Почему митрополит Илларион ничего не ответил на вопрос  о соединении с римо-католиками?

Критический взгляд на интервью митрополита Волоколамского Иллариона «Без Русской Церкви на Соборе ни одно решение принято быть не может». Митрополит Волоколамский Иларион о подготовке Всеправославного собора

«Итак, последуя Святым Отцам, все согласно поучаем и исповедовать …»

Из Ороса IV Вселенского собора

Опубликованное от 11.07. 2015 на портале pravoslavie.ru интервью[1], или ответы на заданные вопросы «православной общественности» председателя ОВЦС Московского Патриархата митрополита Волоколамского Иллариона в основам касались хода подготовки Всеправославного собора, который будет проходить в Константинополе в 2016. Однако данные Его Высокопреосвященством ответы не просто «туманны», а они дали в очередной раз насторожиться. Его Высокопреосвященство много посвятил критике выступлений мирян против созыва этого Собора, назвав все действия подобного рода «антицерковными компаниями», «направленными на ослабление церковного единства», «на подрыв авторитета Церкви и доверия Священноначалию». Несомненно, все эти высказывания митрополита Иллариона требуют обширного экклесиологического комментария, поскольку в этих «резких оценках» действия паствы Христовой Церкви сокрыто глубокое непонимание архипастырем природы Церкви, и, вероятно, нежелание  переоценить даже какие-то свои неправильные и ошибочные взгляды. А в основе этих взглядов лежит совершенно чуждое православной экклесиологии некое догматизирование «непогрешимости епископата». Данная идея равносильна догмату о папской непогрешимости, только в более расширенном виде.

Но наибольшее недоумение вызвало интервью митрополита Иллариона в связи с тем, что Его Высокопреосвященством был полностью проигнорировал вопрос, который вполне естественно, волнует каждого мирянина и представителя православного духовенства – это вопрос , или вернее вторая часть вопроса относительно реформирования церковных правил: вопрос об объединении православных с католиками.

Такое соединение готовится на протяжении многих лет в рамках Богословского диалога. И он был бы завершен еще 60-е года, когда при патриархе Константинопольском Афинагоре предпринимались шаги к поспешному соединению, которые демонстративно и напористо разрушали все церковные границы: были «антиканонично, незаконно» сняты Анафемы 1054 года и начат «диалог любви», в основе своей полагающий сотрудничество в разных сферах социального служения и преодоления догматических различий путем их искусственного нивелирования,[2] во многих православных храмах Америки вводился intercommunion римо-католиками. Временно он был даже дозволен в Русской Православной Церковью, но снят решением Священного Синода 1971года. Однако, именно благодаря многочисленным протестам мирян, богословов и некоторых епископов Элладской Церкви, протеста архиепископа Афинского Хризостома II против незаконности подписания акта о снятии анафем Константинопольского собора 1054, уния Православной Церкви с Римо-Католической провалилась.[3] В этом немаловажное значение сыграли и Всеправославные совещания, которые проходили на о. Родос. Они в частности выработали решение принять участие на II Ватиканском соборе в качестве наблюдателей и вступить в богословский диалог с Римо-Католической церковью  при условии твердого стояния в Православии, неуклонном свидетельстве о Православии. Такая жесткая позиция Всеправославных совещаний оградили Православную Церковь от ее исчезновения. Однако план соединения Православной Церкви с Римо-Католической церковью, несомненно, существует. И об этом было не раз заявлено представителями Константинопольского патриархата во время III и  V Всеправосланых совещаний.[4] Несомненно, что автором автором такого соединения является сам дьявол. И он придает этому плану через своих слуг огромное значение, поскольку соединение с Римо-Католической церковью будет означать полное разрушение и уничтожение Церкви Христовой, Православной, от которой отойдет спасающая и освящающая божественная благодать. То есть тем самым полностью реализуется наиважнейшая сторона строителей «тайны беззакония» - мир лишиться «удерживающего» от прихода «человека греха и погибели», Святого Духа, живущего и пребывающего в Церкви Христовой Православной. Мир осоляется и спасается действием Святого Духа, Который в свою очередь является Тем, кто «созидает Церковь Божию» (Τὸ Πνεῦμα Ἅγιον ἀρχιτεκτονεῖ Ἐκλησίαν Θεοῦ) [5].  Вне Церкви Святой Дух оказывает призывающее ко спасению действие, но освящающее и спасающее действие Cвятой  Дух совершает только в Церкви Христовой.[6] И это потому, что сама Церковь является непрерывной Пятидесятницей, которая совершается в душах каждого человека приходящего к купели крещения, входя по действию Святого Духа в таинстве крещения в лоно спасающей церковной ограды, Богочеловечекое Тело. [7] Вне Церкви, то есть вне Православной Церкви, как единственной по сути Церкви Христовой и Апостольской, Дух Святой не совершает Своего спасительного действия. И это потому, что всякая инославнная конфессия является по своей исторической и догматической сути ересью.[8] Ересью является и Римо-Католическая церковь[9], которая соборно усвоила себе ряд еретических ученой-доматов веры[10]: filioque,  непогрешимость и первенство Римского первосвященника в Церкви как сверх-епископа, еретическая Мариология (о непорочном зачатии Богоматери, Ее телесном Вознесении,  неправославные некоторые взгляды на таинства крещения и Евхаристии, учение об удовлетворении Божественному правосудию, об индульгенциях, о чистилище и т.д.)[11]

Поэтому вопрос о соединении с Римо-Католической церковью является вопросом крайне важным, и он не может быть решен не иначе как через соборное анафематствование Римо-Католической церковью своих ложных догматов. Именно на таких условиях в лоно Вселенской Православной Церкви принимались абсолютно все, без исключения, впавшие в те или иные ереси епископы (монофизиты, иконоборцы и т.д.). А такие действия нынешнего Римского понтифика, папы Франциска как сохранение за собой наименования и титула как просто Римского епископа вовсе нельзя расценивать как отход и тем более отказ всей Римо-Католической  церкви от примата Римского папы и тем более учения о его непогрешимости в вопросах веры.[12]  От Западной церкви требуется соборное решение с отказом именно и требуется.

На сегодняшнем этапе Смешанного Богословского диалога не существует никаких даже предпосылок для такого соединения.[13] Хотя линия самого Диалога носит часто проуниатскую направленность и проявляется со стороны православных представителей крайне опасное стремление к компромиссам в вопросах веры и уклонение от православной экклесиологии.[14] В русле униатства и предательства православной вере были подписаны документ Смешанной Богословской Комиссии в Баламанде (1993г.)[15], в нарушение православной экклесиологии признавший таинства латинян и запретив любую «прозелитическую деятельность вне канонических пределов каждой из церквей» (речь идет о запрете принятия католиков в лоно Православной Церкви).[16] В том же направлении подписан документ в Равенне (2007).[17]

Тем не менее, со стороны разных иерархов Элладской Церкви, богословов и народа Божия, которые напряженно и пристально наблюдают за ходом богословского диалога с Римо-Католической церковью, часто высказывается вполне обоснованная тревога из-за того, что Богословский диалог ведется по принципу догматического минимализма, и направляется в сторону соединения по принципу униатства.

Известный богослов и пастырь, игумен святогорского монастыря Григориат архимандрит Георгий (Капсанис) дает ясную оценку проуниатской линии Богословского диалога: «Предстоятелей православных Церквей, богословский диалог продолжается, а обсуждение трудной проблемы Унии откладывается на будущее (Совещание в Белграде, 2006). Сознание православных притупляется, а проблема перемещается из области экклесиологии в область социологии. Кристально чистая православная экклесиология каждый день сдает свои позиции и уступает место мутной и исполненной синкретизма экклесиологии «братских церквей». Экуменически настроенные православные богословы готовы поддержать новаторские воззрения на богословские вопросы, твердые и однозначные ответы на которые уже несколько веков назад были даны святыми Отцами, не оставившими места никаким сомнениям. Характерными примерами таких воззрений, помимо прочего, являются: переименование ереси «Филиокве» в «иной богословский подход, не затрагивающий сущности догмата»; называние догматических, нравственных и литургических искажений католичества «законным многообразием», представление папского примата власти первенством в служении и др.»[18]

А в своей другой статье под наименованием «О подготавливаемом Ватиканом соединении Православной и Римо-Католической Церквей» он делает такое важное заключение: «Проведение совместных православно-католических богословских конференций, пропагандирующих якобы православную духовность и насаждающих идею стремления к единству, несмотря на все догматические расхождения.

До сих пор большинство православных богословов исходило из того, что между Православием и Католицизмом лежат определенные догматические противоречия, без решения которых никакого объединения быть не может. Теперь же и некоторые православные заговорили о том, что у нас единая вера, единая традиция и существуют определенные предпосылки, при которых мы сможем признать первенство папы.

Здесь хотелось бы, прежде всего, подчеркнуть: Православная Церковь никогда не признавала, что после схизмы у православных и католиков осталась единая вера и единая традиция. Свидетельствуют об этом великие иерархи и богоносные отцы, такие как святой Григорий Палама, святой Марк Ефесский, святой Мелетий Пигас, преподобный Никодим Святогорец, святой Нектарий Эгинский, Досифей Иерусалимский и многие-многие другие. Свидетельствуют об этом соборные решения православных патриархов в 1848, 1868, 1895 годах. Да и простые православные люди, несмотря на трудности турецкого владычества и систематическую латинскую пропаганду, а также давление, время от времени оказываемое унией, не изменили своей вере, а остались верны догматам своей Церкви».

Не менее, острым является вопрос о вероятном соединении  церквей, о допустимости постановки этого вопроса на Всеправославном соборе в 2016 году и по причине хода Богословского диалога, и по причине постоянных визитов в Ватикан представителей Вселенской Патриархии и Русской Православной Церкви, которые далеко не всегда оправданы по своим целям. А в последнее время постоянно ведутся тревожные обсуждения «слухов» о готовящейся встречи предстоятеля РПЦ Его Святейшества, Святейшего патриарха Кирилла и Римского папы Франциска либо за пределами России, либо на ее территории. Недавний визит главы Российского государства В. В. Путина также вызывает в сердцах православных настроженность и тревогу.[19] Тем более, что вопрос  о визите Римского папы в Россию обсуждался и СМИ достаточно часто.[20] Нам очень хорошо известно то, что визиты Римского папы в Афины (2001), и на Кипр (2010)[21] были совершены благодаря настойчивым желаниям правительств этих государств. Нужно сказать, что эти визиты не принесли никаких желаемых результатов ни для этих государств, ни тем более для Православных поместных Церквей этих стран. Более того, все эти визиты породили внутрицерковную смуту, разделение между иерархами и народом.[22]

Еще одним, несомненно, важным, фактом, который вызывает беспокойство за веру и Православную Церковь, является официальный документ Русской Православной Церкви принятый на Юбилейном Архиерейском соборе в 2000г. «Приложение II. Основные принципы отношения Русской Православной Церкви к инославию. Приложение III[A1]  История и характеристика богословских диалогов с инославием.». В этом документе отсутствует ясная и четкая православная экклесиология, внесены расплывчатые и неясные формулировки, в некоторые термины вкладывается неверный богословский смысл. Все это привело в конечном итоге к совершенно недопустимым для Православной Церкви заявлениям в области экклесиологии: «Диалог с Римо-Католической Церковью строился и должен строиться в будущем с учетом того основополагающего факта, что она является Церковью, в которой сохраняется апостольское преемство рукоположений».[23]  Данное положение не только наносит удар по экклесиологии Православной Церкви, по ее фундаментальному принципу, согласно которому инославие, или тоже самое, что и ересь, не может быть Церковью и иметь действительного апостольского рукоположение. Рукоположение еретиков и схизматиков по 1 правилу свт. Василия Великого лишено «благодатной силы», точно также и таинства вне Православной Церкви недействительны.[24] В данном положении Документа Архиерейского собора навязывается и грубым образом всей Церкви неправославная экклесиология. Тем более это относится к Римо-Католической Церкви после II Ватиканского собора, на котором были внесены некоторые существенные дополнения в епископскую хиротонию, которая подчеркивает догмат о примате Римского папы, о его месте в Церкви как сверхъепископе.

Беспокойства народа Божия в связи с созывом в следующем году в Константинополе Святого и Великого Собора не следует рассматривать в качестве «антицерковного явления», а любые формы протеста против проведения этого собора «подрывом авторитета Церкви и Священноначалия».  Народ Божий является живым носителем церковной веры и он не может и не должен быть безразличным к вопросам веры, он не имеет права в силу того, что он является членом Церкви Христовой с безразличием относиться к тому, что происходит в Церкви.  Именно поэтому Восточные патриархи засвидетельствовали сами: «Далее, у нас ни патриархи, ни Соборы ниогда не могли ввести что-нибудь новое, потому что хранитель благочестия у нас есть самое тело Церкви, т.е. сам народ, который всегда желает сохранить веру свою неизменною и согласною с верою отцев его..».[25] Хотя никто не сомневается в том, что право учительства в Церкви принадлежит преимущественно епископу[26]. Тем не менее, хранителем веры и защитников чистоты веры, как правило, является весь народ Божий. Попытка подчинить сознание народа Божия административным директивам высшего епископата, слепо им следовать, заставить народ изменить вере Святых Отцов и Святых Вселенских соборов является насилием, грубейшим нарушением фундаментального принципа церковной кафоличности-соборности. Так, как нам доказывают многие факты из церковной истории, всегда действовали еретики, постепенно захватывавшие власть в Церкви. Однако истина Христова в Церкви является не через установленные церковные органы и отделы, а через богопросвещенных мужей, обаладающих даром богословия, боговидения. И таких примеров в истории Церкви было множество. Наиболее яркими их них являются – свт. Афанасий Великий, который еще в сане дьякона выступил в борьбу за Церковь Христову против арианства, прп. Максим  Исповедник, постигавший глубины богословия и вставший на защиту Церкви против монофелитской ереси. Поэтому любое противопоставление иерархии народу Божию, духовенству совершенно неприемлемо для Православной Церкви и опасно для ее единства. Любой иерарх Православной Церкви должен осознавать, что хотя он и обладает полнотой власти в Церкви Христовой, но он не является  обладателем всех даров Святого Духа, он не является кафолической личностью, хотя в силу своего иерархического положения он и призван стать таковым. Таковыми являются лишь достигшие обожения, являющиеся подвижниками и аскетами, носителями опытного богословия.

 Любые проявления народного неспокойствия важно дифференцировать и правильно понимать, видеть в них не бунт и проявления «антицерковности», борьбы со священноначалием, но способы корректирования действий иерархии, и средства для избежания серьезных ошибок и недочетов в документах относящихся к вере и нравственности. Взаимодействие епископата и народа, клира и мирян, а не господство , доминирование и демонстративное игнорирование высших низшими являет живую кафоличность Церкви. Когда в Церкви все неуклонно стремятся о охристовлению, к жизни в добродетелях христианских. Прп. Максим Исповедник, этот ревностнейший защитник Церкви и Православной веры, непоколебимый столп Церкви подчеркивает: «Упражнением в добродетелях приобретается разумение Божественных догматов»[27], «с помощью добродетелей приобретается уподобление Богу и истинное знание, и причем – боготворящей благодатью».[28] Поскольку кафоличность Церкви и кафолическая истина себя являет прежде в сего во святых по жизни.

Что же касается инициативы Его Святейшества патриарха Кирилла – сделать процесс подготовки Всеправославного собора более прозрачным, то мы также поддерживает это предложение предложение. Тем не менее, мы считаем, что все документы в их принимаемом варианте Священным Синодом Русской  Православной Церкви, во избежание излишних кривотолков и напряжения должны публиковаться на официальных сайтах Московского Патриархата и ОВЦС, а не представляться частично «ради восполнения дефицита информации» в докладах председателя ОВЦС Московского Патриархата. И в первую очередь для любого живого члена Православной Церкви наибольшую важность имеют документы не о посте в современном мире, а именно о межхристианских отношениях. Нам важно знать насколько принимаемый документ по своей терминологии и богословской сути соответствует святоотеческим критериям. Однако именно этот документ тщательно скрывается, поскольку он призван удовлетворить требованиям текущего Экуменического диалога, стирающего экклесиологические границы, принимающего антиправославные экклесологические теории[29], калькирует новую экклесиологию II Ватиканского собора.[30]Возможно, что именно поэтому известный богослов протопресвитер Феодор Зисис, почетный профессор Фессалоникского университета в своей последней статье посвященной проблематике созыва Всеправославного собора пишет: «Хотя цель Собора, как оказывается, состоит в том, чтобы продолжить нововведения Мелетия Метаксакиса и оправдать межрелигиозные и межхристианские диалоги и иные догматические уклонения и нарушения священных канонов всееретического Экуменизма».[31]

Редакция интернет-содружества «Православный Апологет» 2015год.

Неделя святых отцов IV Вселенского собора. 6/19.07.2015