Разделы сайта

Духовная жизнь

Святитель Феофан Затворник.

О важности таинства исповеди-покаяния и святого Причащения¹

   После того как человек-грешник дошел до обета работать отселе единому Богу, он должен спешить к Таинству покаяния. Необходимость сего так велика, что, все, сделанное доселе, без него не только останется недовершенным, но и должно пропасть без цены. Весь свой вес, все значение и силу оно получает только в сем Таинстве. Потому-то там, где нет Таинства покаяния, нет и живущих истинно по-христиански.
     а) Первое, что делает необходимым это Таинство, есть некоторая нетвердость внутреннего делания вообще, некоторая его неопределенность и шаткость. Мысли наши, пока еще они в голове, бывают в ходе своем изменчивы, в порядке нестройны, в движении не установлены — и это не только тогда, когда предмет еще не уяснен, но и тогда, когда мы обсудили его хорошо. Но как скоро изложим их на бумаге, то они не только устанавливаются в порядке, но и окончательно уясняются и утверждаются. Точно таким же образом и перемена жизни, внутри только задуманная, одна бывает нерешительна и не тверда, и формы жизни, предначертанные в это время, шатки и неопределенны. Прочную установленность они получают в Таинстве покаяния, когда грешник в церкви откроет свои неисправности и утвердит обет быть исправным. Растопленный воск разливается неопределенно; но когда его вливают в форму или налагают печать, из него выходит нечто. И на внутреннего нашего человека надо положить свою печать, чтобы он принял определенный образ. Это делается над ним в Таинстве покаяния: тут запечатлевает его Божественная благодать Духа.
     б) Духовную жизнь получает человек от Духа Божия. Благодать Духа сорастворяется с нами, начинает жить и действовать в нас и производить жизнь по духу. В кающемся доселе она действовала совне: совне возбудила его, совне назирала все исправительные движения внутри и содействовала им; но еще не проникла внутрь, не вселилась. Это совершается ею в Таинстве покаяния (а у обратившегося в первый раз к Господу — в крещении). Как томимый жаждою от принятия прохладной воды чувствует прохладу и подкрепление, так и горящий в огне раскаяния получает в Таинстве покаяния окончательно услаждающую его горести и вместе укрепляющую силу.
     в) Что особенно делает необходимым Таинство покаяния, так это, с одной стороны, свойство греха, а с другой — свойство нашей совести. Когда мы грешим, то думаем, что не только вне нас, но и в нас самих не остается следов греха. Между тем, он оставляет глубокие следы и в нас, и вне нас — на всем, что нас окружает, и особенно на небе, в определениях Божественного правосудия. В час греха решается там, чем стал согрешивший: в книге живота он внесен в список осужденных — и стал связан на небе. Божественная благодать не низойдет в него, пока на небе не изгладится он из списка осужденных, пока там не получит он разрешения. Но Богу угодно было небесное разрешение — небесное изглажение из списка осужденных поставить в зависимость от разрешения связанных грехами на земле. Итак, прими Таинство покаяния, чтобы сподобиться всестороннего разрешения и открыть в себя вход духу благодати. Совесть, теперь возочищенная, возвратившая нежность и чутье к нравственному порядку, не даст покоя, пока решительно не уверимся в прощении. Такова она в обыкновенном порядке нашей жизни: не дает она нам и на глаза показаться к тому, кого оскорбили, пока не уверимся, что он простил нас. В отношении же к Богу она еще разборчивее. Хотя в то время, когда человек возвышается до решительного обета, сходит на него некоторое уверение, что он теперь не противен Богу; но эта уверенность — своя и прочна быть не может, ее скоро поколеблет сомнение: “Да так ли, да не самообольщение ли это”, а сомнение внесет тревогу внутрь, от тревоги же — расслабление. При этом жизнь не будет иметь ни твердости, ни стройности. Итак, надобно человеку услышать всепрощение от лица Божия, чтобы, окончательно успокоившись уверенностью в милости Божией, действовать потом решительнее и тверже в этой уверенности. Поди же исповедуйся — и получишь от Бога объявление о прощении.
     К спасительной исповеди надо достодолжно приготовиться. Кто прошел все сказанное доселе, тот готов. Приступи же с благоговейною верою!
     а) Твердо убедившись в необходимости сего Таинства, иди к нему — не как к какому-либо придатку в перемене жизни твоей или простому обычаю, а с полною верою, что для тебя, как грешника, это — единственно возможный путь спасения; что, минуя его, ты пребудешь в числе осужденных и, следовательно, вне всяких милостей; что, не вошедши в сию врачебницу, не возвратишь здравия духу своему и останешься, как был, больным и расстроенным; что не увидишь Царствия, если не войдешь в него дверью покаяния.
     б) Такими убеждениями возроди в себе желание сего Таинства. Приступай к нему не как к месту заклания, а как к источнику благ. Кто живо вообразит себе тот плод, который рождается в нас от исповеди, тот не может не стремиться к ней. Идет туда человек весь в ранах, от главы до ног нет целости, а оттуда возвращается здоровым во всех частях, живым, крепким, с чувством безопасности от будущих зараз. Идет туда под тяжелым бременем — вся сумма прошедших грехов на нем, она мучит и отнимает всякий покой у него, а оттуда возвращается облегченный, обрадованный, в отрадном расположении духа, что получил хартию всепрощения.
     в) Будут приражаться стыд и страх — пусть! Тем и вожделенно должно быть сие Таинство, что наводит стыд и страх; и чем больше будет стыда и страха, тем спасительнее. Желая сего Таинства, желай большего устыдения и большего трепета. Кто решается лечиться, разве не знает о болезненности лечения? Знает, но, решаясь на лечение, он вместе с тем определяет себя и на сопряженные с ним страдания в надежде выздоровления. И ты, когда томился в нашедших на тебя чувствах раскаяния и порывался приблизиться к Богу, не говорил ли: “Все готов перенесть, только помилуй и прости!” Вот и сталось по твоему желанию. Да не смущают же тебя находящие стыд и страх — они твоего ради блага сопряжены с этим Таинством. Перегоревши в них, больше окрепнешь нравственно. Горел уже ты не раз в огне раскаяния — погори и еще. Тогда один горел ты пред Богом и совестию, а теперь погори при свидетеле, от Бога поставленном, во свидетельство искренности того уединенного горения, а может быть, в восполнение неполноты его. Будет суд и на нем стыд и страх отчаянные. Стыд и страх на исповеди искупают стыд и страх тогдашние. Не хочешь тех, перейди эти. Притом всегда так бывает, что по мере тревоги, какую проходит исповедающийся, избыточествуют в нем и утешения по исповеди. Вот где Спаситель воистину являет Себя Успокоителем труждающихся и обремененных! Искренно покаявшийся и исповедавшийся опытно сердцем ведает сию истину, а не верою одною приемлет.
     г) Затем, припомнив снова все содеянные тобою грехи и возобновив созревший уже в тебе обет не повторять их более, восставь живую веру, что стоишь пред Самим Господом, приемлющим исповедание твое, и рассказывай все, ничего не утаив из того, чем тяготится совесть твоя. Если ты приступил с желанием устыдить себя, то не будешь укрывать себя, а изобразишь, сколько можно полнее, твою срамоту в падкостях на грехи. Это будет служить к насыщению твоего сокрушенного сердца. Надобно быть уверенным, что всякий сказанный грех извергается из сердца, всякий же грех утаенный остается в нем тем в большее осуждение, что с этою раною грешник был близ Врача всеисцеляющего. Утаив грех, он прикрыл рану, не жалея, что он мучит и расстраивает его душу. В повести о блаженной Феодоре, проходившей мытарства, говорится, что злые обвинители ее не находили в хартиях своих записанными те грехи, в которых она исповедовалась. Ангелы потом объяснили ей, что исповедь изглаждает грех из всех мест, где он обозначается. Ни в книге совестной, ни в книге животной, ни у этих злых губителей не числится уже он за тем человеком — исповедь изгладила эти записи. Извергни же без утайки все, тяготящее тебя. Предел, до которого надо довести открывание своих грехов, тот, чтобы духовный отец возымел о тебе точное понятие, чтобы он представлял тебя таким, каков ты есть, и, разрешая, разрешал именно тебя, а не другого, чтобы, когда скажет он: “Прости и разреши кающегося, о нихже содела согрешениях”, — в тебе не оставалось ничего, что не подходило бы под эти слова. Хорошо делают те, кои, готовясь к исповеди в первый раз после долгого пребывания во грехах, находят случай предварительно переговорить с духовным отцом и рассказать ему всю историю жизни своей греховной. Таким нет опасности забыть или пропустить что-либо в смятении во время исповеди. Всячески стоит позаботиться о полном открытии грехов своих. Господь дал власть разрешать не безусловно, а под условием раскаяния и исповеди. Если это не выполнено, то может случиться, что тогда, когда духовный отец будет произносить: “Прощаю и разрешаю”, — Господь скажет: “А Я осуждаю”.
     д) Вот исповедь кончена. Духовный отец поднимает епитрахиль, покрывает им голову кающегося и, держа на ней руку, произносит разрешение во всех грехах, запечатлевая его крестным по главе знамением. Что происходит в это мгновение в душе, известно всякому, искренно каявшемуся. Потоки благодати от главы разливаются в сердце и преисполняют его отрадою. Это не от человеков — ни от кающегося, ни от разрешающего: это тайна Господа Целителя и Успокоителя душ... Бывает при этом, что у иных в сердце внятно слышится какое-либо Божественное слово в укрепление и воодушевление на будущее делание. Это как бы духовное оружие, вручаемое от Христа Спасителя человеку, который теперь вступает в число воинствующих под Его знамением. Кто сподобился услышать такое слово, пусть хранит его потом как успокоительное и воодушевительное; успокоительное, ибо явно, что исповедь принята, когда Господу угодно было вступить как бы в беседу с кающимся, воодушевительное, потому что в час искушения стоит только припомнить его, и откуда сила возьмется!.. Воины на брани чем воодушевляют себя? — Тем словом из речи полководца, которое сильнее подействовало. Так и тут.
     е) Тем все завершается... Остается припасть к Богу в чувствах благодарения за неизреченные Его милости и поцеловать крест и Евангелие в знак обета — идти неуклонно путем, указуемым в Евангелии, с самораспинанием, идти вслед Христа Спасителя, как описано в Евангелии, под благим игом Его, теперь только взятым на себя. Совершив это, иди с миром в намерении непременно действовать по тому, как обещал, памятуя, что суд с этих пор над тобою будет уже от слов твоих. Положил обет — держи его; запечатлел его Таинством — тем более будь верен ему, чтобы не попасть опять в разряд попирающих благодать.
     ж) Духовный отец наложит на тебя епитимию, прими ее с радостью. А если бы духовный отец не наложил, то проси наложить. Это будет не только напутствием тебе в добрый путь, на который вступаешь, но и защитою и прикрытием от сторонних враждебных действий на тебя в новом порядке жизни твоей. Вот что пишет об этом Святейший Патриарх Константинопольский (Иеремия — Ред.) в “Ответе лютеранам”: “Отпущение грехов мы сопровождаем епитимиями по многим уважительным причинам. Во-первых, для того чтобы чрез добровольное злострадание здесь грешнику освободиться от тяжкого невольного наказания там, в другой жизни, ибо Господь ничем столько не умилостивляется, как страданием, и тем более страданием добровольным. Потому и святой Григорий говорит, что за слезы воздается человеколюбием. Во-вторых, для того чтобы истребить в грешнике те страстные вожделения плоти, которые порождают грех, ибо мы знаем, что противное врачуется противным. В-третьих, чтобы епитимия служила как бы узами или уздою для души и не давала ей снова приниматься за те же порочные дела, от которых она еще только очищается. В-четвертых, для того чтобы приучить к трудам и терпению, ибо добродетель есть дело трудов. В-пятых, для того чтобы нам видеть и знать, совершенно ли кающийся возненавидел грех” [4].
     Кто проходит весь этот курс врачевания духовного, как должно, и, главное, без утайки исповедует свои грехи, тот возвращается из дома Божия, как возвращаются из судебного места виновные, кои, вместо приговора на смерть, услышали там объявление помилования и забвение их преступлений, — возвращаются с глубочайшим чувством благодарения к Спасителю душ наших, с твердою решимостью посвятить Ему и исполнению заповедей Его всю остальную жизнь, с крайним отвращением от всех прежних грехов и неудержимым желанием изгладить все следы прежней недоброй жизни. Получивший разрешение чувствует в себе, что он не празден, что его посетила особая некая сила. Божественная благодать, которая доселе только совне действовала на него в помощь ему в победе над собою, теперь с словами: “Прощаю и разрешаю” вошла внутрь, срастворилась с его духом и исполнила его огненностью и стремительностью, с коими и исходит он теперь на дело и на делание свое до вечера жизни своей.

Б. Кающийся приступает к Таинству святого причащения

     В притче о блудном сыне отец, приняв возвращающегося к нему с раскаянием сына, после того как, падши на выю его, облобызал его в знак всепрощения, повелел одеть его и готовить вечерю светлую и отрадную. Родительское сердце не довольно было прощением, оно решительнее хочет уверить сына в своем с ним примирении и сильнее выразить радость свидания с ним по расставании столь горестном. Отеческая любовь дает то, чего и не ожидала сыновняя надежда. Какой грешник мог ожидать большего чего-нибудь после того, как получил всепрощение? И вот, однако ж, он приглашается еще и на вечерю Господню, где Господь Сам дает ему Плоть Свою ясти и Кровь Свою пити. Это — венец щедродательности к обращающемуся грешнику и, однако ж, не избыток, а существенная необходимость в воссоединении с Господом.
     Жизнь христианская есть жизнь в Господе Иисусе Христе. Уверовавший облекается во Христа и живет Им. Падший по крещении теряет эту благодать; восставая от падения и возвращаясь к Господу, ему опять надо сподобиться ее — и сподобляется в святом причащении. Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем, — говорит Господь (Ин. 6, 56). Тут в кающемся и начало жизни о Христе Иисусе. Господь сказал, что Он есть лоза, а верующие в Него — ветви (см.: Ин. 15, 46). Ветвь не живет, если она не на лозе; так и верующие не живут, если не в Господе. Нигде нет жизни истинной, как только в этой лозе. Что не на ней, то мертво. Посему кто хочет жить истинно, тот должен привиться к ней, принимать от нее соки жизненные и жить, питаясь ими. Привитие и совершается во святом причащении: здесь христианин становится едино с Господом. Когда Господь руководил только грешника к полному покаянию, то толкал лишь в двери сердца; когда же отверзаются они сокрушением и покаянием, Он входит внутрь и вечеряет с причастником.
     Теперь человек рождается вновь. Начинается у него жизнь совершенно в новом роде. Жизнь не может продолжаться без пищи, и притом пищи сродной себе. А такого-то рода пища и есть Тело и Кровь Господа. Сам Он сказал: Плоть бо Моя истинно есть брашно, и Кровь Моя истинно есть пиво (Ин. 6, 55). Ими и должно начавшему новую жизнь питать сию жизнь. Тем паче необходимо вкусить сей пищи на первых порах, при первых, так сказать, движениях новой своей жизни. Говорят, что первая пища имеет влияние на характер телесной жизни и после составляет постоянную потребность тела. Какой же должен быть характер жизни у покаявшегося? Жизнь о Христе Иисусе, Господе нашем. Что должно составлять постоянную потребность его? Потребность общения с Господом. Пусть же спешит на первых движениях сей жизни вкусить Тела и Крови Христовых, чтобы положить, так сказать, основу жизни, сообразной с Христом, и зародить живую потребность постоянного с Ним общения посредством сего вкушения. Вкушающий, ощутив сладость сей манны небесной, уже не может потом не алкать и не жаждать больше и больше сего вкушения.
     Итак, получив помилование и всепрощение в покаянии, приступи к святому причащению, для полноты оживления внутреннего твоего человека.
     Нет нужды прописывать особые правила приготовления к сему. У покаявшегося есть уже все к тому потребное, и он естественно переходит к причащению. Кто оплакал свои грехи и исповедался, тот готов приступить к сему великому Таинству. И Апостол ничего более не предписывает; он говорит только: Да искушает... себе, и тако от хлеба да яст, и от чаши да пиет (1 Кор. 11, 28). Можно сказать: имей то, что есть, или не потеряй того, что имеешь, — и довольно.
     По заведенному у нас порядку, после исповеди до причащения не много проходит времени: большею частию только вечер, утро и Литургия. В эти моменты и позаботиться надобно сохранить благонастроение, принесенное из храма после исповеди, и применить к общению с Господом во святом причащении.
     а) Храни неразвлеченным внимание и сердце безмятежным. Блюдись рассеяния и смятенных забот и, от всего отстранясь, войди в себя и пребудь сам с единою мыслию о Господе, имеющем прийти к тебе. Устрани всякое движение мысли и, созерцая единого Господа, молись Ему неразвлеченною сердечною молитвою.
     б) Если мысль не может пребыть в сем едином, дай ей в занятие размышление о самом причащении, а чтобы она не блуждала много, связывай ее словами Господа и святых Апостолов о сем Таинстве.
     в) Размышляя о каком-либо изречении Господа или святых Апостолов, извлекай из них назидание и располагай себя к сокрушенной молитве. Когда придет молитва, падай пред Господом и не отступай от молитвы, пока есть молитва.
     г) В этих занятиях проведи вечер, пока сон смежит очи. Настанет утро. Как только придешь в себя, проснувшись, прежде всего воскреси сознание о величии наступившего для тебя дня. Но не суетись, не развлекайся многим, имея во внимании только то, что имеет быть с тобою и в тебе. Блюдись! Враг всячески искушать будет, чтобы поставить душу в недоброе состояние, стараясь или мысли рассеять, или заботу о чем породить, или недовольство чем, или неудовольствие на кого возбудить. Внимай себе, молясь ко Господу, и избежишь сих преткновений.
     д) Вошедши в храм, чувствуй себя так, как если бы ты был в Сионской горнице, где Господь причащал святых Апостолов, и внимай более, чем когда, поемому и читаемому, направляя все к тому помышлению, что это для тебя Сам Господь готовит спасительную вечерю.
     е) При сем возгревай веру в действительное присутствие Самого Господа и Спасителя в Святых Тайнах. Исходя от сей веры и созерцая Самого Господа, уже как бы грядущего к тебе, самоуничиженно взывай: ...несмь достоин, да под кров мой внидеши... (Мф. 8, 8). От самоуничижения переходи к сыновнему страху, не отревающему, но приносящему благоговейную трезвость. Поелику же Сам Господь и приглашает, и повелевает приступить, будь готов приступить благонадежно, с желанием и жажданием, как елень на источники водные, и чая с уверенностию принять Самого Господа, а с Ним и все сокровища жизни, в Нем сокровенные. От сего чаяния, которое не посрамит, опять обращаясь на себя, в готовности сретить Господа, сильнее возгрей сердечное сокрушение и повтори обещание отвращаться от греха, хоть бы для сего и умереть пришлось.
     ж) Потрудись всю Литургию простоять, переходя от одного из сих чувств к другому, и в сем благонастроении приступи наконец к Чаше Господней, узрев которую воздай поклонение грядущему к тебе Господу и, отверзши уста и сердце, приими Его, смиренно и благоговейно воззвав с Апостолом Фомою: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28).
     Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!
     Приступив с таким расположением к Чаше Господней и отходя от нее, ты будешь чувствовать в сердце своем: истинно слово... Божественных причащаяся благодатей, не убо есмь един, но с Тобою, Христе мой, Светом трисолнечным, просвещающим мир. Отселе ты начинаешь носить в себе Христа. Попекись же усердно успокоить Его всячески и удержать в себе. Если Христос в тебе, кто против?.. И все прочее возможешь о укрепляющем тебя Господе.
     Этим завершается образование духовной жизни в человеке-христианине, после грехопадения снова обращающемся к богоугождению.
     Вот весь порядок обращения! Он представлен здесь в виде долгой истории для того, чтобы яснее видеть все обороты, какие должен желать обращающийся, при взаимодействии свободы и благодати. Все сказанное бывает у всякого обращающегося, но как и в какой мере —это зависит от личностей и обстоятельств каждого. У иного все обращение совершается в несколько минут, а между тем он и возбужден бывает, раскаивается и восходит до решимости. Духовные явления мгновенны. Впрочем, такого рода примеры обращения очень редки; большею же частию все обращение совершается не вдруг, а постепенно. Самые изменения внутренние хотя мгновенны, но доходят до них не всегда вдруг, а иногда после довольно долгого труда над собою. У иного потому обращение полное продолжается годы. Главные точки, на которых делается застой, суть те, где должно страдать самолюбие, при одолении, например, препятствий или возбудителей греха, при исповеди и прочем. Последнее состояние, до которого должно дойти, есть совершенное отрешение от всего и предание себя Господу. С этой минуты и зачинается полная истинно христианская жизнь, потому что тогда человек бывает у цели — сокровен в Боге. Все зависит от ретивости, с какою кто возьмется за себя, и убеждения, что уж что необходимо, то надобно сделать, — теперь ли, после, а надобно: лучше же теперь, — и начинает работать, и скоро устанавливается. А установиться и есть главное дело обращения.

из книги "Путь ко спасению".

[4] Христианское чтение. 1842. Ч. 1. С. 244.

Начало поста святых Апостолов — празднование иконе Богоматери «Споручница грешных»

В первый день поста святых Апостолов, который в нынешний год начался с 11.06/ 29.05.наша русская Православная Церковь празднует память одной из чтимых икон Богоматери, которая именуется «Споручница грешных». Один из чудотворных образов этой иконы находится в г. Москве в храме свт. Николая в Хамовниках. Иже мы приводим фотографию этой иконы и самого храма свт. Николая.

Немного из истории чудотворного образа:

Своё название икона Споручница грешных получила по содержанию одного из свитков, расположенных в четырёх углах иконы: «Аз Споручница грешных к Моему Сыну». Споручница – означает Поручительница перед Иисусом Христом за согрешающих людей, неусыпная за них Ходатаица и Молитвенница.

В 1844 году в монастырь, где находилась икона Споручница грешных (Николо-Одринский монастырь близ города Карачева Орловской губернии) пришла купеческая жена Почепина с двухлетним сыном, который страдал от жестоких припадков, и попросила отслужить молебен пред иконою «Споручница грешных». Молебен отслужили, и больной ребёнок выздоровел. Вскоре от иконы последовали и другие чудесные знамения. С тех пор образ Божией Матери в Николо-Одринском монастыре стал считаться чудотворным. Особенно прославилась икона исцелениями во время эпидемии холеры в 1847/48 годах.

В 1846 году иеромонах Одрина монастыря был послан в Москву для сооружения ризы на чудотворную икону Божьей Матери Споручница грешных, где его приютил у себя подполковник Д. Н. Бонческул. В благодарность за его гостеприимство из Одрина монастыря был прислан точный список (копия) чудотворной иконы, сделанный на липовой доске.

Полученную икону Споручница грешных Д. Бонческул с благоговением поставил с другими иконами в домашний иконостас. Вскоре все стали замечать, что по иконе Споручница грешных мелькает необыкновенный блеск, а с самого образа начали истекать капли маслянистой влаги. Этой влагою помазали нескольких болящих, и они исцелились. Со всех сторон стали приезжать к иконе больные, молились перед нею и получали исцеление.

В 1848 году подполковник Бонческул пожертвовал свою икону «Споручница грешных» в приходскую Николаевскую церковь в Хамовниках. Истечение маслянистой жидкости из иконы продолжалось, и диакон, стоящий при иконе, отирал влагу бумагою и раздавал народу. Вскоре мироточение прекратилось, но в алтаре церкви начались явления необычного света в виде появлявшихся и исчезавших звёзд. Икона прославилась многими официально зафиксированными исцелениями.

В настоящее время чудотворные иконы Богоматери Споручница грешных находятся в Николо-Одринской пустыни в селе Одрино Карачевского района Брянской области и в Москве в храме святителя Николая в Хамовниках (ул. Льва Толстого, 2, метро «Парк культуры» (Кольцевая)).

Несколько слов о посте святых Апостолов.

ή νηστεία τών άγίων 'Αποστόλων

По типиконув течение всего Петрова поста полагается:

по понедельникам, средам и пятницам — сухоядение один раз в день после девятого часа согласно суточному богослужебному кругу, соответствующему 17 часам (15 часов поясного времени + 1 час декретного времени + 1 час летнего времени);
по вторникам и четвергам — два раза варёная пища без масла;
по субботам и воскресеньям — два раза варёная пища с маслом (растительным) и рыба.

69 правило Святых Апостолов

Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или иподиакон, или чтец, или певец, не постится во святую четыредесятницу пред пасхою, или в среду, или в пяток, кроме препятствия от немощи телесныя: да будет извержен. Аще же мирянин: да будет отлучен.

Хотя пост святых Апостолов имеет более позднее происхождение нежели Великий пост, о нем имеются упоминания в Апостольских постановлениях (3в.) и у свмч. Ипполита Римского (3.в.) И в течении многих веков он совершался не после для Пятидесятницы, а начинался за неделю до празднования памяти св. Апостолов.

Наша Церковь следует 19 (20) каноническому правилу Никифора Исповедника и Апостольским постановлениям, начиная этот пост сразу же после Недели Всех Святых. И длительность этого поста определяется днем празднования Святой Пасхи Христовой. Большую сложность составляет, безусловно, составляется для Православной Церкви совершенно безосновательное и незаконное введение нового календаря. Этим календарем из-за незаконного празднования дня святых Апостолов 29 июня по новому стилю Петров пост может отсутствовать вообще. Это происходит тогда, когда день Пасхи выпадает на май месяц.^¹

Свмч. Косма Этолийский о важности и необходимости соблюдения всех постов пишет: «Должны и мы, благочестивые христиане, всегда поститься, и главным образом в среду, потому что Господь был продал за 30 сребренников, и в пятницу, поскольку Он был распят. Подобным образом мы обязаны поститься и в другие дни Святой Четыредесятницы, поскольку Святой Дух просветил наших Святых Отцов и они нам предписали поститься, чтобы умертвить страсти, чтобы смирилось плоть, тело».

Прп. Никодим Святогорец касаясь в «Пидалионе» вопроса о посте святых Апостолов, пишет следующее: «Этот пост совершается не ради Апостолов (как говорят некоторые), и не ради сошествия Святого Духа, но во-первых и главным образом потому, что у нас былсемидневный отдых, который мы получили в неделю Святого Духа (то есть по причине того, что мы не постились вообще в течение всей этой недели), а затем и потому, что божественные Апостолы прежде всего постились и молились, а потом уже начинали свою проповедь».²

Свт. Григорий Палама, говоря о важности соблюдения постов, указывает на их благотворное действие а человека: он укрепляет волю, порабощает тело, им очищается ум, умягчается сердце, обуздываются и сдерживаются плотские порывы, кротко врачуется душа, «добр и благо совершенствоваться и упражняться в посте».³

Церковь Христова, устанавливая те или иные посты руководствовалась не какими-то отвлеченными идеями и мыслями, а, руководимая Духом Святым, все устанавливала как спасительные постановления, способствующие направить человека к новой жизни во Христе. Пост для Церкви Христовой является символом этой новой жизни, ее ключем.⁴ Поэтому пренебрежение любыми постами лишь свидетельствует о полном непонимании того, зачем посты установлены, в чем заключается спасение человека и какими средствами и путями это спасение достигается.

1См. Αλλαγή εως κατάργηση της νηστείας των αγίων Αποστόλων. http://entoytwnika.blogspot.com/2012/06/blog-post_6285.html

2Οι Νηστείες της Εκκλησίας (Εορτές, Ιστορικό), https://sites.google.com/site/orthodoxy1054/oi-nesteies-tes-ekklesias

nhsteia.el.aspx

4ΑΝΑΠΡΟΣΑΡΜΟΓΗ ΤΩΝ ΠΕΡΙ ΝΗΣΤΕΙΑΣ ΕΚΚΛΗΣΙΑΣΤΙΚΩΝ ΔΙΑΤΑΞΕΩΝ. http://www.apostoliki-diakonia.gr/gr_main/dialogos/dialogos.asp?content=content&main=C_pros_1.1.htm

Св. Феофан Затворник

О способах возбуждения внутреннего горения в душе, необходимости подвижничества и научения умной молитвы «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя».

и краткий коментарий Апологета

Буду теперь вам писать о способах, как возжечь постоянный огонек и теплоту в сердце. Припомните, как возбуждается теплота в физическом мире: трут дерево и получают теплоту и даже огонь; держат вещь на солнце и она согревается, а если сосредоточить побольше лучей, то и загорается. Способ к зарождению духовной теплоты похож на это. Трение — труды подвижничества; держание на солнце — умная молитва к Богу.

Труды подвижничества — это весь порядок богоугодной жизни. Перескажу его коротко. После того как в покаянии положено твёрдое намерение работать Господу и не оскорблять Его грехами, — для успеха в этом и для дальнейший движения по степеням совершенства христианской жизни, требуется изменить внешний образ жизни и внешние свои отношения по требованию данного обета (т.е. обещания исправиться); связать тело правилами во всех потребностях, особенно тех, которые больше всего дают подспорья страстям, — благоразумным воздержанием, посильным бдением и трудом, и отстранением раздражения чувств; занимать неопустительно все силы души, по духу начатой жизни: ум — душеспасительным чтением, собеседованием и глубокомыслием, волю — благими делами и начинаниями в исполнении заповедей Божией, а сердце — всяким видом молитвословия, церковного и домашнего, для возбуждения и утверждения в нём святых чувств и сочувствия к небесному; старательно держать дух в страхе Божии, в отрешении от земных благ, и более всего в покое со стороны совести. Так будут в постоянном трении и дух, и душа, и тело, во всех силах и отправлениях,а через них и сердце — средоточие всех их. От этого оно само собою будет разогреваться всё более и более, как идущий естественно разогревается от движения и напряжения сил.

Трудами подвижничества может загореться огонь и в сердце, но не скоро, если они оставляются одни: путь этот многопрепятственен. Потому-то исстари ревнители спасения, опытные в духовной жизни, не отступая от этих трудов, по Божию внушению, открыли и передали к употреблению всех другой способ для согретия сердца, и притом простейший и легчайший на вид, но не менее трудный к исполнению, только скорее приводящий к цели: это целесообразное совершение умной молитвы к Господу Спасителю. Оно состоит в следующем: стань умом и вниманием в сердце, и, восстав из убеждения, что Господь близь и внимает, взывай к Нему умилённо: «Господи Иисус Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго (или грешную)», — и делай это непрестанно, и в церкви, и дома, и на пути, и за делом, и за столом, и в постели, словом — с той минуты, как откроешь глаза, до той, как закроешь их. Это будет точь в точь соответствовать держанию вещи на солнце, потому что тут есть держание себя пред лицем Господа, который есть солнце умного мира. Ведать надлежит, что плод этой молитвы начинается тогда, когда он привьётся к сердцу и углубится в него; а для этого надобно потрудиться над навыком совершать её; для этого надобно отделять исключительно для нее известную часть времени утром и вечером.

Когда всё это будешь проходить с усердием, нелестно и попустительниц, — милостив Господь, — затеплится огонёк в сердце, который будет свидетельствовать о зарождении в средоточии естества нашего внутренней духовной жизни, или о воцарении Господа в нас. Короче можно всё это выразить так: терпеливо проходи весь порядок богоугодной жизни, — молись много, и дома, и в церкви, особенно молитвою умною; исправляй все дела на тебе лежащие добросовестно, чтоб совесть твоя была чиста пред Богом, людьми и вещами; ник чему не будь привязан и на на чём не опирайся надеждою, ни на своих дарованиях, ни на своём достоинстве, ни на своём внешнем положении: но, вменив всё это в уметы (те ни во что, прах), положи утверждение своё в едином Боге. Устроясь так, с трепетом жди, пока придёт желаемое, искомое и чаемое.

...Откровения — болезнь мистиков. У них вся забота об умовой стороне, и все их ожидания вращаются около постижения сокровенных тайн миро бытия; тогда как существо дела в духовной жизни — многотрудная работа над собою, в видах очищения сердца от страстей. И даже тогда, когда это будет достигнуто, обещается не откровение тайн, а блаженное обозрение В откровении Божие^¹ передано нам вполне достаточно о Боге, Божественном порядке вещей и о всем нужном для нашего спасения. Других откровений ожидать не следует; они не даются. Между тем, однако, эта речь Сперанского не во всём объёме несправедлива. В ней неверно только то, будто бы сообщаются какие-то необыкновенные откровения, истины неизъяснимые и несообщимые. По раскрытии в нас Царствия, точно, происходит нечто похожее на откровения, только не чего-либо нового, а того же, что уже открыто и что уже известно было нам по уму, а не по опыту. Тут даётся сердцем ощутить Божественные истины, и теоретические, и практические, составляющие существо христианства, или нашего богообщения в Господе Иисусе Христе, благодати Святаго Духа. И прежде они были ведомы, но не совсем так, так что не знавшим их теперь думается, что они получают нечто новое. Это похоже на то, как, читая путешествие, напрягаешься вообразить всё по описанию и думаешь, что всё знаешь; а когда придётся взглянуть на всё своими глазами, то находишь всё совершенно новым, словно прежде ничего о том и не воображалось. Возьмём одну главную мысль. Христианство^², то есть вера в Господа нашего Иисуса Христа и общение с Ним, есть спасение или избавление нас от решительных зол, ничем другим не отвратимых. Все это исповедуют, но только исповедание это до времени суть умовое верование; когда же вступит кто в то состояние, о котором речь идёт, тогда он начинает носить в себе чувство спасения и избавления. Он не только верует быть спасенным, но чувствует себя спасённым: всё одно как утопал бы кто и принят был в спасительную лодку. Когда придёт это чувство, тогда самая истины спасения явится в новом свете и в иной силе. Как эта истина переходит в чувство, так и все другие — и большие и малые — все входят в сердце и обращаются в существо нашего ума и духа. И всякое такое восприятие сердцем истины отзывается в сознании новым откровением, словно тут только она и узнана....

Я думаю, и всякий испытывал, как иногда вещь какая-нибудь лежит перед глазами, и всё не видится; а потом вдруг как бы выходит в глаз — глядишь и недоумеваешь, откуда она взялась. То же совершается и в духовной жизни: ныне одна, завтра другая истина домостроительства нашего спасения вводится в сердце и начинает быть чувствуема в её истинном виде, но никаких новых откровений не бывает. Вот это именно, а не другое что означает и древнее обетование, что все будут научены Богом.^³

...Оговорить это счел я нужным против мистиков, которые живут в области мечтательных и обманчивых ожиданий. В этом настроении они распаляют своё воображение до того, что иногда им кажется, будто им даются откровения; правда, иногда они и видения видят, но эти видения суть призрак, а не самое дело...

Комментарий «Православного Апологета»:

Отказ от святоотеческого предания в жизни, от подвига как принципа евангельской жизни — неизбежно ведёт к подрыву Церкви изнутри.

Данное письмо св Феофана мы решили опубликовать по нескольким причинам. Во-первых, мы напомним, что святитель Феофан в своих письмах даёт чёткое и ясное изложение пути богоугодной жизни, как она излагается Православной Церковью в лице её Святых Отцов и подвижников. Св. Феофан никогда не уклоняется от верной линии этого изложения, поскольку жил сам этим учением и наставлениями Отцов об аскетической жизни. Поэтому советы св. Феофана — это верное, богоугодное наставление и для нас, православных христиан, как правильно и богоугодный жить, достичь единения с Богом.

Вторая причина по которой мы публикуем это письмо — показать опасность тех предложений в области литургической и духовной жизни, которые в частности были недавно предложены на XX съезде съезде духовенства Белгородской и Старо оскольской епархии о. Карпоеды

Безусловно, идеи высказанные и апробированные протопресвитером Александром Зееманом, не могут и не должны быть апробироваться на пастве Русской Православной Церкви. Это путь не только опасный, но заведомо ложный, который приводит христианина в состояние духовной экзальтации и прелести. Неслучайно, а по Божественному промыслу митрополит Иерофей Влахос, этот видный богослов и духовник, в своей статье «Вынашиваемая в лоне Православной Церкви новая ересь» вырывание таинств из контекста подвижнической жизни, как необходимого и наиважнейшего условия для исцеления искалеченной страстями души и спасения, диагностирует именно фразой «новая ересь». Отказ от подвига в «литургическом возражении» это отказ от основополагающих евангельских принципов христианской веры, где покаяние, подвиг, самоотречение, распятие себя миру и сораспятие Христу, как проявление заповеданной нелюбви к миру как совокупности греховных пристрастий и жизни по закону тления и греха, являются взаимосвязанными. Навязывание людям идеи об обязательном причащении за каждой литургией — это не только подталкивание к дерзости и наглости по отношению к Богу, но проявление полного «безрассудства». Именно о нём, как «недостойном причащении» неслучайно говорит апостол Павел: «Ибо всякий, кто будет есть хлеб сей и пить чашу Господню недостойно, виновен будет против тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, то ест и пьет в осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем».(1 Кор 11, 27-29) Еженедельное причащение первых христиан в день Господень было неотступным правилом, которое было связано и аскетическим, строгим образом жизни христиан, куда не вкрадывался эгоцентризм, присущий подавляющему большинству современных людей, и гедонизм, поскольку «всё было одно», был «единый дух». Такой подвижнический образ жизни и поражающее самоотречение первых христиан, соединенный ещё с постоянным ожиданием мученичества был непрестанным горением к Богу, живым переживанием присутствия Христа, которое вполне закономерно достигало свой кульминации в причащении тела и Крови Христа во время Евхаристии. В подтверждение того, что так жили христиане, сами апостолы, приведём столь красноречивые слова апостола Павла: «Ибо я думаю, что нам, последним посланникам, Бог судил быть как бы приговоренными к смерти, потому что мы сделались позорищем для мира... Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками... хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, попираемый доныне» ( 1 Кор 4, 9-13). «Мы никому ни в чём не полагаем пресмыкания, чтобы порицаемо было служение: но во всём проявляем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, бдения, постах, в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости, в Духе святом, в нелицемерной любви, в слове истины....(2 Кор 6, 3-7).

Само по себе причащение вне жизни по заповедям, как чисто механическое действие сознанию Церкви было искони чуждо.

Не следует приводить практики других поместных Церквей, где духовная жизнь в основном почти что угасла — и это не примеры для нашей Русской Православной Церкви. Положительный в чём-то пример Элладской Православной Церкви должен для нас заключаться не в бессознательной копировании внешнего обрядового подхода ко причащению Тайн Христовых, а понимания того, что в этой поместной Церкви сохраняется традиция живого общения с духовником, который является и молитвенником и наставником и советником. Эта органическая связь в нашей церкви была разными путями и способами разрушена, цинично высмеяна рядом профессоров и представителями епископата, что привело к активной секуляризации внутри нашей церкви. И введение причащения для мирян без исповеди — это будет последний и серьёзный удар по самой Церкви. Не видеть это и не понимать этого — означает, что в священнике или епископе произошёл страшный процесс духовного разложения, превращение священнослужителя из «домостроителя тайн Божией» в простого функционера. На фоне такого направления активной секуляризации выглядит смешным и опасным стремительное увеличение епископата, которое является простым копирование Римо-Католической церкви, этой бездушной организации, но с ярко выраженными чертами низкопоклоннического юридизма, либо духовной экзальтированности, либо догматизма.

1те ел. в священном Писании и в определениях Вселенских соборов, и во всем учении Православной Церкви

2В контексте отношения св Феофана к миро-католицизму и протестантизму эти конфессии не несут благодатного врачевательного действия, как отпавшие от Божественной истины. Поэтому под Христианством необходимо всегда понимать только Восточную Православную Церковь. Наше примечание.

3С 54, 13; Ни 6, 45

Самое великое дело

О причащении Христовых Тайн и Божественной литургии

Божественная литургия – самое великое дело, которое может совершить человек, величайшая честь, величайшая данная Богом человеку привилегия – приобщаться Телу и Крови Христовым и более того – совершать самому это приобщение, стать органом благодати, чтобы осуществить это страшное и неизъяснимое таинство святой Евхаристии.

Якоже быти причащающимся во трезвение души, во оставление грехов, в приобщение Святаго Твоего Духа, во исполнение Царствия Небеснаго, в дерзновение еже к Тебе, не в суд или во осуждение.

Разберём же значение каждой из частей этой молитвы.

Мы знаем, что на Божественную литургию приходят для того, чтобы причаститься. Литургия совершается, прежде всего, для того, чтобы мы приобщились святых даров, Тела и Крови Христовых. Разумеется, желательно всегда быть готовыми причаститься, но поскольку мы немощные люди, то хорошо будет спросить у духовника и получить у него разрешение или совет касательно частоты причащения. Это не значит, что столько-то раз мы достойны этого, а столько-то недостойны, нет, мы делаем это, чтобы нам можно было постепенно возрастать и становиться все более достойными и восприимчивыми к Божией благодати. И Божественная литургия совершается, прежде всего, для тех, кто будет причащаться.

Она не для смотрения и не для слушания. Она совершается не для того, чтобы мы за ней следили, слушали ее и смотрели, а чтобы приобщились, чтобы причастились, чтобы стали участниками принесенной Евхаристии (благодарения).

«Во трезвение души»

Что такое трезвение души? Термин «трезвение», или глагол νηφω, означает, что мы находимся в состоянии бодрствования. Из Предания Церкви мы знаем о подвиге трезвения и отцах, подвизавшихся в нем. Разумеется, все святые отцы жили в трезвении, потому что постоянно бодрствовали душой, чтобы избежать сетей и ловушек сатаны. Как говорит и святой апостол Петр: «Трезвитесь, бодрствуйте, зане супостaт вaш диaвол, яко лeв рыкая, ходит, иский кого поглотити» (1 Пет. 5: 8) – иными словами, чтобы ты бодрствовал, бдел постоянно, был внимателен, потому что противник, как лев, рычит, ходит вокруг и ищет, кого проглотить. Вы видите, он пишет не «кого укусить», а кого проглотить целиком, чтобы от него не осталось ничего. Не просто поранить человека, а целиком проглотить его.

Трезвение души – одна из самых необходимых составляющих духовной борьбы, то есть от человека требуется быть бодрствующим, не спать, ум его должен быть бдительным, чтобы человек не был окраден сатаной, чтобы человек не дремал и не совершал грех, сам того не чувствуя. Подвиг трезвения – это целая наука, одна часть которой – труд, напряжение человека, но есть в ней и иная составляющая – Божия благодать.

Мы говорим, что дары Евхаристии – во трезвение души, потому что когда мы причащаемся, мы приобщаемся животворящей энергии Святого Духа. Жизнь, которую Христос дает нам, входит в нас, и тогда мы духовно бодры. Божия благодать – это энергия, страшная энергия, которая окружает и покрывает всего человека, защищает его, предупреждает его, направляет его внимание ко всему тому, что посещает его с той целью, чтобы прельстить. Наша же важнейшая обязанность – понимать, что надо всегда бодрствовать.

Противоположным трезвению, которое служит признаком того, что мы духовно живы, является бесчувствие души. И по опыту своей собственной жизни, и жизни людей вокруг нас мы знаем, что до того, как открыть для себя Христа, то есть в то время, когда мы были еще духовно незрелы, мы совершали много разного и мало что понимали. Совершали и те грехи, и другие, жили в небрежении, безразличии и ничего не понимали. Только с виду все было спокойно. Как будто ничего у нас и не было – ни брани, ни беспокойства, ни тревоги, ни помыслов, ничего. Почему? Потому что мы находились в упоении, во сне, в глубоком сне. Вокруг нас и в нас происходило такое, а мы и понятия не имели, а нам и дела до этого не было, равно как и до того, что мы сами творили.

Когда же Божия благодать посетит душу и начнется пробуждение ее к духовной жизни, тогда нам постепенно становится понятным, что такое мы совершаем, – разные наши грехи, и мы начинаем осознавать, что вот это неправильно, это грех, что Бог не желает этого. Мы начинаем чувствовать скорбь из-за преступлений, которые совершили. Наша совесть постепенно становится более чувствительной, начинает обличать нас, угрызать, не оставлять в покое, беспокоить, чтобы мы мало-помалу не только исправились, но и более того – приобрели покаянное чувство. Это только бесчувственность нашей души причина того, что нам хорошо и комфортно и нет в нас никакого желания каяться. Подобное мы видим, когда человек приходит исповедоваться в первый раз. Если этому не предшествовал период духовной работы, то он приходит исповедоваться, не считая, что он так уж грешен, и все твердит: «Я ничего такого не делал!» Он не чувствует никаких причин для покаяния. Более того – он не только не чувствует причин для покаяния, не только думает, что у него нет никаких грехов, но готов и хвастаться тем, что он очень хороший человек, помогает всем, любит весь мир, никого не обвиняет, не сделал никакого зла за всю свою жизнь, все люди облагодетельствованы им и он прощает всех. Он не находит в себе ни единого греха! Да простятся мне мои слова, но это верх бесчувственности, душевной бесчувственности. Во всех нас есть эта бесчувственность – и во мне, и в каждом человеке.

Святые же люди, которые действительно не совершали ничего греховного и жизнь которых была сообразной Божиим заповедям, когда исповедуются, плачут слезами покаяния. И сама их жизнь – глубокое покаяние. Спрашивается: почему святой кается? Ведь он внешне безгрешен. Но так как душа его пробудилась и у него уже есть покаянное чувство, то исчезла бесчувственность, он видит, как далеко Бог и где находится он сам, понимает, насколько свят Бог и насколько грешен он сам. Понимает, что такое Бог и что такое человек. Видит бескрайнюю Божию любовь к человеку, видит богатые дары, которые Бог дал нам, видит, сколько возможностей Он предоставил нам и как украсил нас столькими добродетелями и дарами, а мы не делаем ничего, мы не отзываемся, не отвечаем на эту Божию любовь. Этого чувства достаточно, чтобы удерживать душу святого в постоянном покаянии. Разумеется, покаяние животворно, потому что пробуждает душу и начинает задействовать все, что Бог дал нам.

Когда у человека есть глубокое покаяние, тогда даже при совершении чудес гордость не может приблизиться к нему. Покаяние как пламя, как огонь, от которого сердце человека загорается, и, что бы ни случилось, его ничто не взволнует. Он как человек, который глубоко скорбит, он словно потерял любимого человека, своего близкого, свое дитя, боль скорби сжигает его, и, чему бы он ни был свидетелем, чтобы ни совершал сам, он этим не взволнован, и ничто в этом мире не привлекает его, потому что он чувствует глубокую боль внутри себя. Вот этому подобно покаянное чувство, живущее в душе святого, и потому ничто в этом мире его не волнует. И даже если весь мир поклонится ему, почтит его и примется прославлять – для него это ничего не будет значить. Он отвращается от этого. И пусть мир станет поносить его, оплюет, унизит – тоже ничего. Он смотрит на все как на спектакль, который скоро придет к завершению.

Божии люди не обманываются, потому что покаяние помогает им иметь трезвение, быть бодрствующими, постигать суть вещей. Потому мы сказали, что святые были очень умными людьми, ибо они подобны снайперу, который вглядывается вперед, прицеливается и не отходит поговорить о том о сем, а внимательно следит за движением цели и как только она оказывается на мушке, он поражает ее и получает первый приз. Они подобны хорошему ученику, который, охваченный страстью к чтению, в любое время и на всяком месте читает. Ничто его не отвлекает, его ум – в уроках. То же происходит и с Божиими людьми – ничто не может их прельстить, потому что они живут в трезвении и бдительности, и это позволяет им непрестанно направлять свой ум и сердце к Богу.

Бесчувственность, охватывающая всех нас, – это плод попрания Божиих заповедей. Когда мы попираем Божии заповеди и не каемся, а повторяем это вновь, тогда грех уподобляется наждаку, который все время трется об острие совести, притупляет ее, и в конце концов совесть наша становится настолько затупленной и черствой, что она уже ни на что не может отозваться. Постоянное пренебрегание Божиими заповедями приводит к бесчувствию, или умерщвлению, сердца. Тут нужно чудо, чтобы человек смог воскреснуть. Намного большее чудо – когда воскресает мертвая душа, утонувшая в смерти и грехах, чем биологически мертвый человек.

Богу нужно, прежде всего, воскресение нашей души. И всякий день мы видим это в церкви. Что нас укрепляет и изумляет величием Божией славы, так это не чудеса (когда какой-нибудь человек выздоровел или мертвый воскрес – это временное чудо), а когда мы видим, как мертвый душой человек приходит в церковь на исповедь, животворное веяние которой обдает этого человека, и его душа воскресает. Вот тогда действительно поражаешься Божией силе.

На исповеди мы становимся свидетелями тысяч таких чудес. Здесь происходит великое чудо Божией любви – когда мертвые души воскресают и обретают Бога. После этого то, что раньше было для них трудным, становится очень легким. И то, что раньше было очень легким, становится отвратительным и трудным. Когда говоришь человеку, не вкусившему Божией благодати: «Тебе же надо молиться, поститься, ходить в церковь, соблюдать Божии заповеди…» – ему это кажется тяжелым, трудным, его охватывает отчаяние, он воспринимает это как тиски, сдавливающие его. Но когда его посетит благодать, тогда, если ему скажешь: «Да, ты хорошо делаешь, что ходишь в церковь, молишься, причащаешься, но сходи же иногда и развлечься, потанцуй!» – то оказывается, что он даже не может захотеть этого, так все изменилось в нем.

Когда нечистый дух выйдет из человека – дух, который раньше был в его сердце, владел им, и он соглашался с духом мира сего, находил утешение там, где был князь мира сего, – и когда войдет Христос, тогда дух Христов не найдет покоя там, где есть дух мира. Попробуйте привести Божиего человека в какой-нибудь клуб или, скажем, в пивную – он не выдержит там, он возмутится, он не вынесет этого.

Мы иногда спрашиваем: «Это грех, если я пойду на дискотеку? Это грех, если я пойду развлечься?» Вопрос не в том, грех это или нет. Вопрос в том, что это критерий для тебя, критерий твоей духовности. Если ты выносишь эти места, если ты находишь отдохновение в таких местах, это значит, что Божий дух еще не действует в тебе. Как можно найти утешение там, где воспевается грех, где прославляется сатана, где совершается грех? Это невозможно. Это значит, что Божий дух еще не освятил твое сердце, что оно еще спит, что еще идет война за то, чтобы оно проснулось.

Это великая война, это не пустяк. Святые провели всю жизнь, молясь со многими слезами, чтобы Бог воскресил их мертвую душу. Они неотступно просили этого у Бога.

Благой Бог, однако, чтобы не обвинить нас безосновательно, дал нам возможность духовно использовать все, что происходит вокруг нас. И всякое обстоятельство, всякая боль, всякая напасть, всякое искушение и даже всякое падение, если используется духовно для смирения и покаяния, может стать инструментом, с помощью которого мы разобьем окаменелость нашего сердца.

Выше мы говорили уже, что попрание Божиих заповедей приводит к бесчувственности и умерщвлению души; так же верно и обратное: соблюдение Божиих заповедей ведет к оживлению нашей души и сокрушению бесчувственности. Поэтому отцы кладут в основу духовной жизни соблюдение Божиих заповедей. Иными словами, если мы хотим быть духовно здоровыми, тогда не будем заблуждаться: существует один путь – верное соблюдение Божиих заповедей. Этим мы наносим удар по камню, который лежит на нашей душе, камню, твердому, как гранит, и препятствующему нашей душе принимать благодать.

Соблюдение заповедей постепенно оживотворяет душу человека, и это подобно тому, как если у человека есть радиоприемник, но без тока, без батареек, однако как только он включит его в сеть, радио начнет принимать звуковые волны и передавать транслируемое радиостанцией. То же бывает и с сердцем человека: как только оно проснется от летаргии греха, душа начинает принимать Божии послания, и прежде жестокий, блудный и мертвый человек становится кротким, терпеливым, смиренным, начинает подниматься над земными вещами и постепенно идет к Богу. Верное соблюдение Божиих заповедей – это ключ, освобождающий от бесчувственности наше сердце.

Сила Иисусовой молитвы

Кроме этой практической работы существует и некоторые другие необходимые составляющие. Важнейшая из них – постоянное призывание Христа через молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Эта молитва всемогуща, потому что Тот, Кого мы призываем, Христос, всемогущ, и молитва становится энергией, которая идет от всемогущего Бога и входит в нас. Когда мы призываем Христа постоянно и крепко держимся за Христово имя, тогда эта молитва таинственным и непостижимым образом вторгается в нашу жизнь, разбивает каменное сердце, проникает в глубину человеческого бытия и так дает нам возможность иметь общение со Святым Духом. Поэтому молитва является необходимым условием. «Непрестанно молитесь», – говорит апостол. И еще: «Всякий, кто призовет имя Господне, спасется»[1]. Вот так. Невозможно, если ты призвал Христа, чтобы Христос не нашел способа спасти тебя. Невозможно. Бог всемогущ, невозможно, чтобы диавол – как бы коварен он ни был, сколько бы аргументов против нас у него ни было – победил Божию силу, когда человек призывает Христа.

Мы говорим: «Не знаю, как избавиться от этой страсти!» Мы пленники, мы все пленники. Кто здесь может гордиться свободой? Ни я, ни другой кто-нибудь. К сожалению, мы все рабы греха, пленники – одни меньших, другие больших страстей, потому что мы немощные люди. Однако когда мы с болью в сердце призываем Христа и понимаем, что нуждаемся в Его приходе, тогда мы предоставляем Богу действовать, а Он знает, как спасти нас. Достаточно лишь смиренно предать себя в Божии руки, а у Бога имеется много способов. Как врач, когда он должен вылечить человека, не жалеет его, а режет его, зашивает, отрезает у него плоть, делает уколы, истязает его, так сказать, безжалостно, потому что если он будет жалеть его, тот не вылечится, – так и в наших глазах дело выглядит так, будто благий Врач Бог не жалеет нас. И некоторые люди стонут: «Боже, неужели Тебе не жаль меня? Сколько же мне еще мучиться?» Тут мы походим на детей, которые не понимают целительного вмешательства Бога. Хотя, как люди, мы и не можем в здешней жизни понять этого как следует, но когда наступит пора покинуть мир сей, тогда у нас откроются очи души, и думаю, что первым благодарением, первым благодарственным воплем к Богу будет благодарение за все скорби, которые мы пережили в этом мире. Мы будем благодарить Бога за все скорби, за всецелую боль, за все трудности, через которые прошли, потому что самым великим лекарством, которое облегчает душу человека и разгоняет бесчувственность, являются боль, скорби, испытания.

Это лекарство – лекарство нашей эпохи. И всех эпох тоже, но в особенности сегодняшней. Сколько боли на свете, сколько скорбей, сколько испытаний, сколько трудностей, исключительно много трудностей! Почти нет дома или семейства, у которого не было бы своего креста.

Надо научиться с терпением нести свой крест. Вы знаете, какое это благодеяние – скорби? Возблагодарим же Бога еще в этой жизни – и в другой тоже, – потому что Он облагодетельствовал нас, дав душе нашей разнообразные скорби. Потом эти скорби породят сладкое утешение, сладость и радость глубокую в сердце человека.

Знаете ли, что когда человек вкусил сладость скорбей, то, если Бог после этого отнимет их у него, он испытывает ностальгию по тому времени, когда у него были большие скорби, но было и великое утешение от Бога, очень большое утешение от Бога? Поэтому святые, которые были мудры и разумны, не принимали никакого человеческого утешения, чтобы не уменьшилось Божее утешение. Там, где есть человеческое утешение, уменьшается утешение Божее. И там, где нет человеческого утешения, есть великое Божее утешение. А Бог утешает более, чем человек.

Верное соблюдение Божиих заповедей, непрестанная молитва, скорби и испытания – это горькие лекарства, которые пробивают каменное сердце человека. После этого, когда человек добавит и собственную свободу, приходит благодать, она проникает в эти отверстия души, и человеческое сердце становится исключительно чувствительным.

Думаю, нет чувствительности выше, чем чувствительность святых. Святые соучаствуют в боли всего творения, всего мира, они страдают, скорбят, болеют не каким-то болезненным эмоциональным способом, а духовным, единственно совершенным способом, будучи укрепляемы благодатью Святого Духа. Они участвуют во всечеловеческой боли, и так молитва становится усерднее, равно как и заступничество и любовь.

Всем нам известно, что мы, пока сами не испытали боль, не можем понять боль другого. Когда человек испытывает боль в своей жизни, тогда одна струна его души становится более чувствительной, и, если он услышит, например в новостях по телевизору, что в таком-то доме произошло такое, что он сам пережил, это трогает эту струну и раздается звук, звук сострадания, молитва, и он говорит: «Боже мой, помилуй этих людей, этих родителей, ибо мы знаем их боль, мы ее пережили!»

То же происходит и у святых. Так как у них высокая чувствительность, то они – единственные, кто может полностью понять боль другого человека, и не только понять ее, не только поплакать с ним, но и исцелить его, потому что они не просто испытали боль, но и были исцелены через боль. Так они становятся учителями, поскольку учат других людей, как через боль исцелить свою истерзанную душу и как превратить боль в великое благодеяние, чтобы таким образом душа пробудилась и обратилась с великой силой и любовью к Богу, от Которого получит милость и утешение.

Святое причастие – принятие Тела и Крови Христовых – способствует трезвению души. Почему? Потому что это восполнение нашей связи с Христом на этом свете. Христос в нас, и мы в Нем. Мы уже одно со Христом. Ощущение этого настолько сильно, что, думаю, ничто не сможет устоять против этого.

Думаю, у всех нас есть предощущение того, что видел я своими глазами – видел, как причащаются святые люди. Что вам сказать? Как человеку передать это? Когда мы видим, как святые люди молятся во время святой Евхаристии, как описать это? Это словно пропитанный горючим кусок ткани, который приближается к огню и вмиг вспыхивает и начинает пылать. Так же бывает и в душах святых. Это огонь Божественной любви, который нельзя описать; святой человек не может его удержать, этот огонь расплавляет его и действительно бывает во трезвение души.

Тогда душа становится многоочитой. В Патерике в одном месте старец говорит: «Монах, – разумеется, и христианин, – должен быть весь зрение»[2]. Иными словами, должен быть весь исполнен очей, быть как одно большое око, которое видит все вокруг себя, и ничто от него не может ускользнуть. Поэтому на иконах святых – на византийских иконах – такое большое значение придается глазам святого. Посмотрите, какие большие глаза у святых. Они не прикрыты и не подобны тем, что на латинских изображениях, где Христос вяло смотрит вверх, – это какие-то болезненные, фальшивые, еретические изображения. Посмотрите, ведь даже в Распятии нет ничего психопатологического – Господь изображается на Кресте как Владыка над Самим Собой, и следа нет человеческой страсти. Иконы святых являют нам, что это святые, чей ум и зрение открыты. Они наблюдают, видят, знают, и нет ничего, что происходило бы вокруг них и укрылось бы от их внимания.

Итак, внимание, трезвение, бодрствование – необходимые составляющие духовной борьбы. И первый дар, получаемый от принятия святых таин, – трезвение.

«Во оставление грехов»

Затем в молитве говорится, что принятие святых даров действует «во оставление грехов». Каждое прикосновение к Богу – это момент, в который прощаются грехи. Все таинства действуют во оставление грехов. Вся жизнь Церкви, вся наша связь с Богом – во оставление грехов. Даже брак служит оставлению грехов. И крещение, и миропомазание, и водосвятие – все. Чтобы могла исчезнуть эта плита греха, покрывающая нашу душу, и душа наша увидела Господа.

Вспомните, что сказал святой Симеон Богоприимец, когда привели к нему Христа: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром; яко видеста очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людий…»[3] – то есть: «Теперь заверши все, отпусти меня, ибо нет другой причины для жизни моей. Очи мои видели Твое спасение. Я вижу Твое спасение, вижу Христа, вижу спасение миру».

Всякий раз, когда чрез таинства мы прикасаемся к Богу, наша душа видит спасение Спаса Христа и мы говорим: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, с миром. Более не существует иной причины для нашего существования в жизни. Христос – начало и конец, Он – все, Христос – все».

«В приобщение Святаго Твоего Духа»

Литургия насыщена энергией Святого Духа. Святой Дух не нечто абстрактное, не нечто неопределенное, не некое веяние, а Личность, как Отец Личность, как Сын Личность. Мы можем участвовать в благодати Святого Духа. Таинства дают нам возможность участия в Святом Духе. Святой Дух – сила, энергия, которая входит в нас, как электричество входит в лампу, и она светит, но если ток прекратится, она гаснет. Так происходит и с нашей душой. Когда Святой Дух действует, Он совершает дело, которое видно. Когда Он не действует, душа угасает и становится мертвой. Следовательно, таинства действуют «в приобщение Святаго Духа».

Поэтому необходимо приходить в храм, мы не можем следить за литургией ни по телевизору, ни по радио, ни молиться одни. Там не существует общения со Святым Духом. Святой Дух действует там, где совершается таинство. Все мы, стоящие на святой литургии, участвуем в таинстве.

Вы знаете также, что не дозволяется что-нибудь из находящегося в храме использовать потом для другой цели. Например, если мы хотим поменять ковер в храме, то мы не можем взять этот ковер и постелить в своей гостиной – это запрещено. Все вещи в храме освящены. Даже отходы. Когда мы подметаем храм, мы не выкидываем мусор в мусорную корзину, а складываем его в специально отведенное место. Все в церкви освящается: стены, камни, дерево – все. Потому от нас требуется большая внимательность.

Храм – это пространство, в котором действует Святой Дух, пространство, насыщенное энергией Святого Духа. Наши предки, которые были мудрыми богобоязненными людьми, потому воздвигали храмы, наполняли страну нашу храмами, что знали: храмы – это очаги, хранилища благодати. Вот как какая-нибудь крупная держава – США, Англия – размещает по всему миру базы, чтобы можно было все происходящее держать под контролем, так же и храмы есть как бы базы благодати, а когда Божия благодать разливается повсюду через святые иконы, через храмы, тогда все вокруг освящается. Равно как и наоборот: когда все вокруг полно проводников греха и греховных вещей, тогда и само место оскверняется.

Вот и в доме происходит то же самое. Я не раз уже говорил: попробуйте повесить дома одну-две иконы и зажечь перед ними лампаду – и сразу почувствуете, как все изменится. Неприветливый, холодный, негостеприимный прежде дом – место твоего постоянного проживания – теперь стал намного уютней и гостеприимней, потому что там икона Христа, икона Пресвятой Богородицы, там лампада, от которой идет утешающий свет, напоминая нам о присутствии Святого Духа. И просто необходимо «наэлектризовать» наши дома энергией Святого Духа через святые иконы, лампаду, святую воду, ладан, наши молитвы.

Равным образом и в доме, где ругаются, кричат, происходит столько всякой всячины – естественно, ведь есть и энергия, противоположная Божией энергии. Но если хотя бы один человек в этом доме постарается противопоставить себя этой сатанинской энергии, если он будет молиться внутренне, будет иметь иконы и позаботится о том, чтобы освятить дом, тогда Божия благодать победит присутствие диавола.

Потому я и говорю вам, чтобы вы ввели у себя этот добрый и благословенный обычай, и вы, и другие, кто близок к вам, и имели освящающую благодать таинства Церкви дома. Мы можем и должны иметь, например, святую воду рядом с иконами и просфорой. Каждое утро, прежде чем пойти на работу, помолимся, примем просфору, примем святую воду, и знаете, как изменится вся наша жизнь и жизнь членов нашего семейства? Разумеется, не надо становиться тиранами в доме, насильно навязывать свою волю. Начать надо с себя, и со временем вы ощутите, как благодать неким таинственным образом вошла в души других и пропитала всю атмосферу дома – нашей домашней церкви. Это энергия Святого Духа, с которой мы можем общаться, в которой можем участвовать, это спасительная благодать и всемогущая энергия, которая находится прежде всего в храме, а затем во всем пространстве, куда Бог бывает призван. Куда бы мы ни пошли и где бы ни призвали Божие имя, туда Бог непосредственно явится.

«Во исполнение Царствия Небесного»

Божественная литургия и таинства являют собой полноту Небесного Царства. Тот, кто участвует достойно в таинстве и на кого действуют святые тайны, тот познает и переживает Царство Божие в полноте. Он уже в этой жизни живет в раю и знает, что такое рай. Знает, что будет после смерти. Знает, что для него уже нет ничего неясного и недоумений. В нем есть полнота, он исполнен, насыщен Божиим присутствием, благодати Божия Царства.

«В дерзновение еже к Тебе»

Принятие святых таин придает нам силу и возможность иметь такое дерзновение к Богу, какое имеет сын к отцу. Бог – наш Отец, и Он любит нас, Он отдал Себя на Крест и Гроб ради нас. Для нас Он сделал все это. Если мы осознаем тот факт, что Он для нас сделал это – за нас умер, а также, что Он любит нас в абсолютной степени, как подобает Богу, тогда мы имеем дерзновение, даже если мы и осквернены, нечисты, уязвлены грехом. Давайте повернемся к Богу с дерзновением ребенка, пусть даже и ребенка непослушного, и помолим Христа, чтобы Он пришел к нам как добрый Отец, взял нас, отвел в Свой дом, исцелил нас, защитил, укрыл.

«Не в суд или во осуждение»

К сожалению, имеются случаи, когда, если мы не готовы к святому причастию, не только не происходит всего того, о чем говорилось выше, но оно становится огнем, сжигающим человека. Не потому, что Бог огонь, а потому, что мы не готовы. Поэтому когда после нашей исповеди духовник говорит нам, чтобы мы не причащались столько-то дней, он говорит это не для того, чтобы наказать нас. Нет. А чтобы предохранить нас, подготовить, потому что святое причастие не принесет нам пользы, а послужит нам в осуждение. Потому я и говорил не раз: не заставляйте людей насильно причащаться, особенно вы, матери, не заставляйте детей, не подталкивайте их насильно, когда они в подростковом возрасте и старше. Вот мать спрашивает: «А что такого может быть у моего сына? Пусть идет причастится!» Если он малый ребенок, до 10–12-летнего возраста самое большее, то заставь его пойти причаститься. Ведь он ещё маленький. Но в подростковом возрасте и старше у него уже есть грехи, из-за которых он не может и не должен причащаться. Он должен подготовиться, очиститься, иметь нужное расположение к тому, чтобы причаститься. В противном случае, если заставить его силой, а он не готов, тогда ему навредишь, и это будет в суд и осуждение. Потому святой апостол Павел и говорит: «Испытывайте себя, братия»[4]. Испытывайте себя, не причащайтесь, если вы не готовы, если видите, что есть причина, есть что-то, что вам препятствует приступить к святому причастию.

Но тут подстерегает опасность сверхчувствительности. Я вот что имею в виду: чтобы воспрепятствовать нам принять святое причастие, сатана часто воздвигает против нас брань – какие-нибудь нечистые помыслы, и мы говорим себе: «Ну как же я пойду причащаться после того, как думал о нечистых и греховных вещах или совершил какой-то грех?», – так он вносит колебание в нашу душу и не дает нам пойти причаститься.

Это две крайности – пренебрежение и сверхчувствительность, две крайности, которые вредят человеку. Церковь указала конкретные грехи, которые препятствуют нам приступать к святому причастию. Плотские грехи, ненависть, раздор – все это препятствует нам приступать к святому причастию. Если мы в ссоре с кем-то, если ненавидим людей, если впали в плотские грехи, мы не можем причащаться. Нужно сначала покаяться, исповедаться. Надо подготовиться, чтобы потом пойти и смиренно причаститься. Что же касается других грехов, то думаю, мы можем и с личным покаянием смиренно приступить и причаститься, исповедовавшись в подходящее время.

Митрополит Лимассольский Афанасий
Перевела с болгарского Станка Косова

9 сентября 2011 года

[1] См.: 1 Фес. 5: 17; Деян. 2: 21.

[2] См.: Древний патерик. М., 1899. С. 209; Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов. Об авве Виссарионе. М., 1999. С. 110.

[3] Лк. 2: 29–31.

[4] См.: 2 Кор. 13: 5.

http://www.pravoslavie.ru/put/48548.htm

Духовная жизнь

Подвизающиеся христиане должны молиться, произнося имя Христово^¹

монах Маркелл Каракальский

Каждый подвизающийся христианин, живущий в миру, который исповедуется своему духовному отцу, причащается Тела и Крови Христовых и соблюдает заповеди Божии может молиться умной молитвой: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Исповедь и Причастие создают непременное условия, при которых может действовать благодать умной молитвы. Очищение души, которое достигается благодаря таинству исповеди, подготавливает душу к восприятию благодати Духа Святого. По мере очищения души приходит и просвещение благодати Святого Духа. Тогда души приобретает мир и радость, подвизается с большим упорством и рассуждением.

Итак, если наша душа находится в этом состоянии, то мы уже посеяли сие благословенное семя на возделанное поле своей души, открыли свою душу и приняли его. Оно даст побег, распустится цветами и принесет прекрасные плоды, которые не подвержены гниению , но благоухают и сохраняются в сокровищнице Отца небесного.

Когда мы мы произносим вслух сии благословенные слова молитвы, уста наши ощущают сладость, душа радуется, уподобляясь древу, насажденному при исходящих вод^², у которого никогда не будет недостатка в плодах Святого Духа: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание»^³.

Итак, следует ли подвизающимся в миру христианам произносить эту молитву, или она только для монахов?

У свт. Григория Паламы, наставника умной молитвы, был послушник по имени Иов, пожилого возраста и простого нрава. Однажды он услышал, как свт. Григорий учил паломников, говоря им, что всем христианам, независимо от возраста и духовного состояния, надлежит молиться, произнося имя Иисуса Христа. Ведь если бы это было невозможно, то Бог не повелел бы через апостола Павла непрестанно молиться.

С таким поучением свт. Григорий обращался к христианам, которые приходили к нему за советом. В то время он покинул Святую Гоу и жил в Фессалониках. Слушая это поучение, Иов соблазнился им и сказал своему старцу: «Мы монахи, у нас есть время произносить эту молитву. Но как же могут достигнуть этого миряне, которым нужно все время заботиться о семье и работе? Я думаю, что молитва эта — только для монахов». - «Нет, - говорит ему святой Григорий . - Если бы это было бы недостижимо, Господь не заповедал бы через апостола Павла: «Непрестанно молитесь»^⁴. Умная молитва ведет свое начало от апостолов, а во времена святых апостолов не было монахов. Следовательно, апостол Павел обращает эту заповедь о молитве к христианам, подвизающимся в миру. Иов, однако, не согласился и продолжал стоять на своем. Поэтому святитель Григорий прервал беседу и удалился в свою келью для молитвы. То же самое сделал и монах Иов. Однако, когда Иов вошел в свою келью, пред ним явился ангел Господень, который сказал ему: «Почему ты возражаешь и не веришь тому, что говорит Григорий? Его слова истинны, так что ты должен послушаться его и не спорить с ним». Немедленно, посл этого явления ангела, потрясенный Иов побежал к святому Григорию и рассказал ему о том, что случилось. Он положил поклон, попросил прощения и обещал в другой раз не спорить.

Наш старец Ефрем учил нас, что молитву нужно вначале произносить вслух. Следует непрестанно повторять устами: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».^⁵Голос, исходящий из уст, помогает собрать парящий ум, так что тот начинает внимать словам молитвы. Когда вы, находясь у себя дома, располагаете свободным временем и желаемым покоем, начните с умилением^⁶ произносить слова молитвы: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». С течением времени эта устная молитва увлекает ум вовнутрь. В то же время в душе возникает некое новое настроение: душа ощущает радость, мир, сладость во рту.^⁷ Она совершенно не хочет прекращать молитву. Когда же обстоятельства все же заставляют прервать ее, душа воспринимает это как некую внутреннюю недостачу.

Когда ум начинает собираться, мы можем произносить молитву и в уме, то есть про себя. Если продолжать сие священное дело настойчиво и регулярно, произнося молитву то устами вслух, то в уме про себя, то можно быть уверенным, что внутри нас начнет ощущаться некое новое духовное состояние.

Когда домохозяйка выполняет работу по дому — готовит, стирает или занимается чем-либо другим, - пусть она в то же время и произносит молитву вслух. Тогда все помыслы уйдут, а дом ее превратиться в настоящий рай. Все в ее доме будет прекрасно и мирно, а слова молитвы, как некая священная песнь, напоят ее душу. Когда дети е вернутся из школы, а муж — с работы, она встретит их с теплотой молящегося сердца, избавив их от усталости и тягот. Только молитва, только сладчайшее имя Иисуса Христа может изгнать из дома телевизор и привнести устроение.

Старец Иосиф Пещерник в следующих словах говорит нам о пользе молитвы: «Молитва должна произноситься так, внутренней речью. Но так как вначале ум к ней не привык, он забывает о ней. Поэтому произносишь ее иногда устами, а иногда умом. И это бывает до тех пор, пока м ею не насытится, и молитва не станет действием».

Действием называется то, что, когда читаешь молитву, чувствуешь в себе радость и веселие, и хочешь непрерывно ее произносить. Итак, когда ум примет молитву и появится радость, о которой я тебе пишу, тогда будет произноситься в тебе непрестанно, без понуждения с твоей стороны. Это называется чувством-действием, так как благодать действует помимо воли человека. Он ест, ходит, спит, просыпается, а внутри постоянно возглашает молитву и имеет мир, радость»^⁸.

Духовное состояние человека имеет три чина: первый — осветительный, второй — просветительный и третий — совершительный. Очистительное состояние весьма полезно человеку в очищении его сердца. Очистительная благодать усиливает умную молитву, она дарует покаяние и духовную ревность, так что человек подвизается с великой охотой.

Поскольку мы не были внимательны к своей жизни и ум наш не бодрствовал, не позволяя войти в сердце страстным помыслам, эта часть сердца оказалась загрязнена помыслами. По словам отцов, эти лукавые и страстные помыслы составляют мрак души. Только умная молитва, только сладчайшее имя Христово в состоянии рассеять этот мрак. Сие сладчайшее и всесильное имя Христово наносит на сердце глубокие разрезы, через которые выходит яд греха. Смертельные страсти и душевные раны создают отвратительное зловоние в области души. Душа человеческая -великая бездна. Все ее движения берут начало от одного телесного органа, то есть сердца, поскольку именно в нем гнездятся все помыслы души.^⁹

Учение нашего духовного «деда» Иосифа и нашего старца служит продолжением учения святителя Григория Паламы. Опыт нашего старца Ефрема^¹⁰ в умной молитве в том виде, как он передал его нам, представляет собой продолжение всего трезвенного аскетического предания. Старец Ефрем говорит: «Сердце человека есть центр сверхъестественных, естественных и противоестественных движений. Все берет свое начало из сердца. Если сердце человека очистится, мы можем видеть Бога. Бог незрим. Бог есть дух. Однако Он может воцарится в сердце человека, когда оно становится чистым вместилищем.

Чтобы человеческое сердце сделалось сосудом , готовым принять Бога, оно должно быть чистым. Иными словами, его надлежит очистить от нечистых помыслов. Но, чтобы сердце очистилось, туда должно попасть какое-то лекарство. Таким лекарством является умная молитва.

Появление царя изгоняет врагов. Когда в сердце входит Христос, имя Его святое, бесовские фаланги обращаются в бегство. Если же Он как следует воцарится там, Ему подчинится все. Такова и держава нашего сердца. В нем есть враги, восстания, помыслы, страсти и немощи, бури и возмущения. Все есть в сердце человека. Чтобы утихомирить и подчинить эту державу сердца, туда должен прийти Царь, то есть Христос, со своими войсками. Он овладеет державой, изгонит врага, дьявола, успокоит всякое возмущение, порожденное страстями и немощами, воцарится ка всемогущий самодержец. Такое состояние, согласно учению отцов, называется сердечным безмолвием. Тогда молитва, породившая чистоту и сердечное умиление, царствует беспрерывно»^¹¹.

Величайшая брань человека заключается в том, чтобы возвратить ум, который с помощью чувств парит среди твари, внутрь сердца, в клеть помыслов. Величайшим наставником людей в сем священном деле является умная молитва. Благодать Духа святого, которую позволяет стяжать молитва, научает нас всему, что нужно.

Умная молитва является наилучшим помощником и в час исхода души из мира сего. Ведь именно к этой молитве прибегает душа, если, конечно, она знакома с ней. Если душа вооружится силой молитвы, непобедимым именем Христовым, перед которым трепещут бесы, то они не смогут приблизится к ней.

Господи Иисусе Христе, помилуй мя

Старайся, чтобы молитва Иисуса Христа покрывала все твои дела: всякое дыхание и всякую мысль. О, как будет радоваться твое сердце! Как возрадуешься ты, когда ум твой поднимается к небесам! Посему не забывай говорить: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Когда ты будешь петь псалмы, смоешь постигнуть то, что поешь; приобретешь усердие, благозвучный голос и смирение, чтобы передать как подобает слова Божии. Посему не обижай свою душу, но и при пении псалмов повторяй в уме молитву: «Господи Иисус Христе, помилуй мя».

Когда ты трудишься, не растрачивай все свои силы на работу, но опять-таки говори шепотом молитву. Тогда и все труды твои пойдут как должно, без ошибок и помыслов, и отдача от твоей работы будет больше. Итак, повторяй молитву Иисуса Христа, чтобы благословить труды свои: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Дух Святой осеняет душу, которая молится. Он проникает глубины души, испытывает весь внутренний мир души и исправляет его по воле Бога Святого. Только тогда душа может сказать вместе с пророком: «Благослови душе моя, Господа, и вся внутренняя моя имя святое Его».^¹² Итак, повторяй молитву, чтобы быть под покровом Духа Святого.

Когда Дух Святой покрывает всю твою душу, ты ощущаешь некую полноту и некое смирение. Тебя не смущают ни обиды, ни насмешки, ни похвала. Ты живешь в духовной атмосфере, куда нелегко войти яду греха. Духовный судит о всем, а о нем судить никто не может^¹³. Дух Святой дает тебе другие глаза и другое суждение. Чтобы в любой среде чувствовать себя свободным, повторяй непрестанно молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Словно неувядающий цветок и раскидистое древо, насажденное при исходищих вод^¹⁴, становится душа твоя, когда ты говоришь: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Повторяй молитву и позволь благодати Святого Духа войти в глубину души твоей. Стань неусыпным стражем обиталища души и зрителем действий Духа Святого и говори с радостью: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».

Дух Святой есть благословение всего мира. Дух Святой — свет и жизнь души, которая воспевает и славословит от глубин своих имя Святой Троицы. Аминь.

1Духовный опыт старца Иосифа Исихаста. СТСЛ, 2010, стр. 107-113

2Пс. 1, 3

3Гал. 5, 22

41 Фесс. 5, 17

5Здесь мы должны сделать некоторое замечание: данная практика непрерывного повторения молитвы Иисусовой, моления ей вызывает невероятную мысленную и плотскую брань со стороны дьявола. Эта брань очень непростая, и бывает крайне напряженная, поэтому всякому желающему совершать этот важный подвиг необходимо часто исповедоваться, открывать страстные помыслы и пожелания духовнику. Без частой исповеди и откровения помыслов это делание необходимо совершать с чувством крайнего смирения, самоукорения. Мы рекомендуем для этого прочесть беседы старца с учеником об Иисусовой молитве у свт. Игнатия (Брянчанинова), а также важные наставления и советы, которые дает свт. Феофан Затворник. Весь подвиг молитвы Иисусовой направлен прежде всего на выработку покаянного духа, духа самоукорения, а без них невозможно правильное совершение сего подвига.

6В данном случае чувство умиление не имеет ничего общего с сенсорной чувственностью, присущей римо-католицизму. Исходя из советов свт. Феофана, здесь речь идет о двух вещах — внимательном и неспешном произнесении молитвы, а также с глубоким чувством покаяния. При этом важно осознавать свое предстояние пред Богом.

7Еще раз напомним, что важным условием такой молитвы является предварительная очищенность души глубокой исповедью.

8Старей Иосиф Исихаст. Выражение монашеского опыта.., с. 27

9Мы хотели бы здесь сделать оду заметку: в момент зачатия человека, как это удалось сосем недавно проследить на научном уровне сразу же появляется сформированное живое сердце, хотя остальные формы человека появляются несколько позже.

10Имеется в виду духовный наставник, старец о. Маркелла, ученик старца Иосифа проигумен монастыря Филофей архимандрит Ефрем Аризонский.

11См. также : Ефрем Святогорец, архим. Отечески советы, с. 436-437

12Пс. 102, 1

131 Кор. 2, 15

14Пс. 1, 3

Страница 6 из 8

Подписка на новости

Разделы сайта

Духовная жизнь

2Οι Νηστείες της Εκκλησίας (Εορτές, Ιστορικό), https://sites.google.com/site/orthodoxy1054/oi-nesteies-tes-ekklesias

3Περί Νηστείας - Αγίου Βασιλείου του Μεγάλου , http://www.impantokratoros.gr/nhsteia.el.aspx

Самое великое дело

Актуальное

Последние обновления

События

Популярные