Старец Иосиф Исихаст и возрождение святогорского монашества
(Часть 2)
Конечно, в возрождении монашества большую роль сыграло и установление братств, происходящих из монастырей, находящихся за пределами Афона. Эти братства были приглашены старшими поколениями афонских монахов, которые с болью в сердце смотрели на опустение монастырей. Конечно, в таких случаях им приходилось преодолевать множество препятствий, связанных с разрешением на пребывание этих братств в их монастырях. Монастырь приглашал некое братство с согласия Священной общины, обходя предписания Статута (статья 112) относительно возраста и места пострига духовного отца братства, и, таким образом, давал разрешение на его приезд и избрание в игумены. Однако таких трудностей не существовало для святогорских братств, которые из подчиненных поселений переходили в монастыри, равно как и для братств духовных чад старца Иосифа.
Первый соратник старца Иосифа, старец Арсений, вместе с отцом Харалампом и его братией в 1967 году переселились в Буразери и, в конце концов, в сентябре 1979 года в количестве двадцати человек перешли в монастырь Дионисия, где отец Хараламп стал игуменом [12].
Отец Ефрем, нынешний проигумен монастыря Филофей, вместе со своей братией в 1967 году отправился в келью святого Артемия скита Провата и в 1973 году, находясь в своем братстве, состоящим из двадцати шести монахов, стал игуменом монастыря Филофей, который из самоуправного стал общежительным. В 1979 году группа из двенадцати человек из уже разросшейся братии Филофея переселилась в монастырь Констамонит. В 1980 году один из духовных чад отца Ефрема, блаженной памяти Ефрем младший, в сопровождении двадцати монахов Филофея, становится игуменом монастыря Ксиропотам, который также получил статус общежительного. В 1981 году двенадцать монахов присоединяются к братии монастыря Каракалл. Кроме того, проигумен монастыря Филофей основывал и руководил многочисленными женскими и мужскими монастырями по всей Греции и восемнадцатью монастырями США и Канады с центром в монастыре святого Антония в Аризоне, где он и проживает.
Старец Иосиф Ватопедский в 1975 году находился в Кутлумуси, затем на Кипре, откуда он вернулся в 1981 году и поселился в келье Благовещения в Капсале, чтобы впоследствии вместе со своей братией, состоящей из 23 монахов, перейти в Ватопедский монастырь, который также был самоуправным и находился в полном упадке. В 1990 году монастырь стал общежительным, а старец Ефрем был избран в игумены. Сейчас монастырь насчитывает около 100 монахов.
В конце 2001 года братия из восьми монахов во главе с бывшим игуменом монастыря Филофей Ефремом младшим поселяются в ватопедском ските святого Андрея в Кариесе. Количество монахов постепенно доходит до двадцати.
Среди духовных чад старца Иосифа Исихаста есть и другая важная фигура современного афонского монашества – старец Ефрем Катунакский [13]. Несмотря на то, что, согласно монастырскому уставу, старцем отца Ефрема был отец Никифор, которому он служил с огромным терпением, его духовным отцом и наставником стал Иосиф Исихаст. Помимо немногочисленного братства, которое Ефрем сформировал в Катунаках, он наставлял людей в духе своего старца- исихаста, вдохновляя и поддерживая их. Многие из этих людей встали на путь монашества.
Другое духовное чадо старца Иосифа – пустынник Георгий Виткович [14]. Он находился рядом со старцем на протяжении шести месяцев, учась непрестанной молитве. Затем он проследовал в Старый Русский монастырь. Время от времени он навещал старца и оказался рядом с ним в момент его кончины. Этот пустынник продолжал традиции, унаследованные от старца, в сербском монашестве.
Многочисленные духовные чада и внуки старца Иосифа основывают и становятся наставниками женских и мужских монастырей как в Греции, так и за рубежом. Считается, что от Иосифа Исихаста и прямо, и косвенно происходят тысячи монахов и монахинь [15].
Вместе с этим численным ростом монашества исихастская традиция с ее упражнениями в Иисусовой молитве, которая была возрождена старцем Иосифом, проникла не только в киновии, образованные его духовными потомками, но и распространилась в православном монашестве Греции и зарубежья. Этому, как и возрождению монашества в целом, способствовали и другие великие старцы этого периода, такие как старец Паисий и старец Софроний, если ограничиться теми, кто уже ушел из жизни.
Старец Паисий поддержал первую попытку возрождения афонского монашества, когда в 1968 году был укомплектован монастырь Ставроникита. Однако само его присутствие заражало многих молодых людей духом исихазма и тем самым способствовало восстановлению келий и созданием очагов исихазма, которые существуют на Святой Горе и по сей день. Более того, старец считал, что «исихазм станет ключом к возрождению Церкви» [16].
Помимо этого, старец Софроний своим трудом о святом Силуане Афонском многих молодых людей вдохновил на монашество, а его богословская мысль явилась естественным продолжением исихастской традиции святых Симеона Нового Богослова и Григория Паламы в наши дни.
Это показывает, что исихастская традиция явилась существенным составляющим общежительного устава. С другой стороны, общежительная традиция с ее регулярными службами утвердилась в определенной степени в исихастской жизни. В конце концов, этот дух оказал большое влияние на Церковь, восходя, в свою очередь, к самым первым деятелям возрождения монашества.
Этот подъем афонского монашества, зародившийся в период развития секуляризации социальной жизни и как прямого, так и косвенного осуждения отшельничества церковным руководством и христианскими организациями, характеризуется огромной важностью и исключительной злободневностью. С одной стороны, этот подъем показывает историческую крепость исихастской традиции в православном мире и, в особенности, на Святой Горе, где он выживает даже в самых неблагоприятных условиях, обнаруживая, с другой стороны, те опасности, которые влечет за собой неизбежное приспособление этой традиции к современности.
На основании всех этих фактов может быть сказано, что недавний расцвет монашества Святой Горы был отмечен новым подъемом исихазма, осуществленным старцем Иосифом Исихастом и другими великими старцами. Таким образом, возрождение исихазма, с которым связан общий подъем святогорского монашества, имеет множество источников и обладает самыми широкими перспективами.
С другой стороны, укрепление этого возрождения осуществляется в стремительно изменившемся мире. Все молодые монахи были воспитаны в этом мире. Конечно, никто из них не родился на Святой Горе. Никто с детства не был знаком с порядками афонской жизни. Исихастская жизнь абсолютно чужда и противоположна тем канонам современной жизни, в которых росли молодые монахи. Кроме того, многочисленные паломники и посетители, долгие строительные работы, транспортные средства, средства связи, охраны и удовлетворения сильно увеличившихся потребностей монастырей приводят к явному присутствию мирского шума и забот. Как все это может не мешать исихастскому возрождению? Как может нечто, рожденное в тишине пустыни, сохранить свою сущность, будучи окруженным современными проблемами?
В 1963 году, когда монашеская община Святой Горы праздновала тысячелетие своей истории, было сказано, что это празднование является ничем иным, как «заупокойной службой», «панихидой» монашества Святой Горы. Однако мы знаем, что события стали развиваться вопреки человеческим суждениям. И с точки зрения человеческой логики, мы не найдем этому объяснения.
Афон, «Сад Богородицы», не управляется человеческой логикой. И это убеждение являет собой самое сильное оружие, сохраняющее самобытность Святой Горы. Вместе с тем, ее неиссякаемые истоки, непрерывная преемственность духовных отцов, богатство и мудрость богослужебных уставов и аскетических канонов становятся существенным противовесом оказываемому на них внешнему давлению. Поэтому послушание, являющееся важнейшей монашеской добродетелью, регулярное участие в богослужениях, которое является ядром духовной жизни, строгое соблюдение устава и аскетических канонов, способствующее преемственности монашеских традиций, могут сохранить исихастское возрождение в его первозданном виде и в наши дни. Естественно, это хранение традиции не должно быть подобно фотографическому воспроизведению прошлого, но являть собой живое восприятие этой традиции в историческом процессе.
Ссылки:
12. Подробнее см. Ιωσήφ Μ. Δ., Παπαχαράλαµπος Διονυσιάτης, Ασπροβάλτα Θεσσαλονίκης, 2003. С. 165 и далее.
13. См. Ιεροµονάχου Ιωσήφ, Γέροντας Εφραίµ Κατουνακιώτης, Κατουνάκια Αγίου Όρους 2000. Γέροντος Ιωσήφ Βατοπαιδινού, Ο χαρισµατούχος υποτακτικός, Γέροντας Εφραίµ Κατουνακιώτης, Ι. Μ. Μ. Βατοπαιδίου, 2002.
14. См. Μοναχού Μωυσέως Αγιορείτου, Ο µοναχός Γεώργιος, ο ερηµίτης του Άθω (1920-1972), Θεσσαλονίκη, 2005.
15. Αρχιµ. Εφραίµ, Καθηγουµένου Ι. Μ. Μ. Βατοπαιδίου, Αίσθησις ζωής αθανάτου, Οµιλιες για τον Γέροντα Ιωσήφ τον Ησυχαστή, Ι. Μ. Μ. Βατοπαιδίου, Άγιον Όρος, 2005. С. 79 , С.184-185.
16. См. Ιεροµονάχου Ισαάκ, Βίος Γέροντος Παϊσίου του Αγιορείτου, Άγιον Όρος 2004. С. 484.
Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия
