Сущность Святого и Великого Собора Православной Церкви

Ἡ ὄντως Ἁγία καί Μεγάλη Σύνοδος τῆς Ὀρθοδόξου Ἐκκλησίας

Σεβ. Μητροπολίτου Ναυπάκτου καί Ἁγίου Βλασίου Ἱεροθέου

Преосв. Митрополит Навпактский и св. Власия Иерофей

Чем ближе мы подходим к созыву Святого и Великого Собора Православной Церкви, тем больше пишется разных статей, возрастает интерес христиан к тому, что на нем должно произойти, а, главным образом, к тому, что на нем будет решено.

Я постараюсь  эти вопросы освятить в спокойном духе, трезво, главным образом опираясь на кафолический опыт Православной Церкви. Мной уже были написаны и опубликованы разные статьи, и мне предстоит изложить мои взгляды в устной форме и письменно во время Архиерейского Собора Элладской Церкви, который  будет созван в мае месяце[1]  с той целью, чтобы принять мудрые решения касательно той позиции, которой будет следовать наша Церковь на Святом и Великом Соборе, который пройдет в июне месяце на о. Крит.
Мы же, епископы, также как и клирики всех степеней, монахи, богословы и все христиане, можем и должны излагать наши мнения для Синодальных учреждений Церкви и доводить их до сведения христиан.  К сожалению,  все это обсуждение  ведется вяло, поскольку его  следовало бы проводить прежде подписания этих текстов на Собрании (Синаксис) Предстоятелей в Шамбези в Женеве, состоявшегося в январе месяце. Несут ответственность все те, которые держали эти тексты «под полом» и не давали их опубликовывать для более широкого обсуждения даже митрополитами иерархии нашей Церкви, чтобы они были им известны. Это весьма печальная история, которая не делает чести тем, которые это спланировали или же стремились применить.
Подготавливая свои взгляды для их изложения во время Архиерейского Собора Элладской Церкви, я здесь изложу несколько положений, которые могут принести пользу тем, которые обладают добрым расположением.

 
1. Основой церковного православного строя является соборность, которая предполагает проведение дискуссий, обмен взглядами и когда делаются выводы. «Изволися Святому Духу и нам», как было принято во время Апостольского Собора в Иерусалиме, согласно Деяниям Апостолов (Деян. 15, 28). Однако соборный строй не работает, когда высказываются мнения только  в рамках епископата, но когда мнения высказываются на всех уровнях церковной жизни, а, главным образом, в дискуссиях между духовенством, монахами и народом, которые их проводят. Тем самым избегается клерикализм и лаикократия (т.е доминирование народа, мирян)

Церковное устройство на всех уровнях своего функционирования является иерархически соборным и соборно иерархичным. Следовательно, не следует обвинять тех клириков, монахов, богословов и мирских, которые формулируют свои мнения, поскольку эти мнения, якобы, колеблют институт Соборности. Такого рода воззрение является отклонением от церковного мышления, ибо оно выражает папистский взгляд. В связи с этим положением я приведу соответствующий текст о. Георгия Флоровского: «Церковь это собрание, не подлежащее роспуску. Иными словами, высшим авторитетом – и способностью распознавать истину веры – облечена сама Церковь, которая, безусловно, есть «Божественное установление» в точном и строгом смысле слова, в то время как никакой собор и никакое «соборное установление»  не обладают Божественным правом (de jure Divino), за исключением того случая, когда собор представляет собой истинный образ или выражение самой Церкви.

Здесь, по-видимому, нам грозит опасность попасть  в порочный круг. Мы действительно в него можем попасть, если будем настаивать на формальных гарантиях в области вероучения. Но совершенно очевидно, что такие гарантии не существуют и даны быть не могут тем более заранее. Некоторые «Соборы» фактически провалились, как и conciliabula и заблуждались. И по этой причине их решения впоследствии были дезавуированы. История соборов в IV веке в этом отношении весьма поучительна. Определения соборов принимались или отвергались Церковью не на формальном или «каноническом» основании. Эти решения Церкви были в высшей степени избирательными. Собор не выше Церкви – таково было отношение Древней Церкви».[2]

2. Пятидесятница является центром церковной жизни, и она не является неким праздником, который торжественно празднуется чисто внешне, но это участие в обожении на различных степенях.

То, что Пятидесятница избирается для созыва Святого и Великого Собора Православной Церкви - это важно, потому что Предстоятели тем самым показывают, что они верят в то, что  Собор этот должен выражать жизнь Пятидесятницы. Это означает, что те, которые примут участие в заседаниях Святого и Великого Собора, должны обладать апостольским и святоотеческим мышлением и жизнью, должны участвовать, в разной степени, в причастности очищающим, просвещающим и богозрящим энергиям Бога, должны молиться – пусть это и слышится несколько странным – чтобы обладать сознанием, которое наполняло Святых Отцов на Вселенским и Великих соборах Церкви.

Документы, по которым будет проходить голосование, должны быть текстами молитвы, а не текстами мирских компромиссов и  целей, должны быть текстами, которые бы были бы тесно переплетены со все традицией Святых Отцов, чтобы они были бы органично связаны с решениями Вселенских и Поместных Соборов и в целом со всей Церковью. Поскольку, если  не будет иметься личночтный духовный опыт, по крайней мере должно быть ясное сознание того, что высказывается фразой «последуя Святым Отцам» (ἑπόµενοι τοῖς ἁγίοις πατράσι), как это пишется в Деяниях Вселенских Соборов. В конечном итоге, Соборы основываются на великих Отцах, которые присутствовали на них, и Святые Отцы празднуют память тех, которые созывали Вселенские Соборы.

 Беглое прочтение Деяний Вселенских Соборов показывает, что основа и фундамент  их решений - это учение Отцов опыта (ἡ διδασκαλία τῶν ἐµπειρικῶν Πατέρων), в православном смысле этого слова. В качестве примера, в «оросе веры»  IV Вселенского собора пишется: «…к вере Отцов мы прямо восходим вновь»[3]. Также в Деяниях этого Собора вы встречаемся с фразой «везде следуем определениям святых Отцов» (πανταχοῦ τοῖς τῶν ἁγίων Πατέρων ὅροις ἑπόµενοι). А в «вероопределении» VI Вселенского собора пишется, что Собор следует «неуклонно прямо следуем по протоптанной стези святых и избранных Отцов» (τῇ τῶν ἁγίων καί ἐγκρίτων Πατέρων ἀπλανῶς εὐθείᾳ τρίβῳ…). В Деяниях Вселенских Соборов имеется множество и других примеров, из которых следует, что учение богоносных Отцов ставится во главу угла, и ему следуют решения Соборов.

Те же, которые имеют точку зрения, что Собор  подобен некоему научному Заседанию академических богословов – ошибаются. Впрочем Отцы Церкви доказали, что  православное богословие это опыт, как это было показано на Соборах 14 столетия, которые защищал свт.Григорий Палама. Я питаю надежду на то, что и  в последний момент в статьях, которые я издам, я письменно изложу тот факт, что Святой и Великий Собор является продолжением великих исихастских Соборов 14 столетия, главным образом 1351г., которые доказали, что действительной методологией в догматах на Вселенских и Поместных Соборах является традиция трезвения и жизни (ἡ νηπτική παράδοση καί ζωή). Если этого не произойдет, тогда совершенно ясно будет доказано, что на нем избирается некая «идеологизация», которой некоторые хотели бы избежать.

3. Наблюдая за современной церковной ситуацией, мне приходится убеждаться в том, что она движется в рамках «геополитических стратегий», в национальных интересах, в рамках «холодной войны» между Востоком и Западом.

По сути, существует некая такая реальность, поскольку, к сожалению, богословие безрассудным и небогословским духовенством переплетается с политикой и дипломатией. Этой мной мыло отмечено и в другой моей статье, где мной приводятся достаточные примеры. Для того, чтобы избежать этой секуляризованной тактики тем, которые будут принимать участие в Святом и Великом Соборе Православной Церкви, им следует основываться  на богословии Церкви, им необходимо иметь чистое церковное мышление. Только с помощью православного богословия мы можем отдалиться от этого мирского образа мышления. Для того, чтобы избежать этой существующей опасности, недостаточно жестких слов, агрессивных замечаний. В конечном итоге, ответственность несут те, которые с помощью своего мирского менталитета вводят или стремятся ввести в Церковь «геополитическую стратегию» для того, чтобы связать богословие Церкви с политическими и национальными устремлениями. Речь идет в таком случае о деградации.

4. Истина доминирует с помощью причастности и свидетельства Креста и Воскресения Христа, вдохновенного слова и боговидной любви, трезвенности и спокойствия, мирным и боголюбивым образом. Напротив того, агрессивность, приклеивание «ярлыков», «деревянное богословское слово», подразумевание ядовитости, клеймение позором других из эгоистических позиций с помощью «папского» образа мышления, уничижение других 5 братьев, война консерватизма с неким иным консерватизмом и либерализмом, и многое иное не являются выражением истины и ее сознанием, но, скорее всего, выражением паники! В целом, для того, чтобы доминировала бы истина, для этого имеется нужда в дыхании Параклита, атмосфере Пятидесятницы, духа мирна, удалении от гнойных ран страстей.

Защита истины с помощью страстности, гордости и агрессивности, фанатизма и нетерпимости, в целом ее лишает силы. Страстные клирики, которые не дают ответов на богословские вызовы с помощью богословских аргументов, но прибегают к агрессивным «идеологическим схемам», совершенно ничего не принесут в богословский и церковный диалог, которого они, якобы, добиваются и поддерживают. Хорошо известно слово св. Максима Исповедника «совершенно очевидно что это демонское богословие при котором  посредством честолюбия огромное чванство производит несогласное знание», точно также как известным является слово свт. Григория Богослова о «нынешней болтовне и созданных поспешно мудрецах и рукоположенных (самоучках - саморукоположенных) богословах».

5. Мы действительно желаем, тем, которые любят Церковь, чтобы Святой и Великий Собор Православной церкви, который соберется в период Пятидесятницы, чтобы он проходил на высоком уровне. Документы-тексты, которые  будут окончательно составлены, а главным образом сообщение, которое будет направлено, должны быт чистыми, без намеков и примечаний, авторитетными, истинными, поскольку Святой Дух есть «дух истины». Это означает, что от этих документов должно веять благоуханием православного богословия. Конечно, все мы в наших современных словах впадаем в богословские ошибки или невнимательность, или даже принимаем ненамеренно чужие влияния, но Соборные документы должны быть чистыми.

Церковь, когда принимает решения соборно, она не философствует, не пустословит, не нападает, не отличается неким вербализмом, но высказывает в чистых терминах истину,  без всякого намерения сокрыть различные смыслы.  В этой ретроспективе я написал о противопоставлении термина «человеческая личность» термину человек. У меня не возникает проблемы с термином личность, персона, как его использует старец Софроний, но она возникает с шестью неправильными пониманиями, искажениями разных современных богословов, которые высказывают неправославные воззрения. Благодаря многолетнему исследованию я убедился в том, что сегодня термин личность, в большинстве случаев, воспринимается в рамках схоластического и эссенциального образа мышления, через взгляды немецкого идеализма, с помощью гуманистического волюнтаризма, а,  главным образом, с помощью западного персонализма, которые подрывают всю церковную традицию в отношении личности в Боге, во Христе и в человеке, поскольку он связывает природу по необходимости и по желаниям с персоной-личностью, как это делали все древние еретики.

Именно по этой причине я попросил произвести замену термина и сказал, что не следует давать иные интерпретации, которые лишь наносят оскорбление логической целостности тех, кто их высказывает. В общем, у меня не возникает каких-то проблем со словом личность, но они возникают в связи с философскими и социологическими анализами относящихся к личности, на что указывают выражения «онтология личности» (ὀντολογία τοῦ προσώπου), «достоинство человеческой личности» и т.д., которые извращают всю церковную традицию. Для того, чтобы мне завершить эти краткие замечания, мне необходимо подчеркнуть, что созываемый будущий Святой и Великий Собор, на котором  я приму участие, «за исключением непредвиденных обстоятельств», я желаю весьма, чтобы он вдохновлялся Славой Святых Отцов, который можно сопоставить с тем, что мы благолепно поем в священных храмах, и, конечно же, в этот период Пятидесятницы, в Неделю до Пятидесятницы, когда будет созван Собор.

Все, что говорится в последовании Недели Святых Отцов, следует принять к сведению членам этого Собора. Мы поем в стихире:

«Святых отцев лик, от конец вселенныя стекшийся, Отца и Сына и Духа Святаго, едино Существо научиша и Естество, и тайну богословия ясно предаша Церкви: ихже похваляюще верою ублажим, глаголюще: о божественный полче, богоглаголивии оружницы ополчения Господня, звезды многосветлыя мысленныя тверди, таинственнаго Сиона необоримии столпи, миродохновеннии цвети райстии, всезлатая уста Слова, Никейская похвало, вселенныя украшение, прилежно молитеся о душах наших».[4]

Так что мы желаем, чтобы таковыми были члены или, по крайней мере, большинство членов этого Собора.

Тот, кто  покровительствует Святому и Великому Собору Православной Церкви, пусть он стал отражением, зерцалом  в духе этой стихиры «Славы», дабы он был причастен славе Отцов Православной Церкви.