В современной богословской науке существуют два учения об апокатастасисе [греч. ἀποκατάστασις – восстановление]. Одно связано с именем Оригена, а другое – с именем святителя Григория Нисского. Эти два вида апокатастасиса хотя созвучны в названиях и подразумевают восстановление в прежнее состояние, однако отличаются друг от друга внутренним содержанием.

Схема апокатастасиса Оригена (185–253 (254)) заключается в следующем:

1) всё тварное некогда было совершенными духами или умами, которые охладели в своей любви к Богу и были за это отвержены от общения с Ним;

2) отдаление от Бога было различным в зависимости от того, кто как охладел любовью к Нему, потому образовался чин Ангелов, небесных светил, людей и демонов;

3) благая воля Бога всё направляет к тому, чтобы падшие духи вернулись в прежнее состояние;

4) для восстановления духов в прежнее состояние, то есть апокатастасиса, Господь предусмотрел и адские мучения, которые являются не вечными, но очень продолжительными, а в Священном Писании они названы вечными только для того, чтобы устрашить грешника;

5) апокатастасис духа может идти одним из двух путей: или он постепенно сам совершенствуется и восстанавливается в прежнее состояние, или, когда закончится время этого мира, исправление духов будет осуществляться духовным огнем, именуемым в Священном Писании вечными адскими муками;

6) в конце концов, все духи, в том числе и дьявол, обратятся к Богу, материальный мир уничтожится, Бог будет всё во всем (1 Кор. 15:28), и духи ничего не будут созерцать или помнить, кроме Бога.

Схема апокатастасиса свт. Григория Нисского († после 394 г.) иная:

1) взгляд на сотворение мира, ангелов и человека, падение части ангелов, изгнание из Рая прародителей за их грех, если не вдаваться в тонкости, соответствует учению Православной Церкви;

2) для стяжания Царствия Небесного необходимо покаяние и очищение от страстей;

3) после Страшного Суда раскаявшиеся люди наследуют жизнь вечную, а нераскаявшиеся люди и демоны, увидев своё безумство, пожелают врачевания;

4) Господь по Своей любви к Своему творению для этих людей и демонов приготовил адские муки, в которых души людей и демоны будут проходить очищение от некоего порока;

5) когда в аду закончится очищение от порока, то произойдёт восстановление, или апокатастасис, оставшихся людей и демонов;

6) грешники, также как и прежде праведники, войдут в жизнь вечную, а демоны с их предводителем дьяволом будут восстановлены в прежний ангельский чин, и будет Бог во всем (1 Кор. 15, 28).

Пункты 1–6 – это то, что называют апокатастасисом в изложении свт. Григория Нисского[2].

Как видно, важным отличием между двумя видами апокатастасиса является понимание творения мира, поэтому Ориген говорил о восстановлении неких духов или умов, а Григорий Нисский – о восстановлении демонов в ангельский чин, а людей – в чин праведников. Но в самом главном положении оба вида апокатастасиса совпадают: Ориген и свт. Григорий в вечных адских муках видели некий очистительный огонь, необходимый только на определенное время для восстановления творения.

Здесь стоит сказать, что о мнении свт. Григория другие святые отцы отзывались по-разному, оно с древних времен вызывало нарекания. Подробно об этом изложено в статье диакона Георгия Максимова «Вечны ли адские муки?»[3]. Одни отцы (свт. Герман Константинопольский († 740)) считали, что учение об апокатастасисе было вставкой оригенистов в сочинения свт. Григория Нисского, другие отцы не исключали за свт. Григорием этой погрешности в богословии (свт. Фотий Константинопольский († 891), свт. Марк Ефесский († 1444)), а третьи отцы говорили о том, что учение святителя об апокатастасисе необходимо понимать в другом смысле (прп. Максим Исповедник († 662)). Все перечисленные святые отцы жили в VII веке и позже. Но существует свидетельство отца VI века, современника Пятого Вселенского Собора (553 г.), прп. Варсонофия Великого († кон. VI в.), который прямо говорил, что ему Господом было открыто, что свт. Григорий придерживался этого неправого мнения о временности мучений после окончательного Суда, однако выражал его не как церковное, а как мнение одного из своих учителей, которое он (Григорий Нисский) усвоил, когда сам ещё был в чине учащихся[4]. Из свидетельства Варсонофия Великого мы видим, что свт. Григорий Нисский принял это мнение об апокатастасисе не от Оригена, а от одного из своих учителей, которое он, когда был просвещён Святым Духом, не проверил молитвой.

Но в целом, не имеет значения, придерживался ли Григорий Нисский этого учения или нет. Некоторые святые отцы несколько погрешали в богословии, как, например, святые Дионисий Великий († 265) и Ириней Лионский († кон. II–нач. III вв.)[5]. И как говорит Марк Ефесский (полностью его цитата ниже), в то время, то есть в IV-ом и V-ом веках, мнение о конечности мучений было предметом спора. Святитель Марк приводит даже по этому поводу слова свт. Григория Богослова († 389), говорившего о вечном адском огне, но заканчивающего своё слово словами «если только не будет угодно кому и здесь понять это более человечно и достойно Наказующего»[6]. Но свт. Марк Ефесский подчёркивает, что на Пятом Вселенском Соборе это учение о временности мучений после окончательного Суда было осуждено, поскольку из всех учений было признано самым бесчеловечным[7].

Цель этой статьи двоякая. Во-первых, она связана с именами двух известных на сегодняшний день богословов Русской Православной Церкви — митрополита Илариона (Алфеева) и профессора А.И. Осипова. На данный момент в информационном поле Церкви сложилось общее направление их мнений по поводу Пятого Вселенского Собора и учения о временности мучений после окончательного Суда. Первый из них не совсем точно показывает решение Пятого Вселенского Собора, из-за чего в его сочинениях возникли противоречия об этом Соборе и в Эсхатологии. А второй учение о конечности вечных мук считает столь же православным, как и догмат о вечных мучениях после Страшного Суда. При этом для подтверждения своего мнения А.И. Осипов ссылается на решение Пятого Вселенского Собора об апокатастасисе. Однако в данном случае профессор не самостоятелен и опирается на выводы митр. Илариона (Алфеева) об этом Соборе. Таким образом, первой целью данной статьи является освещение сложившейся схемы митр. Илариона – А.И. Осипова по поводу Пятого Вселенского Собора и учения о спасении всех людей. Второй целью этой статьи является привлечение основных источников и материалов об осуждении учения о временности мучений после окончательного Суда Пятым Вселенским Собором и Церковью в целом.

По поводу терминологии здесь должно еще отметить, что учение об апокатастасисе свт. Григория Нисского дало повод католикам создать учение о чистилище, в котором люди, не совсем принесшие плоды покаяния в земной жизни, подвергаются очищению неким огнём, после чего они входят в Царство Небесное[8]. При этом католики не принимают ту часть учения Григория Нисского, которая касается восстановления демонов, но считают, что как демонов, так и нераскаявшихся людей после Страшного Суда ожидают вечные мучения. Если сравнивать учение католиков о чистилище с учением А.И. Осипова о спасении всех людей, то профессор, также как и католики, исходит из мнения Григория Нисского об апокатастасисе, но в отличие от католиков, воспринимает всю схему святителя, которая касается людей. Поэтому ниже учение А.И. Осипова в сравнении с учением католиков о чистилище будет называться учением о «большом чистилище».

Профессор А.И. Осипов в книге «Из времени в вечность» пишет о спасении всех людей, в том числе и тех, которые были противниками Богу: «победою Христовою все, не только праведно жившие, но даже и мёртвые, некогда непокорные, были и будут освобождены из ада. Все они, пройдя в нём огненный искус страстей, приняли и примут Спасителя, получат дар благодати Крещения, и, таким образом, став членами Церкви Христовой, спасутся»[9]. Автор, цитируя Священное Писание и многих святых отцов[10], утверждает, что это учение о конечности вечных адских мук является православно-церковным, как и учение о вечном аде: «Таким образом, – говорит профессор, – учение о полном и окончательном уничтожении вечности ада Воскресением Христовым, содержащееся в творениях святых Григория Нисского и Григория Богослова, Афанасия Великого, Иоанна Златоуста, Ефрема Сирина, Епифания Кипрского, Амфилохия Иконийского, Исаака Сирина, Максима Исповедника и других святых Отцов, а также находящееся в многочисленных богослужебных текстах (особенно пасхальных и воскресных) – это не частное мнение одного-двух Отцов, но учение столь же православно-церковное, как и учение Отцов, утверждавших обратное»[11]. Окончательно подтверждает своё мнение А.И. Осипов ссылкой на определение Пятого Вселенского Собора и говорит, что на этом Соборе был осуждён только оригенистический апокатастасис[12], в то время как «никто из отцов не возвысил голоса, чтобы причислить к еретикам и святителя Григория Нисского, самого известного выразителя учения о всеобщем спасении»[13]. Однако профессор в данном случае не самостоятелен и ссылается на митр. Илариона (Алфеева), который пишет, что «VI Вселенский Собор включил имя святого Григория Нисского в число святых и блаженных отцов, а VII Вселенский Собор даже назвал его отцом отцов. Что же касается Константинопольского Собора 543 года и V Вселенского Собора, на которых был осужден оригенизм, то весьма показательно, что, хотя учение Григория Нисского о всеобщем спасении было хорошо известно отцам обоих Соборов, его не отождествили с оригенизмом. Отцы Соборов сознавали, что существует еретическое понимание всеобщего спасения (оригенистический апокатастасис, находящийся в связи с идеей предсуществования душ), но существует и его православное понимание, основанное на 1 Кор 15, 24–28»[14]. Таким образом, митр. Иларион и за ним А.И. Осипов считают, что на Пятом Вселенском Соборе был осуждён только оригенистический апокатастасис.

Хотя проф. А.И. Осипов не приводит ссылку на цитату митр. Илариона, однако её легко можно найти, так как владыка свои сочинения выкладывает в электронном виде. Соответствующая цитата содержится в одном из ранних его трудов: «Духовный мир преподобного Исаака Сирина»[15] (2000 год, первое издание с названием «Мир Исаака Сирина» было в 1998 году). До́лжно подчеркнуть, что в этой книге автор прямо утверждает, что учение свт. Григория Нисского о спасении всех людей и демонов «не было осуждено ни одним Вселенским или же Поместным Собором»[16].

Для того, чтобы рассмотреть это утверждение митрополита Илариона, необходимо сказать о том, как оно отображается в других его сочинениях, как представляет он Эсхатологию, и какие в его сочинениях в связи с таким утверждением возникли противоречия о Пятом Вселенском Соборе и в Эсхатологии.

В современном издании книги «Духовный мир преподобного Исаака Сирина» (2010 год) взгляды автора на решение Пятого Вселенского Собора не изменились, и по-прежнему присутствует утверждение о том, что апокатастасис Григория Нисского никогда не осуждался ни Вселенским Собором, ни Поместным[17].

В другом своём сочинении «Таинство Веры: Введение в православное богословие» (2012 год) митрополит Иларион (Алфеев) пишет следующее: «итак, “конец геены” остается тайной, недоступной человеческому уму. Не случайно Церковь в VI веке осудила оригенистическое учение об апокатастасисе – всеобщем восстановлении, понимаемом как возвращение всех душ в первозданное состояние после окончания временных мучений грешников в аду и соединения всех под главою – Христом. Оригенистическая эсхатология была осуждена также и потому, что некоторые её элементы, заимствованные из платонизма, явным образом противоречили Священному Писанию: к числу таковых относилось, в частности, учение о переселении душ. Отвергнув оригенизм, Церковь, однако, не отвергла ту надежду на спасение всех людей и веру в возможность всеобщего спасения»[18].

Как видно, владыка Иларион и в этой книге утверждает, что на Пятом Вселенском Соборе был осуждён только оригенистический апокатастасис. Однако в связи с таким утверждением в учении автора об «Аде» возникло несоответствие. Митр. Иларион с одной стороны признаёт, что учение об адских муках является одним из «важных догматов веры»[19], но с другой стороны, опираясь на апокатастасис свт. Григория Нисского[20], заканчивает своё учение об «Аде» словами о том, что Церковь после того, как «время переплавиться в вечность и “мы все изменимся” – будет молиться Господу о спасении всех созданных Им людей»[21]. То есть, автор предполагает, что после окончательного Суда спасённые люди будут молить Бога о том, чтобы были какие-то изменения после Суда, будут молить об уничтожении вечных мучений, об уничтожении важного догмата веры, чтобы в Царстве Небесном были вместе Ирод и Иоанн Креститель, Крестоносцы и Александр Невский, Мамай с его полчищами и прп. Сергий Радонежский, Ленин, Гитлер и замученные ими десятки миллионов людей, Мухаммед, Будда и Иисус Христос.

В книгах «Духовный мир преподобного Исаака Сирина» и «Таинство веры» митр. Иларион не приводит никаких доказательств в пользу своей теории о том, что апокатастасис Григория Нисского никогда не был осуждён ни Вселенским, ни Поместным Соборами. Поэтому эта теория претендует только на личное мнение автора, которое без всякой критики было воспринято А.И. Осиповым и использовано для того, чтобы заявить, что учение о «большом чистилище» является православным догматом.

Только в первом томе книги «Православие» митрополит Иларион указывает несколько ссылок, которые касаются определений Пятого Вселенского Собора. Однако эти ссылки приводят автора к противоречию самому себе, из-за чего становится непонятным, что же именно было осуждено на Пятом Вселенском Соборе: то ли оригенистический апокатастасис, то ли апокатастасис Григория Нисского.

Митрополит Иларион пишет, что на Пятом Вселенском Соборе было предано анафеме учение Оригена об апокатастасисе: «Православная Церковь далека от чрезмерного оптимизма тех, кто утверждал, что милосердие Божие в конечном счете покроет все неправды человеческие и что все люди, в том числе и великие грешники, а вместе с ними диавол и демоны, будут сверхъестественным образом спасены по воле Всеблагого Бога. Выразителем этой идеи в III веке был Ориген, чье учение об апокатастасисе (“всеобщем восстановлении”) было осуждено как отдельными отцами Церкви, так и всей ее полнотой на Вселенском Соборе»[22]. Мысль вроде бы понятная. Ориген утверждал, что Господь по Своей милости всех спасет. Это учение было осуждено как отдельными отцами Церкви, так и на Вселенском Соборе. Но последующий текст автора полностью обнуляет эту мысль. Сначала митрополит приводит шесть аргументов в пользу того, почему оригенистический апокатастасис был отвергнут Церковью, и оказывается, что речь идет о восстановлении, то есть апокатастасисе, не людей, а каких-то душ в первоначальное состояние, которые и были ли то наказаны за свое небрежение любовью Господа тем, что их послали в тела[23].

Но митрополит Иларион на этом не останавливается и цитирует два послания св. имп. Юстиниана, представляя их таким образом, что речь оказывается идет вообще не о восстановлении людей и демонов, а некоторых «умов» в первоначальное состояние единения с Богом. Он пишет: «Учение Оригена об апокатастасисе, в числе других ошибочных мнений этого богослова, было осуждено на Константинопольском Соборе 543 года и на V Вселенском Соборе. В своем послании к Собору 543 года император Юстиниан так пересказывал учение оригенистов: «Они утверждают... что будет совершенное уничтожение тел и что снова все возвратятся в единство и станут умами, как это было в предсуществовании; отсюда ясно, что в то же самое единство будет восстановлен сам диавол и прочие демоны, а также нечестивые и безбожные люди вместе с божественными богоносными мужами и небесными силами, что они будут иметь такое же единение с Богом, какое имеет Христос и какое они имели в предсуществовании» (Деяния Вселенских Соборов. Т. 3 . С. 537–538). В письме к патриарху Константинопольскому Мине император предлагал следующую формулировку анафемы против этого учения: «Кто говорит или думает, что наказание демонов и нечестивых людей временно и что после некоторого времени оно будет иметь конец или что будет после восстановление демонов и нечестивых людей, да будет анафема» (Там же. С. 537). Эта анафема была подтверждена V Вселенским Собором»[24].

Но, к сожалению, мы здесь видим, что свою фразу об осуждении оригенистического апокатастасиса на Вселенском Соборе владыка опять, как и в книгах «Духовный мир преподобного Исаака Сирина» и «Таинство веры», не подкрепляет никакими ссылками, из-за чего она звучит не убедительно. Затем он послание св. имп. Юстиниана Пятому Вселенскому Собору выдает за послание Поместному Собору 543 года. По указанной ссылке на русское издание «Деяний Вселенских Соборов» находим, что это письмо у византийского хрониста Георгия Кедрина († кон. XI в.) датируется 25-м годом правления св. имп. Юстиниана, то есть годом созыва Пятого Вселенского Собора. Также митрополит почему-то очень доверчиво относится к русскому изданию «Деяний Вселенских Соборов» и даже не уточнил приведенную им анафему по западным изданиям Labbei et Cossartii (1671) и Нarduini (1715), которые использовались для русского перевода. Но более всего усугубляется противоречие тем, что приведенная анафема прямо говорит против тезиса митр. Илариона об осуждении оригенистического апокатастасиса. В правильном виде данное определение прямо осуждает учение о конечности мучений демонов и нечестивых людей и последующее их восстановление: «Кто говорит или думает, что наказание демонов и нечестивых людей временно, и что после некоторого времени оно будет иметь конец, и что будет после восстановление демонов и нечестивых людей, да будет анафема».

Далее, и в следующем абзаце владыка Иларион опять говорит без всяких ссылок, что на Пятом Вселенском Соборе было осуждено только учение Оригена о всеобщем восстановлении: «Исследователи неоднократно отмечали тот факт, что, осудив оригенистическое учение об апокатастасисе, V Вселенский Собор ни одним словом не обмолвился о сходном учении, содержащемся в трудах святителя Григория Нисского»[25].

Но на следующей странице во всю силу проявляется парадоксальное противоречие автора самому себе. Митрополит Иларион приводит слова свт. Марка Ефесского, который прямо говорит, что на Пятом Вселенском Соборе было осуждено именно учение о всеобщем спасении свт. Григория Нисского: «по словам святого Марка, если Григорий Нисский действительно придерживался учения о всеобщем спасении, то “это учение было предметом спора и не было окончательно осуждено и отвергнуто противоположным мнением, вынесенным на Пятом Вселенском Соборе”»[26].

Таким образом, высказывания митрополита Илариона по поводу Пятого Вселенского Собора не дают четкой картины о том, что́ именно было осуждено на этом Соборе: оригенистический апокатастасис или апокатастасис Григория Нисского.

Подводя итог, можно утверждать, что автор не владеет материалом о Пятом Вселенском Соборе. Это видно из того, что:

во-первых, митрополит зачастую не делает никаких ссылок как в книгах «Духовный мир преподобного Исаака Сирина» и «Таинство веры», так и в первой цитате, приведенной выше, из первого тома книги «Православие». Из-за этого эти высказывания выглядят голословными и претендуют только на личное мнение автора;

во-вторых, митр. Иларион, если и приводит какие-то ссылки, то опирается на литературу, переведенную с западных изданий XVII–XVIII веков. Автор ссылается на «Деяния Вселенских Соборов», которые были переведены на русский язык при Казанской Духовной Академии в середине XIX века. Однако этот перевод не может быть авторитетом не только для Русской Православной Церкви, но и вообще для церковной науки, поскольку никогда не рассматривался собором иерархов Русской Православной Церкви и не утверждался, как источник определений и правил Вселенских Соборов. В свою очередь авторитетные богословы-историки Русской Православной Церкви проф. В.В. Болотов и прот. Валентин Асмус говорят о низком источниковедческом уровне западных изданий[27]. А митр. Иларион без всякого критического анализа ссылается на это дореволюционное переводное издание «Деяний Вселенских Соборов», которое хотя и является полезным, но может использоваться только как справочная литература с известной долей критики;

в-третьих, автор показывает свое незнакомство с вероучительными документами Русской Православной Церкви.

Если теперь разобрать, что было осуждено на Пятом Вселенском Соборе, то об этом говорится в Книге Правил и Определений Русской Православной Церкви Кормчей, которая для нас и является подлинным авторитетом. Из определения Пятого Вселенского Собора следует, что на этом Соборе был осуждён именно апокатастасис свт. Григория Нисского. Полностью это определение звучит так (предлагается без перевода с церковнославянского языка, но в русской транскрипции)[28]:

«Пя́тый Святы́й Вселе́нский Собо́р бы́сть в Константи́не гра́де, в ле́то шесть ты́сящь четы́редесять седмо́е. При царе Иустиниа́не Вели́ком, в два́десять шесто́е ле́то ца́рства его̀, и́же ца́рствова ле́т три́десять о́смь, и ме́сец се́дмь. Бя́ху же сше́дшихся святы́х оте́ц число́м сто̀ шестьдеся́т пя́ть. Старе́йшины же бя́ху Собо́ра, Еввтихи́й патриа́рх Константи́на гра́да: Аполина́рий Александри́йский: До́мн Антиохи́йский: Евтихи́й Иеросали́мский: Дамиа́н Созополи́тский. Се́й Святы́й Собо́р, свершѝ у́бо, и́же в Халкидоне Свята́го Собо́ра, и правове́рная и спасе́ная повеле́ния его̀ вся̀ утвердѝ: и я́же на то́й Святы́й Собо́р возра́стшыя е́реси прокля́т. Та́кожде прокля́т и отве́рже, первообра́зно у́бо Ориге́на злоу́мнаго, и вся̀ нечести́вая его̀ писа́ния. Ева́грия же и Диди́ма, дре́вле бы́вшая, и изложе́ныя отнею̀ главы̀, ре́кше списа́ния, я́ко ученика̀ Ориге́нова и единомы́сляща, и с е́ллинскими смеше́на пове́лении: и́бо си́м телесе́м, и́ми же ны́не обложе́ни есмы̀, безу́мне реко́ша не воскре́снути. И еще́ же к сему̀ блядя́ху глаго́люще, я́ко ду́шы пе́рвейши суть теле́с, и пре́жде теле́с роди́шася. От е́ллинских начина́юще повеле́ний, прехожде́ние душа́м от те́ла в те́ло уча́ху. Коне́ц же муче́нию, и бесо́м паки в пе́рвый са́н устро́итися, и Хри́ста подо́бна на́м бы́ти, и ничто́ же разли́чно име́ти от на́с глаго́лаху. Ра́й же оклевета́юще, яко не́сть сотворе́н от Бо́га, не бы́ти ему̀. И еще́ же к тому̀ глаго́лаху, не в пло́ти со́здан бы́сть Ада́м. И и́на друга́я тма́ми ху́льная списа́вше, обличе́ни бы́ша, и мно́ги от Це́ркви губя́ще, я́же спис́ания я́ве и я́сно проявля́хуся: но от неких в та́йне держи́ма бя́ху, нижѐ до конца̀ обличе́ни бы́вше на Четве́ртом Собо́ре: а́ще и не́ции от святы́х оте́ц сия̀ отмета́ху. И́бо по пре́жде того̀ Свята́го Собо́ра, бя́ху бы́ли трѝ еретицы̀. Вразѝ трѝ прокля́тии. Егда́ же во мно́ги лю́ди такова́я лука́вая нача́шася разсева́ти уче́ния, тогда̀ се́й Святы́й Собо́р Пя́тый собра́ся. Си́хъже и единомы́сленники и́х, и ху́льная и́х списа́ния прокля́ша, и еще́ же и мемпуести́йскаго Фео́дора, Несто́риева богобо́рца учи́теля, и с ху́льными его̀ списа́нии, я́ко скве́рныя пле́вы изверго́ша, с си́ми же и су́щыя со Анфи́мом, и Петра̀ из ору́жия исто́ргнушы. И е́же на благоче́стие побо́рника Кири́лла феодори́това злѐ и злове́рна бы́вшая списа́ния, и ели́коже на Святы́й и́же во Ефе́се Пе́рвый Собо́р, и напра́вую на́шю клеве́тал бѐ ве́ру, Несториеви злочести́вому помога́я: сни́ми же и посла́ние е́же б̀е пи́сал И́ва епи́скоп Еде́сский, к Пе́рсину Мари́ну, та̀ вся̀ искорени́ша, я́ко не то́кмо пра́вым повеле́ниям проти́вна, но и вся́какого нече́стия соприча́стна, и церко́вная извести́ша повеле́ния. Прия́т же се́й Святы́й Собо́р и Феодори́та епи́скопа Ки́ра гра́да, и И́ву епи́скопа Еде́сскаго, я́ко Четве́ртый Собо́р прие́мше и похвали́вше, и прокле́нше Несто́риа».

Должно подчеркнуть несомненный уровень такого источника, как печатная книга Кормчая. Основами для неё были Номоканон Константинопольской Церкви, переведённый равноап. Мефодием Моравским († 885) для славян, и Номоканон, также переведённый с греческого свт. Саввой I Сербским († 1237)[29].

О том, что на Пятом Вселенском Соборе было осуждено именно учение о временности мучений после окончательного Суда, свидетельствуют многие другие вероучительные источники. Например, великий эконом патриаршей Церкви Алексей Аристин († после 1166) при толковании первого правила Трулльского Собора показал, что «Пятый Собор был при Юстиниане Великом в Константинополе против сумасбродного Оригена, также Евагрия и Дидима, которые возобновили эллинские басни и неразумно говорили, будто самые тела, коими мы облечены ныне, не воскреснут, – чувственный рай не был сотворен Богом и нет его, – Адам не был создан во плоти, – есть конец мучениям и восстановление демонов в прежнее состояние, и извели на свет множество других хулений»[30].

Также свт. Марк Ефесский в прениях с католиками об их чистилище говорил, что именно апокатастасис Григория Нисского был осужден на Пятом Вселенском Соборе: «Что же касается приведенных после сего слов блаженного Григория Нисского, то лучше было бы предать их молчанию и отнюдь не принуждать нас, ради своей защиты, явно выносить их на середину. Ибо Учитель этот видится явно соглашающимся с догматами оригениан и вводящим конец мучениям; а, в частности, в тех словах, которые приведены вами, не иное что он возвещает, как только то, что есть некое чистилище и плавительная пещь и влечение к Богу чрез скорбь и страдание, до того времени, когда наступит конечное восстановление всех и самых бесов, “да будет”, говорит он, “Бог всяческая во всех”, по слову Апостола. Поскольку же между иными приведены на середину и эти слова, то сначала мы ответим касательно их так, как приняли от наших Отцов: что возможно, что это является искажениями и вставками, сделанными некоторыми еретичествующими и оригенствующими, которые во множестве цвели в те времена, особенно в местах Египта и Палестины, произведенными с той целью, чтобы казалось, что они имеют покровителем и этого святого и великого светильника. Затем, скажем, что если и действительно святой был такого мнения, однако это было тогда, когда это учение было предметом спора и не было окончательно осуждено и отвергнуто противоположным мнением, вынесенным на Пятом Вселенском Соборе; так что нет ничего удивительного, что и сам, будучи человеком, он погрешил в точности (Истины), когда то же самое случилось и с многими бывшими до него, как – с Иринеем Лионским и Дионисием Александрийским и с иными, ибо и они своими изречениями оказали известную поддержку не право ведущим. А то, что это учение было тогда спорным и отнюдь не очищенным так, чтобы представлять точное суждение, свидетельствует Григорий Богослов, который в слове “На Крещение”, любомудрствуя о неугасаемом том огне, после сего так говорит: “Если только не будет угодно кому и здесь понять это более человечно и достойно Наказующаго”. Видишь ли, как он допускает желающим понимать этот огонь более человечно? Но Пятым Вселенским Собором такое мнение (о конечности мучения) признано из всех учений наиболее бесчеловечным, и, как причиняющее вред Церкви и как ослабляющее старательных, предано анафеме. Итак, эти изречения, если и действительно сказаны чудным Григорием о том огне, то они указывают не на особое чистилище, а вводят конечное очищение и конечное восстановление всех; но они, никоим образом, не убедительны для нас, взирающих на общее суждение Церкви и руководящихся Божественным Писанием, а не взирающих на то, что каждый из Учителей писал, выражая как свое личное мнение; и если кто-нибудь другой иное написал что об очистительном огне, мы не имеем нужды принимать сего: ибо ни Писание ни Пятый Вселенский Собор не передали нам двойного вида наказание и двойного рода огонь»[31].

О том же говорится и в иконописных подлинниках. Как, например, в Сводном иконописном подлиннике XVIII века Палехской редакции на эту тему сказано: «Пятый вселенский собор бысть… на Оригеновы ереси, которые еретики последовали и учили не быти воскресению мертвым и пр. …Сей собор оныя ереси проклятию предаде и утверди от Священного Писания, что будет воскресение мертвым и мука грешникам вечная, а праведным царствие Божие»[32].

Также учение о конечности мучений было осуждено на одном из Поместных Соборов. В конце XI века в Константинополе состоялся Поместный Собор, осудивший различные околохристианские мнения известного в то время богослова-философа Иоанна Итала[33]. Один из анафематизмов посвящен учению о том, что после окончательного Суда мучения будут не вечны. Этот анафематизм был напечатан в Постной Триоди в чине Торжества Православия и выглядит так[34] (предлагается без перевода с церковнославянского языка, но в русской транскрипции):

Приемлю́щим и пода́ющим тще́тныя и е́ллинския глаголы̀, я́ко предбы́тие е́сть душа́м, и не от несу́щаго вся бы́ша и приведо́шася. Я́ко конѐц е́сть му́це, или устрое́ние па́ки зда́ния и человеческих ве́щей. И тако́веми словесы̀ Царство Небесное разру́шенно вся́ко, и преходя́щее вво́дят, егоже ве́чным и непостижи́мым Сам Христос и Бог наш научѝ и предадѐ. И всем Ве́тхим и Но́вым писа́нием мы прия́хом, я́ко и му́ка безконе́чна е́сть и Царство присносу́щное. Си́цевымиже словесы̀, себѐ же погубля́ющим, и и́ным в́ечнаго осужде́ния вино́вным бы́вшим – Анафе́ма.

Должно отметить, что митр. Иларион и проф. А.И. Осипов не знакомы с чином Торжества Православия, при совершении которого уже на протяжении более тысячи лет ежегодно в той или иной форме анафематствуется учение о временности мучений после Страшного Суда. В современном чине в восьмом анафематизме осуждается именно учение о конечности мучений[35] (предлагается без перевода с церковнославянского языка, но в русской транскрипции):

Отме́щущим безсме́ртие душѝ, кончи́ну ве́ка, су́д бу́дущий, и воздая́ние ве́чное за доброде́тели на небесе́х, а за грехѝ осужде́ние, ана́фема.

По поводу чина Торжества Православия можно добавить, что на всем пространстве Русской Православной Церкви этот чин совершается по-разному: то с произнесением догматических анафематизмов, то без. Из-за этого необходимо, к сожалению, отметить, что не только митрополит Иларион и А.И. Осипов не знакомы с тем, что было отвергнуто Церковью как еретическое заблуждение в далеком прошлом, но и многие другие члены нашей Церкви из клира и мирян не совсем точно представляют те основы веры, за которые Церковь боролась и пролила кровь много веков назад.

В данной статье нарочно не разбираются цитаты святых отцов, которые привел А.И. Осипов в своей книги «Из времени в вечность». Это сделано по той причине, что ни в одной указанной профессором цитате не говорится о временности мучений после окончательного Суда. Единственным исключением, кроме свт. Григория Нисского, является прп. Исаак Сирин († кон. VII–нач. VIII вв.). И здесь, как и в случае с Пятым Вселенским Собором, проф. А.И. Осипов снова не самостоятелен и опять без всякого критического анализа ссылается на митр. Илариона, а именно на переведенный владыкой трактат прп. Исаака. Но проф. А.И. Сидоров показал, что авторство этого трактата является спорным[36].

Заканчивая тему по поводу Пятого Вселенского Собора и апокатастасиса свт. Григория Нисского, можно поставить справедливый вопрос: «Почему имя святителя Григория не упоминается в определении этого Собора?». Ответ здесь очевиден. Если даже это мнение у свт. Григория Нисского и существовало, то ради уважения к святому, оно не рассматривалось Собором, ограничившим осуждение этой ереси в лице Оригена, Евагрия и Дидима. Именно по этой причине и другие святые отцы, которые погрешали несколько в догматических вопросах, все же не упоминались и не порицались на Соборах.

Так, например, св. Дионисий Великий хотя и погрешил в учении о Троице[37], но не упоминался и не порицался на первых двух Вселенских Соборах (325 и 381 гг.). Поэтому в начале статьи и указано, что в современной богословской науке существует два учения об апокатастасисе, одно из которых связано с Оригеном, а другое – со свт. Григорием Нисским. А святые отцы, осуждавшие учение о конечности мучений, во-первых, говорили о нем в том смысле, каком его понимал святитель Григорий, а во-вторых, всегда связывали его (учение о конечности мучений) только с именами Оригена, Евагрия и Дидима, даже чаще всего с именем Оригена[38]. В этом проявлялась их мудрость, поскольку, по выражению прп. Викентия Лиринского († ок. 450), они поступали так, подражая старшим сыновьям Ноя, а не младшему Хаму: «Я полагаю, что такое решение состоялось по вдохновению Божию наипаче по причине коварства тех, кои, умышляя составить ересь под чужим именем, всегда почти стараются найти малоизвестное сочинение какого-нибудь древнего мужа, по неясности своей как будто благоприятствующее их учению, чтобы таким образом показать, что они проповедуют, что бы там ни было не они первые и не они одни. Непотребство таковых я признаю заслуживающим сугубого отвращения; во-первых потому, что они не боятся подносить другим яд ереси, а во-вторых потому, что они непотребной рукой, так сказать, выставляют на ветер память всякого святого мужа, как будто прах какой, и что надлежало погребсти молчанием, о том разглашают чрез неумирающую никогда молву. Они в точности подражают зачинщику своему Хаму. Сей не только не позаботился прикрыть наготу досточтимейшего Ноя, но рассказал еще о ней другим для посмеяния. Этим-то и привлек он к себе такую немилость оскорбленного благочестия, что за его собственный грех прокляты даже потомки его. Он, вовсе не похож на блаженных братьев, которые не захотели ни своими очами видеть, ни другим показать наготу досточтимейшего отца, но, как пишется, обратившись лицом назад, прикрыли его, и тем показали, что они ни одобрили, ни обнаружили погрешности святого мужа, и потому-то получили в дар блаженное благословение на потомков (Быт. 9, 20–27)»[39].

Так поступил и свт. Марк Ефесский. В начале своего ответа католикам он про слова свт. Григория сказал, что «лучше было бы предать их молчанию и отнюдь не принуждать нас, ради своей защиты, явно выносить их на середину»[40], а когда уже подытоживал ответ, то свт. Марк совсем не упомянул Григория Нисского и заключил: «Наконец, учение это ο восстановлении и конце вечного мучения, прияв начало от Оригена, как было сказано, и возобладавшее некоторыми церковными мужами, между которыми также Дидим и Евагрий, – как ссылающееся на человеколюбие Божие и легко приемлемое среди беспечных, как говорит богоносный Иоанн, строитель “Небесной Лествицы”, – однако, было запрещено и предано анафеме святым Пятым Вселенским Собором, как производящее расслабление душам и делающее беспечных еще более беззаботньми, поскольку они ожидают, что когда-то будет освобождение от мучений и обещанное восстановление»[41].

Вышесказанное еще необходимо дополнить тем, что А.И. Осипов в свою систему о конечности мучений вписывает другое свое учение о том, что те из христианских мучеников, которые не были крещены до мучений, не были крещены и во время мучений. Вот как профессор об этом говорит: «Как тогда оказались в ней (то есть, в Церкви. – прим. автора) ветхозаветные праведники и многие мученики за Христа, не имевшие возможности принять ни Крещения, ни Причащения?»[42]; «С другой стороны, Отцы писали о возможности спасения нехристиан и даже всех людей, поскольку: … тот факт, что ветхозаветные праведники, благоразумный разбойник, многие мученики и др., не принявшие здесь таинства Крещения, тем не менее, по учению Церкви спаслись, свидетельствует, что ее границы шире ее земных канонических пределов и что, следовательно, получение дара благодати Крещения и вхождение в Тело Христово (Кол. 1, 24) возможно и там»[43]; «Кто крестил младенцев, убитых Иродом в Вифлееме, ветхозаветных праведников, благоразумного разбойника, апостолов, Cаму Божию Матерь, многих мучеников, и каким, интересно, чином: погружением, обливанием, окроплением?»[44].

Таким образом из слов А.И. Осипова о том, что мученики не были крещены, следует, что и Сам Основоположник Церкви не был мученически крещен на Кресте, хотя об этом все святые отцы согласно говорят, что мученичество – это крещение кровью, равноценное таинству Крещения, которое воспринял и Сам Христос:

– свмч. Киприан Карфагенский: «Какое крещение может иметь большую и высшую силу, как крещение исповедания и страдания, когда исповедующий Христа перед людьми крещается собственной кровию? …а во-вторых, они и не лишаются таинства крещения, как люди крещенные славнейшим и величайшим крещением крови, о котором и Господь говорил: что Он намерен креститься иным крещением(Лк. 12, 50). А что крестившиеся своею кровию, и освятившиеся страданием достигают совершенства и получают благодать Божественного обетования, это показывает Тот же Господь в Евангелии, когда говорит разбойнику, верующему и исповедующему в самом страдании, что он будет с Ним в раю (Лк. 23, 43)»[45];

– свт. Кирилл Иерусалимский: «Кто не примет крещение, тот спасение не имеет, кроме только мучеников, которые и без воды получают Царство Небесное. Ибо Спаситель, искупляя вселенную Крестом, и быв пронзен в ребро, извел из него кровь и воду, дабы одни во времена мира крестились водою, другие во времена гонений крестились собственной кровью. Да и мученичество Спаситель назвал крещением, говоря: можете ли пить чашу, юже аз пию, и крещением, имже аз крещаюся, креститися (Марк. 10, 38)? И мученики сознают сие, соделываясь зрелищем для мира, и Ангелов, и человеков; и ты со временем дознаешь…»[46];

– свт. Григорий Богослов: «Знаю и четвертое крещение – крещение мученичеством и кровию, которым крестился и сам Христос, которое гораздо достоуважительнее прочих, поколику не оскверняется новыми нечистотами»[47];

– свт. Иоанн Златоуст: «И если ты хочешь убедиться, что это событие было несомненным крещением, послушай, как Христос называет смерть Свою крещением. Так, беседуя с сынами Заведеевыми, Он говорит: чашу убо мою испиета, и крещением, имже аз крещаюся, имате креститися (Мф. 20, 23). А каким крещением крестился Христос, после крещения Иоаннова, кроме смерти и креста? Как Иаков, не распятый, но усеченный в голову мечем, крестился крещением Христовым, так и эти, хотя и не были распяты, но скончавшись от воды, крестились крещением Христовым»[48];

– прп. Иоанн Дамаскин: «крещение – кровью и мученичеством, каким ради нас крестился и Сам Христос (см.: Лк 12, 50), как весьма священным и блаженным, которое не оскверняется позднейшими нечистотами»[49].

При суммировании всего вышеизложенного общий итог о схеме митр. Илариона – А.И. Осипова выглядит следующим образом. Незнакомство митрополита Илариона с материалом о Пятом Вселенском Соборе, с вероучительными документами Православной Церкви, Богослужебным текстом и другим материалом, посвященным осуждению учения о конечности вечных мучений, привело к тому, что многие авторитетные члены Русской Церкви стали считать, что апокатастасис свт. Григория Нисского никогда не был осужден и вполне вписывается в учение Православной Церкви об Эсхатологии наряду с учением о вечных муках. Одним из таких известных людей является проф. А.И. Осипов, который, базируясь на высказываниях митр. Илариона о Пятом Вселенском Соборе, повсеместно через лекции и частные беседы, интернет, СМИ и массовый тираж книги «Из времени в вечность» упорно представляет учение о «большом чистилище», как учение Православной Церкви. Таким образом, при внимательном рассмотрении богословских взглядов митрополита Илариона (Алфеева) и проф. А.И. Осипова становится очевидным, что вероучение Церкви противоречит их учению.

P. S. Насколько учение о временности мучений является опасным для спасения человека, достаточно пространно рассуждает свт. Феофан Затворник: «Это все враг надувает в уши такие умничанья, и особенно ныне плодит их. Ничто так сильно не остепеняет, как страх адских мучений. И сколько избавляет от греха, или ведет к покаянию память о сем! Вот враг и покушается всячески отстранить эту острастку. Ведь какой хитрый! За Бога стоит, благость Божию защищает; а между тем против Бога вооружает и богоборцами делает. Ты у меня, говорит, умник, или умница... живи, как хочешь. А что там ад и муки – этого ничего нет. Попы да монахи выдумали, криво толкуя Слово Божие. Каков! – Развесили уши наши красавцы и красавицы, – и пустились во вся тяжкая. А враг стоит да зубы скалит и в ладошки бьет. Сколько добычи нахватал он сим образом в ад свой?!»[50].