем, кто участвовал и не доносил истину. Следовательно, это не вопрос о количестве, а вопрос об Истине или не Истине. Мы не должны забывать этого факта, потому что это качественное различие между православием и инославием в действительности. В Православной Церкви все служит не по папски. «Первый» не является превыщающим всех и Вселенских Соборов, как в Папстве, и, конечно, нет какого-либо отдельного Предстоятеля, подобного папе, который должен быть поставлен над Иерархией нашей Церкви.

Ну, критерий в Церкви не в том, чтобы вся Православная Церковь собралась и что-то решила большинством голосов. Теоретически было бы возможно, чтобы все епископы, а также один, два, три или несколько из них сказали что-то противоположное. Это не значит, что то, что скажет подавляющее большинство епископов, является гарантией Истины, и полнота церковная обязательно должна это принять. Нет, в Церкви все не так. Критерием Истины является то, что то, что говорится в Церковных Соборах, «последуя Святым Отцам».

Иными словами, если благочестивая полнота Церкви - как носитель ее догматической совести - подтверждает правильность решений Соборов Церкви, или отменяет решения Всеправославных Соборов, считая их Лжесоборами, тогда очевидно, что оно имеет право и обязано высказываться со страхом Божиим и божественным усердием и прежде всего в данном случае о решениях «Собора» на Крите (см. также о. Георгий Флоровский, Τό σῶμα τοῦ ζῶντος Θεοῦ, Μιά Ὀρθόδοξη ἑρμηνεία τῆς Ἐκκλησίας, ἐκδ. Ἁρμός, Ἀθήνα 1999, σσ. 80-83Тело Живой Бог, Православная интерпретация Церкви, изд. Армос, Афины, 1999 г., стр. 80-83).

Наконец, в заключение мы хотели бы сказать, что действительность соборного института зависит - в конечном счете - от принятия решений каждого Собора совестью церковной полноты.

Источник: https://orthodoxostypos.gr/πότε-οἱ-συνοδικές-ἀποφάσεις-τῶν-τοπι/