Ο Άγιος Συμεών ο Νέος Θεολόγος (25-12 Μαρτίου) 

Преподобный Симеон Новый Богослов  \

....Ο άγιος Συμεών ο νέος Θεολόγος γεννήθηκε στην Γαλάτη της Παφλαγονίας (Μικρά Ασία) το 948 ή το 958 (κατά τον Π.Κ.Χρήστου).  

Η ζωή του αγίου Συμεών συμπίπτει σε μεγάλο μέρος με τη βασιλεία του Βασίλειου Β’ του Βουλγαροκτόνου (976-1025).Σε ηλικία περίπου έντεκα χρονών οι γονείς του τον έφεραν στην Κωνσταντινούπολη, για να σπουδάσει στα σχολεία της πρωτεύουσας και να μπει στη συνέχεια στην υπηρεσία του αυτοκράτορα. Ο θείος του Βασίλειος κατείχε σημαντική θέση στην αυλή. Ο νεαρός όμως Συμεών αρνήθηκε την μεγάλη αυτή τιμή καθώς και το να συνεχίσει τις σπουδές του μετά το γυμνασιακό στάδιο, σε ανώτατες σχολές. Φαίνεται ότι για ένα διάστημα έζησε την άτακτη ζωή ενός νέου της πρωτεύουσας. Τελικά γνώρισε τον άγιο Συμεών τον Ευλαβή (917-987), γέροντα μοναχό της Μονής του Στουδίου. Συνεχίζει να εργάζεται όπως και πριν μέσα στον κόσμο, αλλά επισκέπτεται συχνά τον πνευματικό του πατέρα.

Ο Συμεών ο Στουδίτης στην αρχή του έδωσε ένα ελάχιστο πρόγραμμα ασκητικής ζωής, και για ανάγνωσμα τον “Πνευματικό Νόμο” του Μάρκου του Μοναχού. Τότε έζησε και την πρώτη του εμπειρία.Τον πλημμύρισε το άκτιστο φως και τον γέμισε χαρά, έτσι που έχασε τον εαυτό του και τον γύρω του κόσμο. Αυτή όμως η πρώτη καρποφόρα περίοδος, που ο άγιος Συμεών απέδιδε στις προσευχές του πνευματικού του πατέρα, δεν κράτησε πολύ. Ξαναγύρισε στην κοσμική και άστατη ζωή που ζούσε πριν. “Εις λάκκον και και ιλύν βυθού αισχρών εννοιών τε και πράξεων εμαυτόν ο άθλιος εναπέρριψα, κακεί κατελθών τοις εγκεκρυμμένοις εν τω σκοτεί περιέπεσον, εξ ων ουκ εμαυτόν εγώ μόνον, αλλ’ ουδέ ο σύμπας κόσμος εις εν αθροισθείς εκείθεν αναγαγείν με και των χειρών αυτών εξελέσθαι ηδύνατο”. Φαίνεται ότι ακόμα και σ’ αυτή την περίοδο, που κράτησε έξι ή επτά χρόνια, ο άγιος Συμεών δεν διέκοψε ολότελα τις σχέσεις του με τον πνευματικό του πατέρα.

Τελικά θαυματουργικά απελευθερώνεται και μπαίνει δόκιμος στη Μονή του Στουδίου σε ηλικία 27 ετών. Λίγο αργότερα ο ηγούμενος τον κάλεσε και του ζήτησε να εγκαταλείψει τον πνευματικό του πατέρα. Ο Συμεών αρνήθηκε και εγκατέλειψε την Μονή του Στουδίου. Μπήκε ως δόκιμος στο γειτονικό μοναστήρι του αγίου Μάμαντος του Ξηροκέρκου. Έγινε σύντομα μοναχός, χειροτονήθηκε ιερέας και μετά τρία χρόνια σε ηλικία 31 χρονών εκλέχθηκε ηγούμενος από τους μοναχούς του αγίου Μάμαντος με τη συγκατάθεση του Πατριάρχη Νικολάου του Χρυσοβέργη. Γίνεται διάσημος στην Κωνσταντινούπολη, άλλοι τον τιμούν και άλλοι του επιτίθενται.

Μετά τα πρώτα εύκολα βήματα στην πνευματική ζωή, που τον οδήγησαν γρήγορα στην θεωρία του ακτίστου φωτός, πορεύεται τον δύσκολο δρόμο της ασκήσεως με υπομονή για να συντελεστεί η αφομοίωση της Χάρης. Μετά από μεγάλο και τραχύ διάστημα ασκητικού αγώνα αξιώθηκε να δει πάλι το άκτιστο φως, αλλά αμυδρότερα. Οι δυσκολίες πολλαπλασιάζονται από την αντίδραση των ανθρώπων που δεν καταλαβαίνουν το νόημα των πνευματικών του αγώνων. Παρά τις πολυάριθμες εμπειρίες δεν έχει γνωρίσει ακόμη τον Θεό και αισθανόταν βαθιά ανικανοποίητος. Τελικά μέσα στο άκτιστο φως βιώνει προσωπική συνάντηση και κοινωνία με τον Χριστό. Στη συνέχεια αυτή η κατάσταση γίνεται μόνιμη. Από αγάπη προς τον πλησίον και από τη μεγάλη του επιθυμία να κάνει όλο τον κόσμο μέτοχο αυτής της χάρης, φανερώνει στους άλλους την εμπειρία του και τους προτρέπει ν’ ακολουθήσουν αυτόν τον πνευματικό δρόμο. Πλέον αισθάνεται την βεβαιότητα ότι δεν είναι αυτός που καλεί αλλά ότι ο Ίδιος ο Χριστός καλεί τους ανθρώπους δια του αγίου Συμεών.

Το μοναστήρι του ήταν σε άθλια κατάσταση. Αγωνίζεται για την ανοικοδόμηση του και για την πνευματική καθοδήγηση των μοναχών. Πάντα κήρυττε την δυνατότητα της ένωσης με τον Θεό στην παρούσα ζωή. Ο δρόμος που οδηγεί σε αυτή την ένωση, η εφαρμογή των εντολών του Χριστού, η οδός η στενή και τεθλιμμένη του σταυρού, οι ασκητικοί αγώνες. Τονίζει ότι αρχίζουμε να συμμετέχουμε στην ανάσταση του Χριστού ήδη από τον παρόντα κόσμο. Ήδη από εδώ αρχίζουμε να βλέπουμε τον Χριστό. Η διδασκαλία δεν απευθυνόταν σε ερημίτες και αναχωρητές μοναχούς. Απευθυνόταν σε συνηθισμένους μοναχούς ενός κοινοβίου της πρωτεύουσας και σε έναν ευρύτερο κύκλο πιστών.

Ο άγιος Συμεών είχε πεποίθηση ότι στα λόγια και τη διδασκαλία του εμπνεόταν από το άγιο Πνεύμα. Διευκρινίζει ότι μιλάει τόσο συχνά για τον εαυτό του και για τις εμπειρίες του επειδή θέλει και τα πνευματικά του παιδιά να μοιραστούν τα ίδια με αυτόν δώρα.

Στο μοναστήρι του αγίου Μάμαντος έρχονται πολύ καινούριοι μοναχοί. Σχηματίστηκε μια ομάδα μαθητών πιστών και αφοσιωμένων. Ανάμεσα τους ένας πρώην επίσκοπος της Ιταλίας με το όνομα Ιερόθεος. Στο λαό της Κωνσταντινούπολης γίνεται όλο και περισσότερο γνωστός. Πολλά σημαντικά πρόσωπα τον επισκέπτονται αναζητώντας πνευματική καθοδήγηση. Μερικοί όμως από τη συνοδεία του δεν μπορούν να συνεχίσουν. Μια ψυχρότητα άρχισε να εισχωρεί. Δημιουργείται μια ομάδα που αντιδρά. Υπάρχει ένταση ανάμεσα στον άγιο Συμεών και σε μια μερίδα μοναχών.

Παρά την εχθρότητα που συναντούσε εξακολουθεί να καλεί τους μοναχούς, που ήταν κάτω από την καθοδήγηση του, σε μια ανώτερη πνευματική ζωή, που να αναζητά τον θείο φωτισμό.Δεκαπέντε περίπου χρόνια μετά την άνοδο του στην ηγουμενία, ένα μέρος των μοναχών του αγίου Μάμαντος, περίπου 30, επαναστατούν εναντίον του.

Μια μέρα ενώ κήρυττε στην εκκλησία την ώρα του όρθρου, όπως συνήθιζε, τον διέκοψαν βίαια. Έπεσαν πάνω του “ωσεί θήρες” με την πρόθεση να τον πετάξουν έξω από το μοναστήρι. Η απόπειρα απέτυχε χάρη στην ηρεμία του αγίου Συμεών, που έμεινε “άσειστος” στη θέση του, “υπομειδιών και φαιδρόν ατενίζων προς τους αλάστορας”. Οι επαναστάτες αφού έκαναν πολύ θόρυβο έσπασαν τις κλειδαριές της πόρτας του μοναστηριού και έτρεξαν διασχίζοντας την πόλη προς το Πατριαρχείο. Ο Πατριάρχης Σισσίνιος (995-998) εξόρισε από το μοναστήρι τους μοναχούς. Η ποινή ακυρώθηκε μετά από μεσολάβηση του αγίου Συμεών. Το 1005 παραιτήθηκε ύστερα από είκοσι πέντε χρόνια ηγουμενίας.

Ο άγιος Συμεών ταλαιπωρήθηκε επίσης λόγω της επίθεσης που δέχτηκε από τον πρώην μητροπολίτη Νικομηδείας Στέφανο. Ο Στέφανος ήταν πολιτική προσωπικότητα και παράγοντας της διπλωματίας, “ανήρ ελλόγιμος και επί σοφία και αρετή διαβόητος και πειθοί μαλάξαι ικανός γνώμην σκληράν και ατίθασσον”.

Συνέβη κάποτε να συναντηθούν οι δύο άνδρες στο Πατριαρχείο και ο σύγκελος Στέφανος επωφελήθηκε από την ευκαιρία, για να θέσει μια δύσκολη θεολογική ερώτηση στον Συμεών, ελπίζοντας να τον παγιδέψει και να δείξει έτσι την άγνοια του. “Πως χωρίζεις τον Υιόν από του Πατρός, επινοία ή πράγματι;” Ο άγιος υποσχέθηκε να δώσει γραπτή την απάντηση του. Στην απάντηση του ανασκευάζει τις προϋποθέσεις της ερωτήσεως του Στεφάνου, εξηγώντας την πραγματική έννοια των τριαδικών διακρίσεων στο Θεό, που είναι μέσα στις διακρίσεις Του αδιαίρετος και ένας κατά τη φύσι Του. Επίσης στηλιτεύει όλους εκείνους –και εδώ αναφέρεται στο σύγκελλο- που τολμούν να θεολογούν, χωρίς να έχουν μέσα τους το Πνεύμα του Θεού:

… εκπορευθέν το Πνεύμα,

το Πανάγιον, εκ του Πατρός αφράστως

και απεστάλη δι’ Υιού τοις ανθρώποις·

ου τοις απίστοις ουδέ τοις φιλοσόφοις,

ου τοις ρήτορσιν ουδέ τοις φιλοδόξοις,

ου τοις μαθούσι συγγραφάς των Ελλήνων,

ου τοις τας γραφάς αγοούσι τας έσω,

ου τοις εξασκήσασι σκηνικόν βίον,

ου τοις λαλούσι τορνευτώς και πλουσίως,

ου τοις λαχούσι μεγάλων ονομάτων,

ου τοις τυχούσι φιλείσθαι παρ’ ενδόξων …

Η σύγκρουση ήταν ανάμεσα σε δύο διαφορετικούς τρόπους θεολογίας και κατανόησης της πνευματικής ζωής.

Γράφει σχετικά ο Π. Κ. Χρήστου: “Ο Συμεών ο Νέος ο Θεολόγος έζησε σ’ εποχή αξιοσημείωτης ακμής όλων των τομέων του δημόσιου βίου στο Βυζάντιο, πολιτικού, οικονομικού, πολιτιστικού, εκκλησιαστικού· σύμφωνα με την χρονολογία μου από το 958 έως το 1036. … Το Βυζάντιο είχε τώρα την άνεση να οργανώσει επάνω σε νέες βάσεις την ανώτατη παιδεία που επρόκειτο ν’ αποβεί πρότυπο για τα ευρωπαϊκά πανεπιστήμια, τα οποία θα εμφανίζονταν λίγο αργότερα, να δώσει νέα ώθηση στην ανάπτυξη της φιλοσοφίας και των επιστημών, να οργανώσει συστηματικά την κοινωνική μέριμνα … Ηγούμενος ακόμη, ο ευγνώμων μαθητής είχε συστήσει εορτασμό για τον διδάσκαλο (τον Συμεών τον Ευλαβή, τον Στουδίτη), ευθύς μετά τον θάνατό του. Τον εγνώριζε καλά από τα παιδικά του χρόνια κι επίστευε ότι δεν είναι σωστό να κρύβει τα θεία χαρίσματά του, ότι έχει χρέος να τα διακηρύσσει. Συνέταξε λοιπόν το συναξάρι του, εφιλοπόνησε εγκώμια και συνέθεσε ύμνους σ’ αυτόν. Ο εορτασμός συνεχίστηκε απρόσκοπτα μερικά έτη, αλλ’ έπειτα άρχισε η αντίδρασις. Το έναυσμα γι’ αυτήν Έδωσε ο Στέφανος, μητροπολίτης Νικομηδείας, ένας αξιόλογος ιεράρχης με σοβαρή μόρφωση και σημαντικές ικανότητες, αλλά δεμένος σφικτά με μια συμπεριφορά που συνδύαζε κοσμική συμβατικότητα με παραδοσιακή αυστηρότητα. Δεν ήταν διατεθειμένος ν’ ανεχθεί νεωτερισμούς σαν αυτόν που ήθελε να εισαγάγει ο Συμεών.

Το θέμα που τους εχώριζε δεν ήταν τόσο ασήμαντο όσο φαίνεται εκ πρώτης όψεως. Δεν επρόκειτο για την καθιέρωση της μνήμης ενός επί πλέον αγίου, αλλά περί μιας θεμελιώδους αρχής της χριστιανικής πίστεως· αν δηλαδή το Άγιο Πνεύμα ενεργεί στην Εκκλησία και σήμερα, όπως άλλοτε, ή έπαυσε η ενέργεια του· αν η πνευματική τελείωσις είναι κατάστασις που μπορεί να την κατακτήσουν και σήμερα οι πιστοί, όπως άλλοτε, ή είναι μια παρωχημένη υπόθεσις.

Ένας άλλος Συμεών, ο Μεταφραστής, λίγες δεκαετίες ενωρίτερα είχε διασκευάσει επί το λογιώτερο και ευσεβέστερο τους βίους αγίων και τους είχε εκδώσει στην μνημειώδη συλλογή του, το “Μηνολόγιο”. Παρατηρώνταν υψηλός βαθμός σεβασμού προς τους αγίους αυτήν την εποχή· αλλά οι άγιοι ήσαν όλοι παλαιοί. Η γενική εντύπωσις ήταν τότε ότι η αγιότης είναι προνόμιο των παλαιών εποχών και δεν μπορεί να αναδειχθούν τώρα νέοι άγιοι. Και αυτήν την γνώμη εκπροσωπούσε ο Στέφανος Νικομηδείας. … Το κήρυγμα του Συμεών είναι ότι η τελειότης μπορεί να αποκτηθεί σε κάθε εποχή και ότι η αγιότης είναι προνόμιο όλων των εποχών και όλων των ανθρώπων· διότι το Πνεύμα ενεργεί και σήμερα. … Είναι αξιοσημείωτη η επιμονή του Συμεών στην προσπάθεια ανανεώσεως της λειτουργικής ζωής …” (Περιοδικό ΣΥΝΑΞΗ, “Άγιος Συμεών ο Θεολόγος του φωτός”, Π. Κ. Χρήστου, σελ. 9 και 12).

Η σύγκρουση κράτησε περίπου 6 χρόνια και τελείωσε στις 3 Ιανουαρίου 1009 με την εξορία του αγίου Συμεών. Τον εγκατέλειψαν μόνο χειμωνιάτικα χωρίς να του δώσουν ούτε τα αναγκαία για την διατροφή του. Ο σύγκελος έπεισε τον Πατριάρχη να δώσει εντολή να γίνουν έρευνες στο μοναστήρι με την ελπίδα ότι θα εύρισκε μεγάλα χρηματικά ποσά. Οι άνθρωποι του μπήκαν στο μοναστήρι του αγίου Μάμαντος, σπάζοντας τα πάντα και αρπάζοντας τα βιβλία και τα ρούχα του αγίου, χωρίς να βρουν κανένα θησαυρό. Τελικά ο άγιος Συμεών ανακλήθηκε από την εξορία και βρήκε στην Κωνσταντινούπολη το πλήθος των θαυμαστών του. Ο Πατριάρχης τον δέχθηκε με τιμή. Με την πατριαρχική διαιτησία τελείωσε γύρω στα 1010-1011 η σύγκρουση με τον σύγκελλο Στέφανο.

Το μίσος κατά της διδασκαλίας του Συμεών ήταν μεγάλο. Η αντίθετη παράταξη είχε τις απόψεις της, που τις θεωρούσε παραδοσιακές και ρεαλιστικές. Η θέση τους ήταν ότι η εποχή τους ήταν εντελώς διαφορετική από την εποχή των Αποστόλων και πως ήταν αδύνατο να μιμηθούνε τότε την αγιότητα τους· αυτός που διδάσκει κάτι τέτοιο ή αλαζόνας είναι ή τρελός. Για τον άγιο Συμεών όμως αυτές οι ιδέες ήταν μια σοβαρή παραμόρφωση του Ευαγγελίου και αγωνιζόταν να αποκαταστήσει την αυθεντική ευαγγελική ζωή που είχε ατονήσει. Πρώτα πρέπει κανείς να δει τον Θεό και μετά να μιλάει γι’ Αυτόν.

Εγκαταστάθηκε οριστικά πια στον τόπο της εξορίας του, εκούσια αυτή τη φορά και ολοκλήρωσε την επισκευή του μοναστηριού της αγίας Μαρίνας. Η φήμη του ως χαρισματούχου, ως ανθρώπου προικισμένου με προφητικά χαρίσματα που έκανε θαύματα, εξαπλώνεται όλο και πιο πολύ και τραβά κοντά του πλήθος ανθρώπων.

Παρά την προχωρημένη ηλικία του, πήγε να ξαναδεί την πατρίδα του και το πατρικό του σπίτι. Τελικά αρρωσταίνει. “Η δε νόσος ρύσις ην της γαστρός την ουσίαν κενούσα και τον σύνδεσμον των συνδραμόντων στοιχείων εις έκαστον απολύουσα. Έκειτο ουν ο μακάριος εφ’ ικανάς τας ημέρας τη νόσω κρατηθείς και την δύναμιν υπετέμνετο, τας σάρκας ετήκετο και του δεσμού παρελύετο”. Έμεινε εντελώς παράλυτος και τον γυρνούσαν στο κρεβάτι με κάποια “μηχανή”. “Μόλις μετά μηχανής τινος ένθεν και εκείθεν σαλεύοντες επάνω της κλίνης εστρέφομεν υπό της αρρωστίας κατεργασθέντα …”. Τον είδαν όμως μια μέρα τέσσερεις και πλέον πήχεις πάνω από το έδαφος του κελλιού του να υπερίπταται και να προσεύχεται μέσα σε “ανεκλάλητο” φως.

Μετά από δεκατρία χρόνια ζωής στην εξορία ο άγιος Συμεών ο νέος Θεολόγος κοιμήθηκε στις 12 Μαρτίου του 1021 ή του 1036 (κατά τον Π.Κ.Χρήστου). Όπως μας διηγείται ο βιογράφος του είχε προβλέψει την ημερομηνία του θανάτου του και τη μεταφορά των λειψάνων του, που έγινε μετά 30 χρόνια.

Πώς και πυρ υπάρχεις βλύζον,

πώς και ύδωρ είς δροσίζον,

πώς και καίεις και γλυκαίνεις,

πώς φθοράν εξαφανίζεις;

Πώς θεούς ποιείς ανθρώπους,

πώς το σκότος φως εργάζη,

πώς ανάγεις εκ του άδου,

πώς θνητούς εξαφθαρτίζεις;

Πώς προς φως το σκότος έλκεις,

πώς την νύκτα περιδράσση,

πώς καρδίαν περιλάμπεις,

πώς με όλον μεταβάλλεις;

Πώς ενούσαι τοις ανθρώποις,

πώς υιούς Θεού εργάζη,

πώς εκκαίεις σου τω πόθω,

πώς τιτρώσκεις άνευ ξίφους;

Πηγή: http://www.romanity.org/htm/00_ag_max.htm

Митрополит Навпактский и св. Власия Иерофей (Влахос)

БОГОСЛОВИЕ ПРП. СИМЕОНА НОВОГО БОГОСЛОВА И

СВТ. ГРИГОРИЯ ПАЛАМЫ[1]

THE THEOLOGY OF THE ST. SIMEON OF THE NEW THEOLOGOS AND

ST. GREGORY OF PALAMA

Следует заметить, что примерно за два столетия прежде (имеется в виду прежде завоевания Константинополя крестоносцами в 1204г.) с изумительным появлением святого Симеона нового Богослова,  в Константинополе получило развитие новое духовное «движение», и новое духовное «возрождение»тогда охватило всю Ромейскую Империю, которое вновь несло православное богословие в его реалистических величинах и объеме. Речь идет об исихастском движении, выразителем которого был прп. Симеон Новый Богослов. Он, согласно мнению П. Христу, родился в 957г и скончался в 1035г.

Святой Симеон различал три этапа духовного совершенства, то есть делание, которое является бранью за достижение бесстрастия, знание, которое представляет собой борьбу за познание божественного, и богословие, которое является созерцанием Бога, или зрение Нетварного Света. В этом и состоит причина почему прп. Симеон новый Богослов связывает богословие с созерцанием нетварного Света, а посему он писал: «не подобает богослову покаяние, ни кающемуся богословие». Во всех его текстах постоянно ведется речь о познании Бога, об озарении, зрении Света и преображении Божественным Светом тела.[2]

Богословское «движение» прп. Симеона  завершило выход на авансцену церковной жизни сути догматов и определений Вселенских Соборов, которым является православная исихия, которая предполагает просвещение ума ради достижения познания Бога. С помощью этого богословия мы можем понять различие , которое существует между православной традиций и латинской традицией в отношении к богословию, экклесиологии, антропологии и сотериологии. Так порабощенные рабством могли бы понять то различие, которое имеется между умом и разумом, богословием и рассуждением, терапией и оправданием, соборностью и единовластием кого-либо. В этом пункте проявляется различие между двумя отличающимися традициями и культурами.

Православное богословие, которое возделывается в священных обителях, а через них распространяется и на народ, пламенно охватило православную веру. И существовала некая насыпь, дамба состоящая из устремлений к латинизации (окатоличиванию) тех областей Византии, которые были захвачены франками и латинянами. Святые мощи, нетление тел, православное богослужение, которое является порождением православного исихастского богословия, были тем средством, которые сохранили народ от влияния латинских миссионеров, несмотря на то, что во многих областях православное духовенство было уничтожено, и это преимущественно относится к епископам.

Обыкновенно мы говорим о Туркократии (Оттоманской империи) и  предаем забвению те катастрофические разрушения, которые принесла на восточную часть Римской империи Франкократия (государство франков, или т.н. созданная франками Латинская империя на территории завоеванной Византии), или еще более говорим и рассуждаем о Туркократии, но однако же не о Франкократии. Для многих почти что неизвестно то, что турки –османы хотя и захватили многие области Римской Империи, но они захватили не у ромеев, а у франков и венецианцев, которые прежде захватили их у ромеев. Так, во многих областях Турецкая империи стала преемницей в завоеваниях франков и Венецианской республики. Но и Константинополь после 4 Крестового похода был совершенно лишен сил, так что, хотя позднее, в 1261 году, он был отвоеван ромеями, но он более не смог полностью возродиться. Поэтому многие считают 13 апреля 1204 г., то есть когда крестоносцами был взят Константинополь, его настоящим падением.

Исихастское движение вместе с литургической жизнью имело свое непрерывное продолжение на протяжении всех этих веков, а в 14 столетии оно сильно расцвело, что происходило вплоть до завоевания Константинополя турками-османами. Это произошло благодаря великой личности свт. Григория Паламы, который стал выразителем учения всех Отцов Церкви и описал основу православных догматов. Его диалог с Варлаамом, который представлял собой западную схоластику, указал на различие между двумя традициями, как в отношении познания Бога человеком, твак и относительно обожения человека. Это богословие было духовной антитезой и противостоянием устремлением направленным на изменение Православной Традиции в ту критическую эпоху.

Чтобы показать огромное значение богословия свт. Григория Паламы и сколь огромную роль оно сыграло в ту трудную историческую эпоху, и для тех последующих времен, точно также чтобы показать какую большую роль оно играет и для современного человека, который испытывает многочисленные влияния и воздействия со стороны идеологически- и религиозных течений исходящих с Востока и с Запада, мы проделаем небольшой анализ его.

Свт. Григорий, архиепископ Фессалоникский, Палама, жил в 14 столетии и потрудился в Константинополе, святой Горе и в Фессалониках. Эта историческая эпоха была, во всех отношениях, достаточно сложной для самой Римской-Византийской империи.

Я не буду представлять биографические сведения о его жизни, не стану также раскрывать исторические и церковные события, которые имели место в его время и к которых свт. Григорий Палама играл из важнейших ролей, также не стану анализировать все его богословское учение, которому, полагаю, посвящено много трудов.

ТО, что мне хотелось бы подчеркнуть, это то, что свт. Григорий Палама в своих трудах обстоятельно анализирует исихастскую традицию Церкви, с которой мы встречаемся и у многих латинских Отцов первых столетий. А это имеет огромное значение для современного человека, поскольку главные проблемы, которые его сегодня беспокоят это духовные, а из них проистекают и все остальные.

Если кто-то читая книгу свт. Григория, папы Римского (540-604г. по Р. Х.), Собеседования, о которой уже мной было сказано в первой части книги, и в которой рассматривается жизнь многих епископов, клириков, подвижников и мирян, но и жизнь прп. Венедикта, основателя одноименного монашеского ордена, увидит, что существуют общие черты между свт. Григорием Двоесловом и прп. Диодохом Фотикийским, который жил в то же время. А посему общие черты обоих святых мы найдем и у свт. Григория Паламы, который жил в 14 столетии по Р. Х., и который вел диалог с униатом Варлаамом. В этой книги, Собеседования (Диалоги) речь ведется об уме, сердце, безмолвии ума и сердца, о подвиге и познании Бога, об умной молитве и зрении нетварного Света, об очищении, просвещении и обожении человека, о духе пророческом и т.д. Вопросы, которые составляют суть исихазма, который позднее был раскрыт и развит свт. Григорием Паламой и которые мы можем изучать в его текстах.

По этой причине я считаю великим благословением перевод трудов свт. Григория Паламы на итальянский язык, поскольку тем самым будет дана возможность нам увидеть общие черты традиции Востока и Запада, а, преимущественно, в методе и способе познания Бога. Из этого следует, что диалог о соединении Церквей должен дойти до изучения трезвенного, внутренне богословского характера в Православном исихазме.

 Дальнейшем я ограничусь изложением четырех основных положений, которые считаю важными, то есть познание Бога, методология опытного богословия, актуальность учения свт. Григория Паламы, который в конечном итоге оказал помощь в том, чтобы пребывать и оставаться в этом православно-трезвенном духе в Православной Церкви, и показать три основные тенденции, которые стали доминировать в христианской Римской империи вплоть до конца его жизни.

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет» 2020г.

Продолжение следует….

Братіе мои возлюбленные! Пришла Пасха, радостный день воскресенія Христова, вина всякаго радованія, посѣщающая насъ однажды въ годъ, а для тѣхъ, которые понимаютъ таинство воскресенія, бывающая каждодневно и даже непрерывно, — пришла и исполнила сердца наши всякимъ веселіемъ и неизъяснимымъ утѣшеніемъ не тѣмъ только, что прекратила трудъ всечестнаго поста, но паче тѣмъ, что явила дýши наши усовершившимися тѣмъ трудомъ, и призвала всѣхъ вѣрныхъ къ упокоенію и благодаренію, какъ видите. Итакъ, возблагодаримъ, братіе, Христа Господа, сподобившаго насъ преплыть море поста и введшаго насъ съ радостію въ пристань воскресенія, — возблагодаримъ всѣ, и тѣ, которые совершили теченіе поста добрѣ, въ подвигахъ добродѣтелей, съ усердіемъ и теплымъ расположеніемъ, и тѣ, которые обличились не такъ мужественными и малодушествовали въ подвигахъ, по причинѣ слабосердія и растлѣнія душевнаго. Ибо Онъ даетъ и усерднымъ подвижникамъ вѣнцы и награды, даже гораздо большіе, нежели какъ имъ слѣдуетъ; Онъ же опять и къ немощнѣйшимъ являетъ снисхожденіе, яко милостивый и человѣколюбивый; потому что смотритъ паче на расположеніе и произволеніе нашихъ душъ, нежели на тѣлесные труды, съ какими упражняемся и подвизаемся мы въ добродѣтели, или больше по большей ревности, или меньше сравнительно съ усердными по причинѣ немощи тѣла, — и такимъ образомъ по усердію каждаго раздаетъ награды и дары Святаго Духа, и или дѣлаетъ кого за усердные подвиги знаменитымъ и славнымъ, или оставляетъ еще въ уничиженіи, какъ такого, которому для совершеннаго очищенія потребны еще большіе подвиги.

Но, если считаете то благословнымъ, пообдумаемъ и поизслѣдуемъ точнѣе, въ чемъ таинство воскресенія Христа Бога нашего, каковое таинственно бываетъ и въ насъ, если восхощемъ, и какъ погребается Христосъ внутрь насъ, какъ во гробѣ, какъ соединяется съ душами нашими, воскресаетъ въ насъ и вмѣстѣ съ Собою воскрешаетъ и насъ. Христосъ Богъ нашъ, послѣ того, какъ повѣшенъ былъ на Крестѣ и пригвоздилъ на немъ грѣхъ всего міра, умеръ, сошелъ въ преисподняя ада; потомъ поднявшись изъ ада, опять вошелъ въ пренепорочное тѣло Свое, и тотчасъ воскресъ изъ мертвыхъ; и за тѣмъ наконецъ вознесся на небеса съ силою и славою многою. Такимъ же образомъ и теперь, когда мы, оставляя міръ сей и мірскія суетности, при исповѣданіи страстей Христа Господа, входимъ во гробъ покаянія и смиренія, Онъ самъ сходитъ съ небесъ, входитъ въ тѣло наше, какъ во гробъ, соединяется съ душами нашими и воскрешаетъ ихъ, мертвыхъ сущихъ по грѣхамъ, и воскресивъ даетъ благодать видѣть славу сего таинственнаго воскресенія.

Такъ воскресеніе Христово бываетъ воскрешеніемъ и насъ, падшихъ въ грѣхъ и мертвыхъ. Воскресеніе и слава Христова есть, какъ сказали мы, собственное наше воскресеніе, которое бываетъ, проявляется и видится въ насъ посредствомъ воскресенія Его, въ насъ Имъ совершаемаго. Воскресеніе же душѝ есть единеніе ея съ жизнію (вкушеніе жизни). Ибо какъ тѣло мертвое, если не приметъ внутрь себя живой души и не сольется съ нею несліянно, не можетъ жить одно само собою; такъ и душа не можетъ жить истинною и вѣчною жизнію одна сама собою, если неизреченнымъ образомъ не соединится несліянно съ Богомъ. Душа, несмотря на то, что невещественна и безсмертна по естеству, бываетъ мертва и безчувственна, прежде чѣмъ соединится со Христомъ, прежде чѣмъ увидитъ, что соединилась съ Нимъ и воскресла, прежде чѣмъ познаетъ то и возчувствуетъ: такъ какъ ни познанія не бываетъ безъ видѣнія, ни видѣнія безъ чувства, т.-е. прежде видитъ кто какую вещь, и видя ее, познаетъ, а потомъ и чувствуетъ. Это говорю въ отношеніи къ духовному; а въ отношеніи къ тѣлесному бываетъ чувство и безъ видѣнія, какъ напримѣръ слѣпой, споткнувшись ногою о каменъ, чувствуетъ боль. Въ духовномъ же, если умъ не придетъ въ состояніе созерцанія, чтобы созерцать то, что выше пониманія, то не можетъ чувствовать таинственнаго отъ того воздѣйствія. Итакъ, тотъ, кто говоритъ, что онъ чувствуетъ духовное, прежде чѣмъ придетъ въ состояніе созерцать то, что выше ума, слова и помышленія; тотъ подобенъ слѣпому, который чувствуетъ добро и зло, какія испытываетъ, но не знаетъ, что у него подъ руками и ногами, и что можетъ живить его или мертвить, потому что не имѣетъ очей, чтобъ видѣть и знать то. Почему сколько разъ бываетъ, что онъ поднимаетъ палку, чтобъ ударить врага, а ударяетъ друга, при всемъ томъ, что и врагъ стоитъ предъ нимъ и пересмѣиваетъ его!

Воскресенію Христову вѣрятъ премногіе-многіе; но мало такихъ, которые бы чисто зрѣли его. Тѣ же, которые не зрятъ такъ воскресенія Христова, не могутъ покланяться Іисусу Христу, яко Господу. Почему священная пѣснь, которую часто имѣемъ мы въ устахъ своихъ, гласитъ: Воскресеніе Христово, не вѣровавше, а что? Воскресеніе Христово видѣвше, поклонимся святому Господу Іисусу, единому безгрѣшному. Какъ же это Святый Духъ подвигаетъ насъ пѣть: воскресеніе Христово видѣвше, т.-е. что мы видѣли воскресеніе Христово, — когда мы не видали его, такъ какъ Христосъ, воскресъ больше тысячи лѣтъ прежде, да и тогда никто не видалъ, какъ Онъ воскресъ? Ужъ не хочетъ ли пѣснь церковная научить насъ говорить ложь?! Да не будетъ! Перестань злословить! Напротивъ, она завѣщала намъ возглашать сими словами совершенную истину, напоминая о томъ воскресеніи Христовомъ, которое бываетъ въ каждомъ изъ насъ вѣрныхъ, и бываетъ не просто, но свѣтоносно, блистая сіяніями божества Его и нетлѣнія. Свѣтоносное присутствіе Духа показываетъ на совершившееся въ насъ воскресеніе Господне, и еще паче — даетъ намъ благодать видѣть самого воскресшаго Христа Господа. Почему и поемъ: Богъ Господь и явися намъ; и желая показать второе Его пришествіе, прибавляемъ въ слѣдъ за тѣмъ: благословенъ грядый во имя Господне. Итакъ въ тѣхъ, въ которыхъ явился Христосъ воскресшій, всеконечно Онъ и виденъ бываетъ духовно, и видится духовными очами. Ибо, когда приходитъ въ насъ Христосъ благодатію Святаго Духа, то воскрешаетъ насъ изъ мертвыхъ, какими бываемъ дотолѣ, и животворитъ, и дѣлаетъ, что мы видимъ въ себѣ живымъ Его самого, безсмертнаго и нетлѣннаго. И не только это, но Онъ даетъ намъ благодать и такую, что мы ясно познаемъ, какъ Онъ воскрешаетъ насъ и прославляетъ вмѣстѣ съ Собою, какъ удостовѣряетъ все Божественное Писаніе.

Таковы-то божественныя таинства христіанъ! Такова сокровенная сила вѣры нашей, которой не видятъ, и не могутъ видѣть невѣры, маловѣры, или, лучше сказать, полувѣры, которые имѣютъ половинную вѣру. Невѣры, маловѣры и полувѣры суть, которые не показываютъ вѣры своей дѣлами. Безъ дѣлъ и бѣсы вѣруютъ и исповѣдуютъ Христа, яко Богъ есть. Знаемъ, нерѣдко вопили бѣсы, что Ты Сынъ Божій (Марк. 3, 11). Въ иной разъ и объ Апостолахъ кричали: сіи человѣцы раби Бога вышняго суть (Дѣян. 16, 17). А они были рабы Христовы. Но такая вѣра непомощна ни бѣсамъ, ни людямъ. И никакой нѣтъ пользы отъ такой вѣры, потому что она, какъ говоритъ Апостолъ, мертва. Вѣра бо безъ дѣлъ мертва есть (Іак. 2, 20), какъ наоборотъ дѣламъ споспѣшествуетъ вѣра (Іак. 2, 22). Почему же мертва такая вѣра? Потому что не имѣетъ въ себѣ Бога животворящаго, — что не стяжеваетъ въ себя Христа рекшаго:любяй Мя заповѣди Моя соблюдетъ и Азъ и Отецъ пріидемъ и обитель у него сотворимъ (Іоан. 14, 23), чтобы присутствіемъ своимъ воскресить изъ мертвыхъ того, кто стяжеваетъ такую дѣятельную вѣру, оживотворить его и дать ему видѣть самого Христа, воскресшаго въ немъ и его воскресившаго. Вотъ почему вѣра безъ дѣлъ мертва, или лучше сказать, мертвы тѣ, которые имѣютъ вѣру безъ дѣлъ. Истинная же вѣра въ Бога всегда жива и живуща, и животворитъ тѣхъ, которые приступаютъ къ ней и пріемлютъ ее съ благимъ произволеніемъ. Она и прежде дѣйствительнаго исполненія заповѣдей Христовыхъ многихъ привела отъ смерти въ животъ и показала имъ Христа и Бога. И еслибъ они послѣ того пребыли въ заповѣдяхъ Его и соблюдали ихъ даже до смерти, то были бы сохранены сими заповѣдями такими же, какими въ началѣ стали одною вѣрою. Но какъ они измѣнились въ своихъ расположеніяхъ и впали опять въ прежніе грѣхи, то и вѣру потеряли, и праведно лишились истиннаго духовнаго богатства, которое есть Христосъ. Чего да не постраждемъ и мы, будемъ, прошу васъ, соблюдать, сколько силъ есть, заповѣди Христовы, чтобы сподобиться и настоящихъ и будущихъ благъ, т.-е. зрѣнія самого Христа Господа. Каковое буди улучить намъ всѣмъ благодатію Господа нашего Іисуса Христа, Коему слава во вѣки. Аминь. 
 

Источникъ: Слова преподобнаго Симеона новаго Богослова. Въ переводѣ на русскій языкъ съ новогреческаго Епископа Ѳеофана. Выпускъ первый. — Изданіе второе, Аѳонскаго Русскаго Пантелеимонова монастыря. — М.: Типо-литографія И. Ефимова, 1892. — С. 343-348.

Преподобный Симеон Новый Богослов

Άγιος Συμεών ο Νέος Θεολόγος

Прп. Симеон Новый Богослов родился в 948 или 958 г. (согласно профессору П. К. Христу) в Галате Пафлагонской.

Жизнь прп. Симеона падает на вторую половину царствования императора Василия II Болгаробойцы (976-1025)

Когда он был в возрасте примерно девятнадцати лет его родители отправили в Константинополь, чтобы он там обучался в школах столицы и чтобы он пошел в дальнейшем  на службу к императору. Его дядя Василий занимал важную должность при императорском дворе. Однако молодой Симеон отказался от этой великой почести и продолжил учебу после окончания средней школы в высших школах. Кажется, какое-то время он жил беспорядочной жизнью столичного молодого человека. В конце концов он встретил Святого Симеона Благоговейного (917-987), пожилого монаха из Студийского монастыря. Он продолжает трудиться, как прежде, в миру, но часто посещает своего духовного отца.

Симеон Студит вначале дал ему небольшое молитвенное правило, и он прочитал «Духовный закон» прп. Марка Монаха (Подвижника). Затем он пережил свой первый опыт богообщения и был озарен Нетварным Светом, который переполнил его и наполнил его несказанной радостью, так что не ощущал ни себя, ни окружавшего его мира. Но этот плодотворный период, когда святой Симеон предал себя молитвам и послушанию своему духовному отцу, длился недолго. Он вернулся к светской и нестабильной жизни, которой жил прежде. «В пропасти и на дне мутных помыслов и поступков себя он отвергся...». Однако даже в этот период, который длился шесть или семь лет, святой Симеон не полностью разорвал свои отношения со своим духовным отцом.

Наконец, он чудесным образом освобождается от всех мирских связей и поступает послушником в Студийский монастырь в возрасте 27 лет. Вскоре после этого игумен монастыря позвал его и попросил его оставить своего духовного отца. Симеон отказался и покинул Студийский монастырь. Он поступил послушником в соседний монастырь святого Маманта Ксирокерка. Вскоре он стал монахом, был рукоположен во священника, а через три года в возрасте 31 года был избран монахами игуменом монастыря святого Маманта с согласия патриарха Николая Хрисоверга. Он становится известным в Константинополе, одни его почитают, другие обрушиваются на него с нападками.

После первых легких шагов в духовной жизни, которые быстро привели его к созерцанию Нетварного Света, он встал на сложный путь аскетического подвига с терпением, чтобы содействовать усвоению Благодати. После долгого и тяжелого периода аскетической борьбы он вновь удостоился зрения Нетварного Света, но слабее. Трудности умножаются из-за реакции людей, которые не понимают смысла его духовной борьбы. Несмотря на многочисленные духовные переживания, он еще не знал Бога и чувствовал себя глубоко неудовлетворенным. В конечном итоге, в явлении Несозданного Света он испытывает личную встречу и общение со Христом. Это состояние становится постоянным. Из любви к ближнему и из-за его огромного желания сделать мир обладателем этой благодати, он открывает свой опыт другим и призывает их идти по этому духовному пути. Теперь он чувствует уверенность в том, что зовет не он, а Сам Христос зовет людей через Святого Симеона.

Его монастырь был в ужасном состоянии. Он борется за его восстановление и за духовное руководство монахов. Он всегда проповедует, что соединение с Богом возможно еще в этой жизни. Дорога, ведущая к этому соединению, исполнение заповедей Христовых, узкий и тернистый крест, аскетическая борьба. Он подчеркивает, что мы становимся причастными воскресению Христа уже в этом мире. Уже здесь мы начинаем начинаем видеть Христа. Учение не было адресовано пустынникам и монахам анахоретам. Оно было адресовано обычным монахам киновии столицы и широкому кругу верующих.

Святой Симеон был уверен, что его слова и учения были вдохновлены Святым Духом. Он объясняет, что так часто говорит о себе и своем опыте, потому что хочет, чтобы его духовные дети тоже приобщались к этому дару.

В монастырь святого Маманта приходит много новых монахов. Была сформирована группа верных и преданных учеников. Среди них был бывший епископ Италии по имени Иерофей. В народе Константинополя он становится все более и более известным Многие важные люди посещают его в поисках духовного руководства. Но некоторые из его окружения противятся св. Симеону. Начинает закрадываться охлаждение. Создается группа, которая оказывает противодействие преподобному Симеону. Между святым Симеоном и группой монахов возникает напряженность.

Несмотря на невзгоды, с которыми он столкнулся, он по-прежнему призывает монахов, которые были под его руководством, к более высокой духовной жизни в поисках божественного просвещения. Через пятнадцать лет после своего возведения в сан игумена, часть монахов монастыря святого Маманта, около 30, восстали против него.

Однажды, когда он проповедовал в церкви в час совершения утрени, как он привык, его насильно прервали. Они напали на него "словно звери" с намерением выгнать его из монастыря. Попытка не удалась из-за спокойствия святого Симеона, который оставался «непоколебимым» на своем месте, «не злобясь на виновных и радостно взирая на них». Восставшие, произведя много шума, взломали дверные замки монастыря и побежали через город к Патриархату. Патриарх Сисиний (995-998) изгнал монахов из монастыря. Приговор был отменен после заступничества святого Симеона. В 1005 году он подал в отставку после двадцати пяти лет своего игуменства в монастыре.

Святой Симеон также пострадал из-за нападок бывшего митрополита Никомидийского Стефана. Стефан был политической фигурой и обладал даром дипломатии, был «человеком разумным и мудрым, способный всякому спрашивающему дать ответ на неожиданные вопросы благодаря широте образования и благоподвижности языка". Время от времени оба мужа встречались в Патриархате, и Стефан воспользовался этой возможностью, чтобы задать сложный богословский вопрос Симеону, надеясь поймать его в ловушку и тем самым показать его невежество. "Как вы отделяете Сына от Отца, мысленно или реально?" Святой обещал дать свой ответ в письменном виде. В своем ответе он вспоминает предварительные условия вопроса Стефана, объясняя истинное значение различий в Троичном Боге, которые находятся в пределах различия Его Ипостасей, но не относятся к Его природе. Это также относится и ко всем тем - и здесь это относится к синкеллу - которые смеют богословствовать, не имея в себе Духа Божьего:

 Исшел Дух

Всесвятый, от Отца неизреченно

и был послан через Сына людям:

ни неверующим и ни философам,

ни риторам и ни честолюбцам,

ни изучающим писания эллинов 

ни тем, кто не ведает Писаний сути,

ни тем, кто ведет жизнь как на сцене,

ни тем, кто глаголет витиевато и много,

ни имеющим имя известное,

ни дружащим со знаменитыми...

Конфликт был между двумя различными способами богословия и понимания духовной жизни.

П. К. Христу пишет по этому поводу: «Симеон Новый Богослов жил во времена замечательного расцвета всех областей общественной жизни в Византии, политической, экономической, культурной, церковной; согласно моих хронологическим предположениям с 958 по 1036 год. … Византия теперь имела возможность организовывать на новой основе высшее образование, которое должно было стать образцом для европейских университетов, которые вскоре появились, чтобы придать новый импульс развитию философии и наук, систематически организовывать социальные заботы ... Игумен же, благодарный ученик составил праздничное богослужение в честь своего учителя (Симеона Благоговейного, Студита), сразу же после его смерти. Он хорошо знал его с детских лет и считал, что неуместно скрывать его божественные дары, что он обязан о них возвестить. Поэтому он написал синаксарь своего учителя, составил ему похвальное слово и написал ему песнопения. Празднование проходило без проблем в течение нескольких лет, но затем началась реакция. Стимулом для этого послужил Стефан, митрополит Никомидийский, выдающийся иерарх с серьезным образованием и выдающимися способностями, но твердо привязанный к поведению, которое сочетало светский, мирской формализм и соответствие традиционной строгости. Он не был готов терпеть нововведения, подобные тому, что хотел ввести Симеон.

Вопрос, который их разделил, был не так уж маловажен, как может показаться на первый взгляд. Речь шла не об установлении памяти еще одного святого, а о фундаментальном принципе христианской веры: действует ли сегодня в Церкви Святой Дух, как прежде, или же Его действие прекратилась; является ли духовное совершенство состоянием, которого могут достигать и сегодня верующие, или же это уже что-то устаревшее....

Другой Симеон, Метафраст, несколько десятилетий ранее обработал самым разумным и благочестивым образом жития святых и опубликовал их в своем монументальном сборнике «Минологион». В то время проявлялось высокое уважение к святым, но все они были древними.  Тогда складывалось общее впечатление , что святость является привилегией древних времен времен и что новые святые теперь уже не могут появиться. Это мнение было также представлено и позицией Стефана Никомедийского.... Проповедь Симеона заключается в том, что совершенство может быть достигнуто в любое время, и эта святость является привилегией всех времен и всех людей, поскольку Дух действует и сегодня... (Περιοδικό ΣΥΝΑΞΗ, “Άγιος Συμεών ο Θεολόγος του φωτός”, Π. Κ. Χρήστου, σελ. 9 και 12)

Конфликт длился около 6 лет и закончился 3 января 1009 года изгнанием святого Симеона. Его выгнали зимой, не дав ему даже необходимое питание. Синкелл убедил Патриарха провести расследование в монастыре в надежде, что он найдет большие суммы денег. Его люди вошли в монастырь святого Маманта, разбивая все и хватая книги и одежду святого, не находя никаких сокровищ. В итоге святой Симеон был отозван из ссылки и нашел в Константинополе многих своих поклонников. Патриарх принял его с честью. Патриарший арбитраж завершил конфликт с синкеллом Стефаном около 1010-1011.

Ненависть к учению Симеона была велика. У оппозиции были свои взгляды, которые они считали традиционными и реалистичными. Их позиция заключалась в том, что их время полностью отличалось от времени апостолов, и что в то время невозможно было подражать их святости: тот, кто учит этому или высокомерен, либо сумасшедший. Для святого Симеона, однако, эти идеи были серьезным искажением Евангелия, и он изо всех сил пытался восстановить подлинную евангельскую жизнь, которая отсутствовала. Сначала нужно узреть Бога, а затем поговорить о Нем.

В конце концов он добровольно обосновался на месте своего изгнания и завершил ремонт монастыря Святой Марины. Его репутация как харизматической личности, человека, наделенного пророческими дарами, совершающими чудеса, распространяется все больше и больше и привлекает большое количество людей.

Несмотря на преклонный возраст, он снова отправился навестить свое Отечество и свой дом. В конце концов, он заболевает. «А болезнью его было расстройство кишечника: оно истощало его тело и полностью разрушало связь составляющих его элементов. Итак, блаженный лежал довольно дней, охваченный болезнью, постепенно терял силы, истлевал плотью и освобождался от [телесных] оков. От болезни плоть его так иссохла, что он сам не мог и пошевельнуться, если бы заранее не давали ему руку помощи и не переворачивали его с боку на бок при помощи некоего приспособления». Но однажды его увидели поднявшихся над полом его келлии на высоту в четыре аршина и пребывающем в «невыразимом » свете..

После тринадцати лет жизни в изгнании святой Симеон, Новый Богослов, почил 12 марта 1021 или 1036 (согласно П. К. Христу). Как нам повествует его биограф, прп. Симеон предсказал дату своей смерти и перенесения его мощей, которое произошло 30 лет спустя.

Как Ты бываешь и огн­ем пылающим и водою орошающею?

Как Ты и сожигаешь и услаждаешь, и тление потребляешь?

Как людей богами сод­еваешь и тьму в свет обращаешь?

Как из ада возводишь и смертных в нетлен­ие облекаешь?

Как тьму к свету при­влекаешь и ночь (дла­нию) удерживаешь?

Как Ты сердце озаряе­шь и меня всего изме­няешь?

Как с людьми соединя­ешься и сынами Божии­ми их содеваешь?

Как любовью к Себе возжигаешь и без стре­лы уязвляешь?

перевод выполнен интернет-содружеством "Православный Апологет" 2020г.

Источник :http://www.romanity.org/htm/00_ag_max.htm