Иоанн Фундулис, почетный профессор Фессалоникского университета (+)

Великая Четыредесятница

Μεγάλη Τεσσαρακοστή

Подготовительный период предшествующий Великому посту святой Четыредесятницы подходит к завершению. Мы проходим трехдневное преддверие священного сооружений, священнейшего периода церковного года. Сырная Неделя (Воскресение) является границей между подготовкой к Святой Четыредесятницы и вхождением в нее. С великой умилительной вечерни этой Недели мы начинаем священный период святой Четыредесятницы. Будут петься умилительные тропари, совершение Божественной литургии будет ограничиваться только субботой и воскресным днем, а сияющие облачения святого Престола и священником будут сменены на траурные одеяния покаяния.

Начиная в Понедельника первой недели Поста, Чистого Понедельника, начинается отсчет сорока дней поста, святой Четыредесятницы, которые «исполнятся», совершатся, в пятницу перед Неделей Вайи. Это священное число дней. Они установлены по библейским первообразам.Моисей а горе Синай прежде встречи с Богом постился сорок дней. То же было и с пророком Илией в пустыне Хорив. Особое влияние на количество этих дней оказал пример поста Господа Иисуса. Христос после своего Крещения и до начала Своего общественного служения постился, согласно словам Евангелия, «и постився дний четыредесять».[1] Пост Великой Четыредесятицы, согласно Святым Отцам, является «постом Господним» (ἡ νηστεία τοῦ Κυρίοῦ), он установлен «по образу спасительного поста», то есть поста Спасителя.[2] Верующий через крещение соединяется со Христом и участвует в жизни Его мистического тела. Ч помощью четыредесядневного поста он подражает и становится участником одному из существенных эпизодов Его земной жизни. Тем самым святая Четыредесятница приобретает некий мистический сотерилогический смысл. Согласно этому смыслу верующий постом и молитвой ведет борьбу, ведет смертельную схватку с Сатаной, точно также как и Христос «возведен бысть духом в пустыню искуситься от диавола».[3] По этой причине Четыредесятница является временем духовной брани, борьбы, борьбы, но и победы, и «отыде от него» диавол устремляясь вспять.[4] Тогда дьявол возвел на Господа три искушения: чтобы Он превратил камни в хлебы, чтобы Господь ему поклонился, что он мог ему дать царства мира сего, и чтобы он совершил чудо сбросившись вниз с крыла храма. Христианин идет вместе с Господом в пустыню Четыредесятницы и участвует в Его искушениях, отвечая на первое искушение – постом, на второе – непрерывном служением только единому Богу, а на третье – смирением. Но верующий совершая победу во время этой брани вместе со Христом, может быть подведен к Пасхе и сораспясться и совоскреснуть со Христом.

Святоотеческий символизм придает периоду поста некий новый смысл. Закон Ветхого Завета обязал каждого израильтянина приносить Богу начатки плодов и одну десятую продуктов и плодов земли. Эта некая божественная мзда, налогообложение, «десятина». Израильтянин по благодати, член нового народа Божия, входя в этот период поста, должен принести жертву Богу в виде десятины. Однако не в виде материальных продуктов , но духовных плодов, самою свою жизнь. Разве четыреста дней не являются примерно количества дней в году? Одна десятая года, сорок дней, посвящаются Богу «как начатки и десятина нашей единственной и уникальной жизни», - согласно свт. Симеону Солунскому.[5] По этой причин совершенно верно эти сорок дней в наших священных книгах характеризуются как «святые» и «священные», то есть принадлежащие Богу. Это дни богослужения и напряженной молитвы, потому что они приносятся на словесный жертвенник Божий как некое приношение и жертва: «Твоя от Твоих, Тебе приносяще». Срок дней года – это дар Божий нам. Из этой десятой части, сорок, приносятся ему в ответ как дар от Его даров.

Четыредесятница это период поста. Неделя Сырная является некой возвещающей трубой. Ее тематика – пост. Обещания постящихся верных вести себя правильным образом даются в апостольском и евангельских чтениях: «кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест»[6], и «егда же поститеся, не будите якоже лицемерии сетующее, …Ты же постяся помажи глву твою, и лице твое умый; Яко да не явишися человеком постяся, но Отцу твоему, иже в тайне»[7] Важность поста преимущественно подчеркивается эортологической тематикой этого дня и гимнографией, которая ей вдохновлена: «В сий день, -пишется в Синаксари Триоди, - творим от райския пищи ниспадения первозданного Адама.

Да плачет убо мир с прародителями падшими, се бо ради сладкия снеди и той вместе с ними с ними падоша.

Ниже составитель Синаксаря дает анализ, как богоносные Отцы понимали эту связь между этой Неделей и постом. Адам был изгнан из рая, потому что не сохранил заповедь Божию, заповедь, которой было определение о посте: Да не вкусишь от плода древа, древа познания.[8] Однако же первозданный человек был соблазнен искушением и преступил божественный закон. Он не стал поститься. Таким образом, первым завещанием Бога человеку было повеление поститься, «о добром посте». Если бы Адам не перенебрег бы этим единственным законом, то он бы достиг обожения, стал бы жить в Раю сладости навсегда. Соблюдение и хранение заповеди ему бы принесло жизнь, преступление ее принесло смерть.

Скорбные тропари и стихиры дня черпают свое содержание из богатства тематики. Они скорбят и плачут вместе с Адмамом о  его падении и побуждают верующих к посту и послушанию божественному закону для того, чтобы пробудиться. «Поне́же у́бо за е́же ни еди́ною Ада́му пости́тися, толи́ка пострада́хомъ, предлага́ется ны́нѣ сего́ воспомина́ніе, во вхо́дѣ святы́я Четыредеся́тницы, да помина́юще, ели́ко зло́, е́же не пости́тися введе́, потщи́мся по́стъ ра́достнѣ подъя́ти и сохрани́ти. Якоже у́бо его́же погрѣши́ Ада́мъ [си́рѣчь обоже́нія,] мы́ тѣ́мъ получи́мъ»,- замечает автор Синаксаря.

Будут петься четыре характерные стихиры-тропари. Две первые из них – это первая и последняя стихиры на Вечерни самоподобны на «Все отложше»[1]:

Созда́тель мо́й Госпо́дь, пе́рсть отъ земли́ пріе́мь мя́, живоно́снымъ дунове́ніемъ вдуши́въ, оживи́, и почте́ на земли́ нача́льствующа ви́димыми всѣ́ми, и а́нгеломъ купножи́теля. Сатана́ же льсти́вый, сосу́дъ змíя употреби́въ, снѣ́дію прельсти́, и Бо́жія сла́вы разлучи́, и преиспо́днѣйшей сме́рти предаде́ въ зе́млю, но, я́ко Влады́ка и Благоутро́бенъ, па́ки воззови́.

Ада́мъ изгна́нъ бы́сть изъ рая́ преслуша́ніемъ, и сла́дости изве́рженъ, же́нскими глаго́лы прельще́нный, и на́гъ сѣди́тъ, села́, — увы́ мнѣ́, — пря́мо рыда́я. Тѣ́мже потщи́мся вси́ вре́мя подъя́ти поста́, послу́шающе ева́нгельскихъ преда́ній, да си́ми благоуго́дни бы́вше Христу́, рая́ жили́ще па́ки воспріи́мемъ.

Третий тропарь это седален междопесния утрени, 4 –го гласа подобен «Удиви́ся Іо́сифъ»:

Изгна́нъ бы́сть Ада́мъ отъ ра́йскія сла́дости, снѣ́дію го́рькою въ невоздержа́ніи за́повѣди не сохрани́ Влады́чни, и осуди́ся дѣ́лати зе́млю, отъ нея́же взя́тъ бы́сть са́мъ, по́томъ же мно́гимъ я́сти хлѣ́бъ сво́й. Тѣ́мже мы́ возлю́бимъ воздержа́ніе, да не внѣ́ рая́ возрыда́имъ, я́коже о́нъ, но въ него́ вни́демъ.[2]

И последний тропарь: Это второй эксапостиларий утрени, самогласен «Со ученики́ и́демъ»:

Изгна́на бы́вша, Го́споди, рая́ пе́рвѣе снѣ́дію дре́ва, вве́лъ еси́ па́ки Кресто́мъ и Стра́стію Твое́ю, Спа́се и Бо́же мо́й, и́мже на́съ утверди́ по́стъ соверши́ти чистолѣ́пно, и Боже́ственному воста́нію поклони́тися, Па́сцѣ спаси́тельнѣй, Тя́ Ро́ждшія моли́твами. 

В этих четырех тропарях-стихирах, как и во всей гимнографии дня, эмфаза (то есть особое значение) падает на знамение, на которое мы указали ранее: «Адам вкушением пищи( снеди) теряет рай, верные же через пост стремятся его сникать паки».

И завершаем мы прекрасной подытоживающей молитвой из Синаксаря дня. В двух строках в нем выражается боль и стремление христианина вернуться в небесный Рай, но неуклонная надежда на милость и любовь Божию:

Неизрече́ннымъ Твои́мъ благоутро́біемъ, Христе́ Бо́же на́шъ, пи́щи ра́йскія на́съ сподо́би, и поми́луй, я́ко еди́нъ Человѣколю́бецъ, ами́нь.

©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет»2022г.

Перевод выполнен по Ιωάννοτ Μ. Φουντούλη. Λογική λατρεία.’Εκδοση 3. ΕΚΔΟΣΕΙΣ ΑΠΟΣΤΟΛΙΚΗΣ ΔΙΑΚΙΝΙΑΣ ΤΗΣ ΕΚΚΛΗΣΙΑΣ ΤΗΣ ΕΛΛΑΔΟΣ, ΣΣΕΛ.26-29