Введение во храм Богородицы

Τὰ Εἰσόδια τῆς Θεοτόκου

Иоанн Фундулис, почетный профессор Фессалоникского университета (+)

Наша Церковь 21 ноября (по Юлианскому календарю или 4 декабря по гражданскому) торжественно празднует Введение во Храм Богородицы, или как обстоятельно об этом пишет Синаксарий дня «памяти во храм введения Богоматери» (τὴν μνήμην τῆς ἐν τῷ ναῷ εἰσόδου τῆς Θεομήτορος). Во время праздника Успения у нас была возможность говорить о влиянии евангельских апокрифов на составление и развитие богородичных праздников. В данном случае у нас перед лицом находится характерные примеры этого влияния. Жизнь Богоматери, разве кроме оставленном повествовании авторитетных Евангелий о благовещении, посещении Ей Елизаветы и других отдельных случаев из Ее жизни, которые непосредственно связаны с жизнью и делом Господа, нам не известна, но только известна апокрифическим сказаниям, которые взяли на себя некий груз восполнить имеющуюся пустоту. Введение во храм Богоматери, который празднуем, в больших деталях описывается в так называемом Первоевангелии Иакова. Бездетные родители Иоаким и Анна обретают благодаря божественному провозвещению дитя, Марию, а теперь, будучи трех лет, она посвящается в храм Соломона в Иерусалиме, согласно их обещанию, что бы Она там воспитывалась и чтобы она там прислуживала. Ее принимает первосвященник Захария, в последствии отец Иоанна Предтечи, и пророка, знающего о божественном предназначении девочки, вводит Ее в качестве уникального исключения во Святая Святых, где она получает пищу, которую Ей приносят ангелы. Именно эти события являются содержанием и предметом нынешнего праздника. Итак мы это видим запечатленным на иконах праздника и об этом мы слышим как поется в священной гимнографии праздника.

Огромный храм в честь Богоматери построил император Юстиниан на месте древнего иудейского Иерусалимского храма на горе Мориа. Его открытие произошло 21 ноября 543г. Этот храм назывался «Святая Мария Новая» (Ἁγία Μαρία ἡ Νέα) или «Новая Церковь» (Νέα Ἐκκλησία). Благодаря тому, где был сооружен храм, там где ранее была «святая святых» , было легко связать его и с повествованием Первоевангелия. Так праздник открытия этого храма связали с этим повествованием, и он был распространен в христианском мире как праздник, и вовсе не как открытие «Новой Церкви», который имел чисто местный характер, но как память введение Пресвятой Девы во святая святых, как «Введение Богородицы». Нечто подобное, как мы видели, произошло и с праздником Успения Богородицы, который оказался и занял место в эортологии день открытия храма в Гефсимании, когда он был построен на Ее гробе.

Тематика сегодняшего праздника раскрывается как параллель и встреча между храмом Ветхого Завета и Новым храмом. Древней скинии с Божией с Новой. Он был храмом единственного истинного Бога. Его Скиния между людьми. Незапятнанный, святой, чистый храм. В нем совершалось таинство духовного явления Бога в Его народе. Тот, которого не могло вместить небо небес, жил в священном храме. Соломон очень характерно подчеркивает в молитве, которую он произнес в великий день открытия храма: «Поистине, Богу ли жить на земле? Небо и небо небес не вмещают тебя, тем менее сей храм, который я построил имени твоему чтобы Бог воистину обитал с людьми на земле?»[1]. И все же неизменный Бог любил и избрал это место. «Сей покой мой во век века, зде вселюся, яко изволих и», поет о Сионе священный творец 131 псалма. Только в этот храм приходил Израиль и приносил единственное поклонение, приемлемое и угодное Богу. Это был единственный храм единственного истинного Бога.

Теперь же в этот храм приносится Дева. Этот трехлетний ребенок был принесен в жертву Богу как чистая и невинная жертва человеческого рода, точно так же, как начальник рода Авраам принес Богу трехлетнюю телицу [2]. И эта словесная живая жертва принимается Богом и вносится во Святое Святых, в святилище Божие. Земное жилище всемогущего Бога становится жилищем для самого прекрасного и чистейшего существа, когда-либо созданного человечеством. Это торжественно воспевается в хвалитной стихире 2-го сласа на «Славу» утрени праздника, творении Льва магистра:

Дне́сь въ хра́мъ приво́дится Всенепоро́чная Дѣ́ва, во оби́телище Всецаря́ Бо́га и всея́ жи́зни на́шея Пита́теля; днесь Чистѣ́йшая Святы́ня, я́ко трилѣ́тствующая Юница, во свята́я святы́хъ вво́дится; То́й возопіи́мъ, я́ко а́нгелъ: ра́дуйся, Eди́на въ жена́хъ Благослове́нная.

Этот законный храм был прообразом Девы Марии, пророчески изображающий и прообразующий сверхъестественное таинство, которое свершится во чреве чистой девочки. Потому что только в Ней обитал Бог. Ее материнская утроба стала Святое Святых, в которой вселился Сын Божий и Слово. Она восприяла истинную скинию Божественного свидетельства, , земным и неразрушимым Его храмом, одушевленным и и неложным кивотом завета Божия. Ее поразительным образом образом прообразовал кувшин с манной, ангельским хлебом, который ели люди в Ветхом Завете, и высохший жезл Аарона, который пророс чтобы обозначить божественное избрание и предпочтение ветхозаветного священства, священные предметы, хранящиеся в ковчеге завета, как свидетели завета Бога с Его народом Израилем. [3] Именно поэтому

это Дева Мария изображена в восточных воротах храма, которые пророк Иезекииль видел в своем видении. Врата, через которые Бог вошел в мир, и которые всегда оставались «закрытыми»[4]. Пророчески Ее символизировала завеса храма, которая висела между Богом и людьми и разделяла, но также объединяла святых еврейского храма со святая святых [5]. Именно эти пророческие образы использовал гимнограф Георгий, чтобы воспеть славу Богородицы и восхвалять чистую Деву, высшую из всех творений. Поются два характерных тропаря 9 песни первого канона праздника, ирмос и третий тропарь. Предлагаются и два мегалинария-величания (το μεγαλυνάριο), которые вводят к тропарям этой песни:

Ангели, вхожде́ніе Всечи́стыя зря́ще, удиви́шася: ка́ко со сла́вою вни́де во свята́я святы́хъ?

Яко одушевле́нному Бо́жію киво́ту да ника́коже ко́снется рука́ скве́рныхъ, устнѣ́ же вѣ́рныхъ Богоро́дицѣ немо́лчно, гла́съ а́нгела воспѣва́юще, съ ра́достію да вопію́тъ: и́стинно вы́шши всѣ́хъ еси́, Дѣ́во Чи́стая. 

Ангели и человѣ́цы, Дѣ́вы вхожде́ніе почти́мъ, я́ко со сла́вою вни́де во свята́я святы́хъ.

Пресла́вно прообразова́ше, Чи́стая, зако́нъ Тя́ ски́нію и Боже́ственную ста́мну, стра́ненъ киво́тъ, и катапета́сму, и же́злъ, хра́мъ неразруши́мый и две́рь Бо́жію. Тѣ́мже науча́ютъ Тебѣ́ зва́ти: и́стинно вы́шши всѣ́хъ еси́, Дѣ́во Чи́стая.

Итак, Богородица это «чистейший храм», «скиния небесная». В этом богословский смысл и значение сегодняшнего праздника. Это не просто воспоминание апокрифического повествования, а нечто более глубокое и существенное. Возвеличивание богоматеринской особенности Марии. Подчеркивание догмата V Вселенского Собора. Празднование и литургическое прославление Богородицы, Девы Марии, живого храма и непорочного жилища Божия. «Скинии Божией с человеками» [6].

 Но этот праздник имеет и богословско-экклезиологическое измерение. Богородица также является прообразом Церкви. Нового народа Божия, в котором Бог обитает и ходит. [7] Все мы, которые воплощением Слова Божьего в Ней и через Нее стали храмами живого Бога, по благодати земными селениями  и нерукотворными жилищами пренебесного Бога. Апостол Павел прямо пишет об этом к коринфянам: «Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? …ибо храм Божий святы; а этот храм - вы»[8].

Источник: ΙΩΑΝΝΟΥ Μ. ΦΟΥΝΤΟΥΛΗ, Καθηγητοῦ Παν/μίου Θεσσαλονίκης. ΛΟΓΙΚΗ ΛΑΤΡΕΙΑ. Έκδοση Τρίτη. ΕΚΔΟΣΕΙΣ ΑΠΟΣΤΟΛΙΚΗΣ ΔΙΑΚΟΝΙΑΣ ΤΗΣ ΕΚΚΛΗΣΙΑΣ ΤΗΣ ΕΛΛΑΔΟΣ. 1997, σελ.299-305

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет»2020г.

Иоанн Фундулис

Заслуженный профессор Фессалоникского университета им. Аристотеля (+)

Воскресения Великой Четыредесятницы

Κυριακαί τῆς Μεγάλης Τεσσαρακοστῆς

Первое Воскресение Великого поста, или Воскресение Православия, нам дает повод для того, чтобы мы наши взоры обратили на структуру Воскресных дней Великой Четыредесятницы. Без этого знания, ради чего мы и говорим о нем, фона исторического взгляда на генезис и развитие литургического содержания этих Воскресных дней (Недель) мы не сможем понять содержание и смысл этого периода церковного года. То есть интерес имеет двоякий характер: и теоретическо-исторический и практический, поскольку знание о нем является ключом к пониманию структуры всего периода Великого поста. Вопрос является достаточно сложным, однако же, по необходимости нам следует пройти через запутанные коридоры его развития, чтобы получить верное восприятие и по возможности ясное понимание.

В период Четыредесятницы мы можем обнаружить непрерывно повторяющиеся пласты литургических традиций разных эпох и разное происхождение. Существуют очень древние элементы, но и весьма новые также. Могут быть выделены иерусалимские оcновы и константинопольские переработки и добавления. Древние элементы часто исчезают и мы можем различить их только следы. Иногда же они сохраняются, в особености в повседневной службе Четыредесятницы. Позднейшие элементы, как наиболее живые, или доминируют и господствуют, или смешиваются с древними и это сосуществование порождает множество вопросов и исторических проблем. В богослужении Четыредесятницы представлены почти что все эпохи и церковные гимнографы. Не смотря на эту парадоксальную мозаику, всякий может выделить общее главное направление и соответствующее единство. Это связано с тем, что достаточно рано выкристаллизировалась основная диаграмма этого периода, а его цели были определены с самого начала. По этой причине отдельные элементы, а также эти более поздние, были включены, когда они были введены полностью в рамки постового богослужения.

Воскресных дней (Недель) Четыредесятницы пять, и они отсчитываются с первого Воскресенья и до дня Вайи (Вход Господень в Иерусалим), как 1, 2, 3, 4 и 5 Воскресенье Великого поста. Основная праздничная тематика этих Воскресных дней, вполне вероятно, была сформирована в Иерусалиме. Как мы уже видели, то что происходило в подготовительные Воскресные дни перед постом, тоже самое и здесь: вся гимнография Воскресного дня определяется тематикой Евангельского зачала, которая соответствует основным темам Четыредесятницы. Но гимнография недели, которая следовала за Воскресным днем, преимущественно основывалась на тематике Воскресного дня. Таким образом, Четыредесятница состояла из четырех частных циклов, каждый из которых умел особую тематику.

Первый Воскресный день посвящался памяти пророков, очевидно в связи с тематикой предыдущего Воскресенья, посвященного грехопадению первозданных людей. Первые две стихиры вечерни («Тя́ Непостижи́маго, пре́жде денни́цы…»[1] и «Сло́вомъ Тя́ проповѣ́давшіи богоглаго́ливіи проро́цы…»[2]), слава на литии («Ра́дуйтеся, проро́цы честнíи, зако́нъ Госпо́день до́брѣ учини́вшіи..»[3]), слава на хвалитных стихирах Утрени («Моисе́й во вре́мя воздержа́нія…»[4]), а также некоторые самогласны, которые поются на повседневных службах 2-й недели поста, являются остатками древней гимнографии дня. Также и апостольское чтение, которое повествует о пророках позвизающихся в борьбе и претерпевающих страдания[5], чтение из Евангелия, которое повествует о признании учениками в личности Иисуса того, о ком проповедовал пророк Моисей, а также и прокимен («Благословен еси Господи Боже отец наших»), и аллилуарий (Моисей и Аароново священницех Его), чтение корого предшествует этим чтениям из Священного Писания, берут свое происхождение от древнего пласта изначального древнего содержания.

Во время второго Воскресения читалась притча о блудном сыне. Сегодня эта тематика утрачена, забыта. Однако же и самогласны недели, которая следует за Воскресением все вдохновлены этой притчей.

В третье Воскресенье преобладающее положение занимала тематика покаяния мытаря, и читалась из Евангелия соответствующая притча.[6] Сегодня от этой тематики остается только стихира славу на Хвалитех («Высокому́драго ра́зума злыхъ фарисе́евъ…»[7])и множество стихир самогласных в богослужениях 4 недели.

Четвертое Воскресение было посвящено притче о добром Самарянине, «впавшему в разбойники».[8] Здесь сохраняется канон Недели и самогласна и триодь в середине недели. То же самое и в пятое Воскресенье, когда читалась притча о богаче и Лазаре.[9]И опять у нас имеется один канон Недели и Триоди, и самогласны в повседневных богослужениях 6 недели, которая посвящается богачу и Лазарю.

Современная праздничная тематика этих Воскресных дней иная: первое Воскресение – это Неделя Православия, второе посвящается памяти свт. Григория Паламы, третье – это неделя Крестопоклонная, четвертое посвящается памяти прп. Иоанна Лествичника, а пятое – Марии Египетской. Замена изначальной древней тематики новейшей произошла позднее, уже в Константинополе, и шла постепенно, с 7 по 14 столетие. Непросто представить и понять самые глубокие причины такого реформирования. Точно также невозможно в точности время когда эти нововведения стали иметь место, во всяком случае в большинстве случаев. Одна причина вполне ясна: была попытка ввести чтение Евангелия от Марка в Воскресные дни Четыредесятницы, которое не читается в другие периоды года. Однако же праздничная тематика этих Воскресных дней опиралась на необходимой библейской основе, которая дала им мысль о чтении притчи о мытаре и фарисее, блудном сыне, добром Самарянине и богаче и Лазаре. Они все относятся к евангелию от Луки. Возможно, что второй причиной является развитие почитания святых. Во время Четыредесятницы празднование их памяти было необходимым. Но Воскресные дни и субботы составляли исключение, они были словно островками или оазисами в пустыне Четыредесятницы. В некоторых даже случаях их не включали в число дней поста. На эти дни переносилось празднование памяти великих святых, если оно выпадало на будни Четыредесятницы. А тем более, если парадигма того или иного святого соответствовала периоду Великого поста. Так была перенесена память прп. Марии Египетской с 1 апреля, а она рассматривалась как пример покаяния, на Пятое Воскресение Великого поста,  прежде это было Воскресение богача и Лазаря. Подобным образом и память прп. Иоанна Лествичника с 30 марта перенесена была на Четвертый Воскресный день поста. Вполне вероятно, что и праздник Крестопоклонной Третьей Недели (Воскресного дня) Великого поста имеет свое происхождение от перенесения праздника широкого почитания Креста (6 марта).

Тематика Первого Воскресения была подсказана событием восстановления почитания святых икон, которое случилось в этот день в 843 году при Августе Феодоре. Во Второе Воскресение была установлена память святого Григория Паламы, либо по аналогии с памятью аскетического подвига прп. Иоанна Лествичника, либо как продолжение тематики Первого Воскресения, Воскресения Православия. Святой Григорий был защитником и столпом православной веры. Древние чтения из Священного Писания Второго и Третьего Воскресения Великого поста, вполне вероятно что касается и части древней гимнографии этих Воскресных дней, были перенесены, в последствии, на два Воскресных дня подготовительных недель перед Великим постом, Воскресение мытаря и фарисея и блудного сына.

Немного остановимся на актуальной тематике Недели Православия. И в первую очередь мы услышим два тропаря-стихиры из древней гимнографии этого дня. Первая стихира вечерни это вторая стихира на подобен «Все отложше…» 2-го гласа. Вторая стихира – это самогласен того же гласа и поется как Славник на хвалитных стихирах. В первом случае работа дело связывается с тематикой Великого поста в сочетании с их страданиями, о которых говорит Апостол дня, и служением Богу и аскетическим подвигом, который наполняют период Триоди. Во втором случае  пророки Моисей, Илия и три отрока представляются в качестве примеров постящихся, и также в сочетании с основной тематикой Триоди, постом:

Сло́вомъ Тя́ проповѣ́давшіи богоглаго́ливіи проро́цы и дѣ́лы поче́тшіи, безконе́чную жизнь приплоди́ша, тва́ри бо, Влады́ко, па́че Тебе́, Содѣ́теля, служи́ти не претерпѣ́вше, мíра всего́ ева́нгельски отврати́шася и сообра́зни бы́ша Стра́сти Твое́й, ю́же провозвѣсти́ша; и́хже моли́твами сподо́би непоро́чно прейти́ воздержа́нія по́прище, еди́не Многоми́лостиве.

Моисе́й во вре́мя воздержа́нія зако́нъ прія́тъ и лю́ди привлече́; Илія́ пости́вся, небеса́ заключи́; тріе́ же о́троцы авраа́мстіи мучи́теля беззако́ннующа поще́ніемъ побѣди́ша. Имже и на́съ, Спа́се, сподо́би Воскресе́ніе улучи́ти, си́це вопію́щихъ: Святы́й Бо́же, Святы́й Крѣ́пкій, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй на́съ.

Из второй тематики этого Воскресения, восстановления почитания святых икон, мы предлагаем три характерные стихиры. Первая – это первая стихира на хвалитех 4 гласа на подобен «Дал если знамение». Две другие - это два первых тропаря 1-й песни канона 2-го гласа, с ирмосом «Помощник и покровитель», который хотя и поется во время литании святым иконам. Точно также как и вся гимнография, которая посвящается восстановлению почитания святых икон, так и эти стихиры-тропари написаны людьми, которые пережили великую битву и были весьма чутки в переживании священной радости о победе православной веры. Безусловно, канон является  творением первого борца и героического защитника икон, прп. Феодора Студита.[10] Он является победной песнью, великой радостью. Церковь как невеста украшается священным украшением икон, которые были удалены иконоборцами, и торжественно празднует свою победу над еретиками и торжествует правая вера, Православие.

Въ Тебѣ́ ны́нѣ ра́дуется Це́рковь, Человѣколю́бче, Женисѣ́ и Созда́телѣ свое́мъ, сію́ во́лею боголѣ́пною отъ и́дольскія ле́сти изба́вльшемъ и Себѣ́ обручи́вшемъ честно́ю кро́вію, свѣ́тло пріе́млющи свяще́нное возставле́ніе ико́нъ, и, ра́дующися, Тя́ пое́тъ и сла́витъ вѣ́рно.

Радостную песнь благодетелю всех Богу поем, верни, яко воздвиг нам спасения род Царства державнаго, Православия поборника.

Явилася во-истинну Божественная благодать вселенней, слава и честь являются ныне, ликовствует Церковь, приемля украшение своего обнажения.

©перевод выполне, 19-31н интернет-содружеством «Православный Апологет»2021г.

Источник: ΙΩΑΝΝΟΥ Μ. ΦΟΥΝΤΟΥΛΗ, Καθηγητοῦ Παν/μίου Θεσσαλονίκης. ΛΟΓΙΚΗ ΛΑΤΡΕΙΑ. Έκδοση Τρίτη. ΕΚΔΟΣΕΙΣ ΑΠΟΣΤΟΛΙΚΗΣ ΔΙΑΚΟΝΙΑΣ ΤΗΣ ΕΚΚΛΗΣΙΑΣ ΤΗΣ ΕΛΛΑΔΟΣ. 1997, σελ.32-40