Стилиан Пападопулос (монах Герасим, Святая Гора, монастырь Дохиар)
Почетный профессор Богословского факультета Афинского университета
Στυλιανός Γ. Παπαδόπουλος (μοναχός Γεράσιμος Δοχειαρίτης),
Ομότιμος Καθηγητής της Θεολογικής Σχολής Πανεπιστημίου Αθηνών († 2012)
Богословский вклад святителя Фотия.
Чудо и первенство истины
Η θεολογική προσφορά του ιερού Φωτίου. Θαύμα & πρωτείο αληθείας
Чудо истины
Святитель Фотий в свое время был избранным сосудом Божиим. Другими словами, он был прежде всего выдающимся, подлинным носителем Предания и по этой причине был самым известным и, следовательно, самым значительным богословом того времени. Его мировоззрение и его богословие были выражением бытия Церкви и результатом просвещения его Святым Духом.
Этот факт, который не является столь распространенным в Церкви, как хотелось бы, на протяжении всех последующих столетий согревал сердца верующих к Фотию и делал его символом и маяком истины.
Поэтому совершенно верно Церковь решила праздновать его память (6 февраля) особым образом, с особым акцентом. Таким образом, у нас есть возможность осознать масштабы и глубокий смысл праздника.
Сегодня мы чтим святого человека Церкви, мы чтим святого, который отличается от великого облака святых, мучеников и преподобных. Последние освятились через мученическую кончину, которой дивились верующие тех времен, освятились благодаря своей исключительно добродетельной жизни, через свой подвиг и боговидения. Все это стало знаками, подчеркивающими их святость, которые действовали и продолжают действовать в душах верующих людей как образец и импульс, как пример и доказательство нашей истины.
В новой реальности, то есть в Церкви, место героев и примеров заняли мученики и святые. И это потому, что они более других воплощали дух Церкви и отдавали за него свою жизнь. Более того, святые и мученики часто запечатлевали и продолжают запечатлевать свое превосходство над другими людьми, совершая чудеса.
Во все времена, во всех местах Церковь знала и знает бесчисленные чудеса, кроме чуда чудес, своей Божественной Евхаристии, тысячекратно повторяемой по всей земле. Чудеса святых показывают, как мал и как велик человек. Так чудо, как поразительное отречение от природной и духовной реальности, вплелось в жизнь Церкви и является ошеломляющим доказательством святости ее святых, которых она на протяжении веков ежедневно чтит.
Но посмотрите, как сегодня и завтра мы чествуем святого, который не вспоминает о римских гонениях и мученичестве. Мы не чтим святого Фотия за его многочисленные чудеса: мы не знаем, исцелял ли он хромых и слепых; если он утешал людей в боли; если он явился верующим после своей кончины, чтобы посоветовать, поддержать или ободрить их.
И хотя все это правда, Фотий достоин восхищения и велик. Так что чудо должно быть найдено в другом месте. Именно в той истине, которую он выразил в своем богословии, в своей борьбе за Церковь. У него нет чудотворных икон, но есть чудотворная истина в его произведениях.
Верующие не привыкли искать утешения у святого Фотия, но они привыкли и должны привыкнуть искать истину. Его чудо — это его правда. В этом его уникальность, его величие. Чудо явления истины есть чудо более сильное, чем другие, и в особенности его трудно созерцать, понять. Те, кто не готов, не узнают, что это такое. Те, кто не научился заботиться об истине так же сильно, как о своем теле, не понимают.
И все же, явление истины людям – это величайшее вмешательство Бога. Своими нетварными энергиями Святой Дух прорывает барьер человеческой относительности, раздвигает завесу секулярности и делает людей способными к созерцанию, к более глубокому и широкому переживанию истины, а затем к выражению этого страшного и божественного опыта.
Это и есть чудо истины. Именно это произошло со святителем Фотием, и поэтому мы чтим его сегодня, как Церковь чтила его в прошлом и будет чтить в будущем. Насколько значительно чудо истины и насколько велик учитель, содействовавший ей, видно из этого простого факта: можно спастись, даже если твое тело искалечено; однако вы не можете быть спасены, если ваша вера сильно искалечена, если вы теряете истину, если у вас нет подлинной истины, если вы сомневаетесь в ней. И это потому, что спасение, обожение, блаженство означают причастность к истине, божественной реальности. Однако люди с нечестивыми верованиями заблуждаются, они думают, что у них есть истина, когда, на самом деле, у них ничего нет, и поэтому они не идут ко спасению.
Этот выдающийся учитель Церкви, как подлинный выразитель ее учения, содействовал спасению людей, участвовал в деле Божественного замысла спасения, и поэтому он, ставший Константинопольским патриархом в 858 г., считается святым.
Более широкое понимание природы Церкви
Этот святой человек бросил вызов злу ложной веры, и Восточная Церковь благодаря его борьбе и богословию сохранила свою чистоту, которая подвергалась серьезной опасности со стороны епископов Рима и франкских богословов. Римские папы, проникнутые светскими представлениями, исказили факт и институт церкви. Они пытались, через папу Николая I (858-867), насильно внедрить в Восточную Церковь эту фальсификацию, эту экклезиологическую болезнь.
Когда Римская Церковь добивалась первенства власти, когда она добивалась юрисдикции над другой Патриаршей Церковью, это означало, что она не жила должным образом фактом Церкви, что было повреждено непорочное мистическое тело Христово. Противодействие Фотия, его энергичная и глубоко богословская борьба были оправданы, поскольку они были попыткой проявить подлинное устройство Церкви. Вдохновленный антицерковными притязаниями Рима, Фотий продемонстрировал и подчеркнул природу Церкви.
Значение его борьбы заключается не столько в том факте, что новообразованная Болгарская церковь в конце концов не попала под юрисдикцию Рима, и а в том, что свт. Фотий показал, что Папа не имел права авторитетно вмешиваться в вопросы (провинции) Востока, а, следовательно, и в дела любой поместной Церкви. Принципиально то, что богословие о Церкви, богословие, начавшееся с Игнатия Богоносца и расширенное теперь Фотием, приняло новые размеры.
В заключительном и впечатляющем анализе Фотий выразил и спас понятие поместной церкви, особенно в отношении других поместных церквей. Первенство власти, к которому стремилась Римская Церковь, нанесло поместным Церквам большой ущерб. Местные епископы были в какой-то степени низведены до органов управления, то есть что они не стояли «на месте Бога Отца» (εις τόπον Θεού Πατρός), как это было в богословии свмч. Игнатия Богоносца, как это принимала Восточная Церковь и как правильно понимал Фотий.
Огромное значение проблемы можно понять, если учесть, что Церковь имеет два основных полюса; «Евхаристический реализм» и богословие епископа. Для тех, кто вне нашей Церкви, эти два полюса — иногда один, иногда другой или даже оба вместе — вводили в соблазн, продолжают соблазнять и резко противостоят друг другу. Именно потому, что нет Церкви без настоящей Евхаристии или без настоящего епископа, совершающего ее.
В контексте девятого века, как и позже, папы, по сути, пытались на деле принизить истинное измерение епископства. Труд свт. Фотия, однако, свел на нет их замысел, и поэтому на Востоке служение епископа имеет духовное измерение, созданное Христом, главой Церкви.
Исхождение Святого Духа
Другой аспект великого богословского вклада Фотия касается области Триадологиии (учение о Боге в Трех Лицах) и пневматологии (учение о святом Духе). Франкские богословы без сильной православной традиции и римские богословы на сомнительных богословских основаниях учили, что Святой Дух также исходит от Сына. Они учили о Fillioque, которое некоторые из них, особенно франки, добавили к Символу веры.
Восточная Церковь считала, что этим учением фальсифицируется вера в Бога Отца, поскольку мы принимаем Его как единственный источник двух других лиц. Иными словами, с этим новым учением, сознательно или бессознательно, источники, начала лиц стали двумя, Отцом и Сыном, что поставило под сомнение единство Троицы и единосущность Духа по отношению к Отцу и Сыну.
Таким образом, Filioque не было подлинным богословским прогрессом, а частичным ниспровержением веры Церкви, которая до тех пор приобреталась и выражалась в драматических битвах и просвещении от Святого Духа.
Святитель Фотий смог в богословских терминах показать характер этого новаторского западного учения, его ошибочную основу и его ниспровергаемость. С помощью Предания, краткого изучения вопроса и руководства Святого Духа он прояснил истину, и таким образом стало ясно, что Fillioque не имеет основания, оно не реально, это воображаемая истина и поэтому подвергает серьезной опасности Спасение тех, кто принимает его.
Последствия этого богословия для жизни и мировоззрения верующих быстро стали очевидны: после IX века Православная Церковь стала яснее, чем раньше, осознавать образ исхождения (τρόπος της εκπορεύσεως) Святого Духа и была совершенно уверена, что Fillioque нечестивым учением (κακοδοξία). С тех пор даже жители Запада пытались интерпретировать свое Filioque таким образом, чтобы не искажать Триадологию. Это заслуга святителя Фотия, который по этой причине служит Церкви как великий Отец и Учитель.
Первенство истины
Если мы посмотрим на личность и богословие святителя Фотия через более широкую призму, которая не исказит ни его самого, ни его вклада, то мы сможем прийти к очень важному убеждению.
В то время как Римские епископы обычно претендовали на первенство, Церковь, Восточная и Западная, затем прямо или косвенно приняла позицию и богословие свт. Фотия. Римские епископы стремились навязать себя, полагая, что у них есть для этого особые властные полномочия. Однако у них не было подлинной истины, которую можно было бы навязать, и, следовательно, не было власти над другими церквами. Свт. Фотий, на стороне которого была Традиция, пытался проявить истину, поскольку это было связано с проблемами его времени. Он не говорил о власти; он трудился ради истины, которая является единственной гарантией спасения. Но тот факт, что истина была дана Фотию, который трудился над ней, а не папам, искавшим авторитета, означает, что точка зрения Фотия, а не пап, была достойна принятия; верующие должны иметь мышление Фотия, чтобы жить, как он. Отсюда следует, что правило в Церкви таково, правило состоит в том, что истина и тот, кто выражает правду, побеждают..
Это само собой разумеется, потому что последней мерой и критерием в Церкви является истина. Привилегии и первенства зависят исключительно от истины. Вот почему в Церкви нет другой формы первенства. Есть только первенство истины, которое в девятом веке было дано Богом в личности свт.Фотия.
Первенство истины, которое мы можем видеть и которому мы можем следовать во всем историческом ходе Церкви, не связано ни с каким местом, потому что Дух дышит, где пожелает. Он не идет на компромисс со светскими амбициями, с претензиями на привилегии, потому что Бог к ним равнодушен.
И Церковь, особенно сегодня, которая борется между церковными формами, временными и преходящими традиционными формами, современными проблемами и истиной, победит в этой духовной борьбе не на жизнь, на смерть, только если она пойдет по стопам Святителя Фотия, то есть если она будет жить своим подлинным Преданием, если она жертвует собой ради проблем времени, если она проявляет абсолютное доверие к просвещающему Святому Духу. Аминь.
Источник: Η προσωπικότητα και η θεολογία του Μεγάλου Φωτίου. Επίσημοι λόγοι εκφωνηθέντες επί τη ιερά μνήμη του κατά τα έτη 1970-2010, The Holy Synod of the Church of Greece, Athens 2011, pp. 201-7.
©перевод выполнен интернет-содружеством «Православный Апологет»2023г.
