Antichrist: The Fulfillment of Globalization: The Ancient Church and the End of History Kindle Edition

 ВЫШЛА В СВЕТ КНИГА МИТРОПОЛИТА МУРМАНСКОГО И МОНЧЕГОРСКОГО МИТРОФАНА (БАДАНИНА)

В ЗАЩИТУ КНИГИ ЕНОХА

"ДО И  ПОСЛЕ. АПОЛОГИЯ КНИГИ ЕНОХА"

Книга митрополита Митрофана (Баданина), правящего архиерея Мурманской епархии, – богословский труд, ставящий своей задачей апологию (от др.-греч. ἀπολογία «оправдание», «защита») одного из древнейших священных текстов, сохранившихся в истории человечества, – Книги Еноха. Эта книга – практически единственный источник наших знаний о трагических страницах жизни допотопного человечества, приведших к ужасам эпохи исполинов и завершившихся наказанием Всемирного Потопа.

Книга Еноха незаслуженно вытеснена из богослужебного употребления и отнесена к разряду апокрифических сочинений Ветхого Завета. Владыка Митрофан подчеркивает ее авторитет и активное цитирование как апостолами, так и святыми отцами первых веков христианства.

Автор предлагает более решительно обозначить рубежи духовной жизни человечества, ясно разделив его историю по принципу «до и после». Если вопросу качества жизни человека до грехопадения и после изгнания из Эдема в нашем богословии традиционно уделяется достаточно много внимания, то отличиям в духовной жизни людей допотопного поколения и народившихся после Потопа – явно недостаточно. По мнению епископа Митрофана, нет полного понимания того, что с приходом в мир Христа Спасителя наступила абсолютно новая реальность и человечество живет в ином мире, радикально отличающемся от мира дохристианского. И если мы чего-то не наблюдаем в нашей нынешней духовной реальности, это вовсе не значит, что этого не было в повседневной жизни человека в прошлом.

Ее можно прочесть на данном ресурсе: https://drive.google.com/file/d/1AtbdmE6Sl6-_Ul9wOm5cOJ7uOvsCTWwU/view 

• вакцинация
• Архимандрит Савва Святогорец
• протопресвитерПетр Хиирс
• эмбриональные клеточные линии

На фото: архим. Савва Святогорец (слева) и прот. Петр Хиирс (справа)

«Святоотеческая позиция относительно вакцин, содержащих эмбриональные клеточные линии»

Интервью протопресвитера Петра (Хиирса) с архимандритом Саввой Святогорцем.

Часть 3.

См. также начало интервью, часть 1 и часть 2.

О. Петр: Сегодня в передаче «Православное мировоззрение» — третья часть нашего интервью с отцом Саввой Святогорцем, и мы рассмотрим вопрос послушания верующих власти светской и церковной. А закончим мы обнадеживающей вестью о будущем Православия.

Давайте рассмотрим тему послушания по существу. Это большой вопрос, который постоянно беспокоит народ, и многие, кто не согласен со взглядами, которые вы сейчас излагаете, обвиняют нас в непослушании Церкви, то есть епископам. Я думаю, что многие верующие идут к священникам, к епископам и говорят: «Вот… это неправильно... почему вы это делаете?». И ответ всегда один: «Ты — мирянин, сиди тихо и не высовывайся, нужно слушаться епископа, иерея, иметь послушание». И я замечаю, особенно на Западе, что это серьезный вопрос, и считается опасным, если священнослужитель выступает против... слепого послушания. Или скажет, что есть худое послушание и благое послушание. Потому что на Западе многие стали православными из протестантов. Там господствует индивидуализм и эгоизм, и хаос, как говорится. У многих протестантов нет послушания. Таким образом, они впадают в другую крайность. Они противостоят этому духу и обращаются в сторону папизма. Говорят, что слепое послушание — это по-православному. Лично мне это напоминает папизм, а не православную экклезиологию и правильное понимание послушания. Здесь я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, чтобы немного помочь людям, каково истинное православное святоотеческое учение о послушании, когда дело касается ошибок духовенства и вопросов веры.

О. Савва: Передо мной исследование г-на Даперголаса[1], в котором собраны отрывки из святых отцов, относящиеся именно к этому вопросу. Мы уже упоминали высказывание апостола Павла, который говорит: «Если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что́ мы благовествовали вам, да будет анафема»[2].

Апостол Павел говорит: «Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны»[3]. И этим очень пользуются «папофилы» — осмелюсь так сказать —представители духовенства, которые хотят навязать этот папский дух, как вы сказали, дух подчинения «первому». И, к сожалению, какой-либо епископ, говорит: «Я подчиняюсь архиепископу, я подчиняюсь первому», он думает, что тем самым он избавляется от ответственности. Но в Православии нет папизма, то есть у нас нет Папы — главного лица, которому мы все подчиняемся. Ни в коем случае! Потому что у нас нет личной непогрешимости. У нас есть соборная система и есть Вселенские Соборы, которые непогрешимы, однако и эти Соборы не являются априори принятыми Церковью, если они не пройдут основательную проверку сознанием православного народа. И, в конце концов, именно православный народ выносит решение, является Собор православным или нет.

Следовательно, мы не подчиняемся ни отдельным лицам, ни даже Соборам, если они не согласны с Евангелием, со словом Божиим и если их решения не принимаются всей полнотой Церкви.

Апостол Павел говорит: «Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны»[4], но прежде он сам же сказал: «Взирая на кончину их жизни, подражайте вере их»[5], то есть он хочет, чтобы мы были внимательными к тому, каков образ их жизни и что они говорят. А дальше он добавляет: «Ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет»[6]. Возникает вопрос: действительно ли наши епископы, бодрствуя, несут стражу, «неустанно пекутся»? Поскольку слово «епископ» означает — стоять на страже и наблюдать (следить) за всей Церковью.

О. Петр: Все, что вы говорите, сводится к двум вещам… Во-первых, необходимо, чтобы верующие хорошо разбирались в своей вере, а во-вторых, в Церкви нет слепого послушания.

О. Савва: Конечно. Мы должны познавать веру и посредством своего собственного духовного делания и через изучение Священного Писания и Святых Отцов, а также необходимо иметь православных духовных наставников. При этом прежде, чем вверять себя их руководству, нужно исследовать правильность их действий. Как их найти, нам опять же поможет опыт Святых Отцов. В книгах можно найти советы, как выбирать себе духовного наставника. Мы уже говорили об этом, опираясь на учение Святых Отцов, преподобного Симеона Нового Богослова и др.

Следовательно, верующий должен знать свою веру, хотя бы основные элементы, и не только умозрительно, а — осмелюсь сказать — он должен  переживать православные догматы на своем собственном опыте, то есть обладать, как мы говорим, православным догматическим сознанием, которое присуще тому, кто живет православно. Он может быть неграмотным, ему может быть не дано проникнуть в глубины богословия Отцов нашей Церкви, потому что у него нет филологического образования и т. д., но когда он услышит, как проповедуется что-либо, противное Православию, то совесть, то есть православное сознание, утвердившееся в нем в течение всей жизни, возмутится и скажет: я не могу принять то, что сказал священнопроповедник, — это неправильно! Возможно, он не сможет выразиться точным богословским языком, что именно не так, но его душа понимает, что это неправильно! Мы видим простых людей, неграмотных, которые говорят: «Батюшка, никогда не прививайтесь»! Как он может это говорить? Он говорит так, потому что имеет опыт жизни по вере, он живёт Православием.

И из всей ситуации и из того, что вы сказали, создается впечатление, что когда насильственно заставляют сделать что-то «хорошее и благословенное», здесь точно что-то не так! Заставляет только диавол. Бог же не заставляет никогда.

О. Петр: Таким образом, Святые Отцы нам подсказывают, что нам нужно, чтобы отличить, от Бога это или нет.

О. Савва: И Святые Отцы, и наше собственное знание и личный опыт, православный опыт. Наша душа сообщает нам об этом. Но и на основании, как мы сказали, учения Святых Отцов. Например, Василий Великий, опираясь на слова апостола Павла, совершенно ясно заявляет, что «если пастыри говорят что-либо согласно заповеди Господней, то мы должны повиноваться. Но если они скажут нечто противное заповедям Евангелия, кто бы это не говорил — будь то пастырь, епископ, пресвитер или даже Ангел с неба — то не должно повиноваться сему»[7].

В том же духе горячо высказывается и святитель Григорий Богослов: «Тех, кто ведёт открытую войну со священниками, защищая веру…, того не порицаю и, если сказать правду, того хвалю и сорадуюсь с ним. Я желал бы и сам быть в числе подвизающихся и ненавидимых за истину». Поэтому нас будут ненавидеть. И мы уже вызываем антипатию у некоторых, потому что мы говорим правду! И, — говорит святой Григорий, — я бы тоже хотел быть таким! «Даже похвалюсь, что действительно принадлежу к сему числу». Чувствуется, что он сам пережил это: «Ибо предпочтительнее война за добродетель, чем мир в соглашательстве со злом, который разлучает тебя с Богом». Это классическая фраза: «Похвальная брань лучше мира, разлучающего с Богом»[8]. Почему некоторые говорят: хорошо, и что же тогда, у нас будет распря? Сам Господь сказал: «Не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее»[9]. И ещё Господь сказал нам: «Если же … глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя»[10]. То есть отделись от людей, которые тебе очень близки, возможно, и твоих родных, очень дорогих и «драгоценных», как твой глаз, как твоя рука, как твоя нога, если они тебя «соблазняют», то есть препятствуют тебе идти к Богу и толкают тебя ко злу, ко греху.

Часто правители бывают плохи, будь то церковные или политические. И, — говорит Святой Златоуст, — что с этим делать?.. будем ли мы послушны им, будем ли мы подчиняться? Когда (начальник) нехорош, — тогда не нужно повиноваться ему? Святой Иоанн Златоуст отвечает: «Нехорош, — в каком смысле говоришь ты?». Если правитель, церковный или гражданский, нехорош «по отношению к вере, то беги от него и не сообщайся с ним, хотя бы он был не только человек, но даже ангел, сшедший с неба». Тут он, конечно, тоже опирается на изречение святого апостола Павла, о котором мы упоминали ранее, в послании к Галатам. «Если же [он нехорош] по отношению к жизни своей», то есть он развращен, безнравственен и т. д., «не беспокойся об этом»[11], — говорит Златоуст. И это, конечно, напоминает нам о том, что Господь говорил о книжниках и фарисеях: «Всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте»[12]. Почему? Они были лицемерами. И говорили то, что должны были сказать как проповедники слова Божия, но сами того не исполняли. Об этом и говорит святой отец: проверяйте их слова и, если их учение является еретическим, избегайте их, держитесь от них подальше (если они впали в ересь, учат противному истине и Евангелию). Но если испорчена их жизнь, их личная жизнь, не входите в исследование, не смотрите на это.

«А вы обращайте внимание не на жизнь, — говорит он, — но на слова, их». Поскольку слова и архиереев, и священников, и мирских правителей произносятся с высоты власти, мы должны проверять их слова. Потому что их слова влияют на многих людей и решающим образом формируют их жизнь. «От поведения же (других) никто не получит вреда»[13]. От того, что епископ, пресвитер, священнослужитель безнравственен, ты не терпишь личного вреда. Хотя в церковном плане все мы в какой-то степени влияем друг на друга, из-за своей жизни. Однако это влияние не столь определяющее, если кто-то рядом испорчен.

Но когда он проповедует лукавые учения, ложные догматы, и — послушайте внимательно: есть худое, лукавое учение на уровне догматов, то есть веры в Бога, во Святую Троицу, во Христа нашего и т. д., а есть также лукавое, еретическое учение на уровне жизни, христианской нравственности. Какой-то епископ может выйти (такой случай уже был несколько лет назад) и сказать: «Добрачные отношения — не проблема, это не безнравственность». Безнравственность — это, как говорил один священнослужитель Элладской Церкви, только проституция, то есть только то, что делается за деньги». Только когда даешь деньги, тогда это плохо; все же остальные внебрачные отношения — это не блуд и не является грехом. Все это ересь на уровне жизни. И в этом случае мы не должны закрывать на это глаза. Это не его личное дело, не его личный порок. Здесь мы имеем дело с учением, которое влияет на огромное количество людей. И очень хорошо поступали Святые Отцы, когда противодействовали епископу, проповедовавшему такие вещи народу.

Итак, когда есть ложное учение, будь то на уровне догматов или на уровне нравственности, мы должны внимательно с ним разобраться. Так говорит святой Златоуст. Потому что оно наносит огромный ущерб. Так что смотрите на их слова, а не на их жизнь. «От поведения же (других) никто не получит вреда. Почему? Потому, что оно явно для всех, и такой (человек), хотя бы он был тысячу раз нехорош, никогда не научит дурному. Но недостатки касательно веры неявны для всех, и дурной в этом отношении не постыдится учить (других). Также слова: «Не судите, да не судимы будете»[14], относятся к жизни, а не к вере»[15]…

Это то, что касается темы послушания. Послушание в конечном итоге, как говорил нам наш уважаемый профессор г-н Целенгидис, — во Христе. И когда пресвитер, или епископ, или Собор, или даже все Соборы говорят что-либо противное воле Христовой, мы не должны им повиноваться. У нас в церковной истории есть много примеров мужей, но также и жен, которые дерзновенно сопротивлялись нечестию, были прославлены и стали святыми!

Например, потрясающий синаксарь у нас 9 июня: пять святых дев, посвятивших себя Богу, которых зарезал их духовный отец! Как ни ужасно это звучит. Это произошло в годы правления царя Персии Шапура (330 г.), гонителя христиан. У этого иеромонаха был небольшой монастырь, где под его руководством подвизались пять монахинь, но он был заражен сребролюбием, болезнью Иуды. В то время по приказанию царя обыскивали дома в поисках христиан. Воины царя, обыскав дом этого иеромонаха, среди прочего нашли горшок, полный золота. Потому что он копил деньги... к сожалению, у него была эта болезнь. Они взяли горшок и отнесли его царю. Царь, конечно, загорелся алчностью при виде денег, и он захотел их забрать. Монах кричал: «Это мои деньги и т. д.», а царь сказал ему: «Конечно, это твои деньги. Я отдам их тебе при одном условии: отрекись от Христа». Сначала он колебался, но потом, к сожалению, сказал: «Да, я отрекаюсь от Христа!». Царь вроде бы удовлетворился этим, но потом, по диавольскому внушению, сказал: «Ладно, я отдам тебе деньги, но я хочу от тебя ещё кое-что. Я хочу, чтобы, как ты отрекся от Христа, отреклись от Него и те пять монахинь, которые с тобой. Ты должен убедить их последовать за тобой и поклониться идолам». И он пошел к монахиням, но они, услышав его приказание, отказались повиноваться ему. А ведь это было приказание их духовника! Обратите внимание на это, потому что многие прикрываются фразой: «Мне это сказал мой духовник». А если твой духовник завтра скажет тебе, чадо: «Отрекись от Христа», ты отречешься от Него? Или если он скажет тебе перестать есть, ты заморишь себя голодом? А если он скажет тебе пойти утопиться, ты пойдешь и утопишься? Послушание должно быть с рассуждением.

Поэтому они плюнули духовнику в лицо! И духовник пошел к царю и сказал: «Они не слушаются. Я сказал им, я повелел им, а они не подчинились». И говорит ему царь: «Тогда возьми нож и зарежь их!». И действительно, он пошел и зарезал их. И они стали святыми. Это пять святых дев-мучениц. Страшный синаксарь 9 июня. И, конечно, у него самого был плачевный конец. На следующий день его самого задушили люди царя, чтобы забрать его деньги. Таков был конец предателя веры.

Есть еще один потрясающий случай произошел со святым Максимом Исповедником, который противостоял не одному епископу, а Соборам того времени! И говорили ему: «Ты с кем?.. Какой ты Церкви?.. Ведь все Патриархи и все Соборы подчинились монофелитству. Тогда господствовала ужасная ересь. А святой Максим, как и все Святые Отцы, сказал: «Я — с Церковью». Церковь там, где пребывает истина.

И святой Григорий Палама ясно говорит об этом. Кто принадлежит Церкви? Потому что нас уже и этим замучили, когда некоторые епископы и патриархи постоянно выставляют свое мнение в качестве позиции всей Церкви. Вы — это не Церковь. Церковь — и мы должны это разъяснить — это Всесвятая Троица, это все Ангелы, Святые и все православно живущие здесь на земле. Вот они – это Церковь, истинная Церковь, а не только епископы или священники. И, конечно же, в Нее входят только те, «кто от истины». Потому что святитель Григорий Палама говорит: «Кто принадлежит Церкви? Те, кто от истины». Те, кто с истиной, то есть со Христом, который является Самоистиной.

Итак, у нас есть святой Максим Исповедник. У нас есть святой Феодор Студит, который противостоял всем остальным — обратите внимание — не в вопросе нарушения догматов, а в вопросе неправедной, греховной жизни. Он обличал тогдашнего царя, который заключил незаконный брак, изгнал свою жену и взял наложницу. Для совершения этого незаконного брака царь нашёл священника, некого Иосифа. И всему этому воспротивился святой Феодор Студит. А ведь та, которую царь взял в жены, была его родственницей. И когда царь пришёл к нему с процессией и т. д., с подарками, он его не принял, закрыл двери. На следующий день, разумеется, монастырь подожгли! То есть он оказал сопротивление в вопросе, который был ересью на уровне жизни. Он выступил против императора, желавшего таким путем ввести в Церковь этот произвол, это беззаконие и сделать так, чтобы это стало нормой. Ибо то, что происходит в Церкви, создает прецедент и традицию. Следовательно, мы здесь тоже ясно видим противостояние, которое обязан оказать верующий, когда попирается нравственность, православная нравственность, а не только православные догматы.

О. Петр: На самом деле они неразделимы.

О. Савва: Это две грани одного целого. Нравственность и догматы в Православии неразрывны. К сожалению, они разделяются в еретических учениях, таких как папизм и протестантизм, о которых вы упоминали ранее. И, к сожалению, во многих случаях, мы смеем говорить – это говорю не я, а мудрые люди и святые, — что наши клирики во многом следуют папскому духу, а народ протестантскому. К сожалению, во многих случаях это именно так. Но, к счастью, не все и не всегда.

Следовательно, так мы отвечаем тем, кто говорит о слепом послушании, приводя им пример святого Феодора Студита, святого Максима Исповедника, и, наконец, потрясающий пример святого, который противостал псевдообъединению с папистами на Ферраро-Флорентийском Соборе, где он был одним единственным — святой Марк Ефесский. Он не подчинился ни императору, ни Собору и т. д., когда все остальные поставили свои подписи, и, по существу, сохранил Православие и спас нашу Святую Церковь! Один человек!

Вот что касается вопроса о послушании, которое никогда не должно быть слепым и безрассудным, ни пастырям, ни игуменам, ни духовным наставникам. Вот и все об этом.

Может быть, вы хотите, чтобы мы закончили на оптимистической ноте, вселили  надежду в наших слушателей, ведь многие спрашивают, что должно произойти в будущем?

О. Петр: Да, в самом деле. Ведь днем и ночью на нас льют поток ужасов, негатива… и это, мне кажется, входит в планы людей темного мира – психологическая война, которая ведется против верующего человека, для того, чтобы он не жил напряжённой духовной жизнью, а чтобы боялся, переживал и думал о будущем. Некоторые верующие сейчас теряют работу, и у многих сейчас имеется склонность к стрессу и проистекающим от него болезням. Упование на Христа и доверие Господу — это отнюдь не второстепенная тема. И, конечно же, святые оставили нам свои наставления, чтобы помочь нам в эти трудные времена.

О. Савва: Да. Сейчас наши политические правители, а во многих случаях и церковные поступают несправедливо по отношению к простому верующему народу. Конечно, в этом есть и наша вина. Но наши святые приходят к нам на помощь и нас утешают, как, например, святой Паисий Святогорец, который сказал, что Бог непременно вмешается в происходящее. И как мне сказал один уважаемый иеромонах, который знал преподобного Паисия лично, и тот ему говорил, что Бог сотворит знамение, великое знамение, страшное, я бы сказал... ошеломляющее! Потому что самый настоящий террорист, как вы сказали, — это диавол. Бог никогда не терроризирует и не запугивает! Дьявол терроризирует и наводит страх, и этим же методом пользуются его слуги: они вводят людей в состояние шока. У нас есть даже исследования о шоке (это целая наука). Чтобы добиться успеха в своих планах, они шокируют людей, и под воздействием страха, который вызывает в человеке смятение, они реализуют свои планы, делают свои темные дела.

Так вот, этот уважаемый иеромонах говорил мне, что святой Паисий сказал, что Бог вмешается, но это не будет ещё Второе Пришествие, а будет какое-то очень большое, впечатляющее знамение! И после этого будет невозможно найти неверующего человека. И еще святой Паисий говорил ему и — разрешите, я покажу — хватал его за рукав и говорил: «Так, говорит, тебя будут хватать и просить рассказать о Христе! И ты, чтобы они от тебя отстали, будешь им рассказывать. А они будут просить тебя рассказывать все, что знаешь!».

У нас есть и другие свидетельства. И святого старца, отца Василия Кавсокаливита, который очень много говорил о вакцине и обо всем, что сейчас происходит (сейчас нет времени, чтобы рассказывать об этом подробно). Он говорил, что многие обратятся и примут крещение, массово, в Европе, в реках Европы и т. д., а креститься они будут, глядя на нас, православных греков. Потому что мы выживаем несмотря на то, что подвергаемся такой ​​бомбардировке силами тьмы, всеми способами! И они будут говорить: хорошо, мы в вас бросаем столько химии и т. д., мы вас бомбим, как вы еще живы?.. как вы выдерживаете? А мы будем им отвечать, сказал блаженный Старец, что продолжаем жить, потому что веруем! Веруем в Триединого Бога. И это побудит европейцев, ставших сегодня атеистами и бесопоклонниками, поверить и вернуться в Православие.

Есть тексты. Однажды у святого Паисия спросили (чтобы вы не подумали, что это наши сочинения, все зафиксировано): «Гéронда, вмешается ли Христос в то, что будет происходить в эти нелегкие годы?». И отвечает святой: «Да. Тут вон видишь, как к человеку с добрым расположением, но подвергающемуся обидам, часто являются святые, Пресвятая Богородица, Христос для того, чтобы его спасти. Насколько же больше поможет Господь теперь, когда несчастные люди находятся в таком затруднительном положении»[16].. Не будем забывать, Бог есть любовь, сострадание. Бесконечная любовь, бесконечное сострадание! И теперь, когда Он видит нас такими, Он испытывает боль за нас. И Он обязательно нам поможет, позаботится о нас и вмешается в происходящее.

«Сейчас разразится гроза, наступит непродолжительная диктатура антихриста-сатаны». Это то, что мы переживаем сейчас. «А потом Христос вмешается, задаст хорошую трепку всей этой антихристовой системе, сотрясутся все народы и наступит тишина во всем мире на долгие годы». Смотрите, это слова освященного человека, святого, который говорит, будучи просвещаем Духом Святым. «На этот раз Христос даст возможность спасти Свое творение». Он даст нам возможность покаяться. «Оставит ли Христос Свое творение? Он явит Себя, когда люди окажутся в безвыходной ситуации, чтобы спасти их от рук Антихриста. Они вернутся ко Христу, и во всей вселенной воцарится духовный мир на долгие годы. Христос вмешается. Он задаст трепку всей этой системе. Некоторые, — говорит святой, — связывают это вмешательство Христа со Вторым пришествием. Я не могу этого сказать. Помысл говорит мне, что это будет не Второе пришествие Христа, когда он придет как Судия, а одно из Его вмешательств в историю, потому что столь многие пророчества еще не сбылись»[17]. Христос непременно вмешается. Он задаст трепку всей этой системе антихриста, которая приведена в состояние ожидания и готовности к мировому правительству и диктатуре сионизма.

«Зло будет попрано Им, и Он в конце концов обратит его в добро». Посмотрите, что говорит святой Паисий Святогорец! Это удивительно! «Улицы будут заполнены часовенками. Снаружи на автобусах будут иконы. Все люди будут верить. Они будут просить тебя рассказать им о Христе»! Это то, о чем мы говорили, и я изложил вам это как личное свидетельство иеромонаха. «Таким образом Евангелие будет проповедано по всей вселенной, и тогда придет Христос как Судия, чтобы судить людей. Одно дело — Суд, а другое — вмешательство Христа, чтобы помочь Своему творению»[18]. Думаю, все это он говорит о нашем будущем. И будем уверены, что Христос приведет нас от хорошего к лучшему в духовном плане. Может быть, в мирском отношении у нас еще будут трудности, и, возможно, немалые, но мы надеемся на нашего Господа, что духовно мы будем испытывать великую радость!

И мы даже рады тому, что сейчас происходит, потому что это помогает нам более ясно увидеть, какова настоящая Церковь. По каждому становится видно, кто он такой. И это не скроешь.

О. Петр: И это хорошие плоды…

О. Савва: Это очень хорошие плоды, и мы можем быть спокойными, потому что теперь мы убедились насчет некоторых лиц, о которых у нас были какие-то помыслы или сомнения, и мы понимаем, кто с Богом, а кто не с Богом, в конце-то концов.

О. Петр: То, что говорил святой Паисий, напоминает мне слова, услышанные от святого Порфирия, что у нас будет новая полнота Церкви. Очевидно, шла речь о христианской миссии. Бог делает все для нашего спасения, ради людей.

Вы говорили ранее, что многие люди обеспокоены, находятся в поисках. Я полагал, что причина, по которой Христос вмешается в историю, и причина, по которой может сформироваться новая полнота Церкви, заключается как раз в том, что многие люди находятся за пределами Церкви… но вот этого безразличия «ни холоден, ни горяч» уже нет, оно уходит. Нельзя занять чье-то место. Я вот думаю, что в Церковь придут эти люди, которые ищут истину в горизонтальной плоскости, на земле, но, видя лукавство, они обратятся к поиску добра высшего, высочайшего. Как вам такое?

О. Савва: Конечно! Из ситуации, когда, выражаясь по-простому, мы достигли дна зла и другого выхода нет, некоторые найдут в себе мужество снова подняться на поверхность, выйти на свет, которым является истина Православия. То есть среди демонических посевов, когда поля ныне наполнены навозом, и вся земля осквернена делами нечестивыми, Бог пожнет очень хорошие плоды, потому что поле, когда оно удобрено и возделано, может дать очень хорошие плоды. Диавол толкает людей все глубже и глубже в злобу и грех, но за этим стоит Божий замысел, который принесет многие плоды покаяния. И пользуясь случаем, нужно сказать, что мы никогда не должны отчаиваться, как бы глубоко мы ни впали в грех, потому что Бог прощает все! И прибегая к покаянию, к исповеданию истины, мы можем полностью очиститься в нашей Святой Православной Церкви и обрести свет, обрести истинное утешение и радость, каковыми является Христос.

О. Петр: Аминь.

О. Савва: Аминь.

Оригинал интервью:

Часть 1: https://www.youtube.com/watch?v=7XH2GZfN2Z8&t=301s

Часть 2: https://www.youtube.com/watch?v=_tJMcOYN28w

Часть 3: https://www.youtube.com/watch?v=bok2MoceSiQ

Источник: https://myrophoros.blogspot.com/2022/05/3_17.html

• Украина
• Раскол

Доклад Димитрия Целенгидиса,

заслуженного профессора догматического богословия

Фессалоникийского Университета им. Аристотеля

Когда решения Поместных или Всеправославных Соборов являются приемлемыми и носят обязательный характер для полноты Церкви?

на интернет-конференции

«Вызов экуменизма сегодня»,

посвященной памяти протопресвитера Георгия Металлиноса

(с добавлением его ответов

на вопросы, заданные во время дискуссии)

Содержание

- Догматические предпосылки соборности.

- Проявление соборности в жизни Церкви.

- Решения всех без исключения Соборов подлежат оценке полноты церковной по всему миру.

- Преподобный Паисий Святогорец о соборности Церкви.

- Экклезиологические отклонения т. н. «Критского собора».

- Критерий истинности заключается не в большинстве голосов, а в том, насколько церковный Собор «следует Святым Отцам».

- Ограждение от ереси — два варианта действования: по акривии и по икономии.

- Решения Постоянного Священного Синода Элладской Церкви относительно санитарных мер и вакцинации.

- Наука — это отдельная область, которая не может стать основанием для решений церковного собора.

- Решения церковного священноначалия должны основываться на православной экклезиологии.

Уважаемые отцы и возлюбленные братья во Христе!

Прежде чем перейти к теме моего выступления, я хотел бы вкратце рассказать о глубоко уважаемом мною приснопамятном протопресвитере Георгии Металлиносе. Отец Георгий был в авангарде — главным образом в последние годы — духовной борьбы за чистоту и неповреждённость веры и подлинность церковной жизни. И его частные беседы, и его публичные доклады были сосредоточены на Господе нашем Иисусе Христе и Его Церкви. Именно поэтому экклезиология находилась в центре его интересов, была стержнем всех его научных, церковных и общественных выступлений, которые он проводил, будучи равнодушным к любой похвале и не поступаясь догматами и своим исповедническим мышлением. Вечная ему память!

Соборный институт в сознании Церкви — это тот институциональный орган, который принимает решения, касающиеся управления Церковью и точной формулировки ее догматов. Другими словами, соборность является тем богодухновенным способом, которым непреложно определяются вера и жизнь Церкви. Таким образом обеспечивается не только институциональное единство Церкви, но и её вселенскость. То есть соборный институт представляет собой выражение единства Поместных Церквей между собой, а также выражение Единой и Единственной Церкви по всей Вселенной.

Соборность как институциональный способ выражения Церкви имеет догматические предпосылки. Эти предпосылки восходят к Святотроичной Жизни (на уровне Божественного домостроительства) и основываются прежде всего на христологическом догмате, а также, в более широком смысле, на определении Церкви, понимаемой как таинственное Тело Богочеловека Христа.

Без этих предварительных условий, которые переживаются опытным путем и потому являются определяющим фактором, соборность Церкви лишается своего существенного содержания и становится обычным человеческим институтом.

Святотроичные предпосылки соборности Церкви с ясностью узнаются на уровне Божественного домостроительства. Так Бог, Святая Троица, во время Своего явления людям и в истории человечества, открывает Себя, действуя «соборно». Все, происходящее при создании и воссоздании человека во Христе происходит «соборно», всегда совершается «от Отца через Сына в Духе Святом». В Троичном Боге не только сущность одна и та же, но также одна и проистекающая из Божественной сущности энергия-действование, желание и воля Отца и Сына и Святого Духа.

Наиболее явно это видно в сотворении человека, которое совершается общим волением Троичного Бога, как сказано в Священном Писании: «Сотворим человека по образу нашему [и] по подобию нашему». Но и дело Христа — воссоздание человека посредством Церкви — осуществляется по благоволению Отца и при содействии Святого Духа. Следовательно, есть абсолютная тождественность в воле, энергии и деянии Трех Божественных Лиц, которые действуют соборно. И поскольку люди были созданы по образу и подобию Бога-Троицы, они должны и могут действовать соборно, по своему Первообразу, так как имеют (на тварном уровне, конечно) соответствующие предпосылки, онтологически предначертанные и по благодати проявляющиеся в реальности.

Способность людей к соборной деятельности на практике основывается на христологическом догмате. Прежде всего, в лице Бога Слова — Одного из Святой Троицы — по Его вочеловечении соединились и действовали соборно и целостно две природы Христа — божественная и человеческая.

Вышеупомянутая догматическая истина Церкви была со всей точностью сформулирована в догматических Оросах — решениях IV и VI Вселенских Соборов. Орос Четвертого Вселенского Собора утвердил учение о «соборе» двух природ Христа, тогда как Орос Шестого Вселенского Собора вынес определение о «соборе» двух Его естественных воль, зависящих естественным образом от двух Его цельных природ (гр. ἀκεραίων φύσεων).

В частности, о двух волях во Христе — которые непосредственно и органично связаны с соборностью Церкви — в Оросе Шестого Вселенского Собора отмечается следующее: «И две естественные воли, или хотения, в Нем, и два естественных действия, ‘‘неразлучно, неизменно, нераздельно, неслиянно’’ (формула из Ороса Четвертого Вселенского собора), по учению Святых Отцов наших, также проповедуем; два естественных хотения не противных, да не будет…, но Его человеческое хотение, последущее, и не противостоящее, или противоборствующее, паче же и подчиняющееся Его Божественному и всемогущему хотению» (см. И. Кармирис, Догматические и символические памятники Православной Кафолической Церкви, том 1, 222-223).

Таким образом, было провозглашено, что две воли во Христе едины — как и Его природы — «неразлучно, неизменно, нераздельно, неслиянно», что обеспечивает единство, но также и различие и целостность двух воль. Воли Христа — хотя они остаются нераздельно едиными и одновременно сохраняют «неизменно и неслиянно» свои естественные характеристики и отличительные свойства — не противятся одна другой, но человеческая воля следует и подчиняется божественной воле. Именно это подчинение человеческой воли божественной воле также является толковательным «ключом» к пониманию безгрешности и непогрешимости Христа по Его человеческой природе. Однако это также и «ключ» к пониманию соборности Церкви и толкованию непогрешимости решений Вселенских Соборов. Это станет яснее после того, что мы скажем ниже.

Существование двух естественных свободных воль и двух хотений во Христе — по причине ипостасного соединения двух Его природ — дает основание существованию двух свобод и двух хотений у верующих — по причине их харизматического и онтологического вхождения в Его мистическое и обо́женное Тело. Однако здесь мы должны уяснить также и наше фундаментальное отличие от Христа. Верующий имеет — как принадлежность своей природы — только человеческую волю и свободу. Его другая — вторая — воля и свобода — это нетварная природная энергия Святого Духа, которую он усваивает и удерживает по благодати и только при определенных условиях.

Конечно, отношение двух природных свободных воль и хотений Христа представляет ту меру и степень, к которой должно стремиться отношение между человеческой волей и свободой и нетварной естественной волей и свободой. Это отношение должно быть отношением подчинения человеческой свободы харизматической свободе, предоставляемой верующему как живому члену Тела Христова.

Таким образом, воля и свобода верующего во Христе — это благодатная воля и свобода, и прежде всего — по мере подчинения человеческой воли и свободы нетварной воле и свободе Божией. Следовательно, отношение двух природных свобод в человеке имеет христологическое основание. Кроме того, как говорит святитель Григорий Палама, «все, что было соделано, ради нас сделал Господь». Другими словами, то, что произошло в лице Христа естественно и «по ипостаси», может произойти и в лице каждого верующего по благодати, только в пределах Церкви. Именно в этом заключается и смысл, и конечная цель вочеловечения Бога Слова. И только тогда, когда христологический догмат «претворяется» путем личного опыта в жизнь верующих внутри Церкви, становится возможной подлинная соборная деятельность епископов — на всех уровнях Соборов (Поместных и Вселенских) — а также выражение подлинного догматического сознания полноты Церкви.

Если соборность имеет свои богословские истоки в Троичном Боге и если она основана на христологическом догмате — как было доказано нами — то проявляется она исторически, практически и институционально в образе действования Церкви, когда она собирается вместе для принятия решений по наболевшим вопросам, касающимся определения веры и Её богодухновенной жизни.

Соборностью как богодухновенным образом действования Церковь обязана Своей Главе — Богочеловеку Иисусу Христу, а поддерживается соборность как присутствием в ней [Церкви] Духа Истины, так и посредством благодатного действия Утешителя Духа Христова в членах Его мистического Тела, и особенно в Его институциональных членах — епископах, когда они собираются на Церковных Соборах, при соблюдении условий, установленных в Церкви Духом Святым. Все, о чём мы говорили до сих пор, составляет фундаментальные предпосылки — то есть духовно необходимые предварительные условия — для православной деятельности Церковных Соборов.

На Церковных Соборах — Поместных или Всеправославных — епископы представляют церковную полноту своей епархии наравне со всеми другими соборными епископами и предстоятелями, не исключая «Первого» (Предстоятеля). На этих Соборах епископы — «все приемше умное сияние Святаго Духа» — осуществляют свое апостольское служение, во время которого, посоветовавшись между собой и вопросив в молитвах Святого Духа, они принимают решения все вместе, голосуя на равных правах по догматическим и пастырским вопросам, которые остро нуждаются в разрешении и касаются «таинства богословия» и жизни Церкви.

Решения всех без исключения Соборов подлежат богодухновенной оценке догматическим сознанием полноты церковной по всему миру. Под «полнотой Церкви» понимаются все верующие — духовенство, монахи и миряне, — которые силою Святаго Духа, полученного ими в Таинстве миропомазания, в дальнейшем утверждают догматические решения епископов, которые были их представителями на соборе, или же отвергают их в том случае, если они не «последовали Святым Отцам». Таким образом, догматическое сознание церковной полноты является наивысшим авторитетом в Церкви, которую институционально и безошибочно выражает подлинно Вселенский Собор, и тогда справедливо, что его решения обязательны для всей совокупности верующих всех Поместных Автокефальных Церквей и во все времена.

Здесь, однако, следует пояснить, что и православный верующий — священнослужитель, монах или мирянин — не застрахован от возможного заблуждения «механистически», даже имея Святое помазание и участвуя в Таинствах, совершаемых пастырями Церкви. От заблуждения верующий защищен только тогда, когда он имеет в себе ещё и действующую благодать Святого Духа, которую получил в Таинстве Миропомазания. Это, однако, предполагает неослабное аскетическое трезвение, соблюдение с любовью божественных заповедей и неосудительное участие в боготворящих таинствах Церкви. Только при наличии такого опыта в народе Божием живо догматическое сознание Церкви. По этой причине и только тогда он может судить о вере своих пастырей, и только тогда он должен следовать им, согласно тому, что говорит святой Иоанн Златоуст в толковании на Послание к Евреям Апостола Павла: «Поминайте наставников ваших..., и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 13, 7. См. Толкование на послание к Евреям, Беседа XIV, 1, ΕΠΕ 25, с. 372).

То, что мы высказали до сих пор богословским языком о соборности Церкви, было бы, я думаю, очень важно услышать в простых, но исполненных духовной мудрости словах блаженного старца и теперь уже прославленного святого Церкви, имевшего образование лишь 6 классов начальной школы, преподобного Паисия Святогорца.

«Православная Церковь, — говорит он, — всегда устраивала свою жизнь посредством Соборов. Это православный дух: в Церкви должен действовать Священный Синод, а в монастырях — Собор Старцев. Предстоятель Церкви и Синод должны принимать решения вместе. Настоятель или игумения монастыря должны принимать решения вместе с Духовным Собором обители. Предстоятель Церкви — первый среди равных. Патриарх — это не папа, он имеет ту же самую степень [священства], что и прочие иерархи. Вот папа — это да — он фигура иного разряда. Он восседает высоко, а остальные целуют ему ногу. Но Патриарх — не папа, он сидит вместе с другими иерархами и согласовывает их действия. И настоятель или игуменья монастыря в отношении остальных членов Духовного Собора — тоже первые среди равных.

Предстоятель Поместной Церкви или настоятель монастыря не может делать все, что ему вздумается. Одного архиерея или члена Собора Старцев Бог просвещает в отношении чего-то одного, другого — в отношении чего-то другого. Посмотри, ведь и четыре Евангелиста дополняют один другого. Так происходит и при обсуждении какого-то вопроса на Священном Синоде или в Духовном Соборе монастыря: каждый излагает свое мнение, и если чье-то мнение несогласно с другими, то это записывается в соборных протоколах. Потому что если речь идет о решении, которое противоречит евангельским заповедям и кто-то с этим решением не согласен, то если он не потребует, чтобы его мнение было записано в соборном протоколе, создастся впечатление, что он согласился с неправдой. Если член Священного Синода или Духовного Собора не согласен с неправым мнением, но подписывает общее решение, не записав своего мнения в протокол, то он делает зло и несет ответственность. В этом случае он виновен. Тогда как если он выскажет свое мнение, то пусть большинство с ним и не согласится — перед Богом он не согрешает. Если Синод в Поместной Церкви или Духовный Собор в монастырях не работает правильно, то, говоря на словах о православном духе, мы на деле имеем дух папский. Православный дух такой: каждый должен высказывать и фиксировать свое мнение, а не молчать ради страха или чести — чтобы быть в хороших отношениях с Предстоятелем Церкви или настоятелем монастыря» (Старец Паисий Святогорец, Слова. Том 1, Суроти, Фессалоники, 1998, с. 329–330).

По другому случаю он сказал: «Церковь — это не прогулочный корабль того или иного епископа, чтобы он плыл на нём, куда ему вздумается» (Иеромонах Исаак, Житие старца Паисия Святогорца, Гора Афон, 2004, с. 691).

Процитировав слова святого Паисия, вернемся к нашей церковной действительности.

Новое экклезиологическое отклонение так называемого «Собора» на Крите еще раз продемонстрировало то, что уже записано в нашей Церковной истории. То есть показало, что соборная система сама по себе, механистически, не гарантирует православность провозглашаемого вероучения. Это происходит только тогда, когда соборные епископы имеют в себе действующего Святого Духа и Ипостасный Путь — Христа, когда участники Собора, если они — синодалы в истинном смысле слова (гр. Συνοδικοί — Συν+Οδικοί, шествующие вместе, то есть идущие по Пути, который есть Христос, вместе со Христом) и на деле «последуют Святым Отцам».

Как выяснилось, к сожалению, в наши дни это вовсе не является само собой разумеющимся. Поэтому довод, который неразумно выдвигают как верующие, так и епископы: мы будем делать «то, что скажет Церковь» или «мы ждем решения Церкви», неверен, поскольку есть очевидное различие между самой Церковью — как Богочеловеческим таинственным Телом Христа — и церковной администрацией, которая действительно выражает Церковь, но только при определенных чётких условиях.

Церковную администрацию составляют епископы в своих епархиях и Соборы епископов на поместном и всеправославном уровне. Вместе с пресвитерами поместных Церквей и благочестивым народом Божиим они образуют Церковь Христову. А это значит, что епископ не может игнорировать пресвитеров и полноту Церкви. Вышесказанное доказано также исторически. На Первом Апостольском Соборе (49 г. от Р. Х.) — где первым среди равных и председателем был не апостол Петр, а Брат Господень Иаков — соборная Истина была выражена «со всею Церковью»: «Ибо угодно Святому Духу и нам», отмечено в Священном Писании. «Мы (нам)» — это не только апостолы, но и «иже с ними», то есть пресвитеры, «со всею Церковью». И вся Церковь — это также и простой народ. Но и на Первом Вселенском Соборе богословская позиция молодого диакона Афанасия Великого выразила всю Церковь.

Следовательно, и истинность, и вселенскость Всеправославного Собора безошибочно оценивается полнотой членов Церкви, а точнее, бодрствующим догматическим сознанием благочестивой полноты, и этот фактор является единственным «ключом» к пониманию того, как в Православной Церкви происходит подтверждение истинности ее суждений.

И когда мы говорим о догматическом сознании, мы имеем в виду духовное разумение, которое рождается — харизматически — в сердцах верующих от переживаемого ими действия благодати Святого помазания. Это сконденсированный духовный опыт внутри Церкви, то есть Святой Дух, Которого мы получили, действующий внутри нас. И это исключительное равенство между людьми в Теле Христовом, где все остальные различия — институциональные или личные — имеют второстепенное значение. По этой причине догматическое сознание верующих абсолютно независимо от их мирского образования и от рода их возможных интеллектуальных или неинтеллектуальных занятий. Следовательно, когда это догматическое сознание членов всей Церкви живо, оно становится высшим критерием истины.

Факт, который вытекает из самой природы Церкви и неопровержимо подтверждается нашей Церковной Историей, состоит в том, что причастными ереси были не только патриархи, митрополиты и епископы, но и Всеправославные Соборы, которые — хотя и представляли собой высший административный орган Церкви и соответствовали всем внешним формальным условиям — но были отвергнуты сознанием ее полноты и получили название лжесоборов или разбойничьих соборов.

И это потому, что в догматических вопросах истина обретается не в большинстве голосов соборных архиереев. Истина сама по себе составляет большинство. Даже когда её выражает кто-то один, его голос является преобладающим и перевешивает миллионы и миллиарды других голосов, которые выступают против. Потому что Истина в Церкви — это не идея и не мнение. Истина ипостасна. Это — Сам Христос. Поэтому несогласные с ней отсекаются от Церкви, с извержением из сана или отлучением от Церкви, в зависимости от обстоятельств.

Истина — это Сам Дух Истины, Который действует и выражается и через избранников Божиих и святых. Например, святитель Григорий Богослов своей святостью и своими богословнейшими речами в охваченном арианством Константинополе в одиночку разгнал еретические тучи над столицей империи и подготовил духовный триумф Церкви на Втором Вселенском Соборе. Это также весьма характерно показала история в лице преподобного Максима Исповедника, с которым — следует отметить — была вся тогда ещё православная Западная Церковь вместе с православным папой. То же самое было явлено и во втором тысячелетии в лице святого Марка Ефесского на Флорентийском лжесоборе. Единицы святых выступали против господствующего большинства.

Это свидетельствует о том, как один святой человек выражал позицию Церкви и был оправдан церковной историей, в то время как все остальные заблуждались: император, патриарх и все, кто участвовал в соборе и не исповедовал истину. Следовательно, это вопрос не количества, а вопрос Истины или Её отрицания. Мы не должны забывать об этом, потому что на практике существует качественная разница между Православием и инославием. В Православной Церкви все происходит не так, как у папистов — нет «Первого», который бы стоял и над Вселенскими соборами, как в папизме, и, конечно же, нет никакого поместного предстоятеля вроде папы, который был бы поставлен выше священноначалия нашей Церкви.

Следовательно, критерий истинности в Церкви не в том, чтобы вся Православная Церковь собралась вместе и решила что-то большинством голосов. Было бы возможно теоретически, чтобы были собраны все епископы, а один, два, три или какое-то меньшинство из них сказали бы что-то противоположное. Это не означает, что то, что скажет подавляющее большинство епископов, будет гарантией Истины и оно обязательно должно быть принято полнотой Церкви. Нет, в Церкви дело обстоит иначе. Критерий Истины в том, будет ли сказанное на Церковных Соборах «следовать Святым Отцам».

Этот вопрос стоит перед всей Церковью, чтобы в будущем на Соборе дать богословскую оценку и вынести приговор решениям и этого Критского «собрания архиереев». Но до того, как это совершится, каждый верующий, находясь в Церкви, может и должен в течение какого-то времени определиться относительно расплывчатых и противоречивых решений этого «собрания» исходя из критериев догматического сознания Церкви. Эти незыблемые критерии кратко выражаются святоотеческим изречением «последуя Святым Отцам», которое остро касаются как устройства Соборов, так и их догматического учения.

Другими словами, если благочестивая полнота Церкви — как носитель ее догматического сознания — подтверждает правильность решений соборов Церкви или отменяет решения Всеправославных Соборов, считая их лжесоборами, то очевидно, что у нее есть право и обязанность высказываться со страхом Божиим и богодвижимым усердием, и прежде всего — в данном случае — о решениях Критского «Собора» (см. об этом также о. Георгия Флоровского, Тело живого Бога, Православное толкование Церкви, 1999, изд. Армос, Афины, с. 80-83).

Наконец, в заключение мы хотели бы сказать, что действительность Соборного института зависит — в конечном счете — от рецепции решений каждого Собора сознанием церковной полноты.

1-й Вопрос: Когда и кем должно применяться ограждение (от ереси)? В частности, на Критском соборе были высказаны и утверждены некоторые ложные догматы, некоторые иерархи их подписали. Своей подписью они соглашаются с ложными догматами или просто расписываются о своём присутствии на Соборе? Касательно тех, кто подписал с одобрением ложные догматы, должны ли священники из их митрополий оградиться от них?

Ответ проф. Целенгидиса: Отвечая на первый вопрос, я хотел бы сказать, что ограждается прежде всего тот, кто осознаёт явную ересь.

Ограждение — это очень серьезный шаг и связан он с акривией, которую определяют Священные Каноны Церкви. Священные Каноны, однако, дают верующему также возможность держаться икономии: то есть тот, кто ограждается, не поминает своего епископа, тогда как тот, кто руководствуется принципом икономии, продолжает поминовение епископа, но порицает открыто и строго это догматические отклонение.

Что касается так называемого Критского «собора», учитывая, опять же, что [еретикам] там был дан статус церковности, то есть еретические сообщества были неким образом «воцерковлены», поскольку их назвали «церквами» и некоторые подписали эти документы; те, кто их подписали, конечно же, создали, мягко говоря, весьма проблемную ситуацию как для себя самих, так и для полноты Церкви в то время, когда конкретные церковные общности, как их называют в широком смысле, имеют явные догматические отклонения и осуждены в сознании Церкви на протяжении веков. То есть там произошло нечто, чего никогда раньше не допускала Православная Церковь. Я уже говорил в своем докладе, что так называемый «Критский собор» не выражает Православную Церковь, а значит не может рассчитывать на признание его «вселенскости».

2-й Вопрос: Как вы оцениваете в связи с темой соборности решения Постоянного Священного Синода Элладской Церкви относительно санитарных мер и вакцинации?

Ответ проф. Целенгидиса: Смотрите, если искать духовные и богословские предпосылки, которые необходимы — то есть они должны всегда существовать — для созыва и решений синодального органа, можно здесь увидеть следующий парадокс, который, я бы сказал — насколько я знаю, — является беспрецедентным в Православной Церкви. Такая практика характерна для римокатолицизма, и она была осуждена исторически как порочная.

То есть, другими словами, что я хочу просто сказать. Постоянный Священный Синод собрался и принял решение, как он нам сообщил, если я правильно понял из чтения текста Окружного послания, что после научного доклада (экспертов) он присоединяется к тому, чего хочет государство. Это, однако, никогда раньше в Православии не могло быть основанием для решений соборного органа. Наука — это отдельная область, которая, конечно, заслуживает уважения, но она никогда не может считаться предпосылкой для решений церковного собора. Церковь принимает решения, опираясь на своё запечатленное в текстах и живое Предание. То есть на то, что содержится в Священном Писании, у Святых Отцов Церкви и в Церковных правилах, и всегда подтверждённое богодухновенным опытом. Простые люди ожидали, что будет сказано что-то, имеющее под собой богословское и духовное основание. Этого не произошло. Хуже всего то, что, как я уже отмечал, произошло нечто беспрецедентное. И почему я называю это беспрецедентным? Потому что это вызывает боль. Если завтра, например, наука в своём развитии возьмет и решительном образом поставит под сомнение эту научную оценку нашего времени — то, что происходило в прошлом и предостаточное количество раз, — что тогда скажет священноначалие Церкви, а именно Постоянный Священный Синод Элладской Церкви? Что мы приняли это и были обмануты наукой, которая позже сказала нам обратное или что-то иное? То есть как методология это — провал. То, что случилось — это не просто ошибка. Я публично утверждал, что священноначалие, иерархия поместной Церкви, либо в целом, либо в лице её постоянных представителей, каковым и является Постоянный Священный Синод, порой может принимать ошибочные решения. И это запечатлено исторически в его документах. Когда по одному и тому же вопросу, иногда с одним и тем же составом Синода, выносятся противоположные суждения. И то, что недавно постановило наше священноначалие, сначала до, а потом уже после так называемого Критского собора, известно и подтверждает истинность сказанного нами.

Спрошу у самого епископата (по наивности, если позволите мне): какое решение Элладской Церкви было правильным? То, которое приняли в начале (до Критского «собора») или после него? И по каким критериям можно оценить, что правильно, а что нет? Следовательно, ошибки, как мы уже сказали, совершаются. Но пусть эти ошибки не возникают на чуждых сознанию Церкви основаниях. Церковь, как свидетельствует история соборов, никогда не полагалась на нецерковные научные данные. Церковь, как Богочеловеческое Тело, опирается на то, что богодухновенно и имеет характер откровения, то есть исходит от Святого Духа. Следовательно, эта позиция (Окружного послания), по моему смиренному мнению, если хотите, представляет собой падение, она изначально неприемлема, не имеет исторического прецедента. И поэтому мы, верующие, также должны быть внимательны, когда мы слышим соборные решения. И выбирать правильные критерии для того, чтобы согласиться с ними или отвергнуть их. Когда никто из верующих не принимает соборное решение Церкви — это трагично. Но главный вопрос заключается в следующем: основано ли это решение церковного священноначалия на православной экклезиологии? И на том определении Церкви, которые мы привели выше? Одно — это церковная администрация, которая может представлять (или не представлять) Церковь на соборах, а другое — это сама Церковь. И критерии истины должны быть, прежде всего, известны и ясны.

Источник: https://orthodoxostypos.gr/πότε-οἱ-συνοδικές-ἀποφάσεις-τῶν-τοπι/

https://myrophoros.blogspot.com/2022/05/blog-post_49.html

• патриотизм
• основы патриотизма в Священном Писании
• патриотизм и война
• неизбежность войн

Филарет, Митрополит Нью-Йоркский, глава Русской Зарубежной Церкви (+)

ПАТРИОТИЗМ И ВОЙНА

Естественно, больше всего человек будет любить свою семью и родных, с которыми он вырос, а во-вторых, всю страну, народ, к которому он принадлежит. С этим народом связаны и государственные и гражданские обязательства, и культура, и обычаи. Человек привязан к своему народу, к своей родине и любит их. Эта любовь к родине и есть тот христианский патриотизм, против которого так сильно борются космополиты.

Христианскому патриотизму, конечно, чужды те крайности и заблуждения, в которые впадают «сверхпатриоты». Христианин-патриот, любя свой народ, не закрывает глаза на его недостатки, а трезво смотрит на его свойства и особенности. Он никогда не согласится с теми «патриотами», которые склонны возвышать и оправдывать все родное (даже национальные пороки и недостатки). Такие "патриоты" не понимают, что это вовсе не патриотизм, а надутая национальная гордость - тот самый грех, против которого так сильно борется христианство. Нет, истинный патриот не закрывает глаза на грехи и беды своего народа; он видит их, скорбит о них, борется с ними и кается перед Богом и другими народами за себя и свой народ. Кроме того, христианскому патриотизму совершенно чужда ненависть к другим народам. Если я люблю свой народ, то, конечно же, я должен любить и китайцев, и турок, и любой другой народ. Не любить их было бы не по-христиански. Нет, дай Бог им благополучия и всяческих успехов, ибо все мы люди, дети одного Бога.

Самые важные сведения, которые мы находим о патриотизме, содержится в Священном Писании. В Ветхом Завете вся история еврейского народа наполнена свидетельствами того, как евреи любили свой Сион, свой Иерусалим, свой храм. Это был образец подлинного патриотизма, любви к своему народу и его святыням. Примечательно, что наша христианская Церковь переняла это прославление святынь иудеями для своих служб (хотя и в несколько ином, христианском понимании) и поет: «Благословен Господь от Сиона, Живый во Иерусалиме. Аллилуия» (Пс. 133:21). Пророк Моисей показал особенно яркий пример любви к своему народу. Однажды, сразу же после получения Завета от Бога, израильский народ предал своего Бога и поклонился золотому тельцу. Тогда справедливость Правды Божией сильно воспылала. Моисей начал молиться за свой народ, который согрешил. Он оставался на горе сорок дней и сорок ночей в молитве. Господь сказал ему: «Итак, оставь меня, да воспламенится гнев Мой на них, и истреблю их» (Исх. 32:10). В этих словах Божиих есть замечательное свидетельство о силе молитвы праведника, которой он, по смелым словам св. Иоанна Златоуста, некоторым образом связывает Бога. Великий пророк стал молиться еще усерднее и, наконец, воскликнул: «Прости им грех их. А если нет, то изгладь и меня из книги твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32:32). И услышал Господь Моисея. Разве это не высшая борьба самоотверженного патриотизма?

Подобный пример мы видим в Новом Завете в жизни великого апостола Павла. Никто не препятствовал его делу проповеди более гневно и упорно, чем его соотечественники. Они ненавидели Павла и считали его предателем веры своих отцов. Тем не менее, Апостол говорит: «Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти» (Рим. 9:3). Из этих слов мы видим его любовь к родному народу. Эта любовь была так велика, что, подобно Моисею, он был готов пожертвовать даже своим личным, вечным спасением ради спасения своего народа.

У нас есть пример в жизни Самого Спасителя. В Евангелии мы читаем, что Он приходил только к Своим людям и обращался к ним в первую очередь. В другом случае Он сказал, обращаясь к Иерусалиму: «Иерусалим, Иерусалим, убивающий пророков и побивающий камнями посланных к тебе; сколько раз Я хотел собрать чад, как птица птенцов своих под крылья...» (Лук 13:34). Когда Он въехал в Иерусалим под возгласы «Осанна», когда весь народ радовался, Спаситель плакал. Он плакал не о Себе, а об этом, о Своем городе, и о гибели тех, которые теперь взывали к Нему: «Осанна!» но через несколько дней будет кричать: «Распни Его». Так Он любил Свой народ глубокой и трепетной любовью.

Поэтому чувство патриотизма не отвергается и не осуждается христианством. Оно не осуждает, вопреки ложным взглядам космополитистов, праведности преимущественной любви к ближнему. Мы уже знаем слова апостола: «Если кто о своих и особенно о домашних не печется, тот от веры отрекся и хуже неверного» (1 Тим. 5:8).

Еще раз подчеркнем, что такая любовь и забота не должны быть эгоистической, замкнутой любовью. Заботясь о тех, с кем вступает в непосредственные отношения, христианин никогда не должен забывать в своей христианской любви других людей — своих ближних и братьев во Христе. В заключение приведем слова апостола Павла (из Послания к Галатам): «Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, наипаче своим по вере» (Гал. 6 :10).

Естественно, этот христианский патриотизм, о котором мы говорили, требует от каждого из нас как можно большего служения народу.

 Эта служба выполняется более всего в служении государству или обществу. Ценность такого служения еще более значительна, если оно оказывается бескорыстно, без каких-либо материальных расчетов и соображений. Человек, так или иначе, служит стране, когда он участвует в ее жизни, например, высказываясь в печати или на гражданских выборах и т. д. При этом надо стремиться принести пользу всей стране, всему народу, а не только личным или партийным интересам. Тогда совесть будет спокойна. Может быть, он и не достигнет большого внешнего успеха, но пусть он, тем не менее, честно и по-христиански исполнит долг патриота и верного чада нации.

Есть поговорка: «Друг в беде — настоящий друг». Любовь к нации наиболее ярко проявляется во времена народных испытаний и бед. Все мы знаем, каково это, когда кто-то из наших близких болен. Нам не нужны развлечения или удобства. В своей печали и беспокойстве мы иногда не можем даже есть, пить или спать. Тот, кто искренне любит свой народ, будет проявлять подобные чувства во время национальных волнений. Если наше сердце не наполнено ничем, кроме наших личных переживаний и интересов, если мы стонем и вздыхаем, а наши дела остаются далекими от наших слов, то наша любовь к народу действительно бедна.

Один из самых ярких и самоотверженных подвигов служения Родине — умереть за нацию. Воин-христианин является защитником отечества и четко исполняет завет Христа: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13).

Война сама по себе есть абсолютное зло, явление чрезвычайно печальное и глубоко противоречащее самой сути христианства. Словами не передать, как было бы радостно, если бы люди перестали воевать друг с другом и на земле бы воцарился мир. Однако печальная реальность говорит совсем о другом. Только некоторые далекие от реальности мечтатели и некоторые узко-односторонние сектанты могут делать вид, что войну можно исключить из реальной жизни.

Совершенно правильно указать на то, что война есть нарушение заповеди «не убий» (Исх. 20:15). Никто не будет против этого возражать. Тем не менее, мы видим из Священного Писания, что в то самое ветхозаветное время, когда была дана эта заповедь, израильский народ сражался по повелению от Божию и с помощью Божией побеждал своих врагов. Следовательно, смысл заповеди «не убий» не относится, безусловно, ко всякому акту лишения жизни человека. Эта заповедь запрещает убивать из мести, в гневе, по личному решению или акту воли. Когда наш Спаситель разъяснял глубокий смысл этой заповеди, Он указывал, что она запрещает не только действительное убийство, но и нехристианский, суетный гнев.

Тем не менее, в беседе с апостолами о последних днях, Господь сказал им: «Также услышите о войнах услышите и о военных слухах; смотрите, не ужасайтесь; ибо надлежит всему этому быть» (Мф. 24: 6). Этими словами Господь опровергает все утверждения о том, что войны можно избежать.

Правда, мы уже рассмотрели тот факт, что война есть негативное явление. Тем не менее, она будет иметь место, иногда как единственная защита правды и прав человека или против захвата, жестокого вторжения и насилия. Только такие оборонительные войны признаются в христианском учении. На самом деле мы слышим о следующем событии в жизни преподобного Афанасия Святогорца. Князь Торникян Грузинский, выдающийся полководец византийских войск, принял монашество в монастыре св. Афанасия. Во время персидского вторжения императрица Зоя отозвала Торникяна для командования армиями. Торникян наотрез отказался на том основании, что он монах. Но святой Афанасий сказал ему: «Все мы дети отечества и обязаны защищать его. Наш долг — охранять отечество от врагов молитвами. Сердцем для государства, мы должны полностью покориться… Если вы не будете подчиняться правителю, вам придется ответить за кровь ваших соотечественников, которых вы не хотели спасти, и за разрушение церквей Божиих». Торникян покорился, разгромил врага и спас родину от опасности.

В беседе с магометанами о войне св. Кирилл, просветитель славян, сказал: «Мы смиренно переносим личные обиды; взяли их в плен, не принуждайте их отречься от своей веры или совершать действия против Бога». Наконец, какой русский не знает примера преподобного Сергия Радонежского, который благословлял князя Димитрия Донского на войну, молился об успехах русской армии, поминал воинов, павших на поле брани?

Можно, конечно, грешить и сильно грешить, участвуя в войне. Это бывает, когда на войне участвуют с чувством личной ненависти, мести или тщеславия и с гордыми личными целями. Наоборот, чем меньше он думает о себе и чем больше он готов положить свою жизнь за других, тем ближе воин-христианин приближается к мученическому венцу.