Древнее свидетельство о празднике Воздвижения святого Креста Господня
Источник: Монастырь Пантократор Мелиссихори
Святая Гора Афон, монастырь Ксиропотам, самая большая частица Святого Креста Господня, подножие, пробитое гвоздем
Ниже публикуемый текст Слова иже во святых святителя Софрония архиепископа Иерусалимского на Воздвижение Честнаго Креста Господня и на Святое Воскресение является древним и авторитетным источником о раннем почитании Честнаго Креста и о совершении праздника Воздвижения Креста, даже если этот праздник неразрывно связан с юбилеем обновления храма Воскресения. В сущности он является ни чем иным, как вторым днем этого великого праздничного торжества. Судя по содержанию этого праздника, он совершается 13 сентября, накануне праздника Воздвижения.
Обстановка, в которой было произнесено это слово, была весьма напряженная по причине произошедших прежде драматических событий. Примерно за 20 лет (в 614г.) персы завоевали Святой Град Иерусалим, нанеся двойной удар, разрушив храм Воскресения, который был построен императором Константином, и похитив Крест Господень. Но когда храм был вновь воссоздан свт. Модестом в 626г., Честный Крест вновь был возвращен императором-полководцем Ираклием в 628г., и он водрузил Крест в новом храме 14 сентября сего года, также совершив новое великолепное празднество, а по истечении еще одного года было совершено празднование обновления храма Воскресения. По истечении нескольких лет, то есть в 634г было произнесено и данное Слово свт. Софрония, являясь источником неизреченной непринужденной радости. Это живое свидетельство о праздновании Воздвижения одновременно трагическое, поскольку нам также важно помнить, что спустя три года (637 г. н.э.) Иерусалим попадет снова в руки варваров, это произойдет во время арабского завоевания Палестины.
Часть дощечки (титла) Креста Господня, Рим, церковь св. Креста
TOY EN ΑΓΙΟΙΣ ΠΑΤΡΟΣ ΗΜΩΝ ΣΩΦΡΟΝΙΟΥ
ΑΡΧΙΕΠΙΣΚΟΠΟΥ ΙΕΡΟΣΟΛΥΜΩΝ
Λόγος εις την Ύψωσιν του Τιμίου Σταυρού
και εις την Αγίαν Ανάστασιν.
Иже во святых отец наш Софроний
архиепископ Иерусалимский
Слово на Воздвижение Честнаго Креста и Святое Воскресение
Совершается празднование Креста, и есть ли кто, кто не возрадовался бы духом? Возвещается Воскресение, и есть ли кто, кто не возвеселился бы? Ведь по-истине, Кресть, быв водружен на Краниевом месте и имеющий на себе пригвожденнаго Владыку твари, рукописание же на нас истребил (Кол. 2, 14), которое праотец Адам подписал (как долговое обязательство) тем, что приступил Божию заповедь — и Крест освободил нас от уз грехов и сделал то, чтобы мы в радости ликовали и веселились, на подобие телят, отпущенных с привязи. Идеже бо умножися грех, преизбыточествова благодать (Рим. 5, 20).
Воскресение же Христово отменило смертное истление и отогнало адский мрак, и возставило мертвых от гробов, и, сказать словами пророка, отъяло слезу от всякаго лица (Ис. 25, 8), и всякому человеку даровало по-истине неотъемлемую благодать. Потому что дар Воскресения безмерен и не на некое ограниченное число людей простирается его значение. Потому что это был Бог всей твари, Тот, Кто в человеческой плоти подверг Себя в ней погребению. Лучше же сказать: совершил в ней Воскресение; Кто не ведал границ в подаянии милостей и Которому чуждо какое-либо лицеприятие. Потому что Он познается как истинный Бог всех, и на всех людей Он распространил дар спасения, щадя Свой образ и обновляя его совершенным образом, поелику каждый земной человек был создан по образу Божиему.
Наступило памятование Креста, и кто из людей не пожелает, в свою очередь, распять себя? Потому что истиннейшаго почитателя Христос видит в таком человеке, который распял себя для мира и кто самыми делами явил себя подлинным любителем Креста. Совершается праздник обновления Воскресения, и кто из верных не пожелает, со своей стороны, обновить себя, отвергнув всякую мертвость, приходящую на основании страстей, и облекшись в нетление души? Иное есть смерть души, а иное познается относительно смерти тела. Первую поражает грех, как это написал первый иерарх и возглавитель этой священной Иерусалимской кафедры — Иаков, брат Господень. А вторая производит распадение элементов, из которых, по своей природе, составляется тело. Конечно, при этом происходит отделение от тела безсмертной души, хотя бы так и не представлялось врачам, знатокам лечения только тел [1], поелику это человеку, преступившему Божию заповедь, было дано Творцем в виде явной епитимии. Крест воздвигается на высоту, и есть ли кто, кто таинственно и сам не возвысится от земли? Потому что туда, куда возвысился Искупитель, туда и искупленный Им приходит и переселяется, имея великое желание всегда быть вместе со своим Спасителем и наслаждаться неиждеваемыми воздаяниями от Него. Сегодня предходит Воскресение, и вселенная радуется предпразднеству. Крест заутра явлен бывает, подает дары поклоняющимся ему. Сегодня владеет Воскресение, а завтра наступаеть Крест; оно выставляет смерть на позор, а он — являет посрамленными полчища бесов; оно — само собою проповедует, что смерть, по-истине, сгинула, а он — возвещает всем, что всякое злодейство бесов было упразднено, как и умерщвлена вся их скверная и душегубительная энергия (сила действия); раньше Крест предшествовал Воскресению, а ныне Воскресение вводит и предваряет Крест.
О, какое чудесное изменение положения вещей! Ибо и в этом я вижу явное исполнение слов Спасителя: Последнии стали первыми и, в свою очередь, первые стали последними (Матф. 18, 31). И возможет ли кто объяснить причину такого изменения порядка и перемены вещей? Потому что не случайно происходит то, что оно (Воскресение) как бы поспешило предшествовать, а он (Крестъ) как бы запаздывая, последовал за сим. Но разве не сначала возсиял Божественный Крест, а светоносное Воскресение не тремя ли днями явилось позднее Его? И почему наши Отцы сознательно установили такое изменение вещей, именно, чтобы Воскресение предваряло Крест, мы это с точностью не можем объяснить. Полагаем же и строим догадку, что причина для сего заключается в том, чтобы паломники, приходящие со всех концев земли для того, чтобы поклониться Живоносному Кресту и Воскресению, сначала отпраздновав всерадостный и светлый праздник Воскресения, а затем, сразу же после сего, видя святое Воздвижение Креста Господня, получили бы прекрасное и спасительное снаряжение во всемогущем спутнике, т. е., в Кресте Господнем, в земных путях сопутствующем им, а в море соплавающем вместе с ними, и во всем устрояющем их спасение и сохраняющем их от всех превратных обстояний, что и самыми вещами вам самим показывает, потому что всемогущая сила Креста объяла все концы вселенной, и все исполняет и везде присутствует и неутомимо (ἀϰόπως) оказывает помощь, спасая верных от напастей и являя благочестивым спасение и удерживая всех врагов.
Возможно же, что была и иная, некая скрытая причина, которую ведали и сознавали бывшие в древности учителя сей Церкви, каковую причину мы, малейшие, не стыдимся явно признать, что мы ее не знаем. Бог же дарует и ее нам узнать, как мы в этом совершенно уверены, ради самой пользы для вас, которые наивернейшие Ему.
Итак, есть ли что, для нас более возвышенное, чем эти блаженные праздники? Есть ли для нас что-нибудь в мире более священное, чем эти торжества? Или ужели нам не радоваться и не ликовать, празднуя эти празднества? — Сияние Воскресения и светлое поклонение Кресту. Они — для нас трофеи всего нашего спасения. Они, освободив нас от смерти и страстей и от злостнейшаго вреда со стороны бесов, снова возвели нас к нашему Владыке, упразднив все гнедущее и скорбное и возсияв нам свет радостей. Не живоносное ли Воскресение дарует нам вступление в безсмертную жизнь? Или не воздвиженный ли Крест пораждает для нас освобождение от страданий и страстей? Потому что, по-истине, они явили нас снова причастниками усвоения нас Богом, чем и вызваны были они и ради чего произошли для всех нас, сущих на земле.
Итак, познав таинственное значение их и по какой степени они были благотворны для нас и каких благодеяний стали они для нас источниками, таким образом будем праздновать их прекрасно (свято) и благочестиво, как и самые эти праздники имеют своей целью: Не любодеянии и студодеянии, не рвением и завистью, не грабежами и неправдами (Рим. 13, 13). Умалчиваю от перечисления остальнаго. Потому что я дерзаю сказать, возлюбленнейшие братие и участники той же нашей веры и обогатившиеся теми же духовными плодами, что хотящаго праздновать так эти праздники, т. е. не с благоговением, а в духе тех пороков, которые упоминает апостол, они не только не приемлют и не допускают к себе, но и отвращаются от такого и гнушаются им, как человеком ведущим жизнь не достойную их и делающаго то, что ненавистно им. Поэтому я прошу и увещеваю вас ненавидеть оные пороки и отвращаться от них, как от нарушающих наши праздники; соблюдать же и делать то, что мы сознаем, как угодное им. А мы знаем, что угодно и приятно им то, что соделывателя сего ведет ко спасению и путеводит в жизнь вечную. Не нескончаемою ли жизнью и не немеркнущим ли светом они озарили нас, после того, как возсияли от Христа для людей? Итак, изменим и сами мы наше поведение и, совлачившись прежняго образа жизни, как вреднаго и губительнаго, потецем путем новой жизни. Не дарствуетъ-ли Воскресение Христово наследие нам жизни? И Крест Христов не распялъ-ли в нас древняго человека?
Итак, если мы почитаем Воскресение и празднуем его торжество, то и возлюбим более новый образ жизни, в силу чего станем приверженными ей не только на словах, но ближайшими и истинными таинниками ея [2]. И если мы прикладываемся ко Кресту, то почему же и страсти, вместе с земными членами, мы не распинаем в себе, так чтобы вместе с Павлом и нам было бы возможно воскликнуть: Христови сораспяхся: живу же не ктому аз, но живет во мне Христос (Гал. 2, 19)?
Итак, если Христос возвещает, что Он живет в тех, которые распяли себя для мира и умертвили уды, яже на земли (Кол. 3, 5), как восклицает и свидетельствует Павел, то почему же и мы не поступаем таким же образом и не умерщвляем в себе всякий земной наш член, страсть, злую похоть и прочее счисляемое с этим, дабы жил в нас Христос и даровал нам нестареющуюся жизнь? Итак, будем искать мира со всеми, и вместе с этим приобретать святость, потому что ихже кроме никтоже узрит Господа (Евр. 12, 14), как опять же засвидетельствовал нам Павел. И посему Христос также называется «Миромъ». Той бо есть, — говорит Апостол, — мир наш (Ефес. 2, 14); к тому же Он именуется и «освящениемъ» нашим (1 Кор. 1, 30). Называется же Он «миром нашимъ», как доставивший мирное единодушие, соединив небесное с сущим на земле и устроивший единую Церковь, состоящую из тех и других. «Освящение» же и «искупление» (потому что вместе с первыми наименованиями и это возвещается) [3], как ставший Искупителем нас, которые находились в плену, и как искупивший нас не только от демонов и страстей, но и всадивший в нас Божественное освящение.
И тому, что вы слышали в моей речи, со всем старанием и усердием последуем, и стяжем, и восхитим, и путем сего сочетаем себя с Христом в прекрасном и блаженном единении с Ним. Потому что человека, таким образом приходящаго к Нему, Он не изженет вон от Своей благости и блаженства; прочь даже и сама мысль такая! Следовательно, будем стараться стяжать такое единение с Ним, такъ-как нет ничего, что было бы более ценно, и будем стремиться к тому, чтобы жил в нас Христос, чего нет ничего более преимущественнаго, чтобы, стяжав такое богатство, мы насладились и Царством Небесным и обрели жизнь вечную, в Самом Христе, Боге и Спасителе нашем, с Которым Отцу слава со Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков Аминь [4].
Примечания.
[1] Скобки принадлежат оригиналу. Представляется, что здесь имеются в виду врачи языческаго времени, материалисты. Впрочем, возможно, что и во времена св Софронiя были скептики и материалисты среди врачей, в особенности, если они не были христианами, а инородцами.
[2] Т. е. — полностию посвященные в истинную, вечную жизнь, как участники ея.
[3] Текст в скобках добавлен нами.
[4] Sорhrоnii раtriаrсhае Ниеrоsоlуmиtаni оrаtиo иn Ехаltаtиonеm Иеnеrаndае СRUCIS еt in Sаnсtаm Rеsurrесtiоnеm Миgnе Р. G. t. 87/3 соl. 3301-3309.
Источник: Проповеди святителя Софронiя, Патрiарха Iерусалимскаго. / Пер. и комм. Архим. Амвросiя (Погодина). Джорданвил: Типографiя преп. Iова Почаевскаго, Свято-Троицкiй монастырь, 1988. – С. 92-96.
