Об отмене Исповеди перед причащением Святых Таин
Николай Каверин
В последнее время все чаще слышатся мнения, будто бы современная практика частной Исповеди ущербна, исповедоваться надо только тогда, когда возникнет внутренняя потребность, перед причащением Св. Таин очиститься от прегрешений и поститься не обязательно, а причащаться нужно почаще, желательно на каждой литургии, при каждом посещении храма. Звучат призывы никак не связывать в церковной практике совершение Таинств исповеди и Причащения. Обычно так считают священнослужители либеральных взглядов (напр., протоиерей Алексий Уминский, протоиерей Геннадий Фаст, игумен Арсений (Соколов), священник Андрей Кордочкин и др.). Сразу скажем, что подобное модернистское «благочестие» не соответствует богослужебной практике Русской Православной Церкви, в которой существует замечательная традиция исповедоваться перед каждым Причастием, и дай Бог, чтобы она сохранилась и в будущем.
Либеральные священнослужители, последователи модернистских воззрений протопресвитера Александра Шмемана, активно пропагандируют пересмотр этих многовековых церковных традиций Русской Церкви под лозунгом так называемого «литургического возрождения», заключающегося в сверхчастом причащении Святых Христовых Таин без должного приготовления и в призывах к отказу от обязательного Таинства Покаяния перед Причащением. Это обновленческое «творчество», разрушительное по своим последствиям, в действительности приводит к обмiрщению церковной жизни и, несомненно, является духовным преступлением перед русским православным народом.
Однако, на наш взгляд, проблема упразднения Исповеди перед Причастием представляет собой не только частный вопрос богослужебной практики, но имеет более глубокий, многими еще не осознаваемый нравственный аспект. В последнее время на нашу страну с антихристианского Запада стремительно надвигается волна откровенной пропаганды любого греха и порока, особенно в виде так называемой «гомосексуальной революции», направленной, как пишет православный публицист Ольга Четверикова, на уничтожение самих основ человеческой цивилизации и насаждение антицивилизации нелюдей.Опорная база этой либерально-фашистской гомодиктатуры уже создана на Западе, и ее ускоренными темпами планируют навязать всему человечеству. Обществу навязывается либеральная идея о негуманности самого понятия «грех», ибо понятие греха вступает в резкое противоречие с базовой либеральной ценностью – идеей «прав человека», на которой зиждется вся западная антихристианская идеология. Если понятие греха, а вместе с ним и Бога, будет на Западе окончательно предано забвению, то тем самым открывается широкий путь не только к оправданию «нетрадиционных сексуальных отношений», усыновлению гомосексуалистами детей, но и к допустимости педофилии, инцеста, скотоложества и прочих «прав человека», посягательство на которые приравняется будущими комиссарами-правозащитниками к фашизму и человеконенавистничеству.
На Западе совершается антихристианская революция. (...) По словам публициста Эдуарда Бирова, «даже в самом Западе находятся люди и сообщества, которые видят в России единственную защиту от собственной элиты, которая на правительственном уровне продвигает разрушительные антиценности, законодательно узаконивает разврат и педерастию и всё откровеннее изживает остатки христианского сознания и понятия греха» (см. также: Ольга Четверикова.Французские патриоты: вся надежда на Россию! http://www.blagogon.ru/digest/422/).
В этом общественно-политическом контексте призывы либерального российского духовенства к отмене Исповеди перед Причастием прекрасно встраиваются в западную либерально-гуманистическую доктрину «отмены греха и Бога». (Отмена Исповеди неизбежно приведет к повреждению нравственного сознания христианина, сначала к искажениям в понимании человеческой греховности, а затем и к оправданию греха до полного уничтожения данного понятия или перевода его в пространство абстрактных категорий. А если человек сроднится с грехом, то он одновременно потеряет Бога.)
Будем, однако, надеяться, что Русская Православная Церковь, как и Российское государство, останется последним духовно-нравственным бастионом, противостоящим агрессивной экспансии западных «общечеловеческих ценностей», отвергающих понятие греха. А над искоренением этого понятия из сознания православных верующих уже не первый год трудятся неутомимые наши либеральные «пастыри» – апологеты либеральных богослужебных реформ, внушающие своим пасомым ненужность откровения на Исповеди грехов падшего человеческого естества и «отсталость» богослужебных традиций Русской Церкви, связанных с обязательным исповеданием христианином всех прегрешений перед Причащением Святых Христовых Таин.
Существуют опасения, что для приведения нашего православного богослужения в соответствие с новыми евростандартами потребуется трансмутация традиционного церковного сознания православных верующих. А для этого ныне взращивается новое поколение священнослужителей, полностью оторванных (даже по внешнему их стриженому виду) от древних традиций Русской Православной Церкви. Они-то и будут пролагать нам светлый путь в европравославие, а именно – активно предлагать пересмотр сложившихся на протяжении столетий богослужебных традиций Русской Церкви как «устаревших», «средневековых» и не соответствующих нынешней либеральной установки на «модернизацию» всех тоталитарных общественно-политических, культурных и экономических структур.
Верующим на либеральных «церковных» Интернет-порталах исподволь внушается мысль, что тысячу лет в Русской Церкви всё было плохо: и непонятный богослужебный язык, и устаревшая средневековая аскетическая практика подготовки к Причастию, и оторванный от стран «развитой демократии» да и всего прогрессивного человечества архаичный юлианский календарь, и нетолерантность к осквернителям храмов и святынь, а посему давайте и в Церкви кое-что креативно улучшим и переделаем под образ жизни нашего современного, либерально мыслящего еврочеловека, жаждущего в Церкви настоящего креативного «драйва», чтобы всем в храме было очень и очень комфортно и «без напрягу» (разные там «средневековые» посты и непонятные молитвенные правила…): пришел в храм (может быть, попив с утра кофе), подошел к Святой Чаше, причастился… А налагать на себя какой-то нравственный «напряг» в виде какого-то поста, какой-то непонятной исповеди неизвестно кому и непонятно в чем, – это и не комфортно, да и не либерально: нарушаются права человека на «литургическую свободу». Да и по большому счету исповедь грехов носит явно «антимиссионерский характер»: молодой продвинутый и креативно мыслящий человек скорее заглянет в храм, если от него «попы» не будут требовать «оглашать» там свои естественные страсти и комплексы.
Как в общественной жизни, так и в церковной, стали растабуироваться запрещенные до недавнего времени темы, которые несут в себе разрушающие последствия как для всего общества, так и для благостояния Церкви Русской. В светских СМИ идут ожесточенные дискуссии на темы (например, гомосексуализма, детского секспросвета), о которых, по слову Апостола, «не леть есть человеку глаголати». А в церковных СМИ стали обсуждаться темы (например, русификации традиционного церковнославянского богослужения, Причащения без Исповеди, отмены постов, изменения юлианского календаря), о которых раньше любой православный человек, воспитанный в традициях Православной Церкви, не мог и помыслить.
Вот как отзывается о Таинстве Исповеди один из главных либеральных идеологов «литургического возрождения» протопресвитер Александр Шмеман: «Причащаться надо почаще», – вещает «высокодуховный» американский проповедник, – тут он, ортодокс из ортодоксов, приводит в пример первых христиан. «Но готовиться к Причастию не надо», – тут же добавляет он, превращаясь в сверхлиберала. Исповедь о. Шмеман с обычным для него издевательством именует «…своего рода билетом на причастие…» и говорит: «Лично я вообще бы отменил (!) частную исповедь» (Прот. Александр Шмеман.«Дневники. 1973-1983». М., 2005, с.35)
Но вот что пишет о Таинстве частной исповеди замечательный русский пастырьсвященноисповедник Сергий Правдолюбов (†1950): «Помни, что Таинство Исповеди есть слезная баня пакибытия. Посему, приготовившись так, как сказано выше, и понимая самое существо Таинства Исповеди, приступай к Таинству со страхом и трепетом, потому что Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое. Вера в то, что Сам Христос принимает исповедание наше, что Он хочет и может простить нам грехи, что мы отходим после Исповеди чистыми от всякого греха, совершенно необходима для кающегося, ибо по вере и совершается Таинство. Перед Исповедью испроси прощения у кого можешь и прости всех врагов своих от всего сердца. О грехах своих рассказывай подробно, без утайки. Каждый утаенный грех не только не прощается, но делается сугубым грехом и тяжелым бременем ложится на душу кающегося, и он неисцеленным отходит от духовной врачебницы» (http://www.blagogon.ru/biblio/152/).
Преподаватель Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и Сретенской Духовной семинарии протоиерей Вадим Леонов пишет: «Могу сказать лишь то, о чем веками свидетельствует Церковь: Покаяние – это одно из семи важнейших Таинств, которые обеспечивают полноту духовной жизни человека и его спасение. Без Покаяния спасение невозможно. Это фундамент духовной жизни. Святые отцы называют таинство Покаяния вторым Крещением, ибо в нем очищается и возрождается душа человеческая и становится способной принимать благодатные дары других церковных Таинств, в том числе и Евхаристии. Кто в какой-то мере игнорирует это Таинство или пренебрегает им, а такие тенденции в наше время стали появляться, тот рискует всю свою духовную жизнь превратить в лицемерный фарс.
Я думаю, что эти стремления принизить значение Исповеди для духовной жизни христианина возникли в православной среде под влиянием протестантизма на церковное сознание. К сожалению, протестантизм на Западе деформировал сознание католицизма, а теперь добрался и до Православия. Исповедь – необходимое условие для того, чтобы душу привести в богоугодное состояние. Мы читаем у святых отцов о том, что вся духовная жизнь человека зиждется на Покаянии. Исповедь – это главное средство для глубокого Покаяния. Святитель Игнатий Брянчанинов в своих творениях отмечал, что значение Исповеди в жизни православного христианина возрастает и будет возрастать, поскольку люди все реже используют другие духовные средства. Мы не умеем молиться и не проявляем старания, не проявляем усердия к посту, легко поддаемся греховным соблазнам. Если мы еще вытолкнем и Исповедь на периферию нашей духовной жизни, то тогда нас можно брать голыми руками.
Исповедь перед Причастием – это очень важный и полезный духовный принцип. Да, действительно, в некоторых Поместных Церквах эта практика выглядит немного иначе, чем у нас. Порой сравнивают русскую традицию с греческой, где на Исповедь люди идут тогда, когда они ощущают в этом потребность. Надо отметить, что история возникновения этой традиции в Греции – отдельный специальный и неоднозначный вопрос. Например, в XIV в. свт. Григорий Палама в своей проповеди “О Святых и Страшных Христовых Тайнах” прямо указывает на необходимость Исповеди перед Причастием: “Если же с дурною совестью, и не получив, благодаря Исповеди, отпущение грехов от приявшего власть разрешать и связывать их, и прежде чем обратиться к Богу, прежде чем исправиться по правилу благочестия, мы приступаем [к Святым Тайнам], то, конечно, это делаем в суд себе и на вечное мучение, отталкивая от себя и самые Божие щедроты и терпение Его к нам”. Подробное обсуждение истории возникновения разобщенной практики Исповеди и Причастия в грекоязычной среде выходит за рамки нашей беседы. Согласимся с тем, что она сейчас реально существует. Но, почему эта традиция, на мой взгляд, не применима в современной церковной жизни в России? Прежде всего потому, что греческий народ не пережил такой период безбожия, который достался нам. Современные греки вырастают в православных семьях. В большинстве своем они знают, что такое грех и что такое добродетель. У них Православие – это государственная религия. Их воспитывают в православных традициях уже несколько поколений, и эта традиция не прерывалась. Поэтому в их сознании многие важные принципы духовной жизни укоренены с детства. Им без особых наставлений понятно, что если я сегодня согрешил, то мне нельзя сегодня причащаться, необходимо пойти к духовнику на Исповедь.
В нашем Отечестве, которое пережило страшный период гонения на Церковь, люди искренне потянулись в храм. Это замечательно. Но в силу своей духовной неосведомленности в большинстве своем не понимают тяжести совершаемых ими грехов, чаще всего вообще их не видят. Сейчас издается много православной литературы – это прекрасно, но много ли ее читают те люди, которые делают первые шаги к храму? Современный человек читает очень мало, поэтому просветительские возможности печатной продукции не стоит переоценивать. В такой ситуации без обязательной Исповеди перед Причастием не обойтись. Любой священник многократно сталкивался с такими примерами: человек приходит на Исповедь, кается в недавно совершенном грехе блуда, прелюбодеяния или аборта и тут же говорит: батюшка, благословите причащаться, я с утра ничего не ел. Человек говорит это искренне, он не намерен причаститься в осуждение или сознательно пренебречь принципами духовной жизни, он их просто не знает. Или другой, еще более распространенный пример: человек не видит в себе ни одного греха или называет формально какую-нибудь общую фразу без малейшего сокрушения или самоукорения и стремится к Святой Чаше. Если бы у нас не существовало традиции исповедоваться перед Причастием, то кто, когда и где поможет таким людям? Давайте вспомним грозные слова апостола Павла о недостойном причащении: “кто будет есть Хлеб сей или пить Чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от Хлеба сего и пьет из Чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает” (1 Кор. 11, 27–30). Если мы хоть ненадолго задумаемся над этими апостольскими словами, то к чему они нас приведут? К Исповеди. Если сейчас отвергнуть принцип взаимосвязи Исповеди и Причастия и предоставить всем возможность решать вопрос об Исповеди исходя из личных соображений, то мы уподобимся неразумной матери, которая родила ребенка, а потом вынесла его на улицу, положила на перекрестке и, оставляя его, сказала: руки, ноги, голова у тебя есть, там храм, здесь дом, за пригорком огород – иди трудись, питайся и живи богоугодно» (http://blagogon.ru/digest/112/).
Протоиерей Вадим Леонов коснулся в своей статье очень важной темы: правомерности переноса литургической традиции одной поместной Церкви на почву другой. Речь идет о традиции отделения таинства Исповеди от таинства Причащения в Элладской Церкви и на Балканах, которую некоторые ревнители греческого и сербского благочестия с готовностью переносят в Церковь Русскую. Истоки и исторические условия появления в Греции и на Балканах богослужебной практики Причащения Святых Христовых Таин без совершения накануне таинства Исповеди, еще предстоит выявить и объяснить. Но важно помнить, что в каждой Церкви существует своя история, свое Предание и своя литургическая традиция, так же, как и у каждого народа – свой образ мыслей и образ жизни, данные ему от Бога и сформированные именно его неповторимой историей. И переносить чужую, пусть и кажущуюся весьма духовной, традицию на русскую почву, – все равно, что пытаться пересадить на землю Русского Севера теплолюбивую греческую маслину, – если она и не погибнет, то уж точно плода не принесет.
Исповедь существует для очищения души: ее можно сравнить с мытьем рук перед едой. Можно, конечно, есть и неумытыми руками (особенно если сумел их не запачкать), но, вряд ли кто-нибудь будет утверждать, что мыть руки перед едой – плохая традиция! Если же скажут, что где-то есть страны, в которых руки перед едой не умывают, то мы уж, «по старинке», все равно умывать руки перед едой будем. Тем более, что погрешаем мы ежечасно: словом, делом, помышлением. Поэтому надо остерегаться приходить на брачный Пир не в брачной одежде…
Напомним также слова свт. Григория Паламы (XIV век), который в своей проповеди «О Святых и Страшных Христовых Тайнах» прямо указывает на необходимость исповеди перед Причастием: «Если же с дурной совестью,и не получив, благодаря исповеди, отпущение грехов от приявшего власть разрешать и связывать их,... мы приступаем [к Святым Тайнам], то, конечно, это делаем в суд себе и на вечное мучение, отталкивая от себя и самые Божие щедроты и терпение Его к нам».
Протоиерей Владимир Гамарис пишет: «Исповедь, покаяние могут быть и ежедневными, и даже ежечасными, но уж, по крайней мере, как пишет Святитель Феофан затворник, святой праведный Иоанн Кронштадтский и сотни других святых отцов, перед Причастием необходимо навести порядок во внутренней храмине – в душе, чтобы в предочищенную покаянием душу принять Спасителя. Одним (в Швеции) нравятся спа-салоны в кирхах. Они там сейчас появляются. Вам нравится пореже исповедоваться. А Глава Церкви – Христос. Он начал Свою проповедь словами: “Покайтесь, приблизилось Царство Небесное”. Мы ответим ему: “Господи, мне комфортнее пореже каяться”? К сожалению, надо честно признать, что и многие прихожане, и даже (страшно сказать) многие священники ленивы, но заставляют, понуждают себя на молитву, покаяние, исповедь. И это хорошо: понуждающие себя наследуют Царство Небесное, как сказал Христос. Зачем же давать себе поблажки разрешением оставлять самое главное – покаяние. Ваше мнение о ненужности частой исповеди, как я думаю, проистекает от того, что вы не замечаете за собой многочисленные грехи. “Несть человек, иже жив будет един день и не согрешит”. Кто не видит за собой грехов, тот далёк от Бога, а кто видит множество своих грехов “якоже песка морскаго”, тот начал настоящую, не “теоретическую” духовную жизнь. Для того не возникает желание пореже исповедоваться. Спасающийся постоянно видит всё новые и новые свои грехи. От этого видения греха и рождается подлинное смирение. А от подлинного смирения и подлинная христианская любовь» (http://www.bogoslov.ru/text/3480916.html#comment3491453).
Архиепископ Германский и Великобританский Марк (Арндт): «Редкая исповедь в грекоязычных Церквях – порочное явление. Оно возникло в силу того, что большинство православных священнослужителей, служивших в XIX веке под османским игом, были безграмотными. Мало кому из них благословлялось исповедовать народ, и, таким образом, взаимосвязь двух Таинств была утрачена. Мы всё-таки говорим о духовном возрастании человека...Оно должно быть проявлением духовной зрелости верующего. Мы понимаем, что человек может возрастать духовно или если он регулярно приходит на откровение помыслов, или приступает к исповеди, поэтому совершенно разделить эти Таинства нельзя... Знаю, что в Американской Православной Церкви прихожане месяцами могут не исповедоваться, но причащаются очень часто. Я считаю, что это – порочное явление, которое неоправданно» (http://www.patriarchia.ru/db/text/2805760.html).
О пользе частой исповеди пишет и митрополит Вениамин (Федченков) в книге «Божии люди»:
«Вспоминаю другого игумена, по имени Исаакий. Он перед служением литургии в праздники всегда исповедался духовнику. Один ученый монах, впоследствии известный митрополит, спросил его: зачем он это делает и в чем ему каяться? какие у него могут быть грехи? На это отец игумен ответил сравнением:
“Вот оставьте этот стол на неделю в комнате с закрытыми окнами и запертой дверью. Потом придите и проведите пальцем по нему. И останется на столе чистая полоса, а на пальце пыль, которую и не замечаешь даже в воздухе. Так и грехи: большие или малые, но они накапливаются непрерывно. И от них следует очищаться покаянием и исповедью”.
По поводу этих “малых” грехов припоминается здесь широко известный случай с двумя женщинами, имевший место в Оптиной пустыни. К старцу отцу Амвросию пришли две женщины. Одна из них имела на своей душе великий грех и потому была крайне подавлена. Другая была весела, потому что за ней никаких “больших” грехов не значилось. Отец Амвросий, выслушав их откровения, послал обеих к речке Жиздре. Первой он велел найти и принести огромный камень, какой только она была в силах поднять; а другая должна была набрать в подол своего платья маленьких камней. Те исполнили повеленное. Тогда старец велел обеим отнести камни на старые места. Первая легко нашла место большого камня, а вторая не могла вспомнить всех мест своих небольших камней и воротилась со всеми ими к старцу. Он и объяснил им, что первая всегда помнила о великом грехе и каялась и теперь могла снять с души своей его; вторая же не обращала внимания на мелкие грехи, а таких оказалось много, и она, не помня их, не могла очиститься от них покаянием.
P.S. Игумен Исаакий, имевший обыкновение часто исповедоваться, – не кто иной, как преподобный Исаакий Оптинский, священномученик. В 1938 году он кровью своею засвидетельствовал верность Господу. Имени ученого митрополита история для нас не сохранила».
Новомученик Михаил Новоселов пишет о Таинстве частной Исповеди: «Дорогие мои! Отнеситесь с возможной серьезностью к этому серьезнейшему вопросу и не позволяйте себе и в малой степени, даже мыслию, не то что делом, погрешать против святого таинства. Держитесь твердо следующего правила: если где практикуется «общая исповедь» (а это – профанация Таинства исповеди. – Н.К.) как законченное в себе таинство, а не как только подготовка к серьезной частной исповеди (что надлежит весьма приветствовать), там поругана величайшая святыня, долженствующая соединять нас с телом Церкви» (Михаил Новоселов.Письма к друзьям. О практике «общей исповеди»).
Многие неофиты задают вопрос: «Почему служащим священнослужителям можно причащаться за каждой литургией и не исповедоваться перед каждым причащением, а мирянам нельзя?»
В отличие от духовенства, миряне не имеют Божественную благодать священства, «немощная врачующую и оскудевающая восполняющую», преподаваемую при рукоположении от епископа. То, что входит в служебные обязанности епископа, священника и диакона, совершенно не имеет никакого отношения к мирянам и простым монахам. В таинстве хиротонии священнослужители получают особый дар благодати служить Жертвеннику Господню. И поэтому то, что позволительно священнослужителю, то может быть крайне опасным, как в духовном, так и в физическом отношении, для не защищенного священническою благодатью рядового мирянина. Например, мирянину, находясь в алтаре, строго запрещено прикасаться к святому Престолу, ко Святой Чаше (за исключением целования ее нижнего края во время причащения), и поэтому, в частности, мы считаем крайне душевредным чтение мирянами тайносовершительных молитв из Служебника во время евхаристического Канона, что практикуется в обновленческих общинах (например, в общине священника Г.Кочеткова).
Итак, стирание границ между священством и мирянами представляет собой чистый протестантизм.
Отделение священства (клириков) от мирян (лаиков) было и в Ветхом Завете, и в Новом. И подтверждение этому – наличие самого посвящения в священнослужители (в христианской Церкви – таинство хиротонии). А когда миряне пытались беззаконно восхитить себе права священства, это заканчивалось весьма плачевно.
Напомним, как в Ветхом Завете Господь посрамил и покарал Корея и его дерзких единомышленников, дерзнувших восстать на Моисея и Аарона, говоря: «Полно вам; все общество, все святы, и среди их Господь! Почему же вы ставите себя выше народа Господня? Моисей, услышав это, пал на лице свое и сказал Корею и всем сообщникам его говоря: завтра покажет Господь кто Его, и кто свят»; и посрамил Господь всех мужей, дерзнувших беззаконно восхитить ветхозаветное священство, страшно покарав их (см.: Числ. 16, 1–40). Вот наглядный пример «ветхозаветной кочетковщины».
Напомним также печальный пример Озии, у которого возгордилось сердце на погибель его (2 Пар. 26,16). Однажды Озия вошел в храм, чтобы самому воскурить Господу фимиам на алтаре кадильном. Азария священник и с ним 80 священников Господних не допускали Озию до этого, объясняя ему, что каждение Господу – дело священников, посвященных для каждения, и просили его выйти из святилища. Озия разгневался на священников и не уступил кадильницы. За это ослушание он был мгновенно поражен проказою на челе пред лицем священников. И проказа не покидала его до самой смерти.
Напомним еще судьбу Озы (2 Цар. 6, 6–7), который дотронулся до Ковчега завета, чтобы придержать его от падения, и за это дерзновение был наказан от Бога мгновенною смертью.
Нам важно доверять нашим опытным духовным пастырям и древней практике Русской Православной Церкви, согласно которой готовящийся ко святому Причащению должен обязательно исповедоваться. И не будем соблазняться лукавым либеральным мудрованиям современных обновленцев. То, что практика обязательной Исповеди перед причащением Святых Таин в современных условиях для Русской Церкви верна и необходима, доказывает само нравственное состояние нашего общества, которое близко к полному разложению.
http://www.blagogon.ru/digest/427/
